Искра

*** Грёбаная искра. Я флиртую с тобой, подходя вплотную, оглядывая твоё лицо снова и снова. Отчасти я не могу поверить, что ты реален. Ты снился мне слишком долго. Этот ад, когда ты понимаешь, что уже просыпаешься. И худший ад - знать, что это был лишь сон. И теперь я отчасти не верю, что это реальность. И ты не сбежишь. Не от меня. Никогда. И вот опять пошлые шуточки и грёбаная искра. Ты смотришь на мои губы, бросаешь короткий взгляд и губы начинают чесаться, щекотно. И так постоянно. Игра на грани - описание стиля и ритма жизни Джона Константина. Он ходит на грани жизни, подвергая себя опасности, соскальзывает с грани смерти - чудом выживая, его тянет в грань опасности - прохаживаясь по дому, он то и дело берёт какие-то предметы в руки и просто смотрит на них, ему неосознанно хочется ступить в грань безопасности - я вижу, как он смотрит на Чеза, когда тот разговаривает по телефону с дочерью, я уверена, что в его глазах боль и светлая зависть. И я очередная грань. Запретность. Запретность на отношения, на секс "с продолжением". А я люблю играть на его нервах. Он подыгрывает мне, но никогда не пересекает грань. Он борется со злом - тут волей-неволей обретёшь принципы "Он и они, я и другие, добро и зло» для меня это так. Да и для него тоже. И иногда это бесит. И я подхожу ещё ближе, усаживаюсь на столы, рядом с его рукой. Выдаю колкости. Когда он приближается, я никогда не отступаю. Он наклоняется ко мне настолько сильно, что наверно свидетелям покажется, что он сейчас меня поцелует. Мы очень близко. Настолько, что я могу словить невольное видение от зашкаливающего адреналина. Он никогда не прижимается ко мне, даже когда теряет контроль над эмоциями, но он приближается очень близко. Настолько, что я фантомно ощущаю шорох его одежды, жар его тела, силу его рук и ярости. И от запаха его одеколона, у меня темнеет в глазах. Он едва не задыхается, когда я провоцирую его, когда касаюсь, даже случайно. Я знаю, что он ощущает это тоже. Он чувствует тоже самое. Он хочет. Настолько, что у него чешутся руки. Не так давно из него изгнали этого демона, который пазузу. Я даже представить не могу, через что прошёл он, просыпаясь в незнакомых местах и видя рядом с собой трупы. Скольких он там убил? Пятеро на воле и трое в тюрьме? Легко отделались. Но даже у этой ситуации была хорошая сторона. Момент "свидания в тюрьме", я наверно всю жизнь не забуду. Буду греть это воспоминание, как подростки греют воспоминания о первом поцелуе. Он был таким уязвимым, таким слабым... беззащитным. И не только для демона, но и для людей, которым посчастливилось быть рядом. Ночами, глядя в потолок, я вспоминаю тот момент в деталях. Как он зашёл в "комнату для свиданий". Расстёгнутая окровавленная рубашка. Дверь хлопнула, у него затряслась рука с ожогом, когда он увидел меня на кровати. Я помню, меня раздирали жалость, боль и вот здесь появилось любопытство. Помню, как произнесла: "Я думала, тебе нужен друг". И эту реакцию. Его взгляд скользнул в мой топ, лифчик я сняла в машине. И его затрясло. Я вскочила, и он отшатнулся, я уверена, если бы не диван, на который он упал, он бы сжался в углу. Я помню свой испуг, когда его начала бить крупная дрожь. И как он едва не взмолился, задыхаясь: "Нет. Нет. Не надо." Инстинктивно, я поняла, что он хочет сказать. Также я поняла, что первое "Нет" - было сказано не мне. Тогда я испугалась, но, когда пришла домой после удачного экзорцизма, тот момент моей жизни начал мне сниться. И я начала задаваться вопросом. Вопросом, который пугает меня. Я никогда не задам его Джону, но любопытство раздирает меня. Я засыпаю, глядя на его портреты и задаю его бумажным образам этот вопрос: "А если бы дотронулась до тебя? Ты бы позволил демону открыть твои желания?" Это страшно, потому что я никогда не любила слишком много грубости, а ожидать от демона чего-то другого глупо. Но мысль о том, что он мог потерять контроль над собой, своими желаниями - сводит меня с ума. Если из этого вычесть демона, который разорвал на части восьмерых человек, это очень сексуально. А в сочетании с общей обстановкой напряженности, и заманчивой постелью на полкомнаты - становиться моей постоянной фантазией. "Что остановило тебя тогда, Джон? И сколько же адских усилий тебе потребовалось, чтобы не дать демону вырваться?" Два дня прошло с тех пор. Жизнь и моя, и его продолжает течь своим чередом. Я прихожу к ним в магический домик. Там рисую моменты жизни Джона, тварей которых он побеждал, а дома рисую свои фантазии. И я откручу ему голову, если он их увидит. Мы продолжаем флиртовать, я прохожу непозволительно близко к нему, даже если в комнате полно места. И начинаю напоминать себе мартовскую кошку. Вбитая в голову скромность и покорность судьбе возникают