Маленькое чудо

Прошло три года. По дому разносились детские голоса, и звуки шлепающих по полу маленьких ножек. У четы Аоминэ родилась двойня: девочка омежка и мальчик альфа. Дочку назвали Хотару, она унаследовала внешность папочки – светлая кожа, белокурые кудряшки, длинные стрелки ресничек, но вот цвет глаз достался от отца. Никогда не унывающее солнышко, которое поднимало настроение всем, даже уставшему Дайки, вернувшемуся домой после долгого трудового дня. А стоило заслышать звонкий смех, как все тут же начинали улыбаться в ответ. Ее так и называли, наше солнышко. Мальчика назвали Акио, и по прогнозам Реты, в будущем он мог стать очень грозным и красивым альфой. Внешностью ребенок тоже пошел в папочку, однако глаза его были карего цвета, меняя свой оттенок в зависимости от настроения хозяина с светло-карего, янтарного, до темно-карего, почти черного. Да еще и цвет волос у него был иссиня-черный, как у отца. Этот вечер не отличался от других. Хотару бегала по квартире вместе с их домашним любимцем, а Акио сидел на кухне, внимательно наблюдая за тем, как папа готовил ужин, ожидая главу семейства. Едва на часах пробило шесть, как дверь в прихожую открылась и в коридор вошел усталый и взъерошенный Дайки. - Ура! Отец пришел! – Первой к нему ринулась Хотару, щенок тоже радостно повизгивал, крутясь под ногами, - Я так соскучилась! - Привет солнышко! – Дайки чмокнул дочь в щечку, отчего та радостно захихикала, поднял ее на руки, - Как у тебя дела? Чем занималась сегодня весь день? А где папа и братик? - Я холосо, папа с братиком на кухне – ответила девочка, девочка погладила отца по щеке и снова засмеялась, - ты колючий! Ежик! Ежик! А мы сегодня ходили в магазин! Я помогала папе выбирать продукты, а Акио катил тележку. - Вот как, - опять Рета таскал тяжести, - Давай-ка проверим, что они там нам готовят, – Аомине опустил дочку на пол, мимолетно погладил собаку и разделся, - вперед! Рета, давно заслышав шум в коридоре, никак не мог выйти встретить мужа, потому что должен был следить за едой на плите. Акио тоже бросил взгляды в сторону двери, но не уходил, потому что не хотел оставлять папу одного. Наконец в комнату забежала Хотару, следом за ней их собака, а уж последним сам Аомине. Он чмокнул сына в растрепанную макушку, а затем обнял Рету за талию, целуя его в щеку. - Привет, дорогой. Что готовишь? - Карри и салат, - омега зачерпнул ложкой немного готового блюда и, подув, поднес к губам мужа. Тот быстро попробовал угощение и одобрительно замычал, снова целуя его в щеку, - как день прошел? - Да как обычно, - Дайки отцепился от Реты и сел за стол, - а у тебя как день прошел? – Спросил он у Акио. - Ну, сначала мы смотрели мультики, потом папа попросил прибраться, а потом мы ездили в магазин, и я помогал толкать тележку, – ответил сын, - а теперь я сижу тут, чтобы папе не было скучно… - О, а ты у нас помощник, – похвалил Дайки сына. - Дайки, иди переоденься и помой руки, - вклинился в их разговор Рета, - еда почти готова. - Хорошо, родной, - Дайки со вздохом поднялся, - я мигом. После ужина все семейство собралось в гостиной, чтобы посмотреть какой-то новый фильм, который Рета купил сегодня в магазине. Детям, правда, он вскоре надоел, и они принялись за свое любимое дело – рисование. Дайки лежал на коленях Реты и периодически посматривал на лицо любимого, любуюсь им и, вдыхая родной запах, который немного усилился в последнее время. - Любимый, давай на выходных отправим наших солнышек к бабушке с дедушкой? – Вывел его из задумчивого состояния голос омеги. - Хм? Ты это чего? Ты же сам говорил, что не хочешь отпускать их никуда, – удивился бывший ас команды Тоуо. - Дайки… Ты действительно не понимаешь зачем? Или прикидываешься? – Рета с удивлением посмотрел на мужа, - ты же уже всего меня обнюхал… Непонятно - Оу… А я-то думаю… - Дайки наконец понял, на что намекает ему омега и добавил хрипотцы в голосе, зная, что это неимоверно заводит блондина. - Завтра, увезу малышей к своим