Я буду ждать...

Сумасшедший клоун сидел в самой верхней кабинке на колесе обозрения, откуда открывался чудесный вид на заброшенный парк аттракционов. Когда-то здесь было царство веселья, романтики, счастливого смеха. Дети, приезжая даже с соседних районов, бежали сюда, чтобы насладиться шоу. Наверное, это место продолжало бы радовать посетителей своими красками на протяжении многих веков, но судьба оказалась неблагосклонна. После приезда в город странствующего цирка люди начали пропадать. Днем веселый черно-белый клоун развлекал толпу, а ночью от самого входа и до шатра актеров тянулась длинная кровавая дорожка. Из-за происшествий маленький город насквозь пропитала паника. Родители не выпускали детей на улицу, даже взрослым запретили ходить без сопровождения двух или трех человек минимум. По асфальтированным дорогам застучали колесами полицейские автомобили, законники начали вводить все новые и новые патрули. В парк больше никто не ходил. Пять посетителей за неделю уже стало радостью. Владелец разорился, и место, где так любила веселиться малышня, закрыли. На воротах повис тяжелый медный замок. Из города постепенно стали уезжать перепуганные жители, а за ними, не получая должной прибыли, и цирк. Но может не весь? Черно-белый маньяк очистил очередной коготок от запекшейся крови недавней жертвы и, томно вздохнув, обвел скучающим взглядом парк. У Комнаты Страха стоял маленьки ларек с сахарной ватой и другими сладостями. Забавно, что перед тем, как до смерти напугать глупых любопытных малявок, их кормили. Похоже кто-то сильно ненавидел уборщика. А вон и Зеркальный Лабиринт. Когда-то излюбленное развлечение взрослых и их чад. Жаль, что сейчас все, что делало развлечение тем, чем оно являлось, было порушено. Сами зеркала покрылись толстым слоем пыли и грязи, а некоторые и вовсе стали жертвами кровавых развлечений убийцы. Но виноватым себя он не чувствовал. Наоборот, все было разбито, оторвано, отковырено, другими словами сломано в благих целях. Наконец, главное достоянее парка — большой разноцветный шатер, собранный из всевозможных лоскутков, когда-то ярких, сейчас же местами порванных и поблекших. Сам цирк, приносивший радость маленьким детям, теперь стал пристанищем палача и могилой для наивных посетителей. Клоун удовлетворенно осмотрел чистую перебинтованную руку, разведя в сторону заостренные черные пальцы для лучшего обозрения. Через промежутки между когтями монстр краем глаза заметил мелькнувшую тень. За ней в жуткий парк проследовала еще одна, поменьше. В сумасшедшем взгляде убийцы засветилось любопытство, может, даже радость.  — Уже новые друзья пришли? Всем так не терпится со мной поиграть? — заулыбался полосатик, облакотившись о край кабинки, дабы наблюдать за детками было как можно удобней. После закрытия, оставшийся в парке черно-белый клоун часто скучал, оставаясь один на долгое время, но вскоре грусть была буквально «раздавлена» набежавшей кучей любопытных, решивших проверить действительность легенды о проклятом месте, за что вскоре заплативших дорогую цену. Как что-то запрещенное, неизведанное, этот парк подогревал интерес каждого настолько, что даже слухи об убийствах и страх перед смертью не могли остановить подростающее поколение. Все новые и новые обреченные приходили сюда, еще не осознавая, что место, где сейчас им так весело станет для них могилой…  — Братик! Братик, пошли домой! Мне страшно! — плакала маленькая девочка лет шести на вид.  — Не бойся, Сьюзен, я рядом. Чего тут страшного! Эти сказки про маньяков мама напридумывала, чтобы мы подальше держались! Идем, вот увидишь, все будет хорошо, я смогу защитить тебя. А потом придем домой, сама смеяться будешь, какой трусихой была! — звонко расхохотался паренек, подбадривая любимую сестру. — Ну же, зайчишка ты перепуганный, отпусти рукав, мне больно. Девчушка всхлипнула, одной рукой прижав к себе грязного игрушечного медвежонка, которого уже успела протащить по всем лужам, а другой нервно цепляясь за рубашку своего защитника. Ее голубое платьеце в нескольких местах было порвано, подол испачкан в земле, а воротничок давно изменил свой цвет с белого на сероватый. Мальчик тоже выглядел не лучше. Измазанные брюки, рубашка в клетку, старый пуховик и дырявые кроссовки красовались на двеннадцатилетке.  — Братик, а что если мама нас увидит? Тогда накажут и меня, и тебя, Дин, — малышка посмотрела заплаканными, но все еще прекрасными иссиня-голубыми глазами на молодого «героя».  — Откуда бы ей здесь взяться? — поднял бровь тот. — Она никогда сюда не ходит. Хватит ныть, тебе сказано, вон, лицо красное все. Сейчас пойду один, а тебя тут оставлю. Одну совсем. Мальчик грозно потряс пальцем у носа сестры. Девочка вжала голову в плечи, спряташись за спину брата, но все же затихла. Дин жалостливо посмотрел на малютку и, через некоторое время раздумий, снял с себя пуховик, повесив его на плечи Сьюзен.  — Держи, замерзла ведь. Дрожишь как осиновый лист. Клоун продолжал наблюдать за семейкой. Кончиком коготка, аккуратно, чтобы случайно не поцарапать себя, черно-белый убийца смахнул со щеки воображаемую слезу умиления и приготовился предстать перед родственничками во всей своей двухметровой красе. Вообще-то он любил детей, очень даже. Искренне считая их своими друзьями, маньяк, сам того не замечая, открывался им, буквально вкладывая им в руки ключ от всех своих тайн. Полосатик знакомил их со своим миром, кровавым увлечением, мертвыми «гостями» его цирка. Клоун действительно лишь показывал себя настоящего, не осознавая, что малышей пугало все это. Естественно, после первой же экскурсии дети бросали маньяка, в страхе унося ноги куда подальше и по сути, выбирая свою судьбу. Отвергнутый, брошенный монохромный монстр прощал своих маленьких друзей, давая им шанс поиграть с ним еще раз. Последний раз.  — Видишь, совсем нечего бояться, — улыбнулся Дин, нарушив затянувшееся молчание. — И никого тут нет.  — Это верно… Пугающий голос, казалось, звучал повсюду, делая невозможным определение источника.  — Здесь только я… — рассмеялся неизвестный. Что это был за звук… Нет, ни один нормальный человек не назовет это так. Истерика, абсолютно сумасшедший смех настоящего психа. Он все лился и лился, до костей пробирая ужасом, обжигая ледяным дыханием душу. Не прекращаясь, не замолкая.  — Братик! — в испуге вскрикнула малышка, прижавшись к мальчику.  — Все хорошо, Сью… Все хорошо… Дин закрыл своим телом любимую сестру, грозно озираясь по сторонам.  — Страшно? — внезапно раздался голос сзади. — О, не нужно бояться. Я не дам никому сломать вас. Вы только мои. Дети в ужасе обернулись. Перед ними стоял высокий, под два метра, черно-белый, с полосатым конусообразным носом клоун. Странный клоун. Он не был похож на других. В его глазах поблескивало безумие, взгляд сверлил гостей, словно маньяк мысленно уже разрезал их на куски, а широкую улыбку, обнажающую заточенные акульи зубы, назвать доброй, язык просто не поворачивался. Да и на улыбку-то это не тянуло, скорее уж оскал.  — Кто ты? — исподлобья спросил Дин, все еще пряча сестру за собой. Убийца развел длинными руками, сделав нечто, похожее на реверанс.  — Смеющийся Джек к вашим услугам. Отныне я ваш спутник и друг… — в глазах монстра блеснул недобрый огонек, -…до конца ваших дней.  — Полосатик! — пискнула Сьюзен, выйдя из-за спины брата.  — Что.? Новый знакомый поднял полный удивления взгляд (наивный, не знает, что авторка за кадром постоянно его так называет, а теперь еще и мелкой шепнула на ушко), но через мгновение снова залился оглушительным смехом. Наконец успокоившись, клоун опустился на корточки и заглянул в голубые глаза малютки.  — Ты хотела сказать «Джек»? Девочка, забыв про страх, весело улыбнулась и, не обращая внимание на предостерегающий шепот Дина, протянула руку к новому другу.  — Полосатик, — повторила Сьюзен, коснувшись перьев на плече монстра. — Мягкий… Как плюшевый!  — Эй, отойди от него! — шикнул мальчик, оттаскивая глупышку от снова впавшего в истерику Смеющегося.  — Но он же хороший… — не поняла реакцию брата малышка.  — Чему тебя мама учила? С незнакомцами не разговаривать!  — Вашей мамы тут нет, — заметил Джек. — К тому же, разве я не знаком тебе, детка? Сьюзи снова заулыбалась, отбросив последние сомнения. Опустив свою маленькую ладошку на большую перебинтованную когтистую лапу монохромного джентльмена, малышка, как истинная леди, сделала реверанс и важно зашагала рядом с клоуном. Дину ничего не оставалось, как пойти за сестрой, ведь он дал обещание матери всегда заботиться о ней, не оставляя одну ни при каких обстоятельствах. «Какую бы цену ты не заплатил. Верни ее домой. И вернись сам» говорила добрая женщина, целуя любимого сына в лоб перед долгой прогулкой. Джек шел к своему любимому шатру, ведя за руку маленькую гостью. Девочка, зажмурившись от удовольствия, лизнула сладкий черно-белый леденец. В бедной семье никогда не покупали конфеты, считая их бесполезной тратой. Как жестоко лишать детей сладкого. Но теперь в их жизнях появился Смеющийся. С этого момента как раньше уже не будет. Никогда.  — Куда мы? — оторвавшись от поедания конфеты, Сьюзен подняла свои прекрасные голубые глаза на друга.  — В цирк! — улыбнулся клоун. Девочка радостно подпрыгнула и, кружась, начала бегать вокруг монстра. Джек с долей зависти глянул на свою новую игрушку. Люди так глупы. Они тратят жизни и эмоции в пустоту, даже не задумываясь, каково это — потрять все. Сам убийца давно забыл те времена, когда мог чувствовать хоть что-то. Иногда, наблюдая за будущими жертвами, маньяк мечтал снова, как раньше наслаждаться эмоциями. Готов был даже перетерпеть боль. Единственным, что осталось в его черной душе стал смех. Только он делал Джека сравнительно живым. Ведь как известно, не чувствуешь — не существуешь.  — Пришли? — протянула Сьюзи, облакотившись о ногу Смеющегося, остановившегося у огромного шатра.  — Мы на месте, — оскалился монохромный маньяк.  — Ну наконец. Клоун усмехнулся и отодвинул яркий полог, освобождая малышке путь. Девочка осторожно заглянула внутрь. Из цирка прямо в лицо гостье ударил едкий запах гнили.  — Фу, там что, кто-то умер? — сморщив нос, пробурчала Сьюзен.  — Нет, что ты, они не мертвы. Они просто спят, — еле слышно прошептал монстр. До малышки слова убийцы не долетели и, наивно доверяя другу, ребенок исчез в темноте помещения. Следом вошел и Джек. Была ли это просто игра воображения или клоун действительно хищно облизнулся, а в его глазах сверкнул кровожадный огонек? Дин потряс головой, отгоняя ненужные мысли. Едко сплюнув, мальчик бросил злобный взгляд в сторону шатра и, пнув ногой землю, решил осмотреться. Не оставлять сестру… Да зачем он ей? Глупышка, кажется счастлива со своим новым другом, а о брате вовсе забыла. Ну и пусть. Все равно сейчас толку от парня никакого. Сьюзи не обратит внимания на его предостережения. Что за странный тип? Почему эту дурочку так тянет к нему? Хотя малютка всегда любила клоунов… На каждый праздник девочка преданно ждала у двери появления веселого человека в ярком, радужном костюме. Дина же они всегда пугали. Нет, он знал, что это лишь переодетые люди, но в детстве… Будучи маленьким ребенком, мальчик не мог спокойно выносить этих чудовищ рядом с собой. Какая-то часть их отталкивала его. Погруженный в свои мысли, парень зашел внутрь старого аттракциона. Неподалеку стоял еще один ларек со сладостями. Через пару шагов разноцветная платформа кончалась, а внизу расположились рельсы. Вон и вагонетки. Одна, две… Их четыре. Может эта штука еще действует? Дин, приложив немало усилий, сдвинул с места заржавевший рычаг. Раздался громкий скрежет. Машина заработала. Вагонетка скрипнула и подалась вперед, готовая ехать. Мальчик усмехнулся и с разбегу запрыгнул в старое