Мы утонем вдвоем.

Мы отправились в путешествие. В такое, что не имело конца — просто бесконечно долгий путь из синевы морской пучины. И высокий шанс захлебнуться в грубых и громких волнах, которые заставляют вздрагивать нас каждый раз. Утонуть в этой тьме, так же как мы затерялись внутри нас обоих. Это бесит. Когда я впервые увидел его на улице моросил неприятный, но до жути знакомый в моем городке дождь. Легкие, но столь надоевшие капли падали нам на плечи. Да что нам — каждому прохожему без такого нужного зонта. Хотя нужен ли он, когда можно так легко озябнуть, но прочувствовать эти маленькие и крошечные капли на своем теле?.. Он докуривал пачку каких-то, судя по всему, дорогих сигарет. Хотя качество упаковки изрядно потрепалась из-за этого дождя. Прижавшись спиной к стене остановки он угрюмо смотрел на проезжающие машины, автобусы, проходящих и спешащих людей. Казалось, будто на его лице было написано… Что-то явно не очень веселое. Казалось, что ему очень сильно хочется закричать, заплакать, обрушить всю ту боль, которую он испытал на весь мир. Но сейчас не о том, что было до этого. Сейчас мы посреди огромного синего полотна. Море. Волнующее, заставляющее с трепетом наблюдать за каждой волной, вслушаться в его тишину. А посреди всего этого — маленькая лодка на моторчике. — И чего делать будем? — Спросил мой друг, укутавшись в плед, который уже вряд ли мог согреть. — Запасы — курлык, вода — вон вокруг, но не пригодна для питья. Ещё и мотор, судя по всему, заглох. — Не знаю. — Сухо ответил я. — Ты же понимаешь, что нам тоже уже того. Конец? — Мне пришлось уточнить, ради полного осознания ситуации. Он молчал. Не зная, что говорить, он просто смотрел то на меня, то на гладь моря. «А что мы тут забыли?..» — как бы читалось на его лице. Это было неприятно, отдавалось глухим гулом в ушах, противным скрежетом на душе, внутри вызывало лишь отвращение. Все. — Может тогда вспомним все, что было?.. — Спросил угрюмо я, пошарив где-то в ящиках, что почти пустовали, в поисках хотя бы чего-то того, что у нас осталось. — Держи. — Протянул ему я термос с алкоголем. — Может хотя бы так не будем такими... Грустными... — Ладно… — Он протянул руку, что бы взять термос. Когда он забирал эту пластмассовую штукенцию, наши ладони соприкоснулись. Мои были намного теплее, чем его. — Ну-с. — Сделав глоток он внимательно посмотрел на меня. — Тебе не холодно? Может, руки погреть?.. Не сочти за. — Я замолчал. — За. За нетрадиционной ориентации. Я как другу хочу помочь… Он внимательно посмотрел на меня. Я вспомнил все то, о чем мы беседовали. Как весело смеялись и с грустью беседовали о прошлом. А ведь в действительности, если подумать — то мы вспомнили всю нашу жизнь. Все события — до последнего. Мы просто пересказали друг-другу всю нашу жизнь, и судя по всему, наши истории тут и утонут — до последней буквы, до последней точки, вздоха, выдоха, слез! Мы были теми, кем есть в самом деле — не стеснялись чувствовать, выплескивать все свои эмоции, что когда-то так давно накопились внутри нас… — Какая разница, если нам могила заказана нам давно?.. — Он вздохнул, но все же протянул свои руки ближе ко мне. — Грей… Надеюсь, не перевернемся. Хотя есть ли смысл бояться?.. И я сжал его ладони внутри своих. Стараясь отдать все оставшееся тепло, что осталось у меня. Возможно, это глупо, возможно, выглядит не так, как обычная дружба, возможно ещё что-то — вокруг нету ни души, что могла бы нас осудить. — У нас вообще кроме этого алкоголя ничего не осталось? — Тихо спросил он. — Да. — Ответил ему я. — Помнишь, из-за чего мы оказались тут? — Спросил его я. — Ты решил мне помочь, а сейчас… — Грустно посмотрев на меня он отвел взгляд в сторону, но руки из моих ладоней не выпустил. — Ты жалеешь о том, что мы тут? — Я настороженно посмотрел на него. — Нет… — Пессимистично ответил он. — Точно? — Да. — Он убрал правую руку для того, что бы сделать глоток напитка. — Был бы ты счастлив, не окажись ты тут сию минуту? — Если бы я не встретил такого друга как ты, то нет. Слишком тоскливо было бы выдержать все то, что накопилось внутри одному. — Думаешь психолог справился лучше с этой задачей?.. — Хах… Нет. — Он снова сделал глоток. Я замолчал. — Смог бы ты пойти на самоубийство, не встреть ты меня или кого похожего? — Да… — Почему? — Не знаю. Из-за безысходности. Я сжал его ладони сильнее, словно