иногда. И становиться стыдно от своего поведения. Но стыд не уменьшает желания. Он закатывает рукава белой рубашки, когда роется в пыльных книгах или артефактах. А я на пару секунд зависаю взглядом на его руках и не слышу ничего, кроме хрипловатого от курения голоса. Хочу почувствовать силу его рук. После спасения дочери Чеза, мы одни в доме с мельницей. Он пытается мне объяснить способы экзорцизма. А я смотрю на него и вижу лишь, что он опять закатал рукава рубашки, расстегнул три пуговицы и не надел галстук. Так мало кожи. Слышу его хриплый голос, по комнате летает дым от его сигарет, превращая его в подобие моего видения. Только на этот раз я знаю, что это реальность. На столе лежат какие-то наручники с непонятными символами. Это блокирующие магию вроде, я половину из его речи не помню, но глядя на них, мне хочется улыбнуться. Это станет частью моих фантазий - очевидно. Он дотрагивается до моей руки, и я вздрагиваю от неожиданности. Похоже я замечталась. Смотрю на его ладонь, с тех пор как у меня возникают видения, я не очень хорошо отношусь к прикосновениям, но он держит ментальную защиту от меня. Я не боюсь касаться его. В его глазах обеспокоенность. - Ты в порядке? - никогда не думала, что мне понравится британский акцент. - Да-да. Я просто... Я просто вдруг подумала, что было если бы я дотронулась до тебя тогда? Он хмурится. О Боже, я сказала это вслух?! О нет. Надо... Надо что-то придумать... СРОЧНО. - Про что ты, Зед? - он смотрит непонимающе, и несколько раз отводит взгляд в сторону, вспоминая моменты наших с ним приключений. И как теперь мне выкручиваться? О чёрт! Прочищаю горло. Так... быстренько вспоминаем... когда я там могла его коснуться? - Я имею ввиду... - Быстро! Быстро! О! - если бы тогда, когда мы были в этом шахтёрском городке, я коснулась тебя подольше, что бы я могла ещё узнать о Джоне Константине? - улыбаюсь, наверно выходит нервно. Руки начинают дрожать от напряжения. Руки... Я часто вспоминаю его кожу под своими ладонями, его срывающееся дыхание, жар его тела, дрожь... Это была первая грёбаная искра. Первый раз, когда я коснулась его кожи. Он подходит ближе, ухмыляясь. Протягивает руку. - Не попробуешь - не узнаешь. Ладно, поздно идти на попятную. Тем более, мне так любезно предложили способ узнать его лучше. Хватаюсь за предплечье. Боль... Одиночество... Непролитые слёзы. Каждая смерть перед его глазами. Разжимаю ладонь. Он медленно опускает руку и подходит ближе, врываясь в моё личное пространство. Я упираюсь на вытянутых руках в стол за спиной, на котором сижу, чтобы не отодвинуться. Смотрю на него. В его чёрных глазах пляшут смешинки. - Почему ты солгала? - тихо, хрипло спрашивает он. Он не настолько фамильярен, чтобы вставать между моих ног. Он не касается меня, ни единой клеточкой тела, а я уже ощущаю адреналин и жар внизу живота. Ох, чёрт. - Когда? - отвожу взгляд. - Правильно. - мягко фыркает он. - Что если бы ты дотронулась до меня... когда? Твой вопрос, про что ты говорила? - Я уже ответила. - И это была ложь, Зед. Я могу заставить тебя сказать правду, но применять магию для этих целей, мне не хотелось бы. Я хочу знать. "Я хочу знать." - жизненный девиз Джона Константина. Ему никто не говорил, что меньше знаешь - крепче спишь? - Мне нечего тебе сказать. - Ты правда хочешь, чтобы я вытащил из тебя правду магией? Смотрю в чёрные глаза. Он не отступит и не шутит. Чёрт. Неизвестно, что я ещё ему проболтаю под действием магии... - Ты вынудила меня, Зед. Он улыбается и произносит пару слов на латыни, прижав ладонь к собственной груди. - Итак, продолжим. Что было если бы ты дотронулась до меня... Когда, Зед? Когда ты хотела коснуться меня? Он что серьёзно? Я сейчас не могу солгать? Меня начинает трясти. Это нечестная игра, Джон. Отталкиваю его от себя, спрыгиваю со стола, когда он отшатывается. Не успеваю сделать и пары шагов, как он ловит меня за локоть и не сильно толкает обратно к столу. Эта шутка перестала быть смешной. - Я слушаю, Зед. - выжидательно смотрит в глаза, а сам с трудом сдерживается чтобы не улыбнуться. Ему весело? Замечательно. Чудесно. Он загнал меня в ловушку. Зажмуриваю глаза. Как мне смотреть на него, когда я произнесу этот кошмарный вопрос вслух? Вскидываю голову и распахиваю глаза. Перед смертью не надышишься, как говориться. Усаживаюсь на стол, он ставит ладони по обе стороны от меня. Он так близко. И по-прежнему не касается. - Когда в тебе сидел демон. - я ощущаю себя странно. Будто я... не могу не сказать правду. Это его грёбаная магия. Чёрт. - В комнате для свиданий. Ты попросил меня не трогать тебя, а если бы я не послушала? Джон улыбается. Гадёныш. - Тебе интересно, что случилось бы, коснись ты меня? А сама не догадаешься? - Почему я? Там же была твоя первая