Если бы был хозяин, то какой? А стала бы я ему помогать?

-Ах, ты, дряная кошка, всё время под ногами путаешься! Сама страдаешь и мне не даёшь спокойно свои дела выполнять! Боже! Я из- за тебя хакама порвала! Они сделаны из наилучшего шёлка и расшиты эксклюзивным узором! Это подарок моего нового ухажора! Убирайся вон! С глаз моих долой! С этими словами хозяйка выбросила меня через окно на улицу. А чего я сделала? Я лишь подлизывалась, чтоб она меня покормила. Я ведь почти месяц голодаю! Нет уж. Больше я такое отношение к себе терпеть не буду! Пятнадцать с лишним лет живу, и ни разу от неё хорошего слова не услышала. Лишь крики и побои. Я буду мстить. Я убью её. Сегодня же ночью. А сейчас надо что- нибудь съесть. *** Этим же вечером я принесла топор на полку, которая была над кроватью Фудзинзяки. Края перекладины были как раз на уровне головы. Я намеревалась скинуть топор ей на бошку и проломить ей череп. Этот план казался мне эффективным и простым. И я не ошиблась. Ночью, когда Фудзинзяка спала, я бесшумно запрыгнула на полку и сдвинула топор. Он так хорошо приземлился: лезвие вонзилось линией от центра лба, через правый глаз, и до правого же виска. Теперь она мертва. Эх. А ведь мы с самого нашего рождения. Сначала родилась ты. Через пару дней я. Спустя месяц меня отобрали у моей мамы и отдали вашей семье. Ты, когда достаточно подрасла и научилась ходить, тискала меня, не задумываясь о моём состоянии, словно я бездушная кукла, била меня, пинала и швыряла в стороны. Я надеялась, что когда ты повзрослеешь, то будешь обо мне заботиться, но разум пришёл к тебе в возрасте 11 лет. Тогда умерли твои родители. Ты несколько недель была как загипнотизированная: дашь мне еду и пойдешь либо к озеру в саду, либо спать в свою комнату. Потом ты как с цепи сорвалась: у тебя появилась куча ухажёров из богатых семей, ты уже была главой этого купеческого клана вместо родителей, и тебе сказали, что у меня слишком длинный хвост и я являюсь бакэ- нэко.