***
Место, где Клаус собирал новобранцев, было расположено на окраине города. Огромное шестиэтажное здание, давившее своей серостью и безжизненностью, было объято со всех сторон огромной территорией, на которой, видимо, и будут проводиться тренировки. Интересно, а он не боится, что его враги подошлют кого-то, кто будет прикидываться таким же новобранцем, как и остальные, а сам будет сливать всю информацию врагам первородного? Может, он просто об этом не подумал? Первородный вампир, мастер стратегии, и не подумал о чем-то столь очевидном? Бред. — Здравствуй, красавица, — прямо перед ней появился паренёк, улыбаясь совсем мальчишеской улыбкой. Он и сам походил на мальца со своими растрепанными тёмными волосами и искрящимися озорством глазами. — Я Кол Майклсон, и если у тебя есть вопросы, то задавай, я сегодня в прекрасном расположении духа, так что тебе повезло. Девушка смерила его своим ничего не выражающим взглядом. Да уж, не так она представляла себе первородных. Кол только что сломал один из её шаблонов. — Как тебя зовут? Ты так и не сказала, — полюбопытствовал древний. — Помнится ты говорил, что вопросы должна задавать я, — голос был таким же ледяным, как и глаза, и Колу на секунду показалось, что она уже вампир, вдобавок с выключенными чувствами. Глупый, не обязательно быть вампиром, чтобы ничего не чувствовать, вполне достаточно быть сломанным человеком. — Кэролайн, меня зовут Кэролайн. — Красивое имя, — отметил Кол, но девушка никак не отреагировала на комплимент. - Почему ты здесь, Кэролайн? - смакуя её имя на вкус, спросил он. - А тебе ли не всё равно? - спросила блондинка, пройдясь взглядом по красивому лицу остановившегося первородного. Тот сию же секунду оказался перед ней, глядя прямо в льдисто-голубые глаза и, применив внушение, спросил вновь. Кэролайн, не почувствовав никакого эффекта, решила подыграть, не выдавая способность, которую обнаружила не так давно. - Месть. - И за что же ты хочешь отомстить, малышка? - задал тот очередной вопрос, проводя рукой по щеке застывшей девушки. Его рука была холодной и гладкой, словно высеченной из камня талантливым скульптором. - Кол, хватит, если это новенькая, веди её в зал ко всем остальным, вот-вот начнётся первый урок, - бархатный голос прервал связь, и Кэролайн перевела взгляд на его обладателя, сразу поняв, что этот мужчина, от которого так и веяло властностью и могуществом, и есть Клаус. Он выглядел моложе, чем она себе представляла: на вид не дашь больше тридцати, а на самом-то деле... Волосы цвета спелой пшеницы слегка кучерявились, добавляя образу какой-то... невинности. Так и не скажешь, что это самое кровожадное существо на всей земле. Девушка, не стесняясь, осматривала гибрида с ног до головы, а тот в свою очередь делал тоже самое, нахмурившись. - Знакомься, брат, это Кэролайн, - приобняв её за плечи, словно они были лучшими друзьями, сказал Кол. - Никлаус Майклсон, - представился гибрид в ответ. - Думаю, пора в зал, - откашлявшись, заговорил он, протягивая руку в пригласительном жесте, призывая Кэролайн идти вперед. В очередной раз скользнув взглядом по лицам братьев, она зашла в помещение, не сказав ни слова. - Она умрет здесь, - с некой жалостью, смотря в след уходящей, произнес Кол. - Кто знает? Быть может, она вовсе не так хрупка, как кажется на первый взгляд, - задумчиво произнес Клаус, заходя в здание.***
- Я обращу в вампиров не всех из вас, а только тех, в ком увижу хотя бы одно из необходимых мне качеств, пойму, что этот человек, пока ещё человек, - усмехнулся он. - Готов воевать. Эта готовность выражается не тем, что он будет кричать о том, какой он сильный и смелый. Нет. Это внутренний стержень, который вы подделать не сможете. А сейчас приступим, - легким движением руки он подтянул к себе очень крепкого на вид парня и, применив принуждение, сказал ему. - Сейчас ты подойдешь к ним и изо всех сил ударишь каждого по пять раз. Бей в живот. Первой на очереди была бледная высокая брюнетка, которая тут же зарыдала и сжалась, отвернувшись от надвигающегося на неё амбала. Уже после первого удара она рухнула на колени, а из её рта брызнула кровь. Как только мучитель занес руку для второго удара, раздались мольбы другой брюнетки, похожей на первую, словно две капли воды. Сестры. Кэролайн сделала шаг вперед, тут же переключая внимание гибрида на себя. - Отдайте мне её оставшиеся удары, - ровный и тихий голос казался оглушающим взрывом в царящей тишине. - Их обеих, - девушка кивнула головой в сторону зареванных близняшек. Четырнадцать ударов. Она маленькая и хрупкая. Не выдержит. Умрет. Так откуда в ней столько этого стремления? Желание смерти? Необычное самоубийство? Он подходит к ней ближе, чувствуя, как ноздри заполняет резкий аромат крови. Нет, не той валяющейся без сознания брюнетки. Блондинка не ранена, но от неё пахнет кровью, вкусной и тягучей. Это её запах. Запах Кэролайн. - Ну попробуй, Кэролайн, - ему нравится её имя; приторно-сладкое, наверняка её кровь такая же. Один взмах сильной руки и качек с рыжими растрепанными волосами идет к ней. Первый удар отдаётся болью во всем теле, словно она разносится по сосудам вместе с кровью, стремясь захватить каждую клеточку в её теле. Но она молчит, поднимая взгляд на своего мучителя. Глаза в глаза. Второй удар заставил колени задрожать, но девушка устояла на ногах, чувствуя, как в районе ребер растекается тепло, кажется, внутреннее кровотечение. Вновь поднимает голову. Третий удар заставляет большую часть её тела онеметь, создается ощущение, будто она застыла, - подойди, толкни, и разобьется на сотни маленьких ледышек. Но нет, не падает, не разбивается. Только глаза-льдинки впиваются в бьющего. Четвертый удар не заставил себя ждать, так же, как и звон в ушах, последовавший после него. Пятый удар принес лишь ещё больший гул в её голове, и девушка почувствовала, как капелька крови из её рта скатывается по шее в вырез черной майки и, минуя грудь, сползает до многострадального живота. - Кэролайн, - не упуская возможности вновь произнести её имя, произносит Клаус. - Ты свои удары уже получила, просто скажи и всё закончится. - Нет, - твёрдо отвечает она, вскидывая взгляд, от чего Клаус едва ли не отшатывается. Этот запах... Он с какой-то беспомощностью подзывает парнишку, и пытка продолжается. Шестой удар. Гул в голове заглушает всё, а кровь, собравшаяся во рту, размазывается по губам, колени безбожно слабеют. Седьмой удар. Ноги подгибаются, и Кэролайн чудом оставляет своё лицо невредимым, успев выставить руки. Не проходит и нескольких секунд, как она встает на ноги, толкаемая адреналином и собственным упорством. Восьмой удар заставил блондинку упасть вновь. Подняться в этот раз было значительно сложнее, но она не откажется. Нет. Девятый удар принес темноту, ту темноту, которая дарит спокойствие, укрывает от боли, но Кэролайн отгоняет её, поднимаясь вновь. Десятый удар зарождает в ней смутные сомнения. Может, всё-таки сдаться? Нет, те девушки не выдержат, а она выдержит. Пугаясь собственных мыслей, она возвращается в прежнее положение. Одиннадцатый удар превращает её в тряпичную куклу, и встать удается лишь из-за мысли о родителях и скорой мести за их смерть. Двенадцатый удар не заставляет девушку сдаться, лишь издать первый за всё это время хрип. И в этот самый момент сдаётся Клаус. Подумать только, проиграть маленькой девчонке! Мгновение - и она уже на его руках, крепко прижатая к сильной груди не менее сильными руками. Он выносит её из тренировочного помещение и несёт, сам не зная куда. И Кэролайн проводит по одной из них, чувствуя мощь, пульсирующую под кожей, видимо, она уже не в адеквате, решает девушка сама для себя, но не перестает касаться его кожи. А он и не думает убирать её рук, смотрит как завороженный, чувствуя покалывание в тех местах, где она касается. Холодное, ледяное, и, втянув в себя воздух, сдерживается изо всех сил, чтобы не вцепиться в её шею. Она пахнет кровью. И он хочет слизать эту кровь с её губ, шеи, груди. - Что случилось? - спрашивает взявшийся непонятно откуда Кол. - Потом объясню, - минуя замершего брата, коротко бросает Клаус, прижимая блондинку к себе ещё крепче, будто кто-то хочет её отобрать, отчего она хрипит ещё раз. Больно. Болит всё. И он тот же час чуть ослабляет хватку, сам не понимая, почему так отчаянно боится ей навредить. Это пугает. Вместо казармы заносит её в отдельную комнату и опускает на кровать, а после, взяв нож, молниеносным движением руки надрезает себе кожу запястья и, пока порез еще не успел затянуться, наполняет им стакан для воды, стоящий на прикроватной тумбочке. - Пей, Кэролайн, пей, - он не может понять, почему получает такое удовольствие, когда она пьет его кровь, и именно поэтому встает и выходит, оставляя её в одиночестве, бросив лишь короткое: - Отдыхай. Позже, ночью, сидя у камина в компании своего брата и бутылки дорогого бурбона, он расскажет, что случилось на тренировке, видя, как в глазах его брата мелькнет странный огонек. Первородный уставится на огонь, сжав кулаки, не понимая, почему это так сильно его раздражает. С появлением этой девчонки он слишком многое перестал понимать. А ведь он не знает о ней абсолютно ничего. Ничего, кроме имени - Кэролайн - сладкого, такого же приторно-сладкого, как и её запах - кровь. Она вся пропитана им. До такой степени, что кажется, пройдись языком по её коже и ты почувствуешь вкус, и остановиться будет сложно, слишком сложно. Почему эти мысли так будоражат? Слишком много "почему". Слишком.