Стать человеком

Нечто неосязаемо прекрасное и всеобъемлющее наблюдает из туманной дымки, стелящейся по корням деревьев. Оно ощущает фибрами души приятный шум листвы, чувствует, как спеют сладкие ягоды на кустах, падая на землю. Как белки, постукивая маленькими лапками, спешно собирают упавшие с деревьев жёлуди. Слышит, как крадётся волк по изжелта зелёной траве и как зайчонок, услышав хруст тонкой ветки под тяжёлой лапой, стремительно бежит в траву. Сущность наблюдает, как хищник, принявший облик человека, стремится заманить в свои сети добычу. Если бы оно могло, оно бы спокойно улыбнулось — жизнь в лесу идёт своим чередом, близясь к новому витку цикла. Побеги иссыхающих растений неспешно, день за днём опутывают лежащее в траве тело, укрывая его слоем нежно оранжевой листвы. Скоро наступит зима — и это значит, что наступило время делать свои запасы. Оно знает, что события нельзя торопить; тонкая корка льда на воде служит знаком о наступающем сне. Пусть прохладная кровь погибшей пока питает корни засыпающих деревьев, а создать нечто неповторимое для леса успеется весной. Оно замечает вскользь, как среди леса раздаются тихие шаги, не похожие на звериную поступь его созданий. Юная девочка немного неуклюже ступает по лесу, держа небольшую корзинку на костлявом, торчащем через алое пальто, локотке. Её пальчики касаются кустов и собирают с них то, что падает в её ладонь. Тонкие ручки не касаются грибов, которые собирают мужчины, используя острые ножи. Её пальцы не тянутся к веткам, чтоб сломать их, как это обычно делают приходящие дети; только если оторвать не доломанные. Оно настороженно смотрит, как, положив на землю ягодки и сев неподалёку на корточки, девочка смотрит за крадущимся маленьким бельчонком. Ковыляя, почти ползя по земле, малыш хватает лапками одну… Миг — и руки девочки уже обхватывают рыжеющий в траве комочек. Бельчонок тихо пищит, и с каждым звуком где-то в сердце леса Оно волнуется ещё больше. Уходящую из леса девочку провожает слабая осенняя морось. Нечто устремляет свой прозрачный взор в сторону тропы, с болью слушая удаляющийся писк и ощущая уходящую девичью тень, падающую на траву около тропы. О, как же оно было удивлено, когда девочка вернулась спустя несколько дней. С замиранием сердца оно почуяло в здоровеньком зверьке недавнюю пропажу. Его шерсть лоснится, а сломанная ножка ходит так легко, словно не было никакого падения из дупла. И деревья тихо шумят, качаясь в дуновении ветра: «Зачем? Зачем?» Оно не понимает. Оно хочет понять. «Зачем сильным спасать слабых?» Девочке понадобилось прийти ещё не один раз, чтоб оно стало замечать, что ей ничего не нужно взамен. Её смущенная улыбка говорила только о том, что она рада видеть, как выздоравливают маленькие зверята. Девочка приносила их в лес, радостных и накормленных, напоследок оставляя орешки и ягодки для прячущихся в кустах белочек и зайцев, оставляя мясо для настороженно изучающих её издалека хищников. Она осматривала полянку, на которую приходила, немного неуклюже пятясь назад и касаясь ласковыми руками стволов деревьев. А после, неспешным шагом, словно нехотя, уходила обратно. А оно так жаждало понять её. Неосязаемой тенью оно следило за ней, прячась дождём и туманом между деревьями. Днями, неделями подряд оно смотрело за её повадками, ища в них поведение хищника, как у остальных Красных шапочек. Ища хотя бы намек на то, что она может принести вред, как и другие. Но даже при угрожающей опасности, увидев волка, она спокойно опустилась на землю, не глядя в глаза серому, не пытаясь напугать его или прогнать насильно. И тот тихо ушел, не тронув спокойного зверя с черно-красным окрасом. Зверя, не боявшегося хищников.

