Борьба за её сердце

Женщина должна принять единственно верное решение — с каким мужчиной идти по жизни. Остальные решения принимает её мужчина. АРНАВ Пробежав по коридору из комнаты и преодолев лестницу с такой скоростью будто за мной кто-то гнался, я затормозил около уютного кресла в гостиной. Плюхнулся, утопая в подушках, спешно открыл прихваченный с собой ноутбук, остекленелым взглядом уставившись в скучную таблицу текущих графиков продаж продукции по сегментам подразделений. Поработать, да — неплохая идея! Кого я обманываю?!... Это самое идиотское, что смог выдавить из себя, стоя напротив Кхуши, с глазами полными слёз. Чёртова сентиментальность, которую не пристало показывать взрослому мужчине! Не хватало там, как кисейной барышне, разреветься от нахлынувших чувств. Вовремя улизнул!... Ладно, раз уж пришел, надо бы сосредоточиться. Какого...?! Забыл на столике папку с документами по расторжению договора поставок смесовых тканей с давними партнёрами из Джайпура. Надоело это ярмо! Голову морочат — систематически срывают сроки, качество материала оставляет желать лучшего. После следуют неуместные извинения, уверения о том, что подобное больше не повторится, а по факту учесть свои промахи или на худой конец хотя бы пересмотреть финансовый аспект вопроса ни в какую. И хоть до истечения контракта ещё больше восьми месяцев, надо решить эту проблему как можно скорее. Так и вертится на языке без всяких "с уважением", послать их куда подальше, будто у меня без того неприятностей мало! Например, в семье, с женой. В тщетной попытке абстрагироваться от мыслей, которые так или иначе вот уже неделю крутятся вокруг некрасивой истории произошедшей в Калькутте, я честно просмотрел отмеченную ломаной красной линией динамику высветившуюся на мониторе, но быстро поняв, что это бесполезно, и с работой на сегодня точно покончено, захлопнул лэптоп. Откинувшись затылком на спинку кресла, устало прикрыл глаза. И разумеется, что следовало ожидать, услужливая память сразу вернула меня к событиям прошлого уик-энда, к разговору на мосту. Да нет, не к разговору, потому как диалога не получилось. Мой гнев подогретый обидой вылился в эмоциональный коллапс, сопровождённый бурным монологом, а Кхуши я, вновь, как и сотню раз до этого в схожих обстоятельствах, выступив и судьёй и палачом, слова вставить не дал. - That’s enough, Khushi! Хватит!... - на пике плохо контролируемой агрессии орал я, толком не понимая на что больше злюсь, на неё или на ситуацию. - Не желаю ничего слушать!... Доверие для меня — самое главное! Оно ценней всего, даже любви. А без доверия... Я не вижу перспективы таких отношений. Это конец! - Арнав... - рыдая, обречённо взывала она, вероятно в надежде как-то повлиять на категоричное решение. Только вот обращалась Кхуши не к тому человеку. В ярости вторая половина моей сущности — наследие проклятого демона Равана, сыном которого я, как не открещивайся, всё равно являюсь, становится главенствующей. И в мятежной, порванной в клочья душе начинается моя извечная борьба, дабы совладать с разрушительной силой. А пока... - I said, this is the end! Не подходи!... - выпростал руку раскрытой ладонью вперёд в предупредительном жесте. - Не поняла?!... КОНЕЦ. Краткое слово подводящее своеобразную черту тому, что было до него, только сорвавшись с языка, ужаснуло меня не меньше самой Кхуши, которая в безмолвии застыла напротив. Показалось превратилась в статую, каменное изваяние, и лишь без остановки текущие по щекам жены слёзы, выдавали то, что в ней теплится жизнь. Мельком оглядев её печальный, согбенный облик, я отвернулся в пол-оборота и... оказался между. Моё всегдашнее перепутье меж добром и злом, прошлым и будущим, в данном случае между концом и... новым началом. А разве могло быть иначе?... - Посмотри на меня... - осипшим голосом прошептал ей. Бездонные озера её глаз, виноватых, сожалеющих, где сконцентрировано