Я, кажется, говорил

Шиён искоса поглядывает на Ханбина, что сейчас сидит в судорожном состоянии. Руки парня дрожат и постоянно трут без того покрасневшие глаза. Он только что вышел из соревновательного зала, без победы над неприятным человеком. Сам Ханбин привлёк внимание Шиёна еще в самом начале, когда свой рэп зачитывал. Старшего поразил тот факт, что Биай, забыв слова, смог выкрутиться из полной наступающей жопы и получить за это аплодисменты. Его манеры, харизма, что ключом бьет, вечно хмурое и задумчивое лицо как-то тянули Шиёна к себе. И вот сейчас, сидя на ступенях, он смотрит на сгорбившуюся спину парня. Мышцы то и дело перекатываются, заставляя пристально смотреть на сильную спину. Хон снова облизывает губы и поправляет очки, не спуская с него глаз. Его начинает злить, что вечно Бобби рядом с Кимом, что тот ублюдок, вякнувший что-то про айдола, выиграл. Вообще всё. Откуда эти чувства? Непонятно. Что-то наскоро написав на клочке бумажки, Шиён медленно поднимается с места и проходит мимо парня, кидая ему какую-то записку. «Вали, пока не поздно, чувак.» — Собственно, это всё её содержание, но Ханбин успевает запомнить парня в очках и с причудливой шляпкой, отчего Ким невольно хмурится. Он сжимает бумажонку в руке и спешит воткнуть наушники в уши, дабы абстрагироваться от внешнего мира. Шиён поджимает губы, когда видит среди троих участников Биая. Он щурит глаза и хочет что-то ему шикнуть, но продюсеры не дают, вторя свои какие-то правила. Выигрывают они оба, и радость на ровне со злостью плещется в Шиёне. Он как-то резко на всё реагирует в последнее время. Не осознает это даже тогда, когда вылавливает Ханбина у двери и грубо взяв за руку, тащит в укромный угол. Ким больно ударяется головой о холодную стену и тихо шипит. Горячие ладони на собственной коже заставляют вздрогнуть: мурашки бегут по позвоночнику и Ханбин успевает выдавить короткое «Хён», прежде, чем его заткнут. — Я, кажется, говорил тебе не появляться тут. — Шикает Шиён, буквально вжимая младшего в стену. Что с ним творится, когда этот мелкий рядом? Будто тысячи искр взрываются внутри, распаляя все своим теплом. И эта грубость — самая настоящая забота. Хон тяжело дышит и старается не смотреть на губы, по которым сейчас проскользнул кончика языка. Удается ему, честно говоря, хреново, ибо взгляд он опускает и рефлекторно повторяет за ним. Ханбин тоже не отстает, тяжело дыша, будто только что пробежал кросс. — Шиён-хён, — мямлит Ханбин и его снова затыкают. Только вот не словами, а поцелуем. Вязким и долгим, тянучим и до боли приятным, что ли. Хон покусывает губы младшего, водит пальцами по шее Кима и ловит короткие вздохи. А Ханбину нравится, почему-то. Вот так получить поцелуй от того, кто тебя заинтересовал, да еще как. Он отвечает и тает в чужих руках, теряется в ощущениях и не совсем понимает, когда "сказка" заканчивается. Он смутно смотрит на старшего и чего-то ждет. А сам Шиён опустив глаза в пол, тихо шепчет «это забота, идиот», и оставляет Кима наедине со своими мыслями. Теперь, кроме Бобби, у него есть за кого болеть на Show me the money.