Холодная комната

      Кто бы мог подумать, что простая прогулка может обернуться ситуацией, когда ты связан по рукам и ногам, только в одних трусах? - Этот вопрос, уже в десятый раз, сам себе задавал Йоханнес. Он помнил, что гулял с Монсом, они разговаривали обо всём, что придёт им в голову, между ними были неловкие паузы, а потом... Потом этот поцелуй, когда им обоим просто снесло голову, когда они еле добрались до дома Монса. Самого Нюмарка это не сильно напрягало, ему самому было интересно, что он хочет с ним сделать?       В подвале было темно и холодно. Холод гулял по телу, заставляя покрываться мурашками, но Монса это не волновало. Наоборот, ему нравилось наблюдать за тем, как Йоханнес, связанный по рукам и ногам, лежал в одних трусах на белом алтаре из мрамора и ёжился от холода. Над этим алтарём была единственная лампа. Она, источая белый и холодный свет, образовывала точный круг, в центре которого был алтарь, а за ним непроглядная темнота помещения. Рядом стоял стул, на котором восседал Монс. - Сколько раз ты уже меня мысленно отымел? - голос Йоханнеса едва дрожал из-за холода, не дожидаясь ответа на поставленный вопрос, добавил. - Неужели не смог подобрать более тёплое место? - руки, которые были привязаны кожаными ремнями, уже начинали затекать. - Ты мне ещё спасибо скажешь, что я нашёл место по прохладнее... - Монс поднялся со стула, наклонился над грудью датчанина, обжигая её горячим дыханием, наблюдая за тем, как она размеренно вздымается, и как по ней бегают мурашки... И это заводило Монса. Йоханнес шумно выдохнул, тем самым отвлекая Монса. Тот оторвавшись от созерцания, переместился к его лицу и поцеловал. Медленно, но уверенно язык шведа хозяйничал во рту Йоханнеса, которому только и оставалось, как наслаждаться и приглушённо постанывать, от того, как щетина Монса слегка царапала его. Тем временем Монс уже расстегнул последнюю пуговицу рубашки и отстранился от губ, спускаясь ниже. Швед начал покрывать шею датчанина поцелуями, иногда покусывал кожу, оставляя маленькие красные следы от зубов. Монс "облюбовал" всю шею. - Согрей меня... - попросил Йоханнес умоляющим тоном, немного дрожа от холода. Монс снисходительно улыбнулся. Он провёл тёплой рукой по груди и животу. Потом провёл пальцем возле подмышки, от чего Нюмарк рефлекторно попытался отодвинуться. - Ты боишься щекотки? - Немного... Монс резко защекотал парня, быстро перемещая руки от шеи к подмышкам. Йоханнес забрыкался, попытался освободиться, но связанные конечности не давали этого сделать. - Хватит! Перестань! - невольно смеясь, умолял датчанин. Защекотав его вдоволь, Монс прекратил. Йоханнес тяжело дышал, но уже не дрожал. - Согрелся? - Зельмерёв одной рукой поглаживал живот Нюмарка, а другой ласкал его сосок. - Угу, немного. Монс встал, отошёл от алтаря к границе света от лампы. Он протянул руку в темноту, и выкатил от туда скрипучий металлический столик на колёсиках. Он был накрыт белой тканью. Монс приподнял неё и вытащил ножницы. Он обратно вернулся к Йоханнесу, провёл рукой по бедру, трусам, и оттянул резинку. Ножницами он начал разрезать ткань боксёров. Йоханнес ощутил бёдрами и пахом холод, когда Монс выкинул в сторону, теперь уже ни на что негодные трусы. - Надеюсь ты не обидишься на меня за них? - Монс поглаживал кончиками пальцев внутреннюю сторону бедра датчанина, вызывая мурашки. - Только если не разочаруешь... - Йоханнесу доставляло наслаждение поглаживания Монса. Рука шведа добралась да паха Нюмарка. Он взял его член в руку, нежно провел по всей длине. Повторил движение, и ещё раз, и ещё... Йоханнес блаженно выдохнул. Монс же немного сжал руку, и стал двигать ею быстрее. Долго жать не пришлось,и когда по члену потекла первая капля смазки, резко отпустил его. Датчанин, который довольно сопел и стонал, непонимающе посмотрел на Зельмерлёва. Он залез и поудобнее устроился между ног Нюмарка. Монс пальцем провёл от головки к основанию, размазывая выделяющуюся смазку. Затем