всё — весь мой мир. Эта женщина спасла мне жизнь, кинувшись на змею. 14 часов рожала нашего ребёнка. Она любит меня. Она родная, и это величина неоспоримая. Расстаться с ней можно в одном случае — вырвать вместе с сердцем. Значит, самому умереть, ведь я чувствую, что живу, только рядом с ней. Постоянные отношения — это серьёзно, ответственно, сложно, но они того стоят, потому что у них есть будущее. Всё остальное в принципе не имеет смысла. Кроме того, будучи в коме, я клялся матери всегда оберегать семью. Выкарабкался из небытия ради жены и сына. После обещал самой Кхуши никогда, ни при каких обстоятельствах не забывать о НАС. Только вот единственное "но" — я чуть ни физически ощутил, что её опрометчивый поступок зародил трещину, рискующую увеличиваясь, превратиться в пропасть, преодолеть которую, сократив расстояние под силу... прощению. То, к чему в тот момент я был не готов. Завеса перехлёстывающей боли от предательства была слишком плотной, непроницаемой, чтобы позволить мне тут же подойти и заключить любимую в объятия, утешить, сказать НАМ определяющее "да". Потому на зубах, на преодолении, я сделал то, что кому-то покажется незначительным, а для АСРа огромная победа над собой — дал шанс, отсрочку на переосмысление. Ведь ради тех людей, кто для нас что-то значат, порой нужно забывать про свои принципы, гордость и самолюбие. Только вот каким образом я забуду?... Как достичь того состояния, когда смогу искренне простить то, что зарекался не прощать никогда?... - Кхуши, мне надо подумать, что делать дальше!... Садись в машину, - пожалуй излишне сухо и безразлично процедил я, направляясь к авто и побуждая её сделать тоже самое. Удивительно, но более-менее ясный ответ на эти основополагающие вопросы сформировался быстрее, чем мог ожидать. Сон не шел. В ту же ночь, ворочаясь в кровати без малого около полутора часов, как указывали бесстрастно отсчитывавшие время часы на стене, я отчаянно пытался навести порядок на пепелище перегоревшей злости, понять за какую мысль следует ухватиться, чтобы спасти НАС после конца. Кхуши тогда приняла душ, тише мышки юркнула на свою половину постели и затихла, свернувшись клубочком. Я сделал вид, что сплю. Кажется также поступила и она, по крайней мере дыхание девушки было неровным и хрупкие плечики вздрагивали от каждого дуновения ветерка, прохладными потоками тревожащего оконные портьеры. С мыслью о том, что ей должно быть зябко, я развернулся укрыть жену одеялом, и тут увидел безобразные художества оставленные моей несдержанностью на её коже — проступившие сине-фиолетовыми пятнами свежие синяки. Чёрт возьми! Ну как так?!... Почему я такой?... Как там Чудовище из сказки, да? И она, моя прекрасная роза, любит и принимает меня таким, какой я есть. Кхуши пришлось мне многое прощать, пришлось привыкнуть к тому, что любовь Арнава Сингх Райзада сопряжена с болью, и по-другому не дано. Значит мне, в свою очередь, тоже придётся свыкнуться с этой простой данностью — роз без шипов не бывает. Если любишь цветок, наслаждаешься благоуханием и свежестью бутона, то полюби и жалящие, острые шипы. Сказав однажды, что не смогу простить ей недоверие, теперь противопоставил обратное — что не прощу себе?... Её слёз. Круг замкнулся, и открывшаяся истина привела меня к ещё одной клятве, когда-то данной Кхуши. Памятуя о собственном непростом характере, уверял стать лекарством от причинённой мной же боли. Муж с женой должны быть подобны руке и глазам: когда руке больно — глаза плачут, когда глаза плачут — руки вытирают слёзы. Лишь поцеловав отметины на предплечьях любимой мне удалось относительно спокойно уснуть под утро. А дальше круговорот жизни закрутился своим чередом. И нельзя сказать, что я намеренно держал дистанцию, откладывая разговор с женой, просто как-то навалилось всё разом, не разгребёшь. Бизнес прежде всего, игнорировать который не имею права. Процветание "AR" — залог