любовь, почему не она? - Потому что никто так долго не дразнил меня. - он хрипло выдыхает слова мне на ухо, и его рука скользит по моей талии, удерживая рядом. Но я никуда и не собираюсь. - Ни с кем мне не требовалось столько выдержки... Тебе интересно узнать, что бы он сделал с тобой, коснись ты меня? - Да. - шепчу в ответ. Громче не могу. - Он бы сделал то, чего желал я. - хриплые выдохи щекочут кожу, когда он выдыхает слова мне прямо в ухо. А от его руки на талии, жар пробирает даже сквозь футболку. - Но... он сделал бы это грубо и вероятно кроваво. - В отличие от тебя? - В отличие от меня. - он касается губами моей шеи. - Я не люблю насилие. - договаривает он свою мысль. Вопрос прямо рвётся наружу. Закусываю губу. Я начинаю дрожать, когда палец его руки, начинает легко круговыми движениями ласкать мою талию. - Что ты хотел бы сделать? - Ненавижу его и его чёртову магию. Я придвигаюсь ближе к краю стола. Как далеко он зайдёт? Вот она - игра на грани – «недоприкосновение» и рассыпающийся контроль. Он фыркает и придвигается ближе. Я слышу шелест его брюк и прикосновение к бедру, когда он спускает руку с талии и останавливается на ремне джинсов. - Хочешь узнать? - шепчет он, поднимая голову и глядя мне в глаза. Хватит, не могу больше. - Покажи. - выдыхаю я ему в губы. И он, хватая меня за бёдра, придвигает к самому краю стола, вжимается между раздвинутых ног, я закидываю руки ему на шею, и он наконец целует меня. Страстно. Его рука обхватывает меня за талию, прижимая ближе, а вторую он кладёт мне на бедро чуть выше колена. Меня трясёт от напряжения и пронзающего тело жара. Рука с ноги придвигается к колену, приподнимая его. Я поняла намёк. Закидываю ноги ему на талию, скрепляя за его спиной. Кончиками пальцев второй руки он забирается под ремень джинсов, задевая кожу под задравшейся футболкой. Он просто держит меня рядом, не ласкает даже. Запускаю пальцы ему в волосы, прижимаясь к нему всем телом и пытаюсь перехватить инициативу поцелуя. Он едва слышно рычит и впивается в мои губы так, что они начинают болеть от напора. Но я не отстранюсь. Ни за что. Я отвечаю на поцелуй также, прикусывая его губы. Лаская языком. Хочу ближе. Не разрывая поцелуя, начинаю расстёгивать его рубашку. Он перехватывает мои ладони и отстраняется. - Ты уверена, что хочешь? - шепчет он, задыхаясь. - Уже давно. - выдыхаю и пытаюсь снова вернуться к его рубашке. Он не позволяет. - Не здесь, лав. Он обнимает меня за талию и целует, а после поднимает над столом. Я цепляюсь за него и отвечаю на поцелуи. Он силён, силён достаточно, чтобы дотащить меня даже не запыхавшись. Эта сила возбуждает. Я чувствую, как воздух колыхает мои волосы, когда он несёт меня. Я чувствую, как он сдерживается, сохраняет свой чёртов контроль. Бесит-бесит-бесит!!! Одной рукой забираюсь ему под воротник рубашки, оттягивая его. И начинаю целовать шею. Его начинает трясти. И в следующее мгновение понимаю, что он опускает меня на кровать. И вновь целует, раскрепляю ноги. Одежда. Мешает. Принимаюсь за его рубашку, он снимает мою футболку одним движением. Расстегнув наконец эти пуговицы, притягиваю его к себе. Он целует мне скулы, шею, ключицы. Его ладони скользят по моим бокам, после за спину. И расстёгивают лифчик. Я ощущаю себя беззащитно и краснею. Тянусь к нему и стягиваю с его плеч рубашку. Оглаживаю его плечи, он снимает лямки от лифчика и выкидывает эту тряпку за пределы кровати. Я прижимаюсь к нему, он тяжело выдыхает и на секунду прикрывает глаза, ощущая, как моя грудь прижимается к его обнажённому торсу. Я тихо выстанываю его имя. С коротким рыком, он отстраняет меня от себя и начинает расстёгивать мои джинсы. Его руки трясутся, как и у меня. Я расстёгиваю его брюки, в нетерпении оглаживаю сквозь бельё его плоть. Его руки на мгновение впиваются в мои бёдра, а слух ласкает его громкий выдох, но наконец молния на джинсах поддаётся, и я откидываюсь на постель, он стягивает их с меня. Он снимает свои брюки и бельё, я зажмуриваю глаза, и ощущаю, как горят мои щёки. И я странно ощущаю себя какой-то морально-"открытой". Свободной. Будто не нужно больше бороться, а можно и нужно только поддаться. Искушению. Желанию. Искре. Его горячие ладони касаются моих бёдер, и я понимаю, что нижнюю часть белья с меня он не снял. Это упущение он тут же поправляет. Кружевная деталь гардероба летит за пределы кровати, я открываю глаза, он смотрит на меня, оглядывает меня, будто в жизни не видел женское тело. А после осторожно прикасается к моей талии, будто на пробу, его руки дрожат. - Что? Не так представлял себе? - я задыхаюсь. Он вскидывает голову и смотрит мне в глаза. В его глазах адский жар. - Да, я думал, будет хуже. - хрипло отвечает он и коротко усмехается. И обводит моё тело