так же провёл языком. Он кончиком водил по всему члену, заставляя датчанина, чуть ли не мурлыкать. Но Нюмарку захотелось больше. Монс понял это, посмотрев в его глаза. Он обхватил губами член до половины, облизывая языком, с каждым разом заглатывая все больше и больше. От такого Нюмарк стал издавать блаженные стоны ещё громче. Он попытался пошевелить конечностями, но ремни не давали. А Монс уже вошёл во вкус. Он брал в рот во всю длину, от чего у Йоханнеса чуть ли не сносило крышу. - Монс... - прошептал датчанин. Ему тоже хотелось сделать ему приятное. Швед оторвавшись от его паха, подполз к его лицу. Нюмарк попытался прижаться к Монсу, но натуго затянутые ремни мешали. Но Монс сам к нему прижался, согревая. - Надеюсь ты не будешь брезговать, если я поцелую тебя? Йоханнес в ответ кивнул, и потянулся своими губами к губам Монса. - Ау... - Монс прекратил поцелуй, когда датчанин не рассчитав силы, укусил его губу до крови. Маленькая багровая капля скатилась с нижней губы шведа, упала на грудь Йоханнеса, покатилась дальше вниз, оставляя после себя красный след, и стекла на алтарь. На белом мраморе её было отчетливо видно. - Извини... Монс ничего не говоря, встаёт на колени так, что его ширинка оказывается на уровне лица Йоханесса. Он поднимает взгляд и Монс расстёгивает молнию на ширинке, приспускает штаны, оттягивает трусы, из которых появляется уже стоячий член. Монс приподнял голову парня и заставил открыть рот. Засунув свой член ему в рот, блаженно выдохнул. Йоханнес не растерялся, сомкнул губы, начиная посасывать. Монс отпустил руки ему на голову, насаживая её на член.       Йоханнес сосал уже довольно долго. Его рот уже онемел от постоянного движения. Вдоволь отымев его в рот, швед слез с алтаря. Он избавился от штанов, но не снял трусы, а наоборот, убрал член обратно. - Теперь к самому интересному... - Монс подвинул столик по ближе. Убрал белую ткань, уронив её на пол. Краем глаза Йоханнес увидел что лежит на столике. Ножи, длинные иглы... - Зачем это? - голос Нюмарка стал сухим и прерывистым. - Увидишь - Монс взял нож с тонким лезвием и чёрного цвета рукоятью. Зельмерлёв прислонил холодный металл к груди Йоханнеса, тот попытался отстраниться. - Не бойся... - Монс надавил лезвием на кожу, и провёл линию, которая мгновенно стала красной. С кончика лезвия упала маленькая капля крови. Он опять опустил лезвие, теперь уже неглубоко и аккуратно воткнул его. Йоханнес дрогнул от лёгкой боли. Монс вынул лезвие, и тут же из ранки потёк тоненький ручеёк крови. Он тёк от груди, по животу, стекал на бедро, а с него на алтарь. Швед провёл пальцем по ручейку и немного крови оказалось на его пальце.Он начал водить пальцем по груди и животу, вычерчивая непонятные узоры. Он убрал маленький нож обратно на столик, и взял от туда длинную иглу.Кончиком иглы, Монс несколько раз ткнул ею возле левого соска. И сразу же вокруг соска появились три красные точки, из которых вниз поползли красные капли.Швед наклонился над ним, с провёл языком по крови. Во рту тут же появился металлический привкус. Он прикоснулся остриём иглы к шее Йоханнеса. - Постарайся не убить меня... Монс ничего не ответил, но просто оставил иглой дорожку красных точек, от шеи до живота. Боль переставала быть такой резкой. Видимо, Йоханнес привыкал. Швед заметил, что он уже не морщится от боли. По этому, игла отправилась обратно на стол, и вместо неё Монс взял ещё нож, такой же тонкий, как и предыдущий, но этот был изогнутым на конце. Им швед начал водить по левой руке, двигая острый кончик к плечу. Из длинной царапины сочились красные ручейки. Переложив нож в другую руку, и уже свободной, Монс размазал кровь по всей руке Йоханнеса, дальше он размазал ей по всей груди, и теперь нарисованные им раньше "узоры" слились в одно красной пятно. Настала очередь живота. Он нацарапал вокруг пупка линии, тем самым превратив его в что-то на подобии "солнца". И вновь размазал проявившуюся кровь. Ещё один порез на ключице. Швед наклонился к новой ранке, сжал её зубами, так, что Йоханнес зашипел от боли. - Мне больно... - простонал он. - Ничего, потерпишь,- шептал Монс и водил языком по царапинам, иногда покусывал их. И вот, когда он в очередной делал ещё один порез, боль куда то исчезла. Наоборот. Холодное лезвие продолжало наносить раны, но теперь от этого становилось как то... Приятно. На каждое движение лезвия в теле рождалось наслаждение.       