благополучия семьи в будущем. Завершение так или иначе состоявшегося слияния с "Prat-industries", поиск в срочном порядке толкового приемника на пост до недавнего времени занимаемый Акашем. Проблемы эти требовали моего пристального, неотложного внимания. Да и Кхуши была занята подготовкой к помолвке сестры с Тамилом. Подойти к ней и сказать, ладно отпустило — проехали, тоже как-то то ли нелепо, то ли пафосно. Да и вообще говорить красиво, как нравится женщинам, с объяснениями чувств, прочей романтической белибердой, я не мастак. Потому решил выразить свои мысли на бумаге, что вроде бы тоже очень неплохой romantic-вариант. Тем более, в конверт помимо письма вложены билеты в Париж — город влюблённых. Отдых, смена обстановки и второй медовый месяц — как раз то, что нам сейчас нужно. И Sanka devi днём так удачно спровоцировала спор! Сделает она всё, что угодно! Дерзкая маленькая женщина! Даже не дослушала о каких именно вкусах я завёл речь. Да уж, парочка любопытных мыслишек насчет головокружительного виража нашей интимной жизни у меня определённо имеется. Хотя на данном этапе, когда у Дева режутся зубы, и родителям-лунатикам на автомате в полудрёме приходится вскакивать по-очереди по тридцать пятому разу за ночь, самой желанной, замечу вряд ли осуществимой, эротической фантазией в горизонтальном положении становится полноценный восьмичасовой сон. Как тут в гостинной хорошо... тихо... Сейчас я перекимарю ещё минут пять и поднимусь... Кхуши там наверняка ждёт меня... Она улыбнётся и скажет... Скажет... -------------------------------------------------------------------------------------------------- - Наннав!... Наннав! Брат мой! Эк тебя уморило! Wake up!... Поднимайся, лежебока! - прошло от силы секунд двадцать, как над ухом, подобно зудению назойливой мухи, раздался неестественно бодрый оклик НКея, подкреплённый ко всему прочему лопотанием Девдана, которое узнаю из тысячи звуков. - Сынок, папа встаёт... Нанке, а ты отстань! - недовольно пробурчал я, еле повернув отчего-то затёкшую шею, но не разлепляя век. - Во-первых, правильно "сморило", а во-вторых, какого... тебе ночью не спится? - Какой ночью? Я отлично выспался! А сейчас уже 08:45!... - Без пятнадцати девять... Чего? Утра?... - быстро вскочив на ноги сомнамбулой, я продолжал, покачиваясь, прогонять обрывки сна. Наконец открыв один глаз увидел стоящего перед собой младшего брата с Девом на руках. Чемпион, одетый в любимый комбинезон с паровозиком, счастливо агукал, протягивая ко мне крошечные пятерни. - Да, Дев, это папа!... - поучительно приговаривал НКей. - А я — твой крёстный!... Дев, скажи "папа"! - Ба-ба, бу! - пролепетал мой смышлёный мальчик, но по тому как заспанный "баба" всё ещё подавал сомнительные признаки жизни, повернулся, занявшись изучением молнии на куртке Нанке и свисающими проводами аудио-плеера. - Dammit, отключился просто! - чертыхнулся я, вытирая руками лицо. - Ok, а как Девдан у тебя оказался?... - Мне племянника Кхуши Джи ни свет ни заря принесла. Она выглядела такой расстроенной, потерянной... Знаю, голубки поссорились наверное с вечера! Признавайся, Наннав, женушка тебя из комнаты выставила?... Накосячил, да? А может ты храпишь?... Семейная жизнь — непростая штука! Пока холостой, делай что хочешь — вредная еда вроде чипсов, "Сникерса", ужастики до утра, флирт с девчонками! Но кольцо на палец, семь кругов, и ты себе уже не хозяин!... - Stop! - я решительно пресёк словесный понос молодого повесы. - Давай по порядку! Кхуши пришла и оставила тебе ребёнка. Она что-нибудь говорила?... - Говорила, конечно! Хорошо, что напомнил, Наннав!... - парень, ловко придерживая Дева, запустил руку в задний карман джинсов. - Сейчас выступлю в роли... Бог любви... Амур? Посейдон?! - Купидон! - Точняк!... Такой милый голенький карапуз с крылышками и луком! Забавляется он с людьми, и страдаем мы от любви... И смеётся он, и хохочет