взглядом, я ощущаю это, как если бы он касался меня. А после в ход действительно идут руки. Он касается меня, нежно ласкает талию и бёдра. Склоняется, ставя руки по обе стороны от меня, и целует. Целует страстно. И моё тело начинает непослушно и крупно дрожать. Мало. Мало кожи. Мало прикосновений. Опять его грёбаные игры и его чёртов контроль. Закидываю руки ему на шею и прижимаюсь к нему всем телом. Ощущая его горячую плоть, упирающуюся мне в низ живота. От желания коснуться её чешутся руки. Он вдруг накидывается на меня так, что я на секунду пугаюсь. В действиях его рук теперь не чувствуется нежности, только похоть. Наконец-то. То, что я хотела. На что провоцировала его. Он оглаживает меня, сжимает в ладони мою грудь и коротко рычит, подаваясь бёдрами вперёд. Я выстанываю тихое: - Джон... И он целует меня. Грубо, страстно. Он проводит ладонями по моим бёдрам и стискивает их. А после склоняется к моей груди и закусывает сосок. Я выгибаюсь, под моей кожей искрятся фейерверки. И я сжимаю ногами его бёдра, а руками шею, не давая отстраниться. Из моего рта вырываются громкие стоны, и я зажмуриваю глаза. - Пожалуйста... - тихо прошу. Я почти всем телом ощущаю его усмешку. Гадёныш. Он опять вернул свой контроль... И он проникает внутрь, без подготовки, я уже влажная, но всё равно морщусь от дискомфорта. Чёрт знает, когда это было в последний раз, а он не обделён природой. Но со вторым толчком дискомфорт уходит, и я подаюсь к нему. Он рычит и тихо стонет с каждым толчком. Жар пронзает тело, заставляя меня выгибаться дугой и выстанывать его имя. Я прижимаю его к себе, скользя ладонями и ногтями по его вспотевшему телу. Он жадно целует мою шею. И я принимаюсь делать тоже самое. Целую его шею, не до конца понимая, что вообще делаю. Просто хочется вернуть ему хоть часть того наслаждения, что он даёт мне. Не знаю сколько это продолжается. Я ощущаю, что уже близко и его тело начинает бить крупная дрожь. Я как одержимая прижимаю его к себе и ощущая крышесносную волну наслаждения, впиваюсь ногтями в его спину всего на секунду. Жар скрученный внизу живота раскручивается, заставляя меня заметаться, выгнуться и закричать. Он на короткое мгновение тяжело дыша прижимается лбом к моему, выходит из меня одним движением и скатывается на кровать рядом. Чтобы прийти в себя и снова обрести мысли, уходит пара минут. Я смотрю на него. Мы забыли про безопасность. Чёрт. Его тело всё ещё напряжено. Он не кончил, хотя уже на грани. Я тут же приникаю поцелуем к его груди и начинаю вылизывать соски, рукой обхватив плоть. Он рвано выдыхает и подаётся бёдрами вверх, к моей руке. Сейчас его руки впиваются в покрывало, и я поднимаю голову от его груди, глядя ему в лицо. Его глаза зажмурены, и он прикусил губу, сдерживая звуки. В этом есть власть и это пьянит. Я могу довести его до вершин блаженства, если он мне позволит. Почему он всегда должен мне что-то позволять, а?! Ладно, подумаю об этом позже. Я делаю пару движений рукой, его ноги подрагивают, тело невольно подаётся к ласкающей руке. Его плоть влажная от естественной смазки, потому рука скользит легко. Я подвожу его к самой грани, заставляя его сжать руки в кулаки сильнее и его тело начинает крупно дрожать. Хочется заставить его просить. Но думаю, лучше это сделать не сейчас. Ещё пара-тройка движений ладонью и он, задыхаясь, мечется на кровати, выдыхая хриплые стоны. Сперма разливается по его животу. И его мышцы расслабляются, он буквально растекается по кровати. - Тебе почти удалось свести меня с ума. - тихо и хрипло произносит он. И прочищает горло. Я так и подумала. - Я это... Стоп, ты сказал "почти"? - Какой же он гад. - Да, "почти". - он насмешливо вскидывает бровь, глядя на меня. Я приподнимаюсь на локте и вижу, как затухают искорки наслаждения в его глазах. - Это вызов, Джон Константин? - возмущаюсь я. Он длинно выдыхает и окончательно расслабляется. - Может быть, лав. - выдыхает он. От возмущения не знаю, что ответить. Но долго возмущаться не могу, тело требует отдыха. Глаза немилосердно закрываются, проходит несколько минут, и я слышу, как он поднимается с кровати. И засыпаю. Когда открываю глаза, понимаю, что абсолютно выспалась. Кажется, во сне я перебралась к нему и уложила голову ему на грудь. От его кожи пахнет яблоком. Вероятно, ходил в душ. Нда... Джон спит и это меня радует. На меня и на него накинуто одеяло. Какой джентльмен. Тихо фыркаю. И поднимаюсь с кровати, надо принять душ и найти что-нибудь поесть. Поднимаю с пола его рубашку. Сойдёт за халат. На носочках добираюсь до ванной. Кожа неприятно липнет от пота, надо срочно в душ. С наслаждением смываю с себя следы прошедшей ночи и мою голову его шампунем. Представляю его выражение лица, когда он это поймёт. Всё тело приятно потягивает. После