***
За что я любила тебя? как долго я любила тебя? Почему я любила тебя? Я всегда любила тебя. Иногда любовь граничила с ненавистью – в тот самый момент, когда ты воспользовалась мной для получения этого чёртового проклятия. Уже тогда я любила тебя, но тебе было плевать. Ты была ослеплена, как я в своё время. В тебе горел огонь. Огонь мести, огонь желания наконец-таки победить. Во мне тоже горел огонь. Благодаря тебе. Ты разожгла его, в своё время. Ты помогла мне поверить в себя. Я прекрасно помню, какой юной ты была тогда. Тебе было не больше двадцати, у тебя были длинные смоляные волосы, которые ты напрасно заплетала в красивую косу – когда они были распущены, то ниспадали на твои плечи, делая тебя ещё более прекрасной – хотя это и было невозможно. Мне было плевать на то, что ты заставила меня поверить в себя лишь ради достижения собственной цели – ты просто хотела научиться кое-чему, чтобы удачно отомстить заклятому врагу, но ты уделяла мне достаточно внимания. И мне хватало. Первое время. Потом ты пришла последний раз. Я прекрасно помню этот день – он отпечатался в моей памяти на долгое время. Именно тогда я потеряла ту, которую полюбила. Мы занимались на протяжении нескольких месяцев, начиная с конца мая. Я обучала тебя некоторым заклинаниям, каких не знал Румпельштильцхен – а такие были. Ты прискакала на своём коне в один из тех октябрьских деньков, когда лил дождь, но тебе было наплевать. Тогда мне показалось, что тебе всё время было на плевать. На всё. На всех. На меня. Ты сказала что-то про то, что хочешь оставить прошлое в прошлом. Что я – тот человек, который сохраняет в тебе остатки человечности. Ты сказала, что хочешь избавиться от этой человечности. Избавиться от себя, чтобы стать идеальным учеником Тёмного Мага, какие у него только были за его долгую, долгую жизнь. И я не могла остановить тебя. Я не могла сделать ровным счётом ничего. Потому что уже тогда тебе было плевать. И, боже, это было так больно и невыносимо. Я вновь ощутила всю ту боль, которую принесло мне в своё время предательство любимого человека – Стефана, то, что он выбрал Дикую Розу. Но это, тем не менее, была совершенно другая боль. было в сто раз больнее. Потому что это произошло снова. Я снова позволила появиться слабости, и меня снова предали. «Любовь – это слабость». Именно эти слова ты произнесла тогда, и они так долго отдавались эхом в моей голове и в моём замке, когда ты ускакала к себе домой на прекрасно Россенанте. Я помню, как ты пыталась научить меня кататься на лошадях, когда у меня не осталось магических сил из-за недавно наложенного заклятия на Дикую Розу, и получалось, что ты пересекла такое большое расстояние зря. Но это не было зря. Я всегда помнила этот день. Всегда помнила твой смех. А потом проходит время. Много времени. Ты взрослеешь – первые несколько месяцев я наблюдала за тобой, но прекратила после того, как меня заметил Румпельштильцхен. Этот прохвост. Я никогда не боялась его, но он угрожал тебе. Я прекрасно знала, на что он способен – всё-таки, репутация Тёмного Мага опережает. Но в то же время знала, что ты нужна ему для своих целей, и он не тронет тебя. Но я сдалась. Я отступила. И, наверное, это стало моей самой огромной жизненной ошибкой. Я постоянно думала, что было бы, не пойди я на поводу у Румпельштильцхена. Возможно, ты бы была прежней. Нет, не возможно, а ты бы стала такой, какой хочешь быть, Реджина. Я бы показала тебе то, как прекрасен этот мир, и что желание жизни не должно состоять из одной лишь мести девчонке, которая не умеет держать язык за зубами. Я увидела тебя снова несколько лет спустя, и эта встреча вновь изменила весь мой мир и всё дальнейшее существование. Она изменила меня – как тогда, когда ты впервые появилась в моём замке. Тогда, когда мы снова встретились, уходя, ты сказала почти то же самое, что и в последний раз. «Любовь – это слабость, Малефисента. Я думала, ты знаешь это». И тогда весь мой мир ушёл из под ног. Буквально. Потому что ты забрала проклятие. Ты осуществила это зло. Ты осуществила свою мечту ценой счастья многих людей, ценой жизни некоторых. Я могла бы сказать, что ты осуществила свою мечту ценой моего счастья, но это было не так. Потому что моё счастье – это ты. Быть рядом, чувствовать тебя, л ю б и т ь тебя. Ты забрала меня с собой. В новый мир.***