он, злой шутник-озорник Купидон! - с хитроватым прищуром напевал Нанке, увлеченно шаря по карманам. - Миссия выполнима, помирю вас... - У тебя скотча нет?... - флегматично поинтересовался я. - Зачем?... - Чтоб рот Посейдону заклеить! - не без удовлетворения сострил в ответ. - Очень смешно! - с кислой миной хмыкнул тот. - Бинго! Нашел! - брат извлёк на свет божий конверт. - Кхуши Джи велела передать тебе лично в руки!... Что за...?! Кажется АСР, так яростно выступавший против сопливого романтизма, сам стал героем какой-то дурацкой мелодрамы! Я ей написал, она мне, и вдобавок между нами ещё затесался "посланец судьбы"! Пора завязывать с этим и выяснить всё, как нормальные люди. Нетерпеливо раскрыв конверт, быстро пробежался по кривоватым строчкам, кое-где с пятнами от размытых чернилами слёз. Твою м...?! Откуда Кхуши нахваталась этого вздора?! Правильно говорят, женщина способна надумать, додумать и продумать всё, что было, есть, будет, и даже то, чего вообще не было! Unbelievable! Я разводиться собираюсь?!... Свободы хочу? "... Мне не потребовалось читать твоё письмо, Арнав, чтобы понять это. Я молча уйду с дороги и больше тебя не побеспокою... Единственное, что я хочу, любимый, чтобы ты был счастлив! Если тебе для этого требуется моя жизнь, я готова. Расскажи потом Деву о его маме! И пусть наш мальчик чаще смотрит на небо, ведь я непременно стану самой яркой звездой... Преданная тебе до последнего вздоха, Кхуши." - Куда она пошла?... Говори, Нанд Кишор! - стараясь не напугать ребёнка, относительно негромко рявкнул я, смяв в кулаке записку. - Эй, Наннав, полегче! Я понятия не имею!... - парень отступил на два шага назад. Беспечная полуулыбка, озарявшая его добродушное лицо, растаяла, как не бывало. - Ну должно же быть ещё что-то? Кхуши что просто отдала тебе Дева, эту писульку и исчезла в неизвестном направлении?! - буквально скрежеща зубами от злости, напирал я. - Нет, не просто! Она попрощалась, поцеловала мальчика и сказала, что перед тем, как принять свою участь, ей надо посоветоваться с дорогим человеком! Ну или что-то вроде того, дословно не запомнил... - задумчиво почесал затылок НКей. - Каким человеком?! Гарима, тётя Мадхумати? Кто?... Отвечай! - на последнем нерве кипел я, отчетливо представляя картинки, как эта шальная, сумасшедшая девчонка прямо в данную минуту творит невесть что, засорив себе мозг ерундой, не имеющей никакого отношения к действительности. - Ну ты даёшь, Наннав Джи!... Desi girl — твоя жена! Тебе лучше знать, кто из родственниц миссис "х" и куда она пошла за советом!... - с едва уловимыми нотками укора нашелся брат. - Позаботься о Деве!... Отвечаешь за него своей бестолковой головой! - я спешно чмокнул сына в макушку. - Если что, Ди или Нани всегда на подхвате!... - развернулся, в пару прыжков преодолел холл, направляясь к выходу. - Уф! Кажись, пронесло!... Племяш, по ходу нелегка доля Купидонов — того и гляди, нарвёшься!...Чемпион, ты памперс не одолжишь? А то крёстный похоже чуть не того!... Как твой папка делает? Не взгляд, а оружие массового поражения!... - Shut up!... - оборвал его я, скрываясь за дверью. - Наннав Сингх Райзада — самый вежливый из людей! - донеслось вслед. -------------------------------------------------------------------------------------------------- "Я найду её! Найду. Успею до того, как случится непоправимое. Это даже не обсуждается. Обязательно успею..." - заветной установкой прокручивал про себя снова и снова. Мобильный — абсолютно бесполезная вещь! После популярно объясню недоступному абоненту для чего вообще изобрели эту штуку! Ответила она? Как же, ждите мистер Райзада! Разумеется, вне зоны действия сети. Через час я перерыл Лакшми Нагар от дома Буа Джи до примыкающих в нему улочек и рынков. К двум по полудни объездил все окрестные храмы, уповая, что Кхуши имела в виду Богиню. Тщетно. Как сквозь землю провалилась! Что эта crazy woman