the past is not the future

— Магнус, нам нужно поговорить! Это была Изабель, разбудившая мага своим утренним звонком. Ее голос был немного встревоженным и быстрым, будто она пыталась вложить в единственное предложение смысл происходящего. Но пока что Магнус мало что понимал и ждал объяснений, которых, кстати, никто не предоставлял. Тогда он спросил своим еще сонным голосом, поднимаясь тем временем и разминая шею: — Что случилось, апельсинка? Неужели опять не можешь найти пару своим туфлям? Или нужно помочь подобрать платье на вечер? Минуту была лишь тишина, только дыхание из другого конца трубки. — В этот раз я не шучу. Магнус… — Иззи остановилась обдумать дальнейшие слова. — В общем, мы ведь не сможем долго утаивать от родителей случившуюся ситуацию с Алеком? Магнус прикрыл глаза, и его опять обволокла туча печали и отчаянья. Он затрусил головой и попытался говорить без запинок: — А ты думаешь, что они не догадаются о том, что с их сыном что-то не так? — Они почти не видят нас, постоянно в разъездах, а после того случая… В общем, сам ведь знаешь, что с отцом теперь мы не так поддерживаем связь, а поэтому редко с ним видимся. А вот с мамой… — охотница запнулась. Магнус слышал, как она перекладывает телефон с одной руки в другую, как откидывает густые черные волосы назад. — Она ушла в работу, мы ее редко видим даже за завтраками: она предпочитает быстрые перекусы или вообще не ест, забывает. Бейн прекрасно знал об этом, даже в глубине души ему было жалко Маризу, ведь она столько вытерпела на своем веку, но одного он не мог понять: как можно заменить семью работой? Но… «Магнус, тебе стоит признать, что вы с ней очень похожи. Вот почему между вами такие натянутые отношения». — Если она вся в работе, то зачем рассказывать? — Он не мог понять причины паники охотницы. — Так-то и дело, что так оно и есть. Но все-таки ма хоть иногда, но интересуется нашей жизнью. И вот сегодня утром она удивилась, увидев Алека в старой поношенной одежде и вообще в Институте. Ну вот, еще одно напоминание: Магнусу долго пришлось переубеждать Александра в том, что комфортно — не всегда модно. Сколько дней было потрачено, сколько сил и убеждений, сколько предложений он задействовал лишь для того, чтобы натащить на нефилима один из своих костюмов и — о чудо! — ему понравилось. С тех пор Алек все чаще начал обращаться к… сестре. К своему парню боялся: думал, что тот его начнет подкалывать и издеваться. Чего бы Магнус никогда не сделал бы. Он наоборот души не чаял в обновленном Александре, хотя любил его и без этого. Правда, Лайтвуд все равно носил свой любимый черный свитер, который, кажется, можно было использовать вместо дуршлага. А насчет второго, то тут уже можно было и поспорить. Во-первых, Алек редко оставался у Магнуса ночевать, потому что боялся еще большего осуждения матери — все же он до сих пор зависел от ее мнения. А во-вторых, боялся делать такой серьезный шаг, не обдумав прежде все до мелочей. Но вот зубная щетка красовалась рядом со щеткой Магнуса в ванной. Но были дни, когда они могли насладиться друг другом ночь напролет, забывая напрочь обо всем. Тогда, наверное, Мариза и замечала отсутствие своего чада, вот и удивилась сегодня утром. — Послушай, встревоженная моя, — устало вздохнул маг. Он как раз вышел на кухню и потянулся, придерживая в одной руке телефон возле уха. — Я не считаю, что стоит скрывать от родителей случившееся с их сыном. Это, как ни как, долго утаить не получится. Да и вообще, милочка, что случится, если Мариза узнает? Нужна была доза кофеина, но такой простой жест, как щелкнуть пальцами, Магнус почему-то не смог осилить. Просто пальцы отказывались слушаться. И тогда в голове завертелась давняя фраза, брошенная невзначай таким родным голосом: «Кофе будет вкуснее, когда ты приготовишь его самостоятельно». Долгое время маг просто смеялся с этой фразы, но сейчас будто что-то щелкнуло внутри, заставляя найти молотое кофе и турку. — Я не знаю. — Голос