боясь, что он прямо в сию минуту прыгнет прочь. Опасаясь, что он прямо сейчас выпрыгнет прочь из лодки, не заметив той боли и упустив мимолетный терпкий запах свободы от всего. Такой простой, ненавязчивый, но все же такой недоступный… — Мне немного больно. — Он убрал руки и теплее укутался в плед. А я молчал и просто смотрел на него. — Мне кажется, что мы давно не живы… — Начал тихо я, опустив взгляд сначала в дно лодки, а после перевел его на гладь моря. — зажглись и потихоньку догорим… — Э-эй… Ты чего?.. — Нелепо спросил он. А я не знаю что ему ответить. В голове много мыслей, но нету чего-то нормального. Того, что я могу сказать и произнести одним нормальным связанным по смыслу предложением. Мы предоставлены самим себе. Просто так. Посередине огромного темно-голубого полотна. Мы можем помолчать. Мы можем петь. Стоять или бежать. Но в этом нету смысла. Мы умрем от обезвоживания. Или нас проглотит морская пучина. Я понятия не имею, что будет через пару минут. У меня нету надежды на спасение. Все кануло куда-то… Куда-то в неизвестность... А ещё вокруг всегда много волн. Они подобно людям — каждая из них куда-то бежит и чем-то бредит. Люди тоже часто бредят. И не знают что им говорить. И как им жить. Что делать дальше. Проживая бессмысленную жизнь. Или это я уже начинаю бредить. — Мы странно оказались рядом, помнишь? — Сказал он. — Знаешь, тогда я думал только об одном «Хочу заснуть и не проснуться.». Понимаешь? Просто заснуть и все — навсегда закрыть веки и больше не открыть их. Все. Никогда не видеть этот мир. Людей в нем. — Но потом ты встретил меня, да?.. — Усмехнулся я печально. — Передавай бутылку виски… — Нету. Вон рядом с тобой стоит этот. Как его, черт возьми?.. — Забыл слово я. — Термос. Нет, не хочу. Хочу виски. — Твердо настоял на своем он. Я не знал что ему ответить — все было так туманно, что не хотелось отвечать ничего. Хотелось, что бы из ниоткуда появилась эта бутылка виски. Протянуть эту бутылку ему. И утонуть где-нибудь. Не важно где — хотя бы в луже. — Эй. — Снова обратился ко мне он. — Что? — Спросил я, посмотрев в его сторону. Он натянул себе плед на лицо так, что бы эта ткань полностью закрывала его лицо. — Смотри, я привидение. У-у! — С небольшими нотками смеха обратился ко мне он. Я лишь несколько смущенно улыбнулся, взяв его за руку. — А может утонем к черту? К черту в объятия Морского Дьявола?.. — Серьезно посмотрев в его серо-голубые глаза и взяв его за обе руки я всерьез задумался об этом. -… — Он какие-то минуты молчал, а потом как-то отрицая реальность сказал, что не против. — Ты же станешь… Моим… Вис-ски?.. — Ему с трудом дались эти слова. Видно, что ему хотелось утонуть хотя бы в поцелуе с парнем, а не порознь. Не утонуть по раздельности. Я ничего не сказав, прижался к нему. После взял его за руку и вдвоем мы молча аккуратно стали на дно этой моторной, была бы она проклята, лодки. Повернулся к нему лицом. — Ты готов?.. Думаешь, у нас нету вообще никакого шанса на спасение?.. — Возможно, эта мелкая паутинка надежды на спасение и есть. Но я не верю ни во что. Что он скажет — то и будет исходом моей жизни. — Ага. Знаешь, это, конечно, может быть и не хэппи энд, но. Я все равно благодарен тебе. Не знаю, что было бы, если бы не познакомился с тобой. — Ты бы не стоял на дне моторной лодки готовясь к смертному прыжку утопленников. Двух мужчин, которые вообще-то не были неправильной ориентации, чисто дружба… Но… Он резко прильнул своими губами к моим. Его несколько грубые, но все такие же печальные черты лица были прямо перед моим носом. Я ничего не делал, просто позволял делать ему все, что ему хочется. В этот момент, момент столь сладкий и трепещущий я, закрыв глаза не сдержал слезу. — Ты. Нормально?.. — Неуверенно спросил он. — Пойдет. — Я обнял его, прижал к себе, и первый поцеловал его. Хотя бы перед смертью мы попробовали вкус мужского поцелуя дружбы… «Сделав неосмотрительный прыжок из кустов, Уходят два сердечных батискафа. Как жаль, что мы без них. Как жаль, что мы не прожили всю жизнь. И прыгнув вниз морской пучины, Мы в сладкой паутине поцелуя, Уходим глубже все на дно. Вдвоем. И наши сердца — Оболочки. Контур мины. До взрыва — пару прикосновений. Прикосновений к морскому дну.» P.S. За котом, который был у главного героя, который ещё с пачкой сигарет был (мужчина), ухаживала сестра. Он жив. Все хорошо. Мур-мур.