могла придумать? Утопиться? Сигануть с крыши? Наглотаться таблеток?... Я обязательно найду её живой и здоровой, только для того, чтобы придушить за выходку собственными руками! И суд меня оправдает! Потому что это надо иметь особый талант завести мужа с пол-оборота и методично выбешивать на пустом месте! Спустя пол-дня бесплодных поисков я чувствовал себя паршиво, прежде всего морально. Не находя спасения от состояния утраты даже в извечном спутнике — мрачном гневе, я на какой-то очередной развилке свернул на обочину трассы. Вышел. Стараясь достичь относительного спокойствия, вместо судорожных неглубоких вдохов, что делал до сих пор, до краев, до почти неприятной болезненности, послужившей отрезвлением от злости, наполнил легкие прохладным влажным, после небольшого накрапывавшего дождика, воздухом. Осмотрелся. Как оказалось, машину я действительно остановил на перекрёстке. Дорога налево вела обратно в центр оживлённого мегаполиса. Дорога прямо, увлекая за собой высаженными вдоль полосами величественных кипарисов, указывала направление загород. Совсем недалеко от особого места — сада моей мамы. Толком не зная, что предпринять, я лишь бездумно вертел головой из стороны в сторону. Что, опять между? Разум говорил, что надо срочно возвращаться в Дели. Если не нашел сам, подключать полицию, экстренные службы, армию спасения — поставить на уши всех, но отыскать бесценную пропажу. Сердце, протестуя, переубеждая логику, вплетаясь в измышления чем-то неясным, — может интуиция? — излучающим свет надежды, подсказывало сесть за руль и ехать прямо. Туда, где найду... ответ. И я послушал второе. Сел, пристегнулся, направляясь к истине. Когда притормозил у невысокого выкрашенного белым бревенчатого заборчика, оплетенного мелкими кустовыми розами, и издалека сквозь ограду заприметил хрупкую девичью фигурку, одиноко примостившуюся на узкой парковой скамеечке, испытал облегчение пограничное с опустошением. Опершись руками на руль, опустил голову вниз, приникнув покрытым испариной лбом к собственным ледяным ладоням. Живая... Ничего с собой не сделала. Передумала или не успела, не важно. Главное живая и нашлась! Благодарю, небо!... Спасибо всем святым, какие есть! - Госпожа Ратна, я пришла сюда к Вам, как к свекрови, матери Арнава... Вам он по-настоящему может открыть душу, поверить все тайны, позвольте сделать это и мне. Я никогда не думала, что можно любить человека так всеобъемлюще, безраздельно... Совершив ошибку, низкий бесчестный поступок, о чём бесконечно сожалею, я потеряла его тепло... И теперь Арнав хочет разорвать наши отношения, а для меня это равносильно смерти!... Мне страшно, очень страшно от того, что чувствую... Без него я не смогу дышать, не смогу жить, даже ради сына... В какой-то степени я понимаю Ваш поступок тогда... И что же мне делать?... Я готова добровольно уйти из жизни, не дожидаясь того, как сниму мангалсутру с его именем... Услышав эти выстраданные слова обращенные к маме, донесшиеся до слуха с дуновением ветерка из тишины аллей сада, понял, что Кхуши одержала победу над последними всполохами моего негодования, которые так или иначе клокотали в душе. Не осталось сил, да и желания злиться, ругать её, отчитывать. Хочу всего лишь крепко-крепко прижать к себе мою бесстрашную до безумия вторую половинку. - Никогда! Слышишь, Кхуши Кумари Гупта Сингх Райзада, никогда так больше не делай! Запрещаю тебе даже думать о подобном!... - почти бесшумно приблизившись сзади, я сгрёб её в охапку и заключил в объятия. - Арнав, ты здесь... Я... ты слышал... - растерялась она. - А ты вчера слышала, что я говорил на террасе или в облаках витала?... Кхуши, ты — часть меня! Ты — моё сердце! Разве человек может жить без сердца?... - я всё сильней прижимал к себе её хрупкую фигурку. Слиться, раствориться, объединить души двоих. Гладил по волосам, спускался к плечам, окутывая аурой единения. - Ты — любовь