Неособенный

       Чанёль познакомился с Кёнсу в середине сентября. Листья пожелтели, дождь лил, как из ведра. Погода предвещала обыденное прибытие осени. Теми прохладными вечерами он любил засиживаться в уютном кафе напротив его дома, где всегда подавали его любимый чизкейк.        Жизнь Чанёля никогда не представляла из себя что-то яркое. Он учился в университете, получал стипендию и платил за аренду квартиры. Серые будни, лекции, разнообразные лица. В его жизни не было той самой изюминки, которая могла бы ее украсить. И как бы то не было, его все устраивало. Постоянство — вот главная причина, по которой юноша боялся менять что-то для себя.        Люди, которые его окружали, всегда были счастливы. Его друг, Чонин — имел хорошее чувство юмора и толпы друзей за собой. Сколько Чанёль себя помнит, позитив в его жизнь нес только он. Парнишка, который может, буквально, превратить железо в золото; который может выслушать тебя, изменить твой мир, не успеешь моргнуть. Но только не жизнь Чанёля. Он не позволял этого.        Когда Чанёль столкнулся с миниатюрным брюнетом, был уже поздний вечер. Метро забито уставшими, возвращающимися с работы жителями; коридоры университета уже как шесть часов пусты, ни намека на живую душу. И только парень сидел в аудитории, вслушиваясь в угнетающую тишину, прикрыв глаза. В такие моменты Чанёлю хотелось провалиться под землю, лишь бы не слышать эту тишину. Ирония — всегда думал он, ведь как можно избавиться от тишины?        Тогда дверь в аудиторию открылась, заливая ее тусклым светом с коридоров. Нехотя поднимая голову, парень в упор посмотрел на заявившегося. Невысокий брюнет, на лице которого читалось совершенное безразличие. — Что ты здесь делаешь? Занятия уже давно окончены, — тихим голосом заявил тот, проходя вперед и усаживаясь на переднюю парту. — Сижу. А что делаешь тут ты? — Тоже пришел посидеть, как видишь, — усмехнулся незнакомец, разворачиваясь к Чанёлю, — неужели не нашел другого места погрустить? — Я не грущу. — По тебе не видно, чтобы ты веселился, парень. — Так лучше? — спросил Чанёль, с усердием натягивая широкую улыбку. — Ну? Ты будешь рассказывать мне причину своей депрессии или не устраивает бесплатный психолог хотя бы на некоторое время? — Зачем мне рассказывать тебе что-то? Мы даже незнакомы, — опуская голову на парту, пробубнил тот. — Хорошо, давай так, — вставая со своего места, парень подошел к месту, на котором восседал Чанёль и протянул ладонь, — Кёнсу. До Кёнсу. — Пак Чанёль, — пожал руку Чанёль, — Тебе так хочется узнать, что случилось с каким-то незнакомым парнем, который отсиживает свою задницу вечерним осенним днем в закрытом университете? — Не поверишь, но да. — Ничего. Представляешь? Ничего не случилось. В том-то и проблема, что я застрял в чертовом дне Сурка. В моей жизни все серо, обыденно. Я не помню, когда в последний раз действительно искренне смеялся от души, веселился и просто радовался жизни, — горько усмехнулся парень. — Слушай, ты сам создаешь себе проблему. В чем дело? Возьми себя в руки, купи билет на поезд до конечной и вперед за радостью. Зачем ты просиживаешь свой зад здесь, если можешь быть свободен, как птица? — Я боюсь перемен. Я не могу просто взять и уехать. Меня держит тут все. Начиная от родителей - заканчивая долгом доучиться. — Глупости. Тебе нужно просто адаптироваться от привычной среды. — Почему только я ною? Ты так и не сказал, что делаешь тут, — возмутился Чанёль. — Наши причины довольно противоположны, я тебе скажу. Моя жизнь слишком разнообразная. Поэтому, я хочу как-нибудь прекратить этот круговорот... точнее, я не знаю, как объяснить это. Я слишком многое