***
Естественно, именно в тот день, когда Джим уже решил было слинять от медицины Звездного Флота, друзья нанесли ему очередной визит. Джим перепрограммировал приборы наблюдения так, чтобы звон не разбудил Боунза, потратив на это целых десять минут. И после всех трудов Сулу и Скотти поймали его в дверях палаты. Наступило долгое молчание. – Приятно видеть вас на ногах, - наконец произнес Сулу. – Этот наряд оставляет мало простора воображению, — заметил Скотти. — Смотрите, мы принесли вам карри. Джим взглянул на пакет. — Я рад вам, парни, но сейчас не самое подходящее время, — начал он. — Мы видели Маккоя внизу, — сообщил Сулу по-прежнему бесстрастным тоном, — он сказал, что сделает обход и догонит нас через пару минут. Джим оглянулся на гигантское окно. Всего-то третий этаж… — Еще он проморгал нашу съедобную контрабанду, — сказал Скотти, встряхивая пакет, — Правда, Джим, он выглядит таким спокойным впервые за последний месяц. Джим вздохнул. Взял карри. — Возможно, мне потребуется помощь, чтобы наладить настройки монитора жизненных функций к приходу Боунза... — Я таскаю с собой маленькую отверточку именно на такой случай, — заявил Скотти, входя в палату. Сулу просто хлопнул Джима по плечу и не сказал ни слова.***
Хотя вторжение с карри было здоровским, операция «Свобода» возобновилась на следующий день. Джим спустился на турболифте в вестибюль, одетый в позаимствованный халат, и чуть не получил сердечный приступ, узнав подчеркнутое покашливание прямо за правым плечом. Боунз ограничился поднятой бровью. Он стоял, небрежно прислонившись к стене, скрестив руки, обозначая свой пост и показывая, что может простоять тут весь день, если потребуется. — Я могу все объяснить, — выпалил Джим, отчаянно пытаясь придумать оправдание. — Нет необходимости. Я доктор, а не тюремщик. Можешь проверить в Американской Медицинской Ассоциации, — Боунз выпрямился. У него было Папочкино Лицо. Джим в дерьме. — Ты подвергся смертельной дозе радиации от варп-ядра, и мне пришлось заморозить тебя, как кусок говядины, чтобы уберечь твой мозг от разложения, прежде чем я смог воскресить тебя неэтично добытой кровью геноцидного маньяка. Ты не реагировал две недели, пока не исцелился, и никто не знал, выкарабкаешься ты или нет. Ты заставил всех, знаешь ли, подыхать от беспокойства, пока я буквально спасал твою жизнь. Голос Боунза был все еще неестественно спокойным и непринужденным, будто он рассказывал о недавно прочитанной книге: — Но если ты думаешь, что готов покинуть госпиталь, почему я должен тебя останавливать? Ты хозяин своей судьбы. Джим сказал ему это однажды на пьянке после выпускных экзаменов. В тот момент он смутно осознавал, что будет стыдиться этого всю оставшуюся жизнь. — Я просто собирался прогуляться, — он справился, только голос немного надломился на последнем слове. Боунз улыбнулся. Это было тепло и жутко. — Если ты хотел увеличить интенсивность физиотерапии, нужно было просто сказать. Джим попятился обратно в турболифт. Боунз зашел за ним.***
Ухура пришла к нему с сэндвичем, запрятанным в сумочке. Она определенно стала любимицей Джима, и ему было интересно, догадывается ли она об этом. Скорее всего, она знала. Скорее всего, это было частью ее генплана. — Я рада, что ты в порядке, — сказала она своему маникюру. Джим делал все возможное, чтобы расправиться с сэндвичем. — Мы все… это было тяжело, когда мы думали, что ты… Джим перестал жевать и посмотрел на нее искоса. Она переключилась на окно и прокашлялась. — Хорошо, — сказала она наконец, — просто больше так не делай, ладно? Он сглотнул: — Я постараюсь? Ухура кивнула, как если бы это был именно тот ответ, который она ждала. — Я видела Кристину Чепел, — сказала