моя. Боль моя! Единственная любовь! Моя сила и слабость!... - Так ты не хочешь со мной разводиться?... - глухо прошептала девушка мне в шею. - Как эта глупость пришла тебе в голову?! Не Камлеш Кабри случаем постарался? Если ты рассчитывала так легко избавиться от мистера Зазнайки, не выйдет! - ухмыльнулся, немного отстранив её от себя. - Клятву давали?... Так что будем вместе все семь жизней! - Арнав, и ты простишь меня, за что простить не мог?... - всхлипнула жена. Уголки её губ тронула едва уловимая улыбка. - Уже простил! - посерьёзнел я. - Кхуши, МЫ ДАВНО с тобой СТАЛИ НЕДЕЛИМЫЕ! Запомни, неделимые... - повторил со значением, глядя ей в глаза, трепетно поцеловал в лоб и снова прижал к груди. Бесценные минуты долгожданной неги от тепла моей родной девочки, распространявшиеся по телу живительными волнами, прогоняли все тревоги проведённых в ссоре дней. И можно было наслаждаться этими мгновениями вечно... - Арнав... - А?!... - Мне почти нечем дышать и очень хочется есть! - промычала Sanka devi откуда-то в районе моего затылка. - What the...?! Значит, муж тебе толкует о чувствах, а ты думаешь о еде? - деланно насупился я, отпустив её из объятий. - Война войной, в нашем случае, перемирие, а обед по расписанию! - весело откликнулась Кхуши. - Последний раз я ела вчера на празднике ладду, которыми угощала тётя! Пошли! Ну чего ты стоишь как вкопанный?! Когда ехала сюда на такси, видела по дороге лоточника. Жутко хочу голгапе! Пойдём!... - она вцепилась в мою руку и потянула за собой к машине. - Crazy woman! - бухтел я, послушно волочась следом. -------------------------------------------------------------------------------------------------- - Фантастика! Никогда не пробовала голгапе вкусней! - наконец дорвавшись до хрустящих картофельных шариков с разнообразными начинками, женушка поглощала их со скоростью метеора. Самое интересное, что я, увидев с каким аппетитом она уплетает свою порцию, не удержался и заказал себе тоже самое. Съел один, другой, третий с перцем чили, моментально воспламенившем во мне огонь авантюризма и голод отнюдь не кулинарного свойства. - Кхуши, а ты не хочешь на десерт джалеби? - непосредственно поинтересовался я, запивая острую еду прохладным огуречным ласси. - Очень хочу! - тут же выпалила она. - Где жарят? Купи мне с двойным карамельным сиропом!... - Прямо здесь жарят! - я оттеснил девушку ближе к авто, и она, чтоб избежать казалось неминуемого поцелуя, выгнулась дугой по очертаниям машины, немного подавшись бёдрами вперёд, чем заняла весьма соблазнительную позу. - Растолкуй несведущему двойной сироп как расшифровывается, а?! Хотя наглядной демонстрации никакая теория не заменит... - нисколько не смущаясь наступал я, скользя подушечкой большого пальца по нежной девичьей шейке, выступающим ключицам. - Прекрати! Арнав, ты с ума сошел так вести себя в общественном месте! - чуть ни гневно выдохнула жена. - Сироп — это сироп, а не то, что ты там себе нафантазировал!... - она упёрлась обеими ладошками в мою грудь, стараясь сохранить относительно приличествующее расстояние между нами перед глазами лоточника. - Кстати, Кхуши, хорошо, что ты мне напомнила про фантазии! - дабы не задеть легкоранимую психику уличного торговца, я отстранился. - Вчерашний спор... И ты сказала, что сделаешь всё... - Допустим... - уклончиво пискнула мышка, поняв, что обязанная словом чести, попала в западню умело расставленную хитрым котом. - Но где-нибудь... наедине! - добавила она. - Ok!... - довольно ухмыльнулся я. - Не думала же ты в самом деле, что я позволю себе большее на людях?! Relax, Кhushi!... Take it easy! Если доела, садись в машину... на заднее сиденье! - вовремя вставил я. - Поче... - Потому что! - приложил палец к её губам и распахнул дверцу. От начала выполнения условий пари отделял один телефонный звонок с распоряжениями, который я сделал, оставшись один на проезжей