повидал. В свои чертовы восемнадцать — чувствую себя сорокалетним. Я понял, что проблемы нужно решать самому. Что помочь себе можешь только ты сам и никто больше. Сколько бы советов тебе не давали, сколько бы тебя не поддерживали. Из дерьма всегда выбираешься ты сам. Самостоятельно, — пояснил Кёнсу, глубоко вздохнув, — мне не нравится эта вечность. Кажется, что стоит мне шагнуть — провалюсь в бездну, но, знаешь, что горько? С моим исчезновением из этой жизни ничего не изменится. Мир не станет ни хуже, ни лучше. — Почему ты так думаешь? А родители, друзья? Им будет тяжело перенести твою потерю, Кёнсу. — Чанёль, слушай. Каждый человек прекрасно знает, что когда-нибудь настигнет его конец. И он неизбежен, слышишь? Сколько бы ты не бегал от смерти, она все равно поймает тебя в свои кровожадные лапы. Стараясь убежать — ты создаешь шар иллюзий. Тебе становится тяжело. Тяжело жить, Чанёль. Тяжело находить общий язык с новыми людьми, тяжело выполнять обыденные занятия, которые, как казалось раньше, не вызывали никаких трудностей. Мне тяжело. Но я совсем не убегаю. Я жду. Жду, когда меня унесет в пучину, где нет проблем. Где, казалось, сложно, но в то же время легче, чем здесь, в мире. Ты подумаешь, наверное, что я сбрендил, но это так. Я правда так считаю. — Я тебя просто не понимаю. Тебе восемнадцать, у тебя вся жизнь впереди, а ты уже говоришь о смерти. Почему? Почему ты не хочешь изменить свой мир? — Потому что рано или поздно все вернется на свои места, хочешь ты этого или нет. У нас разные ситуации, но это не запрещает нам с тобой говорить об этом, видишь? Просто, — поднимаясь со своего места, прервался Кёнсу, — когда ты видишь на экране телевизора титры, это означает конец. Так вот, Чанёль, я вижу эти гребанные титры каждое утро, каждый день. И как бы ты не хотел, чтобы эти титры исчезли и фильм продолжился — толку ноль.        После того разговора прошла неделя. В тот день Кёнсу просто махнул Чанёлю рукой и ушел. Ушел, оставляя у парня миллион вопросов: как, что, почему. Казалось, Кёнсу для Чанёля закрытая книга, из которой известно лишь пару строк. Но сколько бы он не пытался, сколько бы не старался выяснить, найти ответы — бесполезно.        Когда они встретились во второй раз, Чанёль заезжал в кондитерскую, чтобы купить торт в честь дня рождения отца. Кёнсу был одет в обычную черную толстовку и черные штаны, как и в первую встречу. — Привет, Кёнсу, — подойдя поближе к парню, поздоровался Чанёль. — О, депрессивный парень, привет. Как твоя серая жизнь? Постарался что-то изменить? — Нет, все, как обычно. Что-то покупаешь? — Нет. Я не люблю сладкое. — Ждешь кого-то? — Да, жду своего друга. Он у меня любит обжираться всякими тортами, эклерами, крендельками. Сладкоежка, в общем, — усмехнулся Кёнсу, оглядываясь. — Я долго думал над тем, что ты сказал мне в последний раз. И я хотел встретиться с тобой, чтобы ты ответил на пару моих вопросов. — А оно тебе надо? Забей, парень, тебя не должны волновать проблемы случайных знакомых. Не усложняй себе жизнь. — Мне интересно и все. Ничего лишнего, — пожал плечами Чанёль, хотя знал, что нагло врет.        В тот раз Кёнсу выхватил из рук парня смартфон и быстренько напечатал свой мобильные номер, после чего, как и в первый раз, махнул рукой и ушел в противоположном направлении.        Стоит ли говорить, что Чанёль хочет подружиться с этим миниатюрным парнем и разузнать, как можно больше? И без слов понятно. Он думает, что если разузнает ответы, все разъяснится и встанет на свои места. Но так ли это? Почему какое-то случайное знакомство вызывает столько вопросов? хххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххххх