Несколькими днями ранее
Шарон откровенно скучала. Парни болтали о «Звёздных войнах», Борка куда-то смылась, вино постепенно заканчивалось… Тоскливо проворачивая в пальцах бокал, ден Адель думала о том, как же хорошо дома. Дети, наверное, уже легли спать, а Роберт читает или сидит за ноутбуком. Она собиралась встать, чтобы уйти в свой номер, но Борка вернулась. Щедрым жестом бухнув на столик ещё бутылочку уже открытого элитного красного, она упала в отдельное кресло и лукаво улыбнулась. Шарон не удержалась. — Я тебя люблю. Руд, который совершенно успел позабыть о её существовании, прекратил обсуждение купальника принцессы Леи и вспомнил о том, что мучило его уже месяц, не меньше. — Ден Адель, ты сможешь разбить бокал голосом? Все умолкли, ожидая ответа. Стефан с любопытством подался вперёд, и в глазах Шарон мелькнул недобрый огонёк. — Допустим. — Нет, правда, можешь? — вмешался Мартейн. Шарон обвела их удивлённым взглядом и чуть не опрокинула бутылку на пол. (Она бы себе не простила). — А что вас всех так удивляет? Ребята замялись. Кто-то даже отвёл глаза. Наконец решился Руд. Ехидно расплываясь в улыбке, он встал, отряхнул джинсы и протянул Шарон руку. — Не сможешь. Спорим? Ухоженные брови так и подлетели вверх. — Это ещё почему? — Ты не оперная певица. Голос… эээ… слабоват. Шарон вскочила и пребольно ударилась коленом, но не обратила на это ни капли внимания. Подобное заявление было сродни оскорблению. — Кто ещё здесь считает, что я не смогу? Поднимите руки. — А воздержаться можно? — Нет! Единогласно. Шарон выдохнула, потрясённо улыбнулась и коварно сощурила глаза. Йерун остро пожалел, что не встал на её сторону, и мысленно стукнул себя по башке. — Если я сделаю это, вы выполните любое моё желание. Если нет, то я — ваши. — По рукам. Шарон охотно пожала вспотевшую ладонь Руда и с готовностью схватила бокал. О, эти дурачки не знали, что в юности она разбила десятки фужеров; не знали, что когда-то такой же спор с позором проиграл Роберт; не знали, что совсем недавно уничтожить бокал просила любознательная Луна… Махом допив вино, Шарон подмигнула. — Учитесь, пока я жива. Вытянув сосуд перед лицом, она несколько раз щёлкнула по нему, задержала дыхание… — ИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИИ! В комнату как будто залетел огромный комар. Майк сморщился, как от зубной боли, поковырял в ухе; Борка боялась моргнуть, Руд застыл, Стефан не дышал… Бац! Верхушка бокала полностью откололась, усыпав пол у ног Шарон осколками. — Видали? А? А??? Вы должны мне желание! Бор, ты подаришь мне тот жакет, который купила себе в прошлом месяце. — Борка сдавленно застонала. (Это был очень милый жакет!) Оживлённое лицо ден Адель светилось ликованием, а в радостных глазах было столько энтузиазма, что Йеруну захотелось плакать. — А вы…***
Она восседала на старых роскошных носилках, которые парни всё-таки где-то добыли, и попивала вино, которое было куплено на их деньги. «Эх, как всё-таки приятно выигрывать споры!» — Живее! Впереди Шарон несли Руд и Майк, сзади — Стефан и Мартейн. Вчетвером они ненавидели Йеруна, которому повезло при жребии и который всего-навсего шёл рядом и обмахивал ден Адель огромным веером. Естественно, на всю эту процессию обращали внимание прохожие. Кто-то смеялся, кто-то тыкал пальцем, кто-то останавливался и фотографировал. Равнодушных было мало, и Шарон это радовало до глубины души. — Я сказала, живее! Почему вы молчите? — Слушаемся, госпожа, — нестройный вялый хор голосов. Но шаг они ускорили. Шарон ощущала, как в груди разливается тепло. Ей хотелось смеяться, смеяться громко и, не в силах выносить это чувство, она гаденько захихикала, удобнее устраиваясь на где-то ангажированных мягких подушках. — Предлагаю сбросить её в яму, — зашипел взмокший от напряжения Майк. — Разговорчики! — тут же хлыстом ударил властный голос. — Чтобы я… — Руд задыхался. — Ещё когда-нибудь… спорил… с ней… Шарон, это унизительно! — Проигранное желание — это всегда унижение, — с философским видом изрекла она, потягивая вино. Они свернули на знакомую улицу. «Ещё немного, — как бабочка в банке, трепыхалась единственная мысль в головах ребят. — Ещё чуть-чуть!» — Что вы устроили? Это был шокированный Вестерхольт. Он решил встретить милую жену на улице и видел, что не зря — живые глаза зажглись радостным светом. Отставив пустой бокал, Шарон вскинула подбородок и гордо повелела: — Помогите мне. Йерун угодливо склонился в три погибели и уже протянул руку, но Роберт бесцеремонно отпихнул его в соседские кусты и галантно поклонился, завершая этот спектакль. — Прошу, леди. Шарон приняла его ладонь и аккуратно спрыгнула на землю. — Мы веселимся, как видишь. — Она вдруг грустно улыбнулась. — Я скучала. Роб окинул друзей взглядом. Запыхавшиеся, красные, полуубитые. Остро посочувствовав Руду, как одному из членов общества больных спин, он рассеянно погладил Шарон по голове и усмехнулся. — Проспорили? — Ага! Думали, я не смогу убить голосом жалкий бокальчик. Наивные. Не выдержав, Вестерхольт расхохотался. Он помнил, как примерно два десятилетия назад проиграл такой же спор и был вынужден прислуживать своей любимой двадцать четыре часа. Это было несколько ужасно, забавно и… приятно. — И не говори. Пойдём? — Эй! А мы? — немедленно возмутился Стефан. Повернувшись, Шарон состроила немыслимую рожицу, но милостиво разрешила: — И вы. Бросайте это, пойдёмте. Вернуть всегда успеете. Ответом ей был пугающий грохот упавших носилок и облегчённое «Фух!»