части. -------------------------------------------------------------------------------------------------- - Арнав, а мы едем не домой... - заключила она спустя четверть часа в пути, пристально вглядываясь через окно в сгущавшиеся сумерки раннего вечера. - Куда мы едем? - не получив ответа, допытывалась моя прекрасная спутница. - Почему ты остановился?... - совсем растерялась Кхуши, когда я затормозил и, ничего не объясняя, свернул на обочину. По-прежнему не издав ни звука, поправил удобнее зеркало заднего вида, и внимательно, оценивающе, изучающе посмотрел на неё в отражении, исподволь прикидывая понравится ли ей, не струсит ли, не отступит. Не отступлю ли я, перед открытием запрятанного с самую глубину существа желания, которое до поры прочно значилось в мозгу, как файл в компьютере, с меткой "неосуществимое". Теперь же отчего-то выделилось среди прочего, настойчиво требуя реализации. Малышка, ты даже не представляешь какую волнующую игру я придумал для нас двоих, и сыграть в неё можно будет только поставив на кон доверие. Небольшая проверка? Возможно. Но грядущая будоражащая воображение партия ва-банк того стоит. К чёрту сомнения! Выйдя из авто, через минуту пересел назад. - Кхуши, я везу тебя в одно место... - помолчал, призадумался. - Назовём его закрытым VIP-клубом, - не зная как точнее именовать, нашелся я. - В общем, это сюрприз, и нас там уже ждут! Но к визиту туда надо подготовиться... - В смысле, одеться как положено?... - в недоумении произнесла девушка, спешно оглядев свой наряд. - Скорей раздеться... - тягуче промурлыкал ей на ушко. - Кхуши, выполни просьбу. Сними бюстгальтер!... - Здесь в машине? Как?... - на меня оторопело уставилась пара бездонных глаз, где плескалось неподдельное удивление. - Помогу тебе! Покажу как... Точнее, сам его сниму... - я приобнял её, сквозь ткань анаркали нащупал крючочки белья, расстегнул, и ловко через ворот вынул ненужный предмет одежды. Надо отметить, что это только придало очертаниям ничем не стеснённой, отяжелевшей девичьей груди красоту природного совершенства. - Теперь трусики... - требовательно указал дальнейшие действия. - Нет, Арнав! Ведь бесстыдно так, неправильно... Я... по-моему, ты собираешься заняться сек... а... любовью... Cделать это прямо тут, в салоне! - Ты против? - Да... нет... - Так да или нет?... Пора определяться, Кхуши! - не удовлетворившись сомнительным отказом, я притянул её к себе за талию для поцелуя. - Расслабься! Почувствуй себя свободной от условностей! - решительно отметая слабый протест, раскрыл сочные уста, сплетая влагу наших языков в неторопливом, полном чувственности танго страсти. Искушая, дразня, распаляя... Я — ведущий, она — ведомая. Всего несколько секунд, и мне удалось добиться яркого отклика взаимности. Удалось добиться. Дурманящее чувство превосходства — зависимость, с детства присущая моему волевому характеру. Применял мерило побед и поражений для всех и всегда. А воплощенное в согласие Кхуши — это и вовсе наркотик особого сорта, потому что одержать над ней верх априори невозможно, по одной известной причине. Арнав Сингх Райзада сам давно в плену её надо мной гипнотической власти. - Я сниму... - кратко ответила Кхуши, на мою вопросительно вскинутую бровь после самого эффективного способа убеждения. Привстав девушка сперва избавила стройные ножки от обтягивающих чуридар, ну а вслед за штанишками из-под платья показались алые кружевные трусики. Oh, God! Dammit! Она не забывала даже в ссоре! У нас с женой есть негласное правило. В качестве верхней одежды Кхуши может носить что угодно. Любые традиционные вещи — анаркали, сари, камизы, дупатты. В идеале, что при малейших проявлениях заинтересованности к ней какого-либо прихвостня мужского пола, настойчиво подсказывала моя натура ревнивца, вообще мусульманскую паранджу, чтобы никто кроме меня не смел видеть скрытую тканью красоту. Но под ними должно быть дорогое элитное