Кто не боится ДПП

      — Босс, — неразборчиво проскрипел вокалайзер. Коротко полыхнула целая линза, а потом перегорела.       — Я здесь, — Тарн встал на одно колено и низко склонился над изрешеченным корпусом Тесаруса.       — Камера пробита, — обрывисто доложил Каон, приникая к массивному меху всем корпусом, чтобы рассмотреть повреждения. За треском зарядов, оплетающих его выносные генераторы, едва слышалось, что он говорит. Тарн улавливал слова только благодаря тонко настроенным аудиодатчикам. — Слишком давно. Реанимация искры не поможет.       — Что… малявка бормочет? — спросил Тесарус, слепо глядя прямо перед собой.       Каон коротко ударил его по плечу кулаком. Обычно насмешливо-жесткое, выражение его фейсплейта было сейчас растерянным.       — Чушка ржавая, — он сверкнул катушками на плечах и уставился в сторону черными провалами на месте оптики.       Тарн взял лицо Тесаруса в ладони и передал честно:       — Что был рад сражаться рядом с тобой.       — Я всё, да? — челюсть не повиновалась.       Что там — челюсть. Рваные дыры в металле дымились, хотя внутренние возгорания уже погасли. Тесарус прикрывал их с Восом во время захвата бункера, отвлекая огонь вражеского шаттла на себя, и за самоотверженность поплатился жизнью. Он чудом смог трансформироваться перед столкновением с землей. Теперь цепи уже отказали.       — Ты умираешь, — подтвердил Тарн. — Но ты не «всё», Тесарус. Ты сделал очень много за свою жизнь, и, главное, ты сделал все правильно. Для меня было честью командовать тобой. Я благодарен за все битвы, которые ты был рядом. Во имя дела десептиконов.       Лицевые наносерво больше не функционировали. Вокалайзер звучал механически, слабо, но с благородной — жадной — яростью:       — Вычистите тут все…       — Мы убьем каждого предателя. Каон успел выкачать все нужные данные для атаки, — успокоил его Тарн.       Они вышли из бункера как раз тогда, когда Тесарус упал, не в силах продолжать полет. Дезертиры, нашедшие убежище на этой маленькой луне и привлекавшие все больше глупцов на свою сторону пустыми обещаниями счастливой пиратской жизни, были неплохо оснащены для беглецов. У них было несколько военных шаттлов, они отстроили оборонные рубежи… неплохо подготовились — настолько неплохо, что смогли сбить одного из прилетевших за ними палачей.       Но теперь планы спрятанных под скалистой поверхностью луны сооружений были у ДПП, и дезактив вздумавших опорочить армию Мегатрона глупцов неумолимо приближался. Тарн всегда сожалел, когда необходимость свершить правосудие отнимала и жизнь члена его отряда, хотя это было по-своему неизбежным.       — Твоя смерть не напрасна. Клянусь, — пообещал Тарн.       Массивная рука шевельнулась, но Тесарус смог только подтянуть ее к колену Тарна, не больше.       — Забери ее, Тарн… забери мою искру.       Он не чувствовал, но Тарн уже это делал. Все то время, которое он стоял над гаснущим и говорил, он отводил чужую боль. Усыплял ее. Обманывал отрубающуюся нейросеть.       — Спасибо. Прощай.       Он погасил его аккуратно, но быстро, будто накрыл искру рукой — и она потухла.       Тяжелые шаги подсказали, что с другого фланга подтянулись Вос и Хелекс. Мех с броней насыщенно-синего оттенка коротко взглянул на дымящиеся руины базы, в которую из последних сил направили падающий шаттл беглые отбросы, разбившись насмерть, и уставился на дезактив.       — Почему вечно Тесарус? — спросил Хелекс, проходя мимо него.       — Потому что Тарн выбирает на его место самых больших? — хмыкнул Каон со статикой в голосе. Он жалел, что поджарить уже некого. — Легко целиться.       — Тесс бы сказал, это по тебе легко попасть. Светишься, как мишень в тире…       — Перестаньте, — попросил Тарн негромко, поднимаясь и расправляя плечи. — Почему в знак уважения вы не можете помолчать? Сожаление о потере товарища — не то чувство, которое нужно забивать в себе. Это не слабость.       — Просто убьем здесь всех, — потребовал Вос. Теперь он смотрел мимо изрешеченного корпуса — на горизонт, туда, где прятались беглецы и предатели. — Тарн?       — Начнем немедленно, — распорядился он.       У его ног постепенно серело пробитое ударом бортового орудия крыло меха, которого назвали в честь одного из великих десептиконских городов.              