Не знаю, как я относилась к этим изменениям. Я провела двадцать восемь лет будучи сначала драконом, а потом пеплом – это не входило в мои планы. Мне понравились наряды этого мира – в них была какая-то немногим присущая элегантность и сдержанность. Я заметила, что ты изменилась. ты действительно стала другой. Не такой, какой была во время нашей последней встречи в Зачарованном Лесу. В моём замке. Тогда ты была мстительной, хладнокровной и эгоистичной – наверное так сказали бы все. Но я не видела тебя таковой, нет. Может быть, просто не хотела видеть? Ты оставалась для меня той Реджиной, которую я в своё время пыталась чему-то научить. Той Реджиной, которая очень любила кататься на лошадях даже не смотря на то, что у её новоиспечённой падчерицы получалось чуть лучше – хотя для меня это было не так. Я во многом не понимала Короля Леопольда и его тупости, потому что он действительно тратил так много времени на дочь, которая была слишком похожа на мать, не обращая внимания на мою Реджину и не принося ей совершенно никакой радости. Он просто пленил её. Всё время я видела в ней то, чего не видели другие. Возможно, другие просто не знали Реджину так, как я. А я знала её очень хорошо. Слишком хорошо, и порой это знание убивало меня. На тебе была своеобразная маска последние тридцать лет с того момента, как ты эффектно покинула мой замок, растворившись в облачке фиолетового дыма. Нет, даже раньше – не тогда – всё началось, когда ты впервые произнесла «Любовь – это слабость». Вера в это начала медленно разрушать тебя. Ты начала терять себя, и никто этого не видел – ты думала об этом, да, но Румпельштильцхен не давал тебе задумываться об этом слишком часто. Слишком много. Он просто хотел вырастить чудовище. Хотел вырастить кого-то идеального, кто обладал бы всеми нужными ему качествами. И тогда любой бы мог сказать, что у него получилось. Но нет. У него не получилось. Он проиграл. Как это можно понять? Это можно понять сейчас – только взгляните на Реджину, которая сидит рядом со мной. Мы сидим здесь уже несколько часов с того момента, как часы на башне пробили час ночи или полночь – у неё ведь есть ключи, открывающие все двери в Сторибруке. Это удобно, когда у тебя дома двенадцатилетний сын, а ты хочешь напиться, чтобы забыть все проблемы. Но Реджина не привыкла пить одной – Королевам не подобает. Мы много говорили и думали. Говорили о прошлом, думали о будущем и пили стакан за стаканом из-за настоящего. В какой-то момент речь Реджины перестала быть связанной и как будто бы заранее идеально отрепетированной, и она начала путаться в словах, колебаться с ответами и произносить их всё менее внятно. Я удивилась – почему этого не произошло раньше? Она не любила меня. Я прекрасно это видела, прекрасно знала. Её сердце принадлежало другой, но я не теряла надежды. Просто хотела быть рядом, чтобы помочь, пока та, другая, даже не понимает, какое ценно сокровище теряет. — Я люблю чёртову Спасительницу, которая без ума от твоей дочери, – Реджина грустно усмехнулась, снова опустошив стакан с виски. Она никогда не любила виски – я знала это, даже не смотря на тот факт, что его не было в Зачарованном Лесу, а в Сторибруке я всего пару недель, может, месяц. Реджина любила яблочный сидр или красное вино. Я знала это. Я знала её.***