родителям, - подытожил Рета и потянулся, футболка от этого движения немного приподнялась, обнажая светлую кожу на плоском животике, и сладко зевнул. Аомине не удержался и чмокнул его в обнаженное место, отчего блондин захихикал, а потом наклонился к мужу и потерся свои носом о его. - Люблю тебя, - прошептал он, целуя Рету, - не заводи меня, а то сам знаешь, что может быть… - Уложу детей спать, - усмехнулся блондин, - и выпью подавитель, чтобы тебе было легче сдерживаться… - Я тебя даже через него чувствую, - Дайки улыбнулся, - Так, малышня, идите-ка все к отцу, я вам что-то скажу! Малыши, уже давно зевающие и потирающие глазки кулачками, отложили карандаши и приблизились к родителям, выжидающе на них глядя. - А кто хочет поехать к дедушкам и тетям на все выходные? - К дедушкам? – Переспросила Хотару, - Ура! - Ура! – Завторил ей брат, - к дедушкам! А еще там тети будут! Так давно не виделись! Соскучились! - Ну, тогда пойдемте спать, а завтра с утра я вас отвезу… Или они вас заберут, – пропел Рета. -Хорошо, спокойной ночи,– Хотару встала первой и одернула платьице. - Солнышко мое, спокойной ночи, и ты сладкий мой, добрых снов, - Рета обнял обоих и чмокнул в макушки, - пойдем… Дайки тоже поднялся, пока дети умывались и переодевались под присмотром Реты, он расправил постели и подключил ночник. - Спокойной ночи, Хотару, солнышко, - он склонился над сонной девочкой и поцеловал ее в лоб, - не шали сильно у дедушек… - Папа, - девочка уже почти засыпала, но все же ухватилась за руку мулата. - Да? Доченька? – Дайки и не думал так быстро уходить. - А ты любишь папочку? – Серьезно спросила она у отца. - Да, очень люблю. И тебя, и Акио, – Дайки немного опешил от такого вопроса, ведь Хотару еще такая маленькая. - Я тоже очень люблю вас всех, - проговорила девочка, - а еще, когда я вырасту, я стану папиной невестой. - Спокойно ночи, милая, – Дайки погладил малышку по волосам и отошел к постели Акио. Рета же наоборот подошел к дочери, поправил той одеяльце и поцеловал в щеку. Потом они тихонько вышли за дверь, оставляя детей в объятиях Морфея. А утром на пороге их квартиры объявилась Саяко, старшая сестра Реты, которая забрала малышей в гости к дедушкам. От нее не укрылся ни усилившийся запах брата, ни похотливые взгляды его мужа. Поэтому уходя, она пожелала им обзавестись третьим. Едва за ней закрылась дверь, как Дайки прижал Рету к ней. - Ну, что, сладкий мой? Сегодня ты от меня никуда не денешься, – он наклонился к шее мужа и опалил ее дыханием, прихватил мочку уха, с колечком в ней, слегка потянул, а потом посмотрел в глаза. - Д…Дайки, ты специально? Знаешь ведь какой сегодня день, – Рета как всегда завелся с пол-оборота, его дыхание участилось, в глазах заклубился томный туман, а руки сами собой удобно легли на плечи мужа, крепко сжимая их. - Да, знаю, – Дайки нравилась такая слабость блондина, он знал, что сейчас может сотворить с ним все, что захочет. Но почему-то именно в период течек Реты, ему вовсе не хотелось быть грубым, а особенно после рождения детей. В обычные дни они попробовали много чего, но в эти – ему хотелось холить и лелеять своего омегу, заставить их запахи смешаться, пометить его настолько, чтобы ни у кого не было даже капельки сомнения, кому тот принадлежит. - Дайки…. – вывел его из размышлений отрывистый шепот блондина. - Ты против? – Усмехнулся брюнет. - А похоже, что я против? – Рета снова издал этот похотливый полустон, полувздох, от которого у Дайки вставало как у подростка. Это вырвалось у него непроизвольно, но больше походило на мольбу, чем на протест, продолжать. Он поднял голову, его щеки раскраснелись, а в глубине глаз полыхал огонь страсти, — Ты собираешься что-то делать, или мы так и будем стоять у дверей? — хрипло выдохнул он. Вместо ответа, брюнет подхватил вскрикнувшего мужа на руки и быстро перенес в спальню, скинув на простыни. Блондин тут же устроился поудобнее, разводя ноги в стороны, чтобы Аомине было легче, а тот вовсе не собирался ждать, сразу же устраиваясь