европейское нижнее бельё, красное или черное без разницы. Так я всегда знаю, что она ждёт меня, и одевает это только для услады моего взора. - Любимая, как ты восхитительно пахнешь! - в порыве захлестнувшего вожделения, я перехватил трусики из её рук, которые та элементарно не знала куда деть, и, уткнувшись носом, испил аромат своей женщины. - Арнав... - смущенно выдавила она, залившись краской румянца. Заплясавшие искорки в глубине расширенных карамельных зрачков, закушенная губа, виднеющиеся под откинутым подолом призывно разведённые нагие колени и высоко вздымающаяся грудь с оформившимися сосками предательски выдавали то, что догмы нравственности пали, не устояв перед взыгравшим возбуждением в купе с пикантностью предварительных ласк. Как вариант, одно моё инициирующее движение и "сделать это прямо тут" вполне осуществимо. Но подобный поворот в намеченный план не входит. - Кхуши, мне нравится, когда ты не перечишь! - я вновь опалил горячим дыханием ушко прелестницы. Разочарованный выдох известил, что она явно желала большего. - Повернись спиной!... Больше никаких возражений не последовало — послушно развернулась. - Займёмся прической... - запустил пальцы в густую шелковистую массу. Бережно разровняв ладонями водопад роскошных волос, разделил копну на три части, неспешно заплетая их в косу. Таилось в этом жесте нечто очень интимное, сакральное. Ведь смутно запомнившееся древнее ведическое поверье, что рассказывала мне Нани, когда я был ребёнком, гласило о силе женщины как раз сокрытой в волосах, прикасаться к которым, помимо самой хозяйки драгоценного руна, имеет право только её супруг, дабы вобрать часть женской энергии себе, отдав ей посредством тактильного контакта взамен свою — мужскую. Раньше меня эти легенды вообще никак не трогали, но с моим Счастьем всё стало важным и нужным. Я, наверное, никогда не получу полного пресыщения от бесконечно ёмкого в своей лаконичности "твоя". Мало. Мне будто всё время необходимо тому подтверждение, даже в мелочах. Отдавшись увлекательному занятию, я не отказывал себе в удовольствии иногда приостанавливаться и покрывать невесомыми касаниями губ, колкого подбородка, оголявшуюся изящную лебединую шейку. - Щекотно! - смешок. Передёрнула плечами. - Сиди смирно! Думаешь, я каждый день косы плету?... - А для чего?... Очередное её непонимающее восклицание утонуло в жарких поцелуях пылающих щек, скул, губ — всего до чего смог дотянуться. - Готово!... - закрепил косу на удачу обнаруженной в кармане резинкой. - Да... Хочу... - томным стоном сорвалось с уст Кхуши. Вероятно она подумала, что это был вопрос, и дала однозначный ответ, который впрочем итак был очевиден. Кроме того, чертовка начала предпринимать конкретные действия для получения желаемого. А именно, я ощутил её теплую ладошку на заметной выпуклости своих брюк. - Терпение... даёт лучший результат! Кому я пытался это внушить? А, ну себе, наверное! Сипло вдохнул пару раз, убрав — дурак! — ласкающую ладонь. - Завершающий штрих... - я потянулся и вытащил из потайного отделения у коробки передач чёрную атласную повязку. - Зачем?... - спросила она, пока потуже затягивал узел. - Так надо! - обезоруживающе прошептал почемучке. - Малышка, какой же сюрприз без секретности?!... Оглядев Кхуши теперь, еле сдержался, чтоб не сорваться, послать задуманное к чёрту и кинуться в объятия бесконечно желанной женщины. Немедля ощутить восставшим мужским естеством обволакивающий жар её жаждущего лона. Взять все ласки, которые она мне с готовностью подарит. Лишь предвкушение того, что ожидает совсем скоро, сыграло роль ограничительного барьера желанию обладания. - На самом деле мы почти приехали! - сглотнул ком в пересохшем горле, с трудом усмирив буйствующую плоть, оторвался от жены. Вышел, возвращаясь обратно на кресло водителя, и повёз нас прямиком навстречу неизведанному, доселе запретному, потому такому манящему приключению.