Всё тело датчанина было покрыто порезами. Множество "кровавых дорожек" сливались вместе и стекали на алтарь, а с него на пол. Монс, уже изрядно испачкавшись в крови Йоханнеса, отложил острый прибор. - На мне теперь живого места нет... И как прикажешь на людях появляться? - Эти царапинки быстро заживут, а так, можешь поносить какое то время закрытую одежду... Но поверь мне, ты сейчас такой красивый... Монс провёл языком по скуле Нюмарка. - Монс... Зельмерлёв залез на алтарь, к ногам Йоханнеса. Он грубыми движениями раздвинул ему ноги. Капельки крови, с высоко задранных ног, падали вниз, разбрызгиваясь при ударе о твёрдую поверхность. Швед водил пальцами по ягодицам, всё ближе и ближе приближаясь к заветному кольцу мышц между ними. И только теперь Нюмарку стало казаться, что не так уж и в этом помещении и холодно. А между тем, Монс уже вводил один палец. Йоханнес немного дрогнул. Не давая ему привыкнуть, швед уже внедрял второй палец. Теперь же тело Нюмарка рефлекторно попыталось отстраниться, но Монс свободной рукой взял его за ногу, и пододвинул ближе. Но двигал пальцами, разрабатывая Йоханнеса.       Это продолжалось минуту за минутой. Кажется время растянулось, и теперь будто текло медленной и вязкой жижей. Монс всё продолжал свою кропотливую работу. Йоханнесу уже не было больно. Наоборот, от каждого движения пальцев шведа. Нюмарк выгибался и томно выдыхал. Он готов. Швед медленно вынул пальцы. Руками раздвинул ноги Йоханнеса ещё немного, чтобы поудобнее было. Через трусы Монса уже чёткими контурами выступал возбуждённый член, который тут же был обнажён. Он начал медленное вторжение. Сантиметр за сантиметром. Нюмарк вздрагивал, когда Монс, остановившись для того, чтобы дать ему привыкнуть, продолжал движение. И вот, он вошёл в него во всю длину. Надо дать ему привыкнуть. Колечко мышц датчанина рефлекторно сжималось и разжималось, пытаясь выгнать из себя чужое тело. Монс же стал входить ещё глубже. - А..аа - Нюмарк болезненно поморщился. Но в этот раз Монс не дал ему привыкнуть. Следующим резким толчком он вошёл во всю длину. Заставив бедного Йоханнеса вскрикнуть. Из его глаз брызнули слёзы. - Монс, пожалуйста... - умолял он. Слезинки стекали с щёк. А швед не слушал, он продолжал нещадно долбить его. Кровь наполнила всё помещение сладковато-металлическим запахом. Или может, это так показалось Нюмарку, потому что кровь была везде. Она засыхала. Становилась липкой. Даже там. Монс так сильно его трахал, что его анус не выдержал и начал кровоточить. И сил просить Монса быть нежнее, уже не осталось. Да и хоть Монс не сбавлял скорости, боль то постепенно уходила. Кровь послужила отличной смазкой. Член Монса ударил в комочек нервов внутри Йоханнеса, заставляя датчанина выгнуться. И просить ещё. Даже не просто просить, а умолять. - А сейчас? Тебе холодно? - Прерывисто шепчет Монс на ухо Нюмарку. - Нет, даже жарко, - еле выдавливает из себя он.

***

- Больше никогда не приеду к тебе на "экскурсии", извращенец. - Йоханнес не мог нормально сесть на диван. Зад нещадно болел. - Уверен? - швед лукаво улыбнулся. - Да! Мало того, что я теперь сесть и ходить нормально не могу, так ещё и придётся одеваться как монашка, чтобы раны твои не видно было! - датчанин оставил безрезультатные попытки сесть, и встал перед Монсом. Тот быстро схватил Нюмарка за руку, и потянул на себя. Оба оказались лежачими на диване. - Но ведь оно того стоит? Или отрицать будешь? - промурлыкал он на ухо Йоханесу. Тот ничего не ответил, а просто, страстно его поцеловал.