Иззи звучал не менее устало. Само собой. Ее положение ничем не лучше Магнуса, только кое в чем они отличались: если воспоминания о Магнусе в голове Алека стерлись окончательно, то вот чтобы стереть память о сестре — нужно перенести парня в глубокое детство. — Просто расскажи ей, — посоветовал Магнус, ставя турку на плиту, а сам тяжело приземлился на стул. — И… ему тоже нужно рассказать. В этом он не был уверен, так как, впрочем, и в том, помогут ли его ночные находки. Может, Александру будет проще не знать всего? Он будет жить беззаботной жизнью, не ведая даже, что всего день назад у него был любящий парень. Сначала будет сложно ориентироваться в круговороте жизни, так как много из пережитого напросто забыто. Он будет часто удивляться и переспрашивать, о чем это говорят его друзья, но потом просто свыкнется, приживется. Люди ко всему приживаются со временем. Может, ему лучше и не знать? Может, Магнус зря пытается найти выход из сложившейся ситуации? А вдруг Лайтвуду больше не хочется вспоминать прошлое? От этих мыслей в животе что-то скрутилось в тугой узелок. А может, это от голода. Магнус понял, что нормально не питался (как и не отдыхал) вот уже несколько дней! С такими темпами он может свести себя в могилу и плевать на бессмертие. — Ты думаешь, ему стоит знать? — осторожно спросила Изабель. Она, как никто другой, понимала, насколько сейчас тяжело магу, но, к сожалению, помочь никак не могла. И еще очень осторожничала с вопросами. Магнус открыл холодильник и скривился от одного вида еды. — Я пока ничего не знаю. За всю свою длинную историю, к сожалению или счастью, я не имел подобного опыта, поэтому понятия не имею, что делать. Нарастающий шум отвлек его внимание, и, когда маг обернулся, кофе уже лилось по плите. Выругавшись себе под нос, он щелкнул пальцами, и вмиг все блестело, а сама турка стояла на столе вместе с чашкой и сахаром. — Магнус, можно попросить тебя об одолжении? — Если это не связано с вызовом демона или приворожительным зельем, — ответил Магнус. — У меня на это вряд ли найдутся силы, прости. — Нет. — Она даже не засмеялась. Иззи мялась, подбирала слова, и мужчина понимал: ей тяжело дается просьба. — Ты не мог бы помочь мне рассказать все матери? — Почему я? — Турка застыла над чашкой, так и не вылив своей темной жидкости. — Я не смогу одна. А Клэри с Джейсом… Ну, они будут заняты. А ты являешься одним из самых близких Алеку людей. «Являлся, милочка. Являлся». — Я постараюсь сегодня явиться в Институт. Мариза будет там? — Да. Спасибо большое. До встречи. — И она отключилась. Что двигало Магнусом в тот момент — известно лишь ему, но он, так или иначе, согласился встретиться и объяснить всю ситуацию Маризе. А еще хотел предложить одну из своих пока немногочисленных идей. «Глоток кофе был спасением», — думал маг, зевая. Но только поднеся к губам чашку, он тут же начал откашливаться. Слишком крепкий и слишком неправильный. Совершенно не такой, какой готовил Александр: с приятным ароматом, под который Бейн так часто просыпался, с нотками ванили, сладкий, как и губы нефилима. Все-таки его слова были неправдой: кофе получился отвратительным. Выбрасывая в раковину чашку, он надеялся, что будет так же просто выбросить тягучие мысли. Но они разливались лужами по воспоминаниям, как и кофе сейчас разлилось вокруг разбитой чашки. Любимой чашки Алека. Только спустя минуту Магнус понял свою ошибку и быстро постарался исправить ситуацию с помощью магии. Он поставил целую чашку (даже трещинка, которую Алек случайно сделал, стукнув слишком сильно донышком, и та исчезла) на полочку. Почему-то не хватало духу избавиться от всех вещей, которые маячили тут и там. «Нет! — твердо решил он для себя. — Я не стану забывать Александра!» Воспоминания не всегда приносят радость, а для Магнуса забыть Александра — равносильно забыть себя. Пусть какую боль они теперь и не будут приносить, но Магнус всегда будет любить того мужественного, но такого робкого парня.