***

Лесное озеро парило прохладным туманом, едва проснувшись от зимы. Меж деревьев царила обволакивающая тишина, но здесь, в глубине лесного сердца, что-то волновалось в томящемся ожидании. Что-то, ныне принявшее осязаемую форму: теперь в тумане можно было разглядеть фигуру человека. Существа, на которое оно хотело быть похожим и образ которого приняло не задумываясь. Плавно кружась в воздухе, почти человеческая фигура терпеливо ждет, пока вдалеке не появится знакомый силуэт: со дня на день девочка должна была принести выздоровевших кроликов. Ох, пусть и прошло много недель, но оно всё ещё не понимало, как люди делают это. И зачем. Будучи одно, в уже привычном, слегка радостном томлении, оно мысленно повторяло отзвук её растительно-очаровательного имени. Случайно услышанного, таинственно нежного слова, как роса на лепестках цветов. «Роуз.» «Роуз.» «Роуз.» Когда девочка ступила в лодку, оно с замиранием сердца смотрело, как суденышко покачивается на волнах, направившись к центру озера. Оно, неслышно паря, наблюдало, как Роуз пытается разглядеть его в густеющем тумане, неловко прижимая ручки к груди. — Я видела вас, — тихо и взволнованно шепчет она. — Пожалуйста, покажитесь. Её хрупкая фигурка едва ли не полностью склоняется за борт, силясь рассмотреть сквозь туман хоть что-то. И тогда оно подлетает ближе, окруженное плотным облаком дыма. Вопреки его ожиданиям, лицо девочки не выглядит напуганным. Его озаряет слабая, но светлая улыбка. — Добро пожаловать на землю. Испытав необычную душевную легкость и прилив сил, оно в радостном жесте разводит руки, и девочка взлетает в воздух с тихим удивленным вздохом. Ему казалось, будто оно смотрело это мгновение вечность. То, как Роуз прикрыла глаза, раскрыв ладони и расслабленно вытянувшись в воздухе, то, как ласково-счастливая улыбка озаряет её лицо. Паря рядом с ней, оно хотело сказать что-то радостно-благодарное, сказать на её языке, как человек вывернув наружу всю свою душу с её эмоциями и чувствами. Но оно не умело говорить. Они кружились вместе и весь мир вокруг был таким же прекрасным, как она. И весь мир вокруг был таким же беззащитным, как он.

***

Опуская её, закрывшую от чего-то глаза, на берег, оно переживало за неё волнами по глади озера и ветром в кроне деревьев. Очнувшись, Роуз долго смотрела в туман, ощущая нечто сродни пустоты и одновременно близкое к счастливой наполненности. Она неловко и медленно встала, но не смогла найти лодку — своего проводника в мир неизведанного тумана. Девочка начинала думать, что это был всего лишь сон. Пусть и самый прекрасный, что она видела. Оно пряталось в густом дыме до тех пор, пока она не ушла. Поглощенное своими мыслями, оно старалось создать себе тело, более похожее на людское, чтоб поговорить с ней, чтоб понять её. Но не могло. После множества неудачных попыток ему всё равно приходилось беззащитно прятать оголенные нервы под густой туманной дымкой. И потом оно, передохнув, снова пыталось. Поглощенное своими мыслями, оно не замечало, как ждут её прихода совсем маленькие бельчата, не научившись добывать ягоды и грибы. Желая стать частью той бесконечной любви, которой была Роуз, оно не слушало, как воют волки от голода. Всю весну смотря за тем, как девочка гуляет по лесу, желая стать такой же, как она, оно не слушало ворчание голодных желудков тех, кому не разрешало убивать людей. И лес голодал. Лес старел, осыпаясь на землю сухими листьями, лишенных алой крови. Он разваливался на глазах, постепенно лишаясь красной окраски, которую приносила его пища. Тут и там лес наполнялся трупами животных, падающих без сил. Без растущих и обновляющихся алых ягод, ломких веток, покрытых трупным ядом, травящим лесных хищников. Без сил падали олени, искали укромный уголок в дуплах белки, пытаясь спрятаться от преследующего голода. И волки умирали, провожая взглядом очередную ушедшую на тропу жертву. А оно только смотрело вдаль, ожидая её возвращения. Лес больше не хотел быть лесом. Он мечтал стать Человеком.