Поломанные крылья

      Пусть я уже достаточно давно хожу в Колизей, усердно тренируюсь, зарабатывая этим лишь больше синяков, вновь и вновь выхожу на арену - все без толку. Как бы я не старалась, я все равно проигрываю. Раз за разом, бой за боем остаются проигранными, а о реванше я и думать не могу, если не способна взять под контроль противника, даже на несколько мгновений.       Меня угнетало это каждый вечер, когда я возвращалась домой, и вместо того, чтобы ложиться спать, умывалась слезами, сидя на краю скромной кровати, ласкаемая лишь белесым светом луны.       Многие из тех, кто побеждал меня, говорили, что я просто обязана быть мастером своего дела и не проигрывать. Я должна, должна была, должна... Они навязали мне свою точку зрения. Они, кто всегда выигрывает, независимо от профессии и расы, всегда говорили мне одно и то же: " Ты же валькирия, так почему ты не можешь?! Ты обязана, ты должна!" И я повторяла это себе каждый раз, когда выходила на арену, с силой сжимая в руке короткий лук. Но меня никогда это не подбадривало. Никогда не поддерживало и не разжигало во мне огонь азарта... Азарта? Что это такое? Я не понимаю, почему до сих пор хожу в это место, почему до сих пор не начала подвергать себя опасности в битве с драконами, вместо всего этого дерьма, что творится в моей голове при каждом поражении.       Но каждое утро, просыпаясь, я ощущала новый прилив сил и вновь воскресшее желание идти вперед, которое так и щекотало меня изнутри, заставляя толпы мурашек пробегать по моей коже. Мне нравилось это ощущение. Забавное и игривое, словно у ребенка, представлявшим себя воином. Я чувствовала, что могу победить любого у себя на пути, представляя при этом ту радость, которую испытываешь во время победы. Понимание, что твои старание не были тщетными и ты наконец-то смог преодолеть собственные же силы и принципы, согревало с каждым разом, когда на Небесную Гавань надвигались тучи, а в Колизей выбраться возможности и не было.       Но вот, наступил день, когда я последний раз ступила на арену, сойдясь в схватке с жестоким противником, что не жалел меня и не на секунду не выпускал из серии ударов...        В тот день я еще не знала об этом и, с вновь разросшейся во мне уверенностью и волей к победе, шагнула в сторону главных ворот, ведших прямиком к моей участи. Косо посмотрев на доску, на которой небрежно были развешаны листочки с номерами свободных комнат,я протянула слегка дрожащую руку к ним и сорвала листочек с номером двести тридцать семь. Окинув взглядом массивную арку, возвышавшуюся над воротами, я медленно, но решительно двинулась вперед, взглядом уже начав искать нужную мне комнату. Как ни странно, практически никто ее не занимал, но при этом никто из нее и не выходил. Но не опытная глупышка Лили даже не задумалась над этим всерьез, оставив все переживания со вчерашним днем позади. Шумно вздохнув, стоя перед входом в комнату, я все таки, нервно сжала в руке листок, сорванный мною ранее с доски и смело шагнула за пределы гомона голосов и суеты Колизея. В глаза привычно ударил белый и слепящий свет, параллельно заглушая все, что теперь осталось за моей спиной. Я осталась наедине со своей судьбой, увлеченная грезами о победе, что даже и не расслышала едва ли различимый голос, явно побуждавший меня к чему-то. Отступить? Ну уж нет. Я не намерена отступать, только не сейчас. Появившись на арене, передо мной предстала знакомая обстановка со статуей в центре, а на голову как всегда опускались теплые лучи палящего солнца, согревая и меня саму и мои мысли. За силуэтом статуи спрятался белобрысый паренек. Он безразлично наблюдал за мной и моими действиями, будто бы хотел внезапным рывком напасть на меня и сбить с ног. Но этого не происходило. Достаточно долго. Из-за этого я даже осмелилась подать голос, наполненный робостью и неким стеснением перед противником. - Эм... Простите, вы в порядке? - обратилась я к клирику, немного сократив расстояние между нами. Но стоило мне только подойти к нему ближе, как я сразу почувствовала холодок, пробежавшийся по моей коже. Он исходил от его взгляда. Такого же непроницаемого и спокойного. Зловеще спокойного и не предвещавшего ничего хорошего. - Не думаю, что знание моего состояния тебе как-то поможет в Твоем положении, - тихо, едва ли разборчиво проговорил хранитель, молниеносно приняв боевую стойку и выставив щит перед собой. Я даже не успела ответить ему, или же просто изумиться, как массивная поверхность щита тут же сбила меня с ног глухим ударом о плечо. Боль и легкое недоумение тут же отразилось на моем лице, но выждав подходящий момент, пока парнишка перегруппировывался, я резко вскочила на ноги. Но каково было мое удивление, когда белобрысый уже оказался готов к новой порции атаки, в считанные секунды огорошив меня сзади электрическим разрядом. Тоненькие змейки тут же посыпались с моего тела, расползаясь в разные стороны под прерывающийся местами крик. Но быстро оправившись от потрясения и боли, я с силой размахнулась и ударила ногой прямиком в щит клирика, от чего тот лишь немного пошатнулся и отступил на шаг назад. Но на этом я не стала останавливаться и лишь начала ловко проворачивать серию ударов ногами, в конце же попытавшись закрутить паренька в небольшой вихрь. Пусть у меня этого и не вышло, но его лицо и самооценку наверняка задела. На миг я даже возрадовалась, что смогу все таки попробовать за контролировать его и все мои стремления не были безнадежны, но хладнокровный