Можно?

      — Мне нравится лежать на полу, — СонГю вытягивает перед собой руки, разглядывает пристально, словно хочет увидеть в них что-то новое, до этого не замеченное. Прикрывает глаза, когда яркий свет пробивается через расставленные в стороны пальцы, сжимает воздух в кулак и вообще ведет себя очень странно. — Ну, а тебе что нравится?       МёнСу лежит на полу рядом и ему неудобно. Конечно, говорить он об этом не станет, потому что боится даже просто проскочить какой-нибудь очередной вопрос, чтобы не разбить это хрупкое спокойствие. Когда им еще удастся просто так поговорить. Хотя СонГю, конечно же, исключительно из-за своей привычки подбирать нужные слова, называет это «потрепаться».       — Нравится лежать просто. Какая разница — где.       Пустой танцевальный зал, освещенный одной только лампой, остается наполненным музыкой даже после окончания практики. Только теперь их не семеро, а двое. И песни уже без их собственных голосов; что-то из плейлиста МёнСу. Кажется, Lifehouse.       — Что еще расскажешь? — лидер продолжает разглядывать собственные ладони на расстоянии вытянутой руки. Совершенно бездумно.       — Не знаю… Спрашивай.       СонГю не нравится слово «спрашивай», потому что все его вопросы после этого слова куда-то деваются, а придумывать просто не получается, потому что слишком обеспокоен тишиной. СонГю её не любит, потому что она позволяет погрузиться в невеселые мысли. Но и говорить ему не нравится тоже, и это большая проблема в случае с МёнСу.       — Почему ты такой молчаливый?       Вижуалу остается лишь закатить глаза и вздохнуть, обозначая свою позицию хотя бы этим, но старший никак не реагирует — продолжает сверлить взглядом потолок сквозь пальцы.       — Ты же знаешь, что я не молчаливый, — немного раздраженно отвечает Эль и получает за это раскрытой ладонью в живот.       — Свистишь, — МёнСу улыбается в ответ на это слишком правдивое замечание, фыркает и ловит чужие пальцы, сплетая их со своими.       СонГю привычно держаться с кем-либо из мемберов за руки. Фансервис — дело прибыльное. Принимает этот жест как данность, норму или даже вовсе не акцентирует на этом внимание. В отличие от младшего.       — Можно так, хён?       — Почему нет?       МёнСу думает, что зря лидера зовут не Нам УХён. Лидер тупой, как дерево, ему бы это имя подошло больше. А еще он думает, что лидер дерево не только в плане «соображалки», но и касаемо отношений с окружающими людьми.       — Ну-у-у… Мы одни, а я держу тебя за руку. Если кто-то из наших войдет — не будет ли это странно выглядеть?       — Никого ведь не смущает, что периодически Дону лежит на Хое, — и МёнСу снова приходится закатить глаза, потому что мысль о том, что деревянность или, скорее, «бревенчатость» старшего не оставляет никаких шансов на просветление и счастливый конец.       — Это потому что… э-эм-м… у них немного другие отношения? — скорее спрашивает, чем утверждает Эль, стараясь намекнуть СонГю, что он что-то упускает.       — Да… Они так много времени проводят вместе.       Сам же СонГю, само собой, обо всём давно знает, но всё равно не признаётся в этом. Беспричинно. И продолжает строить из себя полного дурака перед МёнСу, делая вид, что абсолютно не понимает, о чем тот пытается сказать и к чему ведет. Не специально. Просто, если у Дону и Хои всё ясно и понятно, то у них с младшим совсем кромешный пиздец, который уже тоже воспринимается как норма, данность и, да, «ни в коем случае нельзя акцентировать внимание, КимГю».       Лидер думает, что МёнСу странный и слишком закрытый, поэтому не обнадеживает себя и не делает поспешных выводов. Еще думает, что МёнСу тактильный маньяк, поэтому его прикосновения не стоит принимать, как знак особого внимания.       — Ну, да. Они много времени проводят вместе. Это определенно то, что я хотел до тебя донести.       Вижуалу не нравится лежать на твердом полу. Ему неудобно. Но вижуалу нравится держать лидера за руку, хоть лидер и тупой, как дерево. И поэтому вижуал терпит дискомфорт и тупость лидера — чтобы просто можно было держать его за руку, сжимать его пальцы между своими, отпускать ненадолго, касаться подушечками костяшек и снова сжимать.       Лидеру не нравится свет и не нравится, что вижуал держит его за руку, потому что для лидера это — контакт, а для вижуала — норма поведения. Но лидер не хочет вспугнуть вижуала, потому что ему всё-таки, наверное, нравится держать вижуала за руку, независимо от того «контакт» это или «норма поведения» и поэтому не пойдет до выключателя, чтобы прекратить это насильственное действие над своими глазами. Потерпит, чтобы просто можно было держать его за руку, скользить между фалангами чужих пальцев, впиваться короткими ногтями в кожу, обводить большим пальцем «линию жизни» и снова сжимать.       — Ты язвишь мне, что ли? — СонГю поворачивает голову в сторону младшего и смотрит ему в глаза, ожидая честного ответа.       — Ты бесишь… — безразлично отвечает тот, хотя на самом деле лидера хочется если не убить, то хотя бы покусать. Больно покусать, чтобы знал, где вижуалы зимуют.       МёнСу не отпускает старшего, когда тот пытается вырвать свою руку и подняться на ноги, объясняя это тем, что хочет выключить раздражающий свет, хотя на самом деле по его взгляду всё понятно — его задели слова. Он просто тянет его обратно — на пол, поближе к себе, переворачивается, нависает сверху, склоняясь непозволительно низко. А у СонГю сердце заходится бешеным ритмом и дыхание перехватывает, потому что и страшно, и непонятно, и, кажется, слоновьи мурашки по телу ни разу не хороший знак.       — Хё-о-он…       — М-м?       — А так — можно? — младший шумно выдыхает в шею СонГю, забирается рукой под его футболку и ведет пальцами по напряженному животу. — А так, лидер?       Если бы СонГю мог думать о чем-то, кроме губ вижуала, практически невесомо касающихся его кожи на шее, он бы думал о том, что МёнСу — сумасшедший провокатор. Но думать не получается, потому что…       — Ну же, хён… можно? — шепчет Эль, хотя и сам уже понял — можно. Только ему этого понимания мало, нужно устное подтверждение. — Скажи…       Но СонГю всё равно не отвечает. Ловит чужие губы своими, чтобы сразу всё понятно и больше без сомнений, потому что, оказывается, им обоим уже давно и совершенно точно — можно.