Любовь без слов

— Тебе не идет красный, — скучающе произношу я и полностью расплываюсь в кресле. — Зато на мне он смотрится безупречно. Смотрит, сощурившись, явно борясь с желанием запустить в меня чем-нибудь тяжелым. Она всегда была вспыльчивой. Ее раздражала моя прямолинейность и какое-то маниакальное ехидство в каждой фразе. Злится. Фыркает, демонстративно отворачивается и уходит обратно в комнату. Не принимаю никаких попыток наладить контакт, потому что знаю, что через несколько минут она остынет и выйдет уже в новом наряде. Она прислушивается к моему мнению, хоть старается это скрывать. Как я и думала: послышался шорох перебираемой одежды, а потом я встретилась с недовольным взглядом глубоких голубых глаз. Молчит. И я молчу. Наблюдаю за тем, как складка между бровями становится глубже, а лицо медленно начинает краснеть от возмущения. — Тебе правда настолько все равно или это новый способ меня извести? — голос звучит тихо, но в нем отчетливо слышатся рычащие нотки. Хочу что-то ответить, но вместо этого отвожу взгляд в сторону. Мне не все равно. Она знает это, но всегда старается изменить мою модель поведения. Ее бесит, что я всегда отшучиваюсь и проявляю не так много эмоций. Повисло молчание, но оно не кажется неловким, скорее приобретает холодные оттенки грусти и невысказанной горечи. Слышу ее обреченный вздох, который заставляет мое черствое сердце ёкнуть. Сколько бы я ни вглядывалась в ее лицо, мне всегда было этого мало. Взгляд отрешенный, даже рассеянный; смотрит куда-то сквозь полуопущенные ресницы. Прилагаю титанические усилия, чтобы отвлечься, но терплю поражение. У этой женщины есть особый дар лишать меня рассудка за считанные секунды. Я не могу подобрать слов, которых она ждет от меня, не могу думать ни о цветах и одежде, ни о предстоящем вечере — это перестало иметь смысл. Она настолько погружена в себя, что не замечает, как пристально я смотрю на нее. — Так намного лучше, — мой чуть осипший голос выдергивает ее из раздумий. Щурится недоверчиво, будто прикидывает, говорю ли я правду или иронизирую. Для полного убеждения еще раз окидываю ее взглядом и утвердительно киваю головой. Черный — ее цвет. Строгость ей к лицу, он подчеркивает необыкновенную бледность кожи и создает иллюзию уверенности и непокорности. Она когда-то пыталась доказать мне, что облачаться исключительно в черный — плохая затея. Я почти не слушала, потому что когда она начинает показывать характер, я понимаю, что в мире нет ничего и никого прекраснее, чем эта женщина. Поднимаюсь с кресла и вплотную подхожу к ней. Боюсь посмотреть ей в глаза, потому что обязательно увижу в них свое отражение. Чувствую это недоумение и желание что-то произнести, но она молча стоит, медленно выжигая своим взглядом во мне дыру. Вечно безукоризненная укладка сейчас растрепалась, и выбившиеся пряди спадали на лоб и закрывали скулы. Я любила такие моменты: иметь возможность так запросто подойти и вглядываться в ее родные черты лица. Это ее непостоянство — днем она такая, а вечером — другая, — кружило мне голову. Между нами часто оставалась большая недосказанность, но не было место холоду и отчужденности. Мы знали друг о друге очень много, но не слова помогали нам в этом, а эта жизненная нестатичность. Отдельные моменты, когда слова оказываются бесполезны. Время быстротечно, но оно будто замирает, когда я смотрю на нее. Чувствую аромат ее волос. Вдыхаю воздух поглубже и закрываю глаза от наслаждения. Не знаю как унять дрожь в руках. Этим чарам я точно не могу противостоять. Трусь носом о ее щеку и кладу подбородок на ее плечо. Чувствую эту меланхоличную улыбку. Дыхание перехватывает, когда ощущаю слабое прикосновение кончиков пальцев к волосам. Мы никогда не говорили о чувствах друг друга. Наверное, мы обе понимаем, что это нечто запредельное, не подходящее под какое-либо описание. Мне было страшно, но страх этот ушел так же неожиданно, как появилась в моей жизни она. Мне не нужно было другой жизни. Только она могла спасти меня от себя.