хранитель быстро рассеял все мои шансы одним лишь разгневанным взглядом: он начал быстро и, наверно, даже сильнее наносить мне удары ногой в живот, явно начав прижимать меня к краю арены. Я начала паниковать. Жизненная энергия (ОЗ, агада?) слишком быстро уходила от меня с каждым, вот таким вот простым на вид ударом, прижимавшим меня к стене. Что же мне делать? Как выбраться из этого положения? Глаза быстро забегали по арене, в поисках хоть каких-нибудь путей отступлений, но все решения, к которым я приходила, приводили меня к поражению. Уже не особо понимая, что я творю и, отхаркиваясь кровью, я попыталась вырваться из невозможного контроля, в который меня поймал клирик, но снова получила удар от судьбы прямо в спину, в виде очередного разряда молний и удара щитом, заставивших меня опрокинуться навзничь и удариться головой о границу арены, от чего аж перед глазами все поплыло. Мои зрачки расширились в страхе перед поражением, а куча ран, нанесенных в живот кровоточили и не давали мне сдвинуться с места, сделав меня легкой мишенью. И ведь я понимала, что это далеко не все, на что он способен. Неужели, это все, что я могу? Настолько мало?! Я никак не хотела в это верить, даже прибывая в уже безвыходном положении. - Жалкое зрелище. Неужели я ошибся? Ты вот так просто опустишь руки? Неудачница... - его равнодушные слова эхом отозвались в моей голове, запечатав обиду в моем разуме. Нет, я не хотела. Я не хотела проигрывать вот так, толком ничего не попробовав. Что-то мне подсказывало, что я просто не могла себе позволить проигрыш. Только из-за того, чтобы он больше не считал меня "неудачницей"? Нет, отнюдь. Была другая причина. Смерив клирика пронизывающим взглядом, я вдруг резко вскочила с места. Судя по его реакции, он не ожидал такого, но воспользовавшись его замешательством, я закружила его в завораживающих ударах ногами, припадая то к земле, словно пантера, то делая очередной выпад снизу, то поднимая ноги на уровень головы, но все еще продолжая избивать парнишку. Серия ударов закончилась после того, как я в последний раз ударила белобрысого кулаком в челюсть, заставив опрокинуться на спину. В следующие мгновения он не шевелился. Меня внезапно охватили незнакомые, но такие приятные ощущения. Ощущения победы, заставившие меня расплыться в улыбке, чуть прикрыв один глаз. Неужели? Неужели я победила?! Не могу поверить в это, наконец - то!.. Но тут мою бурную радость прервал неестественно безумный смех со стороны хранителя. Пусть он и валялся, распластавшись по земле, но его боевой дух явно было сложно сломить. Я испугалась. Не на шутку испугалась. Он выглядел безумным, сумасшедшим. Тем, кто почти всю жизнь посвятил битвам и не проигрывал почти никогда. И тут меня осенило... Вот почему эта комната пустовала и никто не заходил в нее. Все боялись быть избитыми и загнанными в угол животными? - Неужели... Неужели хоть кто-то смог меня хоть чуточку поранить? Даже удивительно, - парень расплылся в улыбке, оскалив зубы. Он смотрел на меня и постепенно поднимался на ноги, вновь полный сил. Будто бы я вообще не коснулась его за время всего поединка! - За это я вознагражу тебя. Но только после твоего поражения... - сказав это, клирик вдруг вознесся в небо, прямо над моей головой. Я сразу же поняла, что он собрался делать и если довершит это до конца, то точно погребет меня на этой арене. Я не могла смириться с этой участью, вновь заметавшись перепуганными глазами по полю боя. Но на сей раз отступать точно было не куда. Радиус поражения слишком велик, чтобы я успела отбежать на достаточное расстояние и отделаться хотя-бы парой царапин. Было уже слишком поздно. "Метеор" обрушился прямо на меня: На мою голову, на мое тело, на мое сознание. Я, не в состоянии больше двигаться, камнем рухнула на землю, прямо в ноги белобрысого. Я ощущала себя истерзанной и униженной, ни на что ни годной, а обида глубоко засела во мне, начав постепенно пожирать изнутри. Это было мое двухтысячное поражение. И с таким крахом я проиграла его, валяясь в ногах у этого монстра и смотря в пустоту потемневшими и заплаканными глазами. Но я не видела. Я ничего не видела из-за гудящей в голове боли. Шагнув в мою сторону, хранитель неожиданно бережно поднял меня на руки и, судя по всему, направился к выходу из комнаты. И только по его тяжелым шагам я поняла, что и ему сейчас было тяжело. Да кто же он такой, черт подери?        Очнулась я уже в Колизее, сидя в тени одной из колонн. Тело до сих пор изнывало от боли, а тот парнишка уже и вовсе куда-то пропал. Тяжело вздохнув, я вспомнила о своем недавнем проигрыше, начав рассматривать ладонь своей правой руки. На душе начали скрестись кошки, а поперек горла встал большой ком, перекрывавший путь к свободному дыханию. Казалось, эти же самые кошки и начали разрывать меня своими когтями прямо изнутри, заставляя меня сжаться в беспомощный пищащий комочек. Глаза тут же застелили слезы, из-за которых все происходящее передо мной казалось совершенно расплывчатым и нереальным. Схватившись за одежду в районе груди, я, плотно стиснув зубы, сжала слегка подпаленную от молний ткань, чуть ли не проткнув ее своими ногтями. Мне было настолько больно и обидно, что хотелось кричать, хотелось наконец выдавить из себя все то, что накопилось за все две тысячи поражений. Но я лишь дергалась в конвульсиях на пыльной земле, прижимаясь позвоночником к колонне и заикаясь от не прекращающегося потока слез. Мои крылья... Он сломал мои крылья. Сломал их окончательно.