душа вытираюсь и накидываю его рубашку на голое тело. Так... еда. На кухне нахожу хлопья и молоко. Нормально. Надо будет купить ему недельный запас. А то неизвестно сколько ещё Чез будет с дочкой. Фыркаю. Когда мою тарелку и ложку, вспоминаю наш последний разговор. Складываю кухонные принадлежности в ящики. И иду на другой этаж. Возмущение раскрывается снова. Сажусь за стол, за тот самый с которого вчера всё началось. Он ещё вызовы мне бросает! Как? Как мне заставить его потерять контроль и не позволить его вернуть? И при этом сознаться? Треплю влажные волосы и бросаю взгляд на стол, за которым сижу. Пепельница, карта. Кстати, карта. Оглядываю её. Нет, "пожаров" нет. Значит надо заняться вызовом Джона. И если он думает, что я сегодня выпущу его из кровати, он очень ошибается. Что же такое придумать? Это был явный намёк на повторение вчерашнего. Но как заставить его... Краем глаза цепляю что-то блестящее на столе. Протягиваю руку и беру тяжелые железные наручники в руку. На них какие-то символы. Они, кажется, как и ахиллесова сухожилия блокирует магию, только без онемения конечностей. И ключик тут же. Отлично. Я улыбаюсь и поднимаю со стула. Никаких фокусов, Джон. Только ты и я. Посмотрим, посмеешь ли ты ещё бросать мне вызовы. С коварной улыбкой я поднимаюсь со стула и направляюсь обратно в спальню. Не то, чтобы у меня огромный опыт в ублажений мужчин вообще и Джона Константина - в частности, но попробовать стоит. Пока подхожу к кровати, поднимаю с пола одежду и складываю на кресло, а оказавшись рядом, смотрю на него. Он спит на спине, также как я его оставила. Я уверена, что обычно он спит иначе. Я рисовала как он спит. На боку. Металл наручников холодит ладонь. Откидываю с него одеяло. Что ж, Джон Константин, экзорцист, демонолог и дилетант тёмных искусств, посмотрим, как ты сейчас запоёшь. Открываю наручники и оглядываюсь. Куда бы спрятать ключ? Прохожу через комнату и кладу его на столик, который стоит почти у входа. Возвращаюсь к Джону и улыбаюсь. А он даже милый, когда молчит, конечно. А как рот открывает, так и задумываешься чего же хочется больше сломать ему нос и пару рёбер или прижать к ближайшей стене и целовать, пока не начнёт задыхаться. Беру его руку и, закрыв наручник, поднимаю к спинке кровати. А спинка у него удобная... ну для моей цели - удобная. Пропускаю цепь наручников через столбик спинки и приковываю вторую руку. Он всё ещё спит, расслабленный. Внизу живота начинает пульсировать. Я снимаю его рубашку и кладу на кресло у стены. Обнажённая возвращаюсь обратно и краснею, представляя, как это всё выглядит со стороны. Но вызов есть вызов. Я их не проигрываю и Джону надо было это уже понять. Усаживаюсь на его бёдра. С чего же начать? Сверху? Провожу ладонями по сильным, это чувствуется даже сейчас, скованным рукам. Нежно треплю его волосы, мягкие. Улыбка рвётся сама. Провожу кончиками пальцев по лицу. Задеваю глаза, провожу указательным пальцем по носу до кончика. Точно также я касалась этого лица на своих рисунках, теряя надежду, что он настоящий и задавая вопрос в темноту "Кто же ты? Где ты?". Скольжу кончиками пальцев по губам. Опухшие. После предыдущих поцелуев - не удивительно. Склоняюсь над ним и целую. Он спит и ответить не может. Только слегка возится, но видимо сон крепкий, он не просыпается. Провожу ладонями по его ключицам, по плечам. Мне нравится изучать его тело. Да, я видела его тело и раньше и пару раз дотрагивалась до его кожи, но так тщательно изучить не получалось. Я опускаю руки до его груди и пару минут зажимаю между пальцами его сосок. Его дыхание прерывается. И тело начинает просыпаться. Замираю. Ещё рано. А что, кстати говоря у меня был за план? А, к чёрту. Опускаюсь ладонью к животу, коротко обвожу кончиком пальца пупок, ощущая, как он вздрагивает. Чтобы изучать ниже приходится сползти, но сидеть между его ног как-то... стыдно. Я устаиваюсь на боку у его бёдер. Обращаю внимание на его плоть, она не возбуждённая. Это второе, после наручников, чем нужно заняться. Рукой? Руки прямо чешутся потрогать её. Или может... горят щёки и даже уши, при одной мысли, но мне говорили, что это приятно. Очень приятно. Да, рискнуть возбудить его губами, не плохая идея, главное перебороть это чёртово смущение. Выдыхаю. Так. Меня начинает бить мелкая дрожь. Так, соберись, Зед. Ты сейчас здесь с одной целью. Осторожно касаюсь его плоти губами. Последний раз я делала такое... чёрт, никогда. Ладно, я читала об этом. Это не может быть сложнее чем сдать экзамен на истории искусств, убегая от свихнувшейся семейки или дружить с тем, кого хочешь. Облизываю головку, его бёдра подаются мне на встречу. Нет, это слишком для меня, пока ограничусь рукой, а значит можно сесть обратно на его