устройство. Путь начался. Заиграла странная музыка, постоянно прерываясь на помехи, иногда совсем замолкая. По тоннелю, моргая подсветкой, были развешены жуткие головы клоунов. Ободранная краска, кое-где голые провода, ужасные лица, искаженные то ли криком, то ли смехом. Мелодия становилась громче, пугая. Изображения, с каждой секундой все страшнее и страшнее, казалось, следили за Дином… Внезапно все потемнело. Даже музыка, превратившаяся во что-то зловещее, затихла. Вагонетка не замедляла свой ход. По стенам, словно принесенный ветром, пробежал какой-то странный звук. Он становился все громче, все отчетливей и вскоре весь парк услышал дикий, сумасшедший смех. Будто молния озарила коридор. Посередине дороги стоял клоун. Монохромный клоун. Монстр истерично хохотал, направив жуткий взгляд на мальчика. Дин тихо вскрикнул. В руках убийца держал голову Сьюзен… В следующую секунду все исчезло. Вагонетка выехала на свет и со скрипом остановилась у платформы. Дневной свет озарил распахнутые в ужасе глаза и раскрытый в немом крике рот бедняги. Скинув оцепенение, мальчик, как только мог быстро, кинулся к шатру. Но распахнув полог, снова замер, уставившись на середину арены. По его щеке медленно сползла слеза. Там, распластавшись на столе, в луже крови лежала маленькая девочка в разодранном голубом платье. В районе живота все превратилось в кровавую кашу, из раны свисали остатки внутренностей. Вокруг шеи Сьюзен были бантом завязаны кишки, вены вспороты и красиво заплетены в браслет на руке, а во рту орнаментом выложено стекло. На Дина устремились пустые глазницы.  — Нравится? — раздался его за спиной скрипучий шепот. — Мы хорошо поиграли. Твоя сестра такая добрая. И у нее такие красивые глаза! Я попросил ее подарить их мне, но она лишь засмеялась. Сказала, что ей самой они еще пригодятся. Мне пришлось самому забрать свой подарок. Мальчик стремительно развернулся, в ужасе отскочив от жуткого клоуна, но, оступившись, упал на алый от впитавшейся крови пол арены. Под рукой почувствовалась холодная поверхность острого осколка стекла.  — Неправда ли они прекрасны? — безумно улыбнувшись, спросил Джек, протягивая на забинтованной ладони глазные яблоки девочки. — О, твои тоже ничего. С сестрой не сравнятся, но я могу их немного приукрасить. Дин, широко распахнув веки, следил как черные когти тянулись к его лицу. В голове мальчика пронеслось счастливое лицо сестры, а потом… Ее тело.  — Убийца!!! — раздался крик, переполненный ненавистью. — О, что ты, она не мертва, а лишь спит… Джек не успел закончить. Дин схватил осколок и с силой ударил острием по протянутой руке монстра. Тот отшатнулся, не ожидая такой буйной реакции. Тем временем Дин, воспользовавшись паузой, сорвался с места и бросился прочь из парка. Оставив за спиной тоннель с клоунами и жуткой мелодией, монохромного монстра, жуткий цирк… Оставив труп сестры. Это его вина… Он никогда не забудет. И никогда не простит. Слезы, которые сейчас капают из глаз, скользят по щекам и разбиваются о палые листья, станут кровью. ЕГО кровью!  — Глупый. Глупый и юный, — произнес Джек, смотря вслед мальчику. — Ты не скроешься от меня. Я не позволю такой игрушке как ты убежать. Я останусь рядом до того момента, как ты повзрослеешь, и никому не дам сломать тебя. Я буду ждать. Пока твоя ненависть не станет сильнее. Пока ты всем сердцем не захочешь убить меня. Игры с настоящими эмоциями куда веселее. Любовь и дружба — сильные чувства, но ненависть сильней. Это будет наше последнее прикоючение вместе. Я передам тебе «привет» в будущем, а сейчас беги. Ведь я больше не дам этого шанса… По парку разнесся сумасшедший хохот. Монохромный клоун перевел взгляд на глубокую рану, оставленную мальчиком. Ни капли алой жидкости не упало на землю.  — Ну вот, опять зашивать придется, — вздохнул Смеющийся и, расплывшись в клыкастой улыбке, медленно направился за только что скрывшимся в темноте улиц Дином…