Углы и грани

Холодные капли скатывались по пальцам и запястьям, замирая всего на секунду перед падением, а после срывались крошечными снежинками на голубое платье. Джинни следила за легкими и точными движениями рук, сияющими вдохновением глазами, мечтательной полуулыбкой. Она ловила каждую фразу, сказанную мелодичным шепотом, подавляя нарастающую дрожь. Джинни не имела права дотрагиваться, чтобы не разрушить этот волшебный момент, только смотреть. Но даже этого ей было слишком много… — Я почти закончила, — неожиданно произнесла Луна, разглядывая получившееся ожерелье: льдинки-алмазы ярко блестели в ее руках, переливаясь всевозможными оттенками. Камешки маленькие, все разной формы, но это не смущало Луну — украшение казалось ей почти идеальным. Оставалась последняя деталь… звезда или сердце? Девушка вспомнила россыпь маленьких звездочек на платье Джинни, окончательно определяясь с выбором. Самый большой кусочек немного подтаявшего льда оказался в ее руках, чтобы обрести свою неповторимую форму. Магия струилась с кончиков пальцев Луны, создавая острые углы и грани, превращая мутную льдинку в подобие ограненного драгоценного камня. По завершению действа льдинка-звезда больше не таяла, напитавшись волшебством, поэтому была помещена в центр ожерелья, завершая его окончательно. Луна отложила его в сторону и, взяв палочку, произнесла заклинание, которое заставило снежинки на платье взмыть в воздух и, соединяясь, превратиться в тонкий и хрупкий обруч для волос. — Красота… Луна мечтательно улыбнулась Джинни, заправляя ей за ухо рыжую прядь волос. Ее ледяные пальцы коснулись раскрасневшейся щеки девушки, возвращая ту в реальность. Вскоре они оказались в гостиной у большого зеркала. Джинни помогла Луне надеть украшения, и теперь девушки рассматривали получившийся наряд. — Ты точно затмишь нашу милую невесту Герми, — хихикнула Джинни, оглаживая плечи Луны и целуя ее в шею. — Ты такая фантазерка, — смущенно пробормотала девушка, жмуря от мимолетного удовольствия глаза. Джинни обвила талию любимой, горячо выдыхая на влажный след от поцелуя. Луна задрожала в ее руках, но отстранилась, поправляя смявшееся платье. — Мне нужно переодеться. Спрячь, пожалуйста, лед, пока он весь не растаял. Правильное решение, подумала Джинни. Она вовсе не хотела случайно повредить украшения, однако стоило ей увлечься — льдинки-алмазы разлетелись бы вдребезги. Или бы просто растаяли, не выдержав ее пылких действий — никакая магия не спасла бы. Идея промелькнула светом упавшей звезды, но этого хватило, чтобы мысли о ней полностью заполнили голову Джинни. Убедившись, что оставшегося льда в блюдце более чем достаточно, девушка решила не медлить. Дверь в спальню оказалась приоткрыта, предоставляя возможность незаметно проскользнуть в комнату. Джинни замерла на пороге, разглядывая худое и все еще немного угловатое тело Луны, ее бледную кожу, россыпь родинок на пояснице. — Все еще не насмотрелась? — не оборачиваясь, спросила Луна. Она обхватила себя за плечи, словно смущаясь своей наготы. Джинни в несколько шагов преодолела расстояние между ними, опуская блюдце со льдом на тумбочку. — Никогда не насмотрюсь, — выдохнула она с улыбкой на губах и прикусила вмиг покрасневшее ушко. Она обожала так делать. Луна обернулась и поцеловала Джинни в уголок губ, а после отстранилась, удивленно взглянув на содержимое блюдца. — Зачем нам лед? — Эксперимент. — С каких пор ты экспериментируешь? — спросила Луна. — А ты догадайся, — Джинни усмехнулась, вновь притягивая к себе Луну и целуя ее уже по-настоящему. — Я постараюсь, — ответила девушка, вплетая пальцы в рыжие волосы и осторожно оттягивая их, чтобы оставить дорожку поцелуев от губ к ключицам. Джинни поддалась ласке, незаметно взяв кусочек льда. Она коснулась им звездного неба на пояснице Луны, по памяти соединяя родинки в созвездия. Луна вздрогнула, прикрыв глаза, и выдохнула, выгибаясь навстречу прикосновениям. Джинни провела льдом вверх по спине, а после горячими пальцами надавливала на каждый позвонок, зная, что посылает искры удовольствия по нервам, заставляющие Луну раскрываться и отпускать себя. Незаметно для себя девушки оказались в постели, которую так и не заправили поутру. Джинни устроилась на бедрах Луны, вглядываясь в любимые серые глаза: в них читалось волнение и предвкушение чего-то необычного, ранее неизведанного. — Тебе понравится, я обещаю, — чувственно произнесла Джинни, наблюдая, как бледные щеки окрашиваются в алый оттенок. Еще одна льдинка в руке — эксперимент продолжается… Джинни вырисовывала звезды на груди Луны, серпантином спускаясь к животу, а после смотрела, как крохотная капля продолжила свой путь ниже по покрывшейся мурашками коже. — Холодно… — на выдохе прошептала Луна и закусила губу, когда влажной дорожки коснулся горячий язык. Ледяные пальцы Джинни поглаживали ребра, грудь и затвердевшие соски, заставляя выгибаться навстречу, а дыхание сбиваться. Первый почти неслышный стон заставил Джинни мурлыкнуть от удовольствия и чувственно прикусить плечо возле маленькой соблазнительной ямочки. Она положила одну крошечную льдинку на след от укуса, вторую и третью во впадинки ключиц, а четвертой коснулась хоть и тонких, но мягких губ Луны, заставляя их приоткрыться и действовать. Луна взглянула в хитрые глаза своей лисичке, поддаваясь искушению: обхватила губами ее холодные пальцы и кусочек льда, лаская их языком. Ее тело горело в сладкой истоме — лед не мог его охладить, а лишь повышал температуру до предела, до лихорадки… — Хорошая девочка, — Джинни отстранилась и сняла футболку, откинув ее в изножье кровати. Она поглаживала бедра своей снежной нимфы, царапая их короткими ногтями, и, улыбнувшись, лишила девушку последней защиты из белого кружева. Луна поддалась, выставляя себя на показ, уже совершенно не боясь показать степень своего желания. Она хотела, чтобы Джинни вновь и вновь ласкала ее до исступления, до дрожи в коленках и сорванного голоса. — Пожалуйста… Всего секунда… стон, скомканная простыня и прикрытые от удовольствия глаза. Луна чувствовала холодные пальцы, поглаживающие и надавливающие, задевающие все точки удовольствия, не на мгновение не останавливающиеся; считала укусы, которые вскоре будут гореть яркими метками… Метками принадлежность только ей, только Джинни. Луна выгнулась, задыхаясь, и притянула Джинни к себе, целуя ее горячие губы; дергала за рыжие волосы, зная, что это раззадорит ее сильнее. — Моя хорошая, давай же, — и этих слов хватило, чтобы первый оргазм прошел сладкой судорогой по телу, разливаясь после приятным теплом. Джинни смотрела на Луну и не могла насмотреться, она всегда любовалась такими моментами, чувствуя даже большее предвкушение, чем перед началом их игр. Ведь дальше… дальше должно быть еще лучше. Луна открыла глаза и улыбнулась: — Кажется, лед все же растаял. — Да, но это не означает, что мы не наколдуем еще…