бёдра. Переместившись, облизываю ладонь и обхватываю его плоть, пару раз провожу по стволу, с его губ слетает тихий стон, сейчас он не может это контролировать, ещё одно движение, и он напрягается всем телом, я вскидываю голову, чтобы встретить его ещё сонный взгляд. Я делаю ещё пару движений и его бёдра подаются ко мне, он выстанывает что-то, просыпаясь окончательно. - Зед? - изумлённо смотрит на меня, жмурясь. Я коварно улыбаюсь. - Что ты делаешь, лав? Едва не закатываю глаза. Неужели сложно догадаться? Его плоть твердеет у меня в руке, когда он оглядывает моё тело. Это приятно. Ощущать мгновенную реакцию. Он пытается опустить руки и изумлённо дёргает ими, когда понимает, что прикован. - Ты кинул мне вызов, Джон. Я никогда не отступаю от вызовов. Он судорожно вдыхает, а после расслабляется и я слышу, как у него сбивается дыхание. - У меня не самые приятные воспоминания от ограничения подвижности, лав. - Значит, это будет самым приятным. - ещё раз улыбаюсь и делаю несколько движений по его плоти ладонью. Он тихо стонет, подаваясь вперёд и откидывая голову на подушку. А после опять смотрит на меня. В его глазах снова жар и вызов. Слюна на руке высохла и мне приходится отнять ладонь от его плоти, чтобы снова облизать её. - Ох, чёрт. - едва слышно выдыхает он. Ему нравиться подобная показушность? Хм, не удивляет. Возвращаю ладонь на его плоть и вместе с движениями ладони, начинаю кончиками пальцев второй руки зажимать его сосок. Его выгибает от удовольствия, а я наслаждаюсь его уязвимостью. Звенят наручники, его руки напряжены. Он хочет вернуть хотя бы часть контроля. Ни за что, Джон. Моё тело уже полыхает от возбуждения. Я могу подождать ещё немного. Через пару минут такой стимуляции, он беспомощно стонет и дёргает руками. Останутся синяки. Плевать. А у меня возникает идея. Я сидя на его бёдрах, ложусь на него, прижимаясь. И начинаю тереться об него. Он облизывает губы и зажмуривает глаза, пытаясь вернуть контроль над телом. И тихо рычит, не сдержавшись, когда я провожу кончиками пальцев по его приоткрытым губам, они очень быстро пересыхают от горячего дыхания. Я кончиком языка облизываю их, не прекращая движений. Он дрожит и невольно тянется ко мне. А как только я отстраняюсь на пару сантиметров, он откидывается на кровать и отворачивает голову на бок, глядя в темноту комнаты пустым и неосмысленным взглядом. Это слишком слабая попытка прийти в себя, но он не может ничего больше, он слишком чувствителен к ласкам. И тут в голове возникает образ. Он активировал видение. Только такого я ещё не видела. Я смотрю со стороны на нас с ним, я облизываю его соски и с трудом узнаю свой голос, выстанывая его имя. Возвращаюсь в реальность резко и пару раз моргаю. Изучающе провожу по его бокам ладонями, он вздрагивает. Сколько же у него никого не было, что он так отдаётся моим мягко говоря не очень умелым ласкам. Хочу что-нибудь ещё. Надо было загуглить "1001 способ доставить физическое удовольствие мужчине", хотя вряд ли там было бы что-нибудь нормальное, а до чистки ушей и щекотании пяток мы ещё недостаточно знакомы. Усмехаюсь собственным мыслям. И решаю "не изобретать колесо". Перецеловываю его ключицы, после спускаюсь чуть ниже и прикусываю его измученный сосок, зализываю, снова закусываю. Его тело показывает мне всё, что я хочу увидеть и о чём упрямец-Джон не скажет... Хотя, кто мне вбил в голову подобную глупость? Спускаюсь к его подрагивающим бёдрам и поднимаю голову глядя на него. Пусть я не могу и не хочу сделать неправильно, удовлетворяя его ртом, но... Коротко лижу истекающую смазкой головку языком. - Ох, чёрт, не... - не договаривая, он выгибается, задыхаясь, его глаза закатываются от безумного наслаждения и по его телу проходит крупная волна дрожи. Он напряжен всем телом, как натянутая струна и я слышу, как звенят наручники, когда он метается по кровати, сжимая зубы и руки. Одну штуку я умею делать. Не то, чтобы я это практиковала, но я прекрасно знаю, как отсрочить его экстаз. Я не сильно, но достаточно крепко сжимаю его плоть у основания. Пережидаю пару секунд, пока пройдёт предоргазменная дрожь и после не разжимая руки, ещё раз провожу языком по влажной головке. - Зед. - выдыхает он. Его бёдра снова подаются вверх. - Хватит. - Хватит? - переспрашиваю я. - Освободи. - просит, ох он действительно просит. - Пожалуйста. - А вот это уже не просьба. Ещё рано. - Нет, Джон. - он поднимает голову с подушки, глядя на меня. И меня снова накрывает. Теперь я вижу, как усаживаюсь на его плоть. И тут до меня доходит. Это его фантазии и желания. Он снял ментальную защиту. Ох, чёрт. Видение горячее, но моё возбуждение слегка сбавляет обороты. Выныриваю из видения с резким выдохом. Но глядя на него, в полумраке, скованного, возбужденного, невыносимо "открытого", меня накрывает снова. И чувство вины отступает, под наплывом вернувшегося возбуждения. Подумаю об этом позже. Придвигаюсь по его телу вверх, сажусь на его бёдра и отпускаю его плоть. Целую его губы, опять как-то односторонне получается, но он тут же поднимает голову и жадно целует меня. Хочу почувствовать его руки на своём теле. Но проводя по его рукам от подмышек до запястий. Нет, это может подождать. Отстраняюсь, разрывая поцелуй, упираюсь в его лоб своим. - Там. - хрипло произносит он, кивая куда-то в угол комнаты. Прищуриваюсь, пытаясь разглядеть, что он там увидел. Сумка. Его сумка для путешествий. Не поняла. Смотрю на него. Бездонные глаза. - Защита, Зед. - поясняет он, задыхаясь. Он ощущает, как моя грудь прижимается к его телу. Обдумываю предложенный им вариант... Нет уж. Я чиста, а он... собственно мне плевать - он маг, исправит в любом случае. Слишком много времени прошло, слишком долго я терпела прожигающую искру. И я даже рада наконец найти применение противозачаточным таблеткам, покрывшимся мхом в моей сумке. - Только ты и я, Джон. - едва слышно шепчу ему в губы. Одной рукой мягко касаюсь его лица, а второй веду кончиками вдоль его тела, по бокам, а после выпрямляюсь и обхватив его плоть, насаживаюсь на неё. Прогибаюсь в спине, упираясь ему в колени и зажмуриваюсь. Ни боли, ни дискомфорта, никакого негатива. Насаживаюсь до основания. Он стонет, приводя меня в себя. Ноги начинают дрожать от напряжения. И я начинаю двигаться. Медленно, осторожно двигаю бёдрами вперёд. - Самая жестокая пытка в моей жизни. - произносит он, сквозь стон и, тяжело дыша, приподнимает бёдра. Я насаживаюсь и сквозь зубы выстанываю его имя. Ещё пара движений и он выгибается, приподнимая бёдра. Но я сегодня контролирую здесь всё. И на очередном его движении, я резко подаюсь вниз. Он захлёбывается стоном и крупно дрожит. Но у него ясный взгляд. Он опять вернул его. - Пожалуйста, Джон, позволь мне... - шепчу ему в шею. Позволь мне контролировать тебя, отдай мне свой контроль. Я не буду вредить, не причиню боли. Откройся мне совсем, Джон Константин. - Пожалуйста. - выстанываю. Он смотрит мне в глаза, а в следующий момент откидывается на подушку, закрывая глаза и коротко кивает. Провожу ладонью по его соску, он вскидывается с отчаянным стоном. Я целую его шею и грудь, но бёдрами не двигаю. Я могу так держать его весь день. Слушая его беспомощные дрожащие стоны, рычание сквозь зубы, ощущая подрагивающее тело. У него уже даже нет сил устанавливать ритм и глубину проникновения. Или это так выражается степень его доверия, "открытости". Я начинаю двигать бёдрами в постоянном ритме, наслаждение пронзает меня до кончиков пальцев, и я кричу его имя. Продолжая двигаться. На этот раз я была готова к экстазу, потому возвращаюсь в себя быстрее и продолжаю двигаться, наблюдая за его лицом. Крепко зажмуренные глаза, сжатые губы. Его тело дрожит, наручники звенят. Я делаю ещё парочку движений, он разлепляет пересохшие губы и открывает глаза. Пронзая меня взглядом. - Сейчас... - выдыхает он. - Я сейчас... - и он вскидывается на кровати, с долгим стоном, и я чувствую, пульсирующую струю внутри. И приходит видение. Я даже не успеваю насладиться его выражением лица. Это видение - самое страшное, что я видела... Вновь выплываю с резким вдохом. Слезаю с него, укладываюсь рядом, ноги вообще не разгибаются. Прелестно. Ох, ты чёрт. Забыла. С трудом поднимаюсь с кровати. Еле волочу ноги, до столика. И вернувшись на кровать, с наслаждением растягиваюсь там. Тянусь к нему и дрожащими руками расстёгиваю наручники. Он тут же притягивает их к себе, глядя в потолок и разминает запястья. Слежу за ним. Скажешь, что-нибудь, нет? Он смотрит на меня, в глаза, а после с громким вздохом поворачивается на бок ко мне и целует. Мягко, нежно. Я и уже забыла каким нежным он может быть. Таким он был в начале нашей незабываемой ночи. Нежным и осторожным. Он обрывает поцелуй и смотрит, как будто в душу. - Прекрасно, лав. - кажется он сорвал голос. - И чего ты хотела добиться этой пыткой? - Я добилась всего чего хотела. - я улыбаюсь, кажется я тоже сорвала голос. Прочищаю горло. А нет. Это просто так. - Ты потерял контроль, ты сам попросил меня сделать тебе приятно. Моим наградам нет числа. - Ты забыла про защиту, дорогая. - в голосе усмешка. Так ты детей боишься? Хотя с твоей жизнью... Это логично. - Ты так и не выучил противозачаточное заклинание? - театрально ужасаюсь я и тянусь через всю кровать, укладывая наручники на пол. Он смотрит на меня так, как будто выражая крайнюю степень обреченности в моём познании магии. - У меня есть таблетки. - улыбаюсь. - В сумке. Он ухмыляется в ответ. Сам - САМ! - поднимается с кровати и уходит из комнаты. Я укладываюсь на спину, смотрю