сверху и задирая домашнюю футболку парня до самой шеи. Его теплое дыхание, скользившее по коже, поднимало в Рете жгучие волны возбуждения. Кончиками пальцев он принялся рисовать только ему ведомые узоры на груди мужа, плавно опускаясь поцелуями с шеи на грудь блондина, мягко прикусывая уже припухшие соски, дразня их языком, вырывая долгие стоны из груди омеги. Оба они даже не заметили, как оказались без футболок, затем Дайки принялся нетерпеливо стягивать штаны, крепко сжимая бедра блондина, так как тот извивался под ним, стараясь потереться всем телом о мужа. Наконец, достигнув своей цели, он почувствовал руки Реты у себя на плечах. - Не терпится, - хмыкнул он, но не стал дальше дразнить возбужденного омегу. Рета, запрокинув голову, закрыл глаза. От влажного и жаркого прикосновения языка, поцелуев, где –то вокруг пупка, у него перехватило дыхание, мышцы на животе сократились, а все тело прошила дрожь предвкушения. И Дайки не обманул его ожиданий. Он даже не отвесил свои обыкновенные шуточки. Его губы плотно обхватили восставшее естество мужа и погрузили его в горячее нутро своего рта. Так старательно Аомине минет еще не разу не делал. Рета метался под ним, бормоча что-то невразумительное, потеряв связь с реальностью. Хватило всего трех минут, чтобы омега с тихим стоном излился. - Дайки, - прошептал он, притягивая альфу к себе для поцелуя, - это невероятно… - Ты думаешь это все? – Аомине по-хозяйски облапил упругие половинки, раздвинул их и проник в заветную ложбинку пальцами, растирая уже выступившую смазку. - Дайки, - Рета не заметил, как пальцы проникли в него, а он сам насадился на них, снова издавая эти восхитительные стоны-вздохи. Дайки во все глаза наблюдал за свои омегой, который сейчас ластился к нему, буквально выпрашивая ласку. Таким податливым он становился только в период течек, - пожалуйста… Рета не замечал, что царапает плечи альфы, оставляя длинные красные борозды, которые, пусть позже, извиняясь, будет сам же обрабатывать, осторожно орудую инструментами, но это потом. Аомине притянул его ближе, требовательно целуя, с восторгом ощущая его отклик. Не отрываясь от его сладкого рта, ловя губами стоны, он вновь пробрался рукой к заветным половинкам, потираясь о него взад-вперёд между его ног до тех пор, пока Рета не стал сам пытаться насадиться на его член. Когда градус страсти начал зашкаливать, Аомине наконец проник в него, он проталкивался внутрь, чувствуя, как на него накатывает облегчение, его дыхание с шипением вырывалось сквозь стиснутые зубы. Рета задыхался, принимая его плоть в себя, каждый сантиметр на который он всё глубже продвигался, забирая каждую крохотную частичку, которую уступало ему тело, до тех пор, пока не оказался внутри до самого упора. - Я в тебе, - голос Аомине глухо прозвучал на его ухом, – мы теперь одно целое… Рета лишь нетерпеливо двинул бедрами и захныкал что-то невразумительное. - Я – твой, и всё, что ты пожелаешь от меня, тоже твоё, - прошептал Дайки, поворачивая лицо Реты к себе, глубоко целуя его, одновременно вбивая в него свою плоть. Он продолжал равномерно вонзаться, постепенно убыстряя темп. Блондину оставалось лишь подстраиваться под тот темп, который ему задали. А он все ускорялся и ускорялся, пока они оба не застонали, кончая одновременно. - Дайки, а презерватив, - предпринял слабую попытку вывернуться из-под любимого тела Рета. - Да плевать, - Аомине по-хозяйски сгреб его в объятия и прикусил ухо, - спи, теперь еще ждать, пока узел спадет… Но Рета уже не ответил, мирно сопя, уснув в объятиях любимого. Утром - Дайки, я ведь тебя предупреждал! – Растрепанный Рета стоял у их развороченной постели и растерянно смотрел на непонимающего, еще сонного мужа, - течка закончилась! А это значит… - Значит нам пора покупать квартиру побольше, - Дайки ловко привлек блондина к себе и поцеловал, - или ты не рад? - Глупый, - Рета прижался к брюнету и счастливо вздохнул, - но ремонтом буду заниматься я! - Как скажешь. Родной, как скажешь…