Аромат яблок

У Наполеона новый одеколон. Продавец долго нахваливал его дивный, необычный букет с верхними нотами лаванды и лайма, прекрасно отражающими его прагматичный и сдержанный вид, и как дивно намекнут легкие ароматы цвета апельсина и аниса с лёгкой горчинкой всем встречным на банкете дамам, что скрывается за этими доспехами костюма… А рассвет дама если и встретит в одиночестве, то о буйстве ночи ей напомнит пряный дух пачули. Илья же, наблюдая за тем, как Наполеон душится перед самым их выходом, подумал про себя, что никому не под силу воссоздать этот неповторимый аромат Наполеона Соло. Его верхние ноты: всегда дорогой парфюм. Всего три разных аромата под определённый сезон и настроение. К нему примешивается более стойкий запах геля для волос, которым тот ежедневно истязал свои немного вьющиеся волосы, делавшие его неуместно, как считал Соло, милым. По мнению же Ильи, вьющиеся волосы ничуть его не портили. Впрочем, преимущество в этой вечной борьбе Наполеона с природой было и огромное – эти нежные кудряшки по утрам и вечером после душа, становились эксклюзивом Ильи. И финальная из верхних нот – терпкий запах любимых сигарет американца. Удивительно простых, на фоне всего остального. Но, как считал Илья, простой табак подходил Соло много больше вычурных ментоловых, резко вошедших в моду. Средние ноты Наполеона: уже не уловить от одежды или волос… это можно почувствовать лишь в том случае, если живёшь с человеком в одном доме. В основном – это специи. С головой выдающие любовь Соло к кулинарии. Курякин обожал вечерами перебирать эти кисти, вдыхая запахи, напоминающие о недавнем пиршестве: если они отдают анисом и душицей, да ещё и морской солью - можете не сомневаться, Наполеон баловал Илью рыбой. Тимьян с розмарином – птица. А если же было жаркое, то этот ритуал всегда сопровождался редким чиханием: бесконечная война острого нюха и жгучего перца. А по утрам эти руки всегда пахли корицей, с которой Наполеон предпочитал пить кофе. Но слишком уж часто этот запах уюта перебивался тяжелым запахом пороха и кисловатым запахом металлической смазки. Иногда же, приходил ещё один дух, потом длительно терзающий Курякина в кошмарах – стальной запах крови. И этот дух преследовал его ещё долгие недели, даже после того, как рана заживала. Парфюмеры наверняка желали бы узнать, что же за база у этого редчайшего парфюма: раскрыть её можно при крайне пикантных обстоятельствах – ночью на простынях, при погашенном свете… выключенном не из скромности, а для остроты ощущений. Это едва ощутимый солоноватый запах пота, напоминающий о сицилийском прибое. В разгар страсти его накрывал другой, тяжёлый, терпкий, ни с чем несравнимый аромат мужчины, исходящий от кожи Соло, пробуждающий самые низменные инстинкты хищника… доказывать кто тут сильнее и кто тут чья добыча. И в самом конце, крепко прижимая к себе это чудо, Илья мог поклясться, что от оливковой кожи исходил дурманящий запах цветов яблони. И знаете что… ни один парфюм, ни один одеколон никогда не сравнится с этим дивным ароматом. А самое чудесное то, что он принадлежит лишь одному парфюмеру – Илье Курякину.