на потолок. Мыслей нет. Я кажется вообще витаю где-то, пока он не появляется на пороге с моей сумкой и стаканом воды в руке. Ставит сумку на кровать рядом со мной, стакан отдаёт мне и плюхается рядом с ней, расслабленно выдыхая. Я сажусь и роюсь в сумке, пока не нахожу эти таблетки. - Из любопытства, лав, где ты взяла эти наручники? Обольстила копа? - Вообще-то на столе внизу. - запиваю таблетку. Фу. Какая гадость. С трудом глотаю. А после смотрю на него. - Рядом с картой? - напряженно спрашивает он и встречает мой взгляд. - Да. - киваю. Всплывает чувство вины, за то, чего не намеренно добилась. Я хотела только, чтобы он потерял контроль над телом, но он маг и демонолог, я понимаю, почему он не может снимать ментальную защиту - это может быть чрезвычайно опасно в его деле. Надо извиниться. - Джон... - начинаю я. - Ты взяла наручники в магическом доме, и решила использовать их в постельных играх? Ты понимаешь, чем это всё могло закончиться, Зед? - Это наручники, блокирующие магию, ты же говорил. Какой от них может быть вред? Он смотрит на меня с умилением, как на наивного ребёнка. - Я потерял наручники, блокирующие магию ещё в прошлом году. Я тебе об этом говорил. Из вещиц с подобным эффектом осталась только ахиллесова сухожилия. И я говорил, что надо заколдовать новые. О Господи... - Тогда что за наручники использовала я? - я даже не пытаюсь скрыть страх в голосе. Я могла его убить, просто надев эти грёбаные железки... Делаю себе заметку не витать в облаках, пока он рассказывает мне про артефакты. - Покажи их. - произносит он. Я тянусь через кровать, неужели тяжело поставить тумбочку? Ставлю сумку и стакан на пол, а с пола беру наручники. Протягиваю ему. Он оглядывает знаки на кольцах, а после защёлкивает на моём запястье один из браслетов. - Эй. - возмущаюсь автоматически. Смотрю на него. - Что ты делаешь? Оглядываю его тело. Чёрт, я хочу ещё... Мягко прикасаюсь к его плечам, укладывая его на кровать и усаживаюсь сверху. Он расстёгивает наручник с моей руки, и откидывает их на кровать рядом. Оглаживаю его грудь. - Так, стоп. - произносит он и скидывает меня с себя вбок на кровать, прямо на наручники. Холодный металл и лёгкая боль приводит в себя. Это что у этих наручников такое действие? Достаю железки из-под себя и кладу ему на живот. Он вздрагивает от холода. - Они что вызывают желание? Типа афродизиак. - обидно. Может он и не хотел меня второй раз. - Нет. - он качает головой и улыбается, натягивая на меня и на себя мятую простынь, которая сбилась к ногам. - Это так называемые "наручники кукловода". Жертва выполняет любые желания того, кто защёлкнул их. - Так твоя потеря контроля... - Это влияет только на голову, не на тело. Так что хотел я тебя по-настоящему, а то, что ты пробила мою ментальную защиту, начала видеть мои фантазии, это уже действие наручников. - Я хотела извиниться за это... - сожалеющим тоном начинаю я. - Не надо. - останавливает он. - Это не ты. Это наручники. - А как ты понял, что я... - Я маг, Зед. - он смотрит на меня и улыбается. - Я ощущаю, когда ты пробиваешь мою защиту. Он явно что-то недоговаривает. Внимательно смотрю ему в лицо. Не получается у меня читать мысли, но состроить ожидающее лицо можно. - Ладно. - сдаётся он, улыбаясь и смотрит в потолок. - Когда ты прикосновением считываешь с меня эмоции и чувства, это как... как ножом по венам. - Больно? - Секунда боли, слабость, страх и медленная смерть. - Прости. - поджимаю губы. Мыслей много, в теле спокойствие, слегка ноют мышцы. Даже на руках. Он поворачивает голову и смотрит на меня, поворачиваюсь, встречая его взгляд, в его глазах усмешка. Ну, что будем делать дальше? Он вытаскивает руку из-под простыни и держит на пальцах наручники. - Ещё? - ухмыляется он. Я не выдерживая бросаюсь к нему, впиваясь в его губы поцелуем. К чёрту то, что будет завтра. Сегодня я получила его полностью. И я не знаю достаточно ли мне. Не знаю будет ли когда-нибудь достаточно его. Но когда он защёлкивает наручники на моих руках, я не боюсь его прикосновений, не боюсь словить видение, не боюсь сделать ему больно или неприятно. Я в его руках. Полностью. И он в моих. Полностью. И плевать, сколько нам нужно будет заняться сексом час, сутки, недели или месяцы, тьма в мире никуда не денется, а его всегда будет слишком мало. Закидываю скованные руки ему на шею, прижимая к себе и выгибаюсь, когда он целует мою шею. Он не будет никогда принадлежать мне, а я ему. Потому что оба слишком гордые, даже чтобы это признать. И когда он проникает внутрь, рычит и прижимается к моему лбу своим, я ощущаю наконец, удовлетворение. От всего. И плевать как это звучит. Пусть сегодня он будет единственным мужчиной в моей жизни, который хотел от меня только меня. Подумаю об этом завтра.