Не знаю, как вообще смогла сесть за руль и довезти нас в целости и сохранности до небольшого домика на окраине города, у моря. Возможно, у меня просто был мотив. На заднем сидении, что-то бормоча, то спала, то просыпалась она. «Ты не сможешь защитить её от всего, Малефисента» – как-то сказал мне Тёмный. Нет, это не так. Он ошибался. Он всегда ошибался, и он проиграл. Я смогу. Выдёргиваю ключи и выхожу из машины, открывая заднюю дверь и пытаюсь помочь вылезти Реджине. Она сопротивляется около пяти минут, явно не понимая, почему её выдёргивают из так называемого рая – видимо, ей очень понравились мягкая обивка у сидений моей машины. Всё-таки, мне удаётся вытащить её оттуда и завести в дом, проведя в гостиную, совмещённую с кухней. Темноволосая невесомо падает на диван, кажется, сразу же отключаясь. Улыбаюсь, а потом понимаю, что вряд ли она проснётся до утра. Она слишком устала. Слишком вымотана. Слишком разбита. Ухожу в спальню и достаю из шкафа тёплый плед и подушку – затем возвращаюсь в гостиную, к ней. Аккуратно, чтобы не разбудить, подкладываю под голову подушку – тёмные волосы теперь рассыпались на ней, образуя что-то похожее на солнце; укрываю пледом и закрываю открытое ранее окно – видимо, забыла закрыть перед уходом. Жутко хочу спать. Очень клонит в сон – выпитое даёт о себе знать. Но я не засну, пока не удостоверюсь, что она в порядке. Что она спит, что все окна закрыты, а дверь плотно заперта – что никто не сможет пробраться в дом и навредить ей. Моей Реджине. Всё чисто – небольшая форточка оказалось открыта в ванной, но этот промах исчез, как будто бы его и не было. Я возвращаюсь назад, в гостиную, где мирно посапывает она, что-то бормоча. Когда я подхожу и сажусь на мягкий ковёр рядом с диваном, Реджина сворачивается калачиком, а затем нехотя раскрывает сонные красные глаза. — Мэл? — Да, я здесь, – быстро отвечаю я. Слишком быстро. — Поговори со мной. Расскажи мне что-нибудь, пожалуйста, – Реджина прижимает ноги к себе, обхватывая их руками. Она слишком милая. Слишком красивая. Я пододвигаюсь ближе к дивану и кладу руку на подушку, перебирая чёрные волосы. — Что ты хочешь услышать? — Тебя. Немного подумав, я начала говорить: — Я была эмоционально разбита одно время, я не хотела жить. Не хотела ничего – даже мстить Дикой Розе и Стефану. Но потом появилась ты. Тебе было что-то нужно, как и всем, кто приходил в мой замок. Но мне было всё равно на это, потому что ты была другой. Ты отличалась ото всех. Ты стала лучиком света в моей непроглядной тьме – днями меня радовала твоя улыбка, твой смех и твои старания, а ночью я погружалась в мысли о тебе, не в силах думать о чём-нибудь другом. Я полюбила тебя. А потом ты ушла. Сделала то, что сделали все другие. Но я не перестала любить тебя, не начала ненавидеть. Я жила дальше. По крайней мере, пыталась. Но не было ни дня, ни ночи, ни минуты, когда я не думала о тебе. Ты была в моих мыслях всегда, и я всё время думала, как пройдёт наша встреча после нескольких лет разлуки из-за этого Тёмного Мага. Когда ты вошла в мой замок, ты была другой. Я прекрасно знала, что ты не изменилась – для меня ты всегда была прежней. Но ты одела на себя маску Злой Королевы и ненавидела и убивала всех, кто вставал на твоём пути к достижению цели. Ты два раза напомнила мне о том, что любовь – это слабость, и я знала это, но я не хотела даже и думать об этом, верить в это, хотя Румпельштильцхен утверждал, что ты стала моей слабостью.И потом я поняла, что это действительно было так. Ты была и остаёшься моей единственной слабостью, Реджина. Потому что я люблю тебя. Собираясь с силами, перевожу взгляд на твоё лицо и вижу, как ты медленно закрываешь глаза, погружаясь в сон. А я всю ночь просижу здесь, рядом с тобой. Не смыкая глаз.***
Реджина встаёт с дивана, просыпаясь от лёгкого шума из кухни – я чуть не уронила тарелку, но смогла избежать этого. Она ступает на мягкий ворс под ногами и понимает, что это ковёр. В голове всё плывёт, а мир слегка пошатывается, как будто бы ты плывёшь на корабле. Она проходит в кухню, садится на стул и – я чувствую это – смотрит на меня. — Доброе утро, – разворачиваюсь к ней и ставлю на стол кружку её любимого кофе. Она вымученно улыбается, и даже от такой улыбки у меня теплеет на душе, хотя и появляется некое беспокойство. — Доброе. У тебя есть аспирин? Делаю вид, что сосредоточенно ищу что-то в ящичках, а затем разворачиваюсь к ней. — К сожалению, нет. — Ничего страшного. Лучше просто стереть из памяти эту ночь, где я выпила так много,сколько никогда не пила раньше. Она усмехается. Да. Ничего страшного.