она тоном, который, безусловно, должен был перевести разговор в другое русло. — Джим надеялся, менее эмоциональное. — Она сейчас в увольнительной. Передавала привет. — Она все-таки рада, что я все еще на этом свете? — Джим хищно глянул на сэндвич, предвкушая следующее нападение. — Чепел сказала, что еще не определилась, но работа медсестрой сделала её благодушнее в некоторых аспектах, — Ухура приподняла бровь. — Ну, если ты увидишь ее снова, скажи ей, что она очень добра. — Обязательно передам, — сказала Ухура и включила телевизор, не спрашивая. В любом случае, Джиму было некуда податься. Какое-то время они могли посмотреть дневные повторы.***
Спок показался снова спустя две недели после того, как Джим пришел в себя. — Я знаю, что существует обычай приходить с добрыми пожеланиями и подарками, — сказал Спок, проскользнув в палату, оторвав Джима от чтения книги. — Но мне также известно о вашей аллергии на широкий ассортимент цветочной пыльцы, а приносить с собой еду в нарушение предписанной врачом диеты было бы ошибкой. Джим отложил книгу в сторону и устроился поудобнее. — Хорошо, Спок. Спок нерешительно кивнул и сел в кресло рядом с кроватью. — Кажется, вы идете на поправку. — Боунз намекает, что через пару дней меня освободят. Он не привык лгать о подобных штуках: знает, что я буду нетерпеливо вырываться. — Я проинформирован, что вы уже трижды пытались выписаться. Так, значит, Спок не слышал о четвертой попытке. Это, должно быть, та — с Сулу и Скотти. Они хорошие друзья. — Да, так и есть. — "Энтерпрайз" забрали на переоборудование и признали непригодной, — сказал Спок. — Она была списана в утиль, и Адмиралтейство решило перераспределить один из текущих проектов на её повторное строительство. Ожидается, что через восемь месяцев работы по подготовке корабля к запуску будут завершены. — В таком случае, все затянется на год, — заметил Джим. — Действительно. Доктор Маккой сообщил, что вам будет разрешено вернуться к службе в начале следующего месяца. Мне стало известно, что после церемонии награждения адмиралтейство намерено ввести в Академии ускоренную программу обучения в качестве подготовки к Вашему командованию на борту "Энтерпрайз". — Церемония награждения? — Джим осел обратно на кровать. Спок одарил его Вулканским Снисходительным Взглядом. — Вы совершили героический поступок. Как правило, за такое награждают. Первоначально было запланировано провести церемонию по случаю награждения за доблесть офицеров, которые погибли во время исполнения служебных обязанностей, но некоторые участники убедили Адмиралтейство принять другое решение. — Тебе тоже неплохо бы получить медаль. Лицо Спока немного скисло. — Я получил. — В таком случае я, наверное, не только выдержу эту их дурацкую церемонию, но и в академию вернусь — закончу командные курсы. Спок как-то удивительно грациозно пожал плечами. — Если вам так будет комфортнее, я вернусь к преподаванию в академии до тех пор, пока наша миссия не возобновится. — Наша миссия, — эхом отозвался Джим, думая о том, о чем не осмеливался думать последние две недели. — Я спасал вашу жизнь не для того, чтобы позволить вам безрассудно потерять ее снова только потому, что у вас отсутствует инстинкт самосохранения, а удержать вас некому. Джим усмехнулся. Он ничего не мог поделать. Он чувствовал легкое головокружение. — Всегда есть Боунз. И Ухура. — Прошлый опыт показал, что тут потребуется «командная работа». — Я думал, нужды многих перевешивают нужды меньшинства. — Так и есть, Джим. Поэтому я буду рад видеть вас после выписки, — кивнув, Спок поднялся на ноги и покинул его. Джим окинул взглядом цветы, которые все еще теснились в его палате. — О, — слабо пробормотал он.