Единственный и главный

У Сабо на Робин огромное количество планов – и половина из них к революции господина Драгона отношения не имеют вовсе. Вчерашний мальчишка вырос, ребячий пух сполз с щек, как сползает снег с гор – и взрослый новорожденный Сабо может открыть для Робин свой мир – погружаясь в ее собственный. Он откровенно и несправедливо сильнее нее – она ведь женщина. Он проживет дольше и насладиться плодами своих побед – а Робин умрет на изломе, когда мир вдоволь насытиться ее знаниями и сердцем. Сабо видит в Робин не просто свет революции – в этом свете ему мерещатся дым от пожарищ и холодные развалины после. Сабо знает Робин лучше, чем кто-либо другой – и гордится этим. - Ты соврал Луффи, - говорит она там, на Дресс Розе. – Твоя память всегда при тебе. И твои планы тоже. - Эйс никогда не оценивал мой путь по достоинству… - глухо признается он – играет на жалость, - Старший брат у Луффи должен быть один. И это Эйс. Я – на замену. - Лгун, - коротко замечает Робин, как кашляет. – Лгун. И мерзавец. - Я знаю, - соглашает он. Его пальцы скользят по ее талии, сжимая в самом тонком месте – однажды они так же сомкнуться на ее шее. Робин помнит о будущем. Она поддается Сабо, потому что презирает такие игры. Робин убивала в лицо и предавала в лицо – она ясная и открытая, как книга. Сабо, который моложе и сильнее, бьет исподтишка, оглядываясь после на прохладное тело, чтобы прочесть грустную речь. Он даже фальшиво плачет, когда Робин падает, ударяясь головой о пол. Из раны течет кровь – Сабо она кажется темно-фиолетовой. Как у морских чудищ. Как у него самого. Он не насилует Робин. Не делает ей больно. Бьет лишь иногда, когда она рушит его планы. И постоянно рассказывает ей, какое светлое будущее ждет его – новый мир, построенный его руками, новая жизнь, основанная на ее опыте, изменившаяся Робин с чистым взглядом, направленным вовнутрь. Сабо ложится сверху, лбом давя на место чуть ниже грудины – если сердце Робин замолчит, она, наконец, начнет видеть, почувствует истину, осознает смыслы… Слепая измученная Робин терпит и ждет – пальцы уже расшнуровывают ее корсет, забираются под белье. Сабо знает, сколько мужчин было у Робин – он заставил ее рассказать про каждого. Некоторым она нравилась, других она даже любила. Аокидзи, который подарил ей жизнь дважды, Крокодайл, который готов был сделать ее своей королевой, Санджи Винсмоук, которому Робин отдавала ровно половину себя – вторая была у Луффи, наконец, уродливый рыбочеловек Джимбей – в котором Робин разглядела сердце, похожее на свое. Сабо замыкает этот список и идет по следам – тут ее трогал тот, а там целовал другой. Он делает все резче и больнее, оставляя свои метки повсюду, синие кровоподтеки расцветают на бледной коже, алые ссадины покрывают узорами ее тело. Сабо по-своему художник – рисует, как умеет – и это хобби радует его глаз. Иногда он прерывается на сон или воду – но Робин уже не сможет уснуть, она тихо баюкает его свободной рукой – как ребенка или почти. Хотя почему же почти – Сабо решает, что хочет видеть в ее чреве свое продолжение – господин Драгон может забыть о своих планах, у него, у Сабо, их больше. Он подается вперед – отклоняется назад. Робин падает на пол, как сбитый с ветки цветок, чуть приподнимается и угасает. Он, Сабо, не лгал, когда говорил, что любит ее – но она, Робин, лгала самой себе, когда не поверила ему. - Лгунья, - отчетливо говорит он, закрывая спящей Робин глаза ладонью. – Лгунья, - повторяет он. Снится Робин Дресс Роза, утонувшая в цветах, и ее капитан, чье имя она давно забыла.