Баст и Анубис

Баст, Око Ра, богиня радости и веселья. Красавица-кошка с горящими, как звезды, глазами. Она одаривает смертные сердца счастьем, она весела и горяча, как Солнце-Ра, ее всемогущий отец. Многое ведомо ей, но знает ли она, чей взор смотрит на нее с большим обожанием, чем глаза всех смертных, вместе взятых? Порой думается - знает. Но даже если и так - что ей за дело до Анубиса? От этой мысли мрачному богу хочется завыть, как самому обыкновенному шакалу, пронзительно и тоскливо. Сердце влечет его к дивной Баст, но как повиноваться его зову? Тропы Баст - под солнцем, его же - в мрачном царстве мертвых. Ее удел - веселье и пляски под сладкозвучные звуки систров, его - рыдания, погребальные песни и суровый суд владыки Осириса. Ей - смех юности и шум празднеств, ему же - тишина кладбищ. Жизнь и смерть... Близки они, но в одно никогда не сольются. Кому знать это, как не богам? И знает Анубис, но не это ранит его самой черной, самой беспросветной тоской, а сияющие глаза Баст, которые не обращаются на него. А если и посмотрят - то с с насмешкой. Зачем ей Анубис? Куда милее его шакальей головы смешные ужимки маленького и уродливого, но почему-то любимого Беса. И всякий раз, когда мысль эта так явно мелькает в глазах Баст, Анубису и хочется тоскливо завывать или гнаться за ней, гибкой проворной кошкой, терзаясь от любви и ненависти. Анубис не воет - зачем тревожить своими жалобами молчание царства мертвых? И не гонится он за Баст - так много душ, так много дел в зале суда Осириса! Но те, что воплощают на земле его и Баст, тем, в ком дремлет частица их силы - они ощутят на себе всю боль этой неразделенной страсти. Вечно будут враждовать меж собой кошачий и собачий род. Вечно собакам гнаться за теми, в чьих глазах застыла таинственная усмешка Баст.