О долгих поцелуях и сладких продолжениях

      Маринетт и Адриан уже давно ощутили близость, еще после того случая на крыше дома Маринетт. После того случая миссии стали выполняться с большей радостью, а встречи в школе у обоих ожидались с предвкушением. Вот и сейчас Маринетт собиралась в школу, на первый день последнего года обучения, предвкушая увидеть друзей и новоиспеченного парня.       Летом им пришлось расстаться из-за продолжительного турне Адриана по стране и со злодеями Маринетт приходилось справляться в одиночку, не говоря уже о своих чувствах. Друзья же разъехались кто куда и отдохнуть и повеселиться всем вместе удалось только в первом месяце каникул.       Бегом добежав до школы, боясь опоздать, зная свою растерянную натуру, Маринетт увидела Алю, обе с восторгом поздоровались и пошли в кабинет литературы, болтая без умолку. В этом году класс практически не переформировали. Добавилась только пара человек, которых Маринетт иногда видела, мельком, в начальных классах.       Адриан с Нино в этот раз сели справа от девочек, Адриан постарался сесть как можно ближе к Мари. Теперь все поменялось. Его леди перестала испытывать ту навязчивую неловкость, дрожь в ногах, или глубокое уханье в сердце при виде густых блондинистых волос и глубокого, пронзительно-зеленого взгляда. Теперь были только косые встречные взгляды и полное понимание.       После окончания уроков, поймав взгляды друг друга, влюбленные ушли позже всех. Адриан подловил Маринетт на выходе из кабинета, прижав к стенке: - Я так соскучился, моя леди-сказало это лохматое блондинистое чудо, вглядываясь в лазурь глаз брюнетки. - У нас было достаточно времени в интернете - сказала та, немного припустив веки, смотря на Адриана из под своих пушистых, густых, красивых, восхетительных, завораживающих (эпитеты, по мнению юноши, можно было подбирать бесконечно) ресниц. - Но я ведь не могу смотреть на тебя в такие моменты, или слышать твое дыхание. Это убивает - возразил парень, спуская руки по стенке вниз, и прижимаясь к Маринетт еще ближе. - Я знаю. Но ожидание ведь стоило того, правда? - сказала сквозь смешок девушка, поддаваясь на движения Адриана, обмякая в его руках. - Ты однозначно права, моя леди.       Похоже, в помещении уже никого не было потому, что это бесстыжее создание без всяких стеснений бродило пальцами под белой футболкой, когда-то уже успев отбросить жакет девушки в сторону, а вместе с ним и всю застенчивость.       Он уже прильнул к губам Маринетт, врываясь в рот и оглаживая стенки, сплетаясь с ней языками и смакуя нежные, красные губы. Спускаясь языком ниже парень дошел до тонкой, красивой шеи, оставляя там багряный засос и немного покусывая нежную кожу. Губы уже спустились к так и манящей себя облизнуть, милой, немного выпирающей ключице. Адриан, не удержавшись, сильно укусил Маринетт за кожу, одновременно доставив той и боль, и удовольствие. В глазах невольно появились одинокие слезинки, после чего на покрасневших щеках появились ручейки, быстро засохнув. Юркий язычок проходился по коже, оставляя влажный след и заставляя девушку сладостно постанывать и вздрагивать. Ее притупленный, искаженный возбуждением взгляд всегда немного вводил в ступор Адриана, не давая спуститься ниже. Вот и сейчас он не мог, все еще останавливаемый последними остатками совести и здравого смысла, которые Маринетт, кажется, давно у него украла. Но тут он услышал тихий, милый, нежный мать его, монотонный голос девушки, в такие моменты сводящий парня с ума: -"Может, мы уже готовы? Думаю, ты можешь спускаться ниже, Котик..." Ох черт, вот это игра против правил, серьезно. Разгоряченная, покрасневшая как маков цвет, Маринетт действовала на Адриана не очень хорошо, как казалось парню, ибо это не нормально, когда ты хочешь девушку только при виде ее милого покрасневшего личика и звука ее бархатного голоса. Видимо он просто склонен к педофилизму... (автор арет) -"Как пожелает моя леди" Сказал тот, с трудом скрывая предательскую дрожь в голосе и оголил изящное тело девушки, теперь покрывая область рядом с ливчиком поцелуями, одновременно пытаясь снять эту чертову тряпку, закрывающую милую, прелестную грудь. Теперь засосы распологались на груди, Адриан абсолютно точно потерял голову и ставил их где ни попади, не думая о последствиях. Дальше они никогда не заходили. Маринетт вдруг подала голос, сказав "Я готова, Котик...". Вновь покраснела, милое создание, черт, ну как ей не подчиниться? Адриан стал спускаться ниже, прошелся языком по животу, и уже собирался снять штаны девушки, явно ручного, бережного покроя, но та его остановила, приложив палец к губам Адриана и перехватывая инициативу в свои руки. Тот в свою очередь утробно замурлыкал, обмякая и расслабляясь в руках своей леди, отдаваясь ей полностью. Он любил, когда Маринетт брала верх над ним, заставляла стонать от удовольствия, лаская шею, влавствовала. В такие моменты она была прекрасной. Вот и сейчас она проходилась по чуть выступающему, но от того не менее сексуальному прессу парня, другой рукой оглаживая его губы, уже врываясь пальцами в рот. Так горячо. Во рту чувствуются тонкие, длинные пальцы, оглаживая язык, небо, щеки изнутри. Это очень возбуждало. По подбородку потекла слюна, а когда палец вырвался изо рта из все еще связывала Адрианова слюна. Тело дало знать о возбуждении незамедлительно, заставив почувствовать тесноту в штанах, только в этот раз Маринетт не собиралась просто не замечать этого, она хотела доставить Адриану еще больше удовольствия, дать ему то, чего он, очевидно, так долго хотел. Девушка спустилась языком ниже, к ширинке обтягивающих, явно не расчитанных для стояка штанов и сняла их вместе с бельем, оставляя Адриана абсолютно голым. Мысленно девушка чертыхалась, заставляя делать себя все это мееедленно, возбуждая своего Котика еще больше, пытаясь не сорваться и не накинуться на него, терзая губы юноши и насаживаясь на него, заставляя кончать только от чувства чего то влажного вокруг члена, от этого неприличного, пошлого, хлюпающего звука. Но нет. Рано. Сейчас она взяла в рот набухшую, влажную головку и стала оглаживать ее языком, пытаясь не задеть зубами. Адриан надрывно стонал. Ноги подкосились и он оперся о стену, только от осознания того, что его леди сейчас берет в рот, у него же. Так пошло, смущающе-офигенно и прекрасно, черт. По телу прошлись тысячи, или миллионы мурашек, а Маринетт продолжала и, не сдержавшись, Адриан схватил ту за волосы и насадил ее ртом, особенно глубоко, и кончил прямо туда же. Он увидел, как по щекам его возлюбленной невольно потекли слезы и поднял испачканный подбородок, заглянув в эти прекрасные глаза, спросив: -"Я причинил тебе боль, моя леди?" Парень выглядел действительно обеспокоенным, он не хотел причинять боль Маринетт.       Спасительница Парижа лишь устало посмеялась и притянула голову юноши к себе, прервав мысли доооолгим, и таким нежным поцелуем, сплетаясь языками, страстно и нежно одновременно, вцепившись в спины друг друга. Оба уже сидели на холодном кафеле, покрывавшем пол школы. Оба были счастливы, как два ребенка, только изрядного возраста. И оба точно и бесповортно любили друг друга...