Прогулка

      — Холодно.       — Я могу дать тебе свою…       — Не нужно.       На улице совсем стемнело. Сегодня солнце зашло как-то слишком быстро. Эмма даже не заметила, когда небо стало таким серым. Говорят, люди не замечают неба до тех пор, пока не влюбляются. Эмма никогда этого не понимала. Для нее погода — не самая важная часть жизни. Она никогда не включает по утрам телевизор, чтоб знать, тащить с собой зонт или нет, а уж тем более никогда не жалуется на внезапный холод или тепло. Но сегодня действительно резко похолодало. И небо вдруг потеряло все краски. Может, потому что осень всегда такая серая?       Грустная, серая осень.       Она решает, что нужно действовать. Минута раздумий — и Эмма все же решается. Она берет Реджину за руку, крепко сжимая ладонь спутницы. Фонари зажигаются слишком вовремя.       — У тебя холодные руки. Думаешь, это поможет? — Реджина не смотрит на нее, улыбается куда-то вдаль. А Эмме так нужно, чтоб та на нее посмотрела! Хоть раз. Один раз.       — Скоро дойдем до дома.       — Я знаю.       Они молчат. Эмма не знает, о чем говорить, а Реджина даже не задумывается о разговоре, она не хочет ни о чем разговаривать, ей хочется кричать. Наверное, потому что она не знает, что делать дальше, как все остановить? Когда она влюблялась в Эмму Свон, ей все казалось таким пустяковым: жители города, их сын, мнение родителей. А сейчас… Сейчас ей хочется кричать.       — Так много звезд… — Эмма наконец разрушает тишину, решив, что поговорить все же нужно. Хоть о чем-то. Она просто хочет услышать голос Реджины еще раз. Тишина заставляет ее нервничать. — Ты любишь звезды?       — Слишком холодно, чтоб что-то любить, — Реджина пожимает плечами, отмахиваясь. И все же смотрит на небо. Звезды сегодня особенно яркие. Или это просто потому, что Эмма так крепко держит ее за руку? Всё расплывается.       — Даже меня?       Эмма ждет. Ждет, когда Реджина переведет разговор на что-то другое. За несколько месяцев Эмма успела запомнить: Реджина не любит говорить о своих чувствах. Даже когда они одни в каком-то заброшенном парке.       — Тебя можно. Хотя ты тоже холодная.       Эмма едва не застывает на месте. Сегодня явно что-то не так. Вероятно, Реджина заболела. Ну или слишком замечталась, что бывает довольно редко.       — Загадаем желание? — Реджина наконец отрывается от неба, обращаясь к Эмме. Та кажется еще более удивленной, это заставляет Реджину смеяться. Она указывает на небо. — Звезда падает, видишь?       Эмма застенчиво кивает. Она сбита с толку, но это ничего, ведь пока все отлично — Реджина смеется, даже предлагает загадать желание. Эмма загадывает этот вечер.       — Ты загадала? — она обращается к Реджине, улыбаясь. Если постараться, Реджина устанет от болтовни и скажет, что загадала.       — Да.       Они почти подходят к дому, Эмма решает, что нужно говорить больше. В конце концов, когда еще они смогут так беззаботно пройтись?       — И что ты загадала? Держу пари, это связано с одеждой или… едой. Ты голодна? Говорят, людям всегда холодно, когда они хотят есть, но я думаю, что…       Реджина громко смеется, останавливаясь. Она делает шаг навстречу удивленной Эмме. Сейчас больше всего хочется остановить этот разговор поцелуем. Любая глупая болтовня должна заканчиваться чем-то стоящим.       В этот раз их поцелуй действительно значит что-то большее, чем просто знак прощания. Эмме вдруг вспоминается серое небо. Ей почти кажется, что на улице рассвет.       — Я загадала тебя.       Они отстраняются друг от друга, расцепляя руки. Эмме кажется, что погода слишком холодная даже для осени. Реджина едва заметно улыбается. Ее улыбка в свети фонарей выглядит слишком печально. А может, это и не фонари виноваты?       — Мне уже пора. Передашь Снежке, что я помогу ей с готовкой завтра, ладно? — Реджина делает еще один шаг назад. Она уже мечтает о тишине и своем доме. Может, тогда она сможет все обдумать? Может, тогда их с Эммой роман покажется ей не такой уж большой тайной и она все же решится рассказать об этом. Они решатся рассказать.       — Я думаю, ты скажешь ей сама, — Эмма вновь берет Реджину за руку, вновь сжимает ладонь, словно боится, что Миллс убежит. — Только перед этим мы обе расскажем ей кое-что другое. Например, о том, кому принадлежит мое сердце. Ну или о том, как ты круто целуешься. Или о том, как ты вкусно готовишь. Или о том, как я люблю тебя.