***

      Новичок, присланный вместе с кучкой новобранцев на замену бойцам, погибшим в последнем столкновении с аршитами, топтался поблизости, стараясь разглядывать Дэдхэда исподтишка. Как и у большинства мехов с неприкрытыми оптосенсорами, у него паршиво выходило прятать взгляд. А вот что Дэдхэд пялится в ответ уже минут двадцать, он заметить никак не мог. У крестообразного визора был широкий охват, для фокусировки не приходилось вертеть головой, так что новичок был как на ладони.       Ха, да он и влез бы на ладонь. Не полностью, конечно, но если бы очень захотелось, Дэдхэд одной рукой мог бы вздернуть его в воздух, несмотря на эти его гусенички и пушку, навскидку кажущуюся раза в два длиннее корпуса.       — Ты ей ни за что не цепляешься? — спросил Дэдхэд, не выдержав.       Он не был любителем молча посидеть даже в засаде, а тут молчания от него и не требовали: вместе с немногими уцелевшими его отозвали в тыл, для ремонта и перегруппировки. «Совершенно незаслуженная награда», — сказал командующий Хайтспот, страшно недовольный провальными атаками на аршитов. Пока что шугать вездесущих аборигенов вдоль линии фронта остался неопытный металлолом, чему офицеры на передовой были не рады, но — хотя бы силы свежие. Наступления, насколько знал Дэдхэд, пока не планировалось, а удерживать рубежи могли и новобранцы.       Новичок подскочил на месте.       — А? Что?       — Трубой своей, — пояснил Дэдхэд раздраженно.       — Я-а… — растерялся тот, поняв, что его интерес к сидящему во дворе штаба здоровенному меху раскрыт. Но отходить не стал, хотя попятиться ему явно хотелось. — Это… она складывается.       — Пушка? — переспросил Дэдхэд недоверчиво. — Компактный же ты болт.       Новобранец, осмелев, сделал шаг поближе. Недавно, наверное, собранный, подумал Дэдхэд. Придумали же, пушки складывать. Больненько же ему должно быть, если изнутри дуло со швами трансформации.       Впрочем, как чувствуют себя танки с интегрированным огнестрелом, Дэдхэд знал лишь теоретически. Собственное встроенное оружие его полностью устраивало.       — Что ты здесь забыл? Почему не на передовой? — Дэдхэд оперся широкими ладонями о мелкую крошку шлака, толстым слоем которого присыпаны были почти все поверхности на этой планете.       Ну, хоть никакой органической почвы. Дэдхэд любил, когда драться посылали на миры, подобные родному Кибертрону. Почти как дома сражаешься.       — Я… со снабжением. Груз сопровождаю для командующего Хайтспота… меня Скэйрсид зовут, кстати.       Новое вооружение и припасы штаб немедленно прибрал к рукам. Когда начнется распределение, никто не представлял, но Дэдхэд по негласному десептиконскому правилу «кто успел, тот и заправился» уже умыкнул пачку прессованных энергоновых пайков, спрятав их в сабспейс за спиной. Раз уж ты в штабе, нечего по сторонам зевать.       — Я Дэдхэд. Размяться хочешь?       — Я… что, с тобой? — с легким ужасом новичок запрокинул голову, когда Дэдхэд выпрямился. Голова его была где-то под бедренными шарнирами. — Про-прости, ты как-то высоковат.       — У тебя же п-п-пушка, — передразнил его заикание Дэдхэд и тоскливо махнул рукой. Скучная мелочь, что с него взять? — Ладно. Ты и правда хилый. Сломаю еще.       — Хэй, — Скэйрсид, кажется, не был уверен, оскорбляет его огромный мех со странным честплейтом или это такая снисходительная забота. Тускло подсвеченное огромное круглое отверстие в широкой груди Дэдхэда все еще его занимало, судя по мечущемуся взгляду. — Ты давно тут?       — Ну, месяца два, — буркнул Дэдхэд. Вокалайзер напрягать у него настроения не было.       — Сражался с аборигенами? Как их… аршитами?       — Так, — пожал тот плечами, — с их гончими в основном.       — Гончими?       Вот ведь любопытный. Драться не хочет, зато хочет трепаться. Но Дайкдиггер сказал ждать тут, а занять себя было вообще нечем.       — Мы так местных турболисов прозвали. Аршиты их натаскали, когтями рвут броню только так. А я об их шкуру два лезвия сломал. Быстрые твари, — Дэдхэд похлопал ладонью по гладкой, заляпавшейся за месяцы без мойки, поверхности, нашарил прилипшую металлическую стружку и принялся ее выковыривать.       Аршитов он и правда вблизи не видел. Знал только, что они размером со среднего колесного, неплохо вооружены, страшно быстрые и вырастают прямо у тебя из-под ног.       Так они и вырезали первый высадившийся на планету отряд за считанные минуты. На переговоры с десептиконами аршиты не согласились, а ведь у Хайтспота даже был приказ предложить им капитуляцию. У них был шанс: они же не органики, чтобы геноцид устраивать, в конце концов. И все же кибернетический мир безоговорочно должен принадлежать десептиконской империи, особенно если он богат рудой и расположен в стратегически выгодных координатах. Отказавшись от предложенного шанса, аршиты вроде как подписали себе приговор, но…       Хайтспот и его полк были арьергардом, вот только поддержка долго не приходила из-за других важных кампаний, а арьергард по Аршии двигался не очень успешно. Если бы всю планету требовалось засыпать бомбами или киберформировать к шаркам, это одно. Но ее надо было занять, чтобы потом разобраться, какие механизмы прячутся под пустынями шлака, а потому разрешение бомбить у Хайтспота было только по четко известным координатам военных баз противника.       Если бы кто-нибудь только мог сказать, где эти шарковы базы! Бомбардировщики поговаривали, с высоты вся планета кажется необитаемой. Кое-где имелись признаки строений, похоже, исследовательских станций или чего-то в таком духе, но без внятного военного потенциала. У аршитов даже космического флота не было, как и летающей техники. И сами они ни во что не трансформировались — хотя вот это Альфа Трион надвое сказал, ни одного живого аршита десептиконам взять не удалось, а по смутным разведданным судить было сложно.       Дэдхэд глубоко не вникал, но трансформирующимся материкам посреди вязких масляных океанов военные ученые удивились. Что бы им не перестраиваться, конечно? Но раз требовалось занять участки металлической суши, не устраивая врагам плазменный ливень, приходилось воевать по старинке. В общем, эту помойку вполне можно было назвать «необычным местечком».       Для своих нужд аршиты вовсю использовали пространство под поверхностью планеты. Но так хорошо — или глубоко — скрывались, что эхолокация ничего не давала, толстый слой шлака мешал тепловым сканерам, а улучшенных разведывательных технологий у Хайтспота в распоряжении не было. Его полк успешно справлялся с захватами территорий простого и понятного противника: занять, зачистить, подготовить все к развертыванию основных сил для широкого наступления и отправиться дальше, а тут его солдаты оказались слепыми и беспомощными. Дэдхэда это бесило, но, наверное, летуны бесились еще сильнее. Хайтспот так точно. Своими эскадрильями бомбардировщиков он гордился, а тут от них вообще толку не было.       Стоило десептиконам сунуться в какое-то место, которое по какой-то причине аршитам было дорого, силы их обороны вылезали буквально из ниоткуда и начинали крошить всех в стружку, что, в общем-то, высокому боевому духу не способствовало. Их никогда не удавалось засечь, а затем они так же быстро отступали, не пытаясь проникнуть глубоко во вражеские ряды, но всегда останавливая наступление десептиконов.       Этот кусок суши, судя по всему, аршиты особенно яростно защищали. Хайтспот закрылки грыз от ярости, что ему нельзя просто разнести все. Но, наконец, он все-таки что-то придумал, иначе зачем ему Дайкдиггер понадобился?..       — Прямо вот… твое оружие повредили? — с легкой дрожью в голосе спросил новичок, и Дэдхэд понял, что он представляет себе по меньшей мере огромные клинки, выдвигающиеся из запястий. Ха! Ну, это, конечно, круто, но дробить аршитских гончих кулаками тоже продуктивно.       — Вот эти лезвия, — с довольной ухмылкой он выщелкнул из гладкого дна дробилки несколько десятков стальных клинков. Те затупились за три месяца, однако блестели по-прежнему угрожающе. Подсветка задней стенки заливала их опасным розовым.       — О-го, — Скэйрсид округлил линзы. — Ты вот прямо… это… ого.       Увиденное более чем впечатлило его. Пожалуй, когда ты простой маленький танчик, чему-то действительно мощному и смертоносному легко позавидовать.       — Можешь поближе рассмотреть, — милостиво предложил Дэдхэд.       Обладатель большой пушки по совместительству получил от Праймуса еще и приоритетный протокол доверия, судя по тому, как и правда с любопытством сунул голову в ощерившуюся лезвиями дробилку. Дэдхэд усмехнулся, поозирался по сторонам, а потом пересилил лень и потратил все-таки пару секунд, чтобы подсчитать, как сдвинуть корпус, чтобы не срезать Скэйрсиду башку.       Визг, когда лезвия стартовали, превращаясь перед оптикой в блестящий стальной ураган, был роскошный. Скэйрсид, в ужасе хватаясь за фейсплейт, хотя тот вполне себе был цел, и ощупывая антенны на шлеме, отскочил назад, запутался в собственных ногах и повалился на спину.       Дэдхэд расхохотался, отключая дробилку. Распахнутый рот и выпученные оптики Скэйрсида провоцировали невольную истерику. Он хлопнул себя ладонями по бокам, не в силах перестать смеяться, а новобранец, заикаясь, ткнул в него дрожащей рукой:       — Ты… ты-ты! Ты с Титана, ржавь, рухнул?! — взорвался он. — Ты чуть меня не убил!       — Ба-а… — выдавил Дэдхэд сквозь смех, сгибаясь вдвое. Теперь свет из его барабана заливал маленького десептикона, который, кажется, достаточно ярко представил, что здоровяк мог сделать с его головой. — Можешь еще так повизжать?.. Оч… ха! Так смешно выходит!       — У тебя… у тебя гвозди вместо мозгов? — Скэйрсид пополз назад. Нависший над ним огромный солдат уже вызывал не любопытство, а желание в жизни его больше никогда не видеть.       — Стой, ты куда? Потрогать не хочешь? — Дэдхэд звонко постучал пальцами по лезвиям. — Ну, стой же!       — Пошел ты! Отвали! — жалобно пискнул новобранец.       — Дэдхэд, — окликнули сзади. — Что за хрень опять?       Дэдхэд неохотно выпрямился, не отвечая на вопрос Дайкдиггера. Бригадир и так все понял, судя по тому, как мрачно буравил высоченного подчиненного своей единственной желтоватой линзой. По тому, как он дергал когтями, и по вздыбленным антеннам Дэдхэд догадывался, что бригадир не в духе.       — Это ты — новобранец? — спросил Дайкдиггер у ерзающего в шлаке Скэйрсида. — Из разведки?       — Д-да, — Скэйрсид по расположению инсигнии догадался, что частично эмпурированный мех перед ним — младший офицер, и потому прекратил жалкое барахтанье в попытках подняться. Лучше уж на бампере смирно сидеть, чем истерично кататься в мусоре, пока с тобой начальство разговаривает.       — А мне сказал, что из конвоя, — Дэдхэд выразительно пригрозил Скэйрсиду пальцем из-за спины бригадира. — Я сразу понял, что ты врешь. И пушка поди ненастоящая.       — Дэдхэд, завали уже пасть, — клацнул когтями Дайкдиггер, раздраженно прокрутив гусеницы. — Я — Дайкдиггер. Ты к моему отряду приписан. А теперь со мной, к Хайтспоту. Оба.                            — Почему тебя к Хайтспоту приписали, если ты разведчик? — спросил Дэдхэд как ни в чем не бывало.       Дайкдиггер шагал впереди. Двигался он быстро и непринужденно для того, кто себе альтмод из рабочего в военный перестраивал уже после эмпураты. В военное время особо не разгуляешься с апгрейдами да наворотами, если ты не важная шишка, чаще всего бойцы жертвовали подвижностью ради тяжеловесности, но Дайкдиггера неповоротливым сложно было назвать. Правда, он все равно был сильно меньше Дэдхэда. Шагай солдат в нормальном своем темпе, он давно бы обогнал бригадира, но первым к Хайтспоту вваливаться не хотелось. Поэтому Дэдхэд еле волочился рядом с надувшимся Скэйрсидом и постоянно боролся с желанием потыкать пальцем в торчащую вверх пушку. Если на нее сильно надавить, она сложится?       Он попробовал заглянуть внутрь, но почему-то дуло было прикрыто заглушкой.       Скэйрсид не отвечал, поэтому Дэдхэд прихватил его за пушку и приподнял вверх. Новобранец возмущенно втянул воздух вентиляцией и открыл было рот, но, наверное, второй раз привлекать внимание Дайкдиггера своей полной беспомощностью ему не хотелось, поэтому он забрыкался, стараясь лягнуть Дэдхэда.       — Поставь! — зашипел он.       — Да ладно, ты со мной ссориться хочешь? — негромко спросил Дэдхэд, приподнимая собеседника чуть повыше, чтобы продемонстрировать широчайшую улыбку под крестообразным визором. — Правда?..       — Авария была, — невнятно прогудел тот. Вряд ли он верил, что Дэдхэд вправе немедленно засунуть его ноги в дробилку, но допускал такую возможность, потому что отвечал подробно: — Часть болтов, которых к вам собирались отправить, смяло прессом, и… недобор заткнули теми, у кого альтмод больше подходил. У командующего Скролл Аута потерь не так много, как у вашего…       Судя по тому, как он кривился, вес всего его корпуса крепления пушки выносили с трудом.       — «Нашего», — поправил Дэдхэд, резко ставя Скэйрсида обратно. Тот чуть не потерял равновесие, но все же удержался. — Ох, не повезло тебе, дружище. Твой альтмод ему не подойдет. Если бы ты хоть вертушкой был, и то паек с хайгрейдом, а тут…       — Дэдхэд, засунь вокалайзер в глушитель, — рыкнул Дайкдиггер через плечо.       — Та-а-ак точно. И кстати, — добавил он, обращаясь к Скэйрсиду, — про Скролл Аута ни слова при Хайтспоте. Он на отработку изойдет…       — Дэдхэд!       — Я о мелком забочусь! — возразил тот. — Молчу, молчу.       «Мелкому» очень хотелось ответить что-то достойное, но он не решался сквернословить при Дайкдиггере, а короткого взгляда на гостеприимно открытый барабан, способный в любой момент засверкать острыми лезвиями, хватало, чтобы отказаться от мысли с Дэдхэдом препираться.       — А ты здесь… кто? — наконец, очень тихо поинтересовался он. Брошенный в полк, про который он ничего не знал, приписанный к отряду, о котором не имел представления, Скэйрсид явно хотел какой-нибудь определенности, прежде чем быть представленным командующему. Единственным, с кем можно было очень тихо перекинуться парой слов, оставался очень большой мех с очень плохим чувством юмора.       — Раньше я по допросам был. А на Аршии дырки затыкаю в обороне, — поделился Дэдхэд. — Пока ни одного аршита еще не поймали, чтобы было кого пытать, — сообщил он безрадостную весть. — Скукотень.                            Следующие полчаса Скэйрсид старался вести себя очень тихо. Превратиться в пустое место он никак не мог, но не производил ни звука и старательно не пялился, хотя это было непросто. Взрыв эмоций, который демонстрировал Дайкдиггер, имел с покорным исполнением приказов начальства — а это был приоритетный протокол в свежей прошивке Скэйрсида — мало общего. Скучающий вид Дэдхэда, как будто смотрящего куда-то сквозь командующего Хайтспота, если вообще не отключившего обработку видеопотока — по визору не скажешь, — тоже не соответствовал его представлениям о том, как надо вести себя на брифинге.       — Если ты просто нас пристрелишь, результат будет такой же! — отсутствие фейсплейта на способность живо выражать эмоции не влияла. Дайкдиггер возмущался так, словно перед ним не командир полка был, а его собственный солдат. — Подожди разведывательный батальон! Пока мы сдерживаем аршитов, но лезть в «паутину»… мы же ничего толком не знаем!..       Хайтспот, скрестив руки чуть выше бронированного кокпита, буравил его злой алой оптикой. Джет с агрессивным желто-багровым узором на черных крыльях, командовавший наступлением на аршитов, уж точно не был доволен, что его приказ имеют наглость критиковать при нем же.       — Нам нужно полностью взять под контроль материк, — отрезал он. — Не тебе решать, когда пора, а когда нет. Собирай своих ползунков — и вали, куда приказано!       Дэдхэд повернулся к Скэйрсиду и выразительно скривил губы. Видимо, «ползунки» его задели.       — Ты нас вслепую шлешь, — подал он вдруг голос, привлекая внимание и не давая Скэйрсиду возможности на минимальных настройках вокалайзера спросить, что такое «паутина», например. — Я видел этих болтов, командир. Туда без разведки идти — все равно что себя надвое пилить.       — Твоего мнения никто не спрашивает, — отрезал Хайтспот. — Ты должен поймать парочку аршитов живыми и вытрясти карты, координаты — все, что может понадобиться моим бомбардировщикам.       Он отвлекся, развернулся к Дэдхэду, и Дайкдиггер из-за его спины клешней полоснул по воздуху у горла. Злился на то, что подчиненный раздражает и без того ярящегося командующего.       — И разведка у вас теперь есть, — ухмыльнулся тем временем джет, коротко окидывая взглядом Скэйрсида. Тот отчего-то почувствовал себя словно химическими отходами облитым. Мерзко, жжется, но и гусеницами не передернешь, вдруг глубже затечет.       — Скэйрсид только что прибыл на планету, — встрял Дайкдиггер. — Один новичок-разведчик тебе карту материка должен добыть, что ли?       — Твои спецификации, — потребовал Хайтспот, и Скэйрсиду пришлось торопливо выдать, какой набор профессиональных программ и улучшений у него стоит. Дослушав до зондов, Хайтспот прервал его движением руки и обернулся к Дайкдиггеру: — То, что нужно. Ты бы сначала с собственным новобранцем поближе познакомился, Дайк. Итак, сутки назад в квадрате Т-14-91 взвод Фиршота занял воронку, откуда аршиты лезли со страшной силой. Оттуда начнете — там точно есть что-то, что этим скоростным поганцам дорого.       — У меня пятнадцать мехов, — все так же на высоких тонах продолжил Дайкдиггер, — еще у Фиршота около сорока…       — Они останутся. Как и отряды Карнифекса и Индикатора. Линия фронта не должна сдвинуться, пока вас не будет, а если аршиты не попытаются воспользоваться тем, что мы сократили число бойцов на рубеже, они совсем тупицы.       — Ну, вообще чудесно, — пробормотал Дэдхэд тихо.       — Пятнадцать солдат должны тебе Аршию преподнести? — линза Дайкдиггера почти было потухла, но потом сердито сверкнула снова.       — К тому времени как Скролл Аут притащит сюда своих дармоедов, материк должен быть наш! — рокот двигателя не обещал ничего хорошего. Скэйрсид как будто попал между молотом и наковальней. И хотя на молот больше походили кулаки Дэдхэда, влетит здесь, скорее всего, от командующего. За неповиновение.       А он даже не виноват, он просто рядом стоит!       — В этом, что ли, проблема? — обозлился Дэдхэд. Командующий едва доставал ему до середины честплейта шлемом, хотя остроконечные крылья поднимались выше. Для любого меха его роста это создавало любопытный эффект: он будто замирал над собеседником, готовясь на него спикировать, даже когда просто стоял рядом. — Скролл Аут у тебя этот кусок ржавого металла украдет?..       — Еще одно слово, морда исполосованная, и следующим твоим местом назначения будет штрафбат, — Хайтспот бесцеремонно ткнул в него острым когтем. Скэйрсиду было с чем сравнивать, лезвия в честплейте Дэдхэда сверкали повнушительнее, но… — У твоего солдата совсем плохо с дисциплиной, Дайк. Может, ему тоже пасть запаять?       — Я это исправлю, сэр, — клешня снова клацнула. Он их натачивал, понял Скэйрсид, и очень остро. Чего еще ждать? У боевиков каждая часть корпуса — оружие.       И — вдруг осознал Скэйрсид — Хайтспот только что задел бригадира за искру своим… комментарием. Он ведь имел в виду эмпурату, да? Скэйрсид имел лишь общее представление об этой давней омерзительной казни, но чтобы десептикон — десептиконский командир — кому-то… намекал на… он постарался скрыть свое удивление, опустив оптику в пол.       Почему Дайкдиггер вообще не… не исправит это… «уродством» Скэйрсид даже про себя назвать внешний вид бригадира не решался, но слово упорно лезло само.       — Судя по докладу Фиршота, это вход в сеть коммуникационных тоннелей, — продолжил Хайтспот, включая голографическую карту и отмечая на ней какую-то точку мигающим красным. — У вас будут зонды. Войдете, вытащите парочку их офицеров и свалите. Большего нам не надо. По первым же переданным координатам я пошлю бомбардировщиков, а дальше они запаникуют, — он ухмыльнулся, предвкушая давно желаемый исход кампании. — Выкурим их всех. А запорете задание — я вас казню.       Скэйрсиду стало совсем не по себе. Нет, он правда укомплектован неплохим набором зондов, ориентация вслепую на новой местности, в том числе под землей, это как раз его специализация. Но хотя Хайтспот описывал задание как не слишком сложное, пробуждало сомнения то, что ему активно возражали сразу два меха, очевидно, неплохо разбирающихся в том, с кем тут приходится сражаться.       — Хайтспот, ты же помнишь, что сказал… — начал Дайкдиггер, опустив голову. Узкая оптическая розетка и выдающиеся далеко назад антенны казались непропорционально маленькими для такого большого корпуса. Бригадир выглядел нескладным, особенно рядом с командующим, обтекаемость корпуса которого была заметна даже в робомоде.       — Молчать! Твой отряд, Дайк, нужен для того, чтобы наводить моих бомбардировщиков, — Хайтспот хищно оскалился. — Обеспечивать основным боевым частям успех — ваша прямая задача. На это вы еще годитесь. Обрастать ржавчиной в сервоприводах, пока Скролл Аут крадет мою победу, я не дам. Добудьте мне карту «паутины».       — Так точно, — мрачно, но четко ответил Дайкдиггер.       — Я нужен, чтобы вытряхивать топливные шланги из мехов. А не по тоннелям шляться, — возразил Дэдхэд.       — И у тебя будет шанс, — почти мягко сказал Хайтспот, а потом — Скэйрсид заметить не успел — оказался рядом и всадил чуть в стороне от неподвижного барабана дробилки когти. И дернул руку на себя, вынуждая Дэдхэда нагнуться. — Облажаешься — я тебя сам распотрошу.       Запустить сейчас перемалывающие ленты и снести ему башку было так легко! Командир, кажется, совсем не боялся, а ведь Дэдхэд мог просто еще чуть ниже нагнуться и активировать механизм…       Скэйрсид испугался, что его сейчас втянут в бунт.       — Понял, сэр, — мрачно отвесил Дэдхэд.       — Мы захватим материк. Я сделаю его своим. Никакого Скролл Аута, только наша победа, — Хайтспот отдернул руку, жест выглядел брезгливым. — Вы не пожалеете, когда все закончится. Даже ты, увалень.                            — «Увалень», — повторил Дэдхэд зло. Свежие повреждения его не так беспокоили, как последнее небрежное оскорбление. — Шарк недобитый.       — Тебе и правда электрошок не помешает, — буркнул Дайкдиггер. — Что нарываешься? Это было ласковей, чем ты заслуживаешь.       Скэйрсид почувствовал себя еще более неловко.       — Хайтспот всех, кто не летает, за дронов держит, — Дэдхэд хлопнул Скэйрсида по спине так сильно, что тот пропахал в шлаке две глубокие борозды, сопротивляясь вдруг толкнувшей его вперед силе. — Добро пожаловать.       В его голосе разливалось искреннее раздражение.       — Хватит, — Дайкдиггер остановился. — Дэдхэд, вернемся с задания — все штрафные наряды твои, — то, как он бесстрашно одергивал утыканного лезвиями монстра, вызывало у Скэйрсида смесь уважения и восхищения. Хотя это, конечно, нормально. Он же лидер отряда, Дэдхэд обязан ему подчиняться. Но создавалось ощущение, что даже Хайтспота кон с крестообразным визором слушается меньше, чем своего непосредственного командира. — Скэйрсид, где зонды? Бери их и поехали. Времени в обрез.       — При мне они, — разведчик похлопал по выступающей над головой «пушке». — Контейнер и антенна.       — Ха! Я ж сказал, — воодушевился Дэдхэд. — Липовая пушка! А стреляешь-то тогда из чего?       — Эм… бластер? — Скэйрсид нерешительно посмотрел на Дайкдиггера. — Мне оружие выдадут? Сэр?       — Ох, ржа, ты еще и пустой, — бригадир притушил эмпурированную линзу с нижнего края, как будто закатывая ее. — Через шесть минут у ворот, — приказал он. — Дэдхэд, вооружи новичка. За опоздание зад твой необъемный надеру. Понял?       Он трансформировался и, разбрызгивая мелкие черные камни, уехал — видимо, за остальными членами отряда.       — Так точно! — вслед ему крикнул Дэдхэд и развернулся: — Эй, где твой энтузиазм, как там тебя… Скэйрсид?       — Вы… у вас… всегда так… брифинги проходят? — робко спросил тот, поднимая фейсплейт. Небо на Аршии было черное, мутное. — Это… как-то…       Дэдхэд рассмеялся снова. Он делал это с таким же эмоциональным накалом, как злился или — Скэйрсид немного мог наблюдать в начале этого странного дня — скучал. От всей искры. Его перепады настроения немного выбивали из колеи.       — Что, чуть не слил от их манеры миссии обсуждать? Да Дайк служит с Хайтспотом столько, сколько приличный солдат вообще не живет, — наконец махнул рукой Дэдхэд. — Он отличный бригадир, это все знают. Хайтспот всех, кто внизу копошится, ниже своего достоинства считает. Но у Дайка-то мозговой модуль на месте, хотя рожей он, конечно, не вышел.       И вот опять. Они… говорят про эмпурату так, словно бригадиру просто… от создания такой фейсплейт сделали. Вернее, не сделали. Никакого. У Скэйрсида не было времени зарываться в архивы памяти, которые пассивно подгрузили ему при создании, он просто почему-то знал, что… так не принято. Не должно быть принято.       — Но, честно сказать, Дайк так не распалялся раньше, — продолжал Дэдхэд. — Если он говорит, что дело — ржавь, то так и есть.       — Да ты тоже не… не очень-то…— Скэйрсид развел руками.       — Это да, — согласился вдруг Дэдхэд. — Хайтспот меня бесит. Пошли, — свернул он разговор. — Пушечку тебе по размеру подберем.       Он сдвинул пальцы, показывая размер скорее крепежного винта, чем бластера, и снова засмеялся в кулак.       Что ж, в этом полку, кажется, все не слишком тактичны, когда речь идет о внешности.                            Скэйрсид записал в активную память имена всех новых сослуживцев, но все еще путал пятерых или шестерых (и не мог разобраться, почему два разных меха записаны одинаково), поэтому старался держаться поближе к тому, кто, по крайней мере, был ему знаком.       Загружать имеющиеся об Аршии данные ему приходилось по дороге. Несколько раз в местные сутки, когда все материки меняли форму, вдоль их трансформационных швов проходили мощные выбросы раскаленного пара.       Именно такой сейчас остался за спиной. Ясно, почему Дайкдиггер так их торопил: там, где они недавно проехали, разлилась река кипящего масла. Скэйрсид даже трансформировался — на безопасном расстоянии — чтобы получше разглядеть впечатляющую картину вмиг преобразовавшейся пустыни.       К счастью, то, как перестраивался материк, уже давно изучили. Цикл был известен, поэтому Дайкдиггер смог проложить маршрут к отряду Фиршота. И тем не менее из графика выбиваться было нельзя: если не проехать к следующей безопасной точке до новой трансформации, можно заживо расплавиться.       Но пару минут-то можно пропустить, он все-таки быстрее всех в отряде…       — Не отставай, — услышал Скэйрсид тут же. — Потом полюбуешься. Налюбуешься, я даже скажу. Видеть не могу эти паршивые фонтаны, — с чувством добавил Дэдхэд. — Дрянь полная.       — А ты это… не художник, — пробурчал Скэйрсид, которому картина показалась красивой.       Собственно, до этого он видел только помещения на станции, где его собрали, и картинки из архивов. На Аршии была сильно разреженная атмосфера, но что-то в газовой оболочке планеты заставляло пар обращаться в сверкающие капли. Скэйрсиду показалось, что они бьются о нагревшуюся металлическую почву, как осколки стекла.       — Не лезь туда, главное, а то с гусеницами попрощаешься, — предупредил Дэдхэд. — Эти кристаллы взрываются от малейшего касания. Давай, двигай уже.       Нужно было, наверное, как-то сосредоточиться на деле.       — Кто-нибудь уже спускался вниз раньше? — Скэйрсид рухнул на гусеницы и поддал скорости. И почти тут же задрифтовал, когда ему показалось, что он вот-вот наедет на что-то, блеснувшее под дальними огнями. А если эти стеклышки тут везде пораскиданы?..       Кто-то впереди заржал, и он постарался сосредоточенно следовать по уже проложенным следам, нагоняя Дайкдиггера.       Его команда была… разношерстной. Кажется, Дайкдиггер сколотил под своим началом болтов из разных функциональных отрядов, поскольку кое-кто тут явно был слишком легким для полноценного бойца арьергарда, а кое-кто, напротив, тяжеловат для скоростных перебросок из точки в точку.       Дэдхэд обмолвился, что Хайтспот не жалеет «ползунков», поэтому ничего удивительного в разношерстной компании не было: кто выжил, тот и перекочевал под начало Дайкдиггера. Это, с одной стороны, делало отряд способным выполнять самые разные задания, с другой, шло несколько вразрез с той доктриной, которая была заложена в мозговой модуль Скэйрсида. Впрочем, многое, что в него было заложено, подвергалось стремительной переоценке в тот самый момент, когда они преодолевали каньон, размытый раскаленными потоками слившихся сейчас технических жидкостей планеты.       Скэйрсид буквально чувствовал, как недружелюбная Аршия увлеченно царапает его гусеницы. Он был самым легким бойцом здесь, а в альтмоде годился, только чтобы давить не очень массивных врагов. Тем, кого наскоро собирали для выполнения конкретной функции в армии, ничего лишнего не прикручивали — все-таки каждая интегрированная система требует внимательной, филигранной отладки. Ладно хоть, внешне он не казался таким слабым, каким себя чувствовал.       Все в отряде, кроме Дайкдиггера и Дэдхэда, были стрелками, но эти двое компенсировали невозможность ответить на дальний огонь мощной броней, поглощающей выстрелы, пока ты подходишь на расстояние удара. А от Скэйрсида требовались проходимость, скорость и легкость. «Недотанчик», — как дружелюбно поприветствовал его один из новых камрадов. Кажется, Питкрашер (кто-то из них). Или Байворд. Звучало все равно лучше, чем презрительное «штамповка», которое в сторону прошипел Бэкшот.       — Командир? Дайкдиггер? — ну, хотя бы догнать бригадира ему удалось без труда. — Ты сказал… вы не проводили разведку? Совсем?       — Ха, — что-то в металлах на этой планете создавало помехи, и голос Дайкдиггера скрипел, прерываясь. — Я погрешил против правды, но немного. Наших разведотрядов мы лишились в первую очередь. Нашли несколько бункеров, но глубоко не спускались. Бойцы Хайтспота не приспособлены к сражениям в узких коридорах и исследованию пещер.       — А-а… а вы? Мы? — Скэйрсид видеозахватом отыскал Дэдхэда. Тот плелся позади, оставляя за собой широкие следы. Если бы их хотели тут выследить с воздуха, никаких проблем бы это не составило. Правда, аршиты предпочитали все делать, не высовываясь на поверхность… интересно, какую вибрацию создают десяток танков и пяток бронированных колесных? Слышат ли враги их… из-под земли?       — Сегодня мы — разведотряд, — хмыкнул Дайкдиггер.       — А что там за зонды расхваливал Хайтспот? — спросил Дэдхэд.       — О, я… я получаю с них данные даже на очень большом расстоянии. Они могут просканировать сеть тоннелей, а я составлю карту. Еще они засекают все формы кибернетической и органической жизни…       — Наши встроенные сканеры под поверхностью планеты сбоят как проклятые, — сказал Споттер. В робомоде он немного прихрамывал, но сейчас ехал бодро, не болтался в хвосте.       — У моих зондов диапазон шире встроенных. Правда, их немного, их надо подзаряжать, но…       — Супергерой наш, — пропел еще кто-то, не идентифицируемый пока по голосу. — Размером с кнопку.       Глухой гогот Дэдхэда уже даже не удивил Скэйрсида. Оставалось только игнорировать все, что он скажет…       — Кнопка! — повторил Дэдхэд и, демонстрируя полное отсутствие изысканности в вопросах чувства юмора, пояснил причину своего веселья: — Если в робомоде вниз головой перевернуть!..       Кажется, даже Дайкдиггер зафырчал, скрывая смешок за рокотом двигателя, и Скэйрсид окончательно отчаялся.                            — Почему «паутина»? — спросил он.       Они добрались до воронки, и Фиршот уже выдал им то немногое, что знал о местности. Его солдаты оказались редкими удальцами, выдержавшими прямое столкновение не с гончими, а с самими аршитами. Правда, никто не мог объяснить, как так получилось, что после боя не осталось ни одного дезактивированного корпуса противника, но по сравнению с другими загадками Аршии это было не таким уж странным.       «Сквозь землю провалились» было вполне подходящим выражением, когда речь шла об аборигенах.       Подобные воронки служили своеобразными вратами в подземный мир. Десептиконы и раньше захватывали такие, но обычно они оказывались покинутыми… и никуда не вели. Аршитам по силам было заставлять металлические пласты сдвигаться, наглухо перекрывая проходы.       В этот раз бойцам Фиршота удалось заблокировать механизм. Фиршот потерял больше половины личного состава, зато теперь оптике открылся непроглядно черный спуск вниз. К настоящим территориям врага — где они жили, группировались для атаки, изобретали новые способы убивать захватчиков. Это вам не скучная, постоянно заливаемая то лавой, то маслом, то расплавленным металлом пустыня. Это секреты, позволяющие управлять планетой… и возникать из ниоткуда, прямо под ногами ни о чем не подозревающих десептиконов, избегая сканеров и всевозможных ловушек.       Чувство ответственности окончательно разлеглось на траках Скэйрсида, не таких широких и грубых, как у Дэдхэда или даже Дайкдиггера. И ему нужно… им нужно вытянуть целую кампанию, просто нырнув в огромную… нору.       Ему казалось, что никто вокруг не дрейфит. Скэйрсид никогда столько дезактивов не видел, как около этой воронки. Солдаты собрали все корпуса в одном месте. Изрезанные, прожженные, заляпанные чем-то неизвестным, белым, похожим на органическую слизь… Скэйрсид старался контролировать сервоприводы и вокалайзер, но ему показалось, что голос все равно дрогнул.       — За три месяца мы один участок их… коммуникаций смогли изучить, — пояснил Дайкдиггер. Они расположились на краю воронки — небольшая передышка перед тем, как пойти внутрь. — Меня там не было. Споттер, расскажи Кнопке про «паутину»! — крикнул он.       А потом отстегнул гибкий бронированный щиток с шеи, и Скэйрсид, засмотревшись, не успел возмутиться тому, что его снова назвали глупым прозвищем. Ему с трудом удавалось не пялиться, и он почти испытал облегчение, когда понял, что шея у Дайкдиггера выглядит нормально. Но вот то, что бригадир сделал потом, уже было необычным. Ловко орудуя когтями, он вытащил из сабспейса внушительный шприц, заполненный — судя по цвету — энергоном, и всадил иглу в центральную трубку.       Ох. Да, у него же нет прямого доступа к верхнему клапану. Скэйрсид торопливо отвел взгляд. С Дайкдиггером было так же сложно, как с Дэдхэдом. Кто разберет, куда точно они оба смотрят?!       Споттер развалился рядом, разложив под головой стальные лепестки, в альтмоде формирующие охладительную трубку вокруг его лазерной пушки.       — Как ты себе представляешь тоннели, которые они используют для перемещения? — спросил он.       — Ну… сеть… коридоров под поверхностью планеты? Наверное, на разных уровнях, и…       — И они невероятно разветвлены, — кивнул Споттер. — Запутаны. Это в прямом смысле паутина. Местами такая тонкая, не то что Дэдхэд — ты не пролезешь. Местами болты Хайтспота пролетели бы без проблем. А еще, ха, мы так и не поняли, как они перемещаются там. Далеко не всегда есть переходы между тоннелями, зато гончие прыгали на нас с потолка. В прямом смысле.       — Там, наверное, заблудиться — как масло слить, — пробормотал Скэйрсид.       — Потому ты и с нами, — Дайкдиггер осторожно извлек иглу и шлепнул что-то на шланг. Полупрозрачный гель мгновенно затянул дырку. — Я видел твои техданные. Экспериментальный проект, инфу с зондов без подключения выкачивать можешь.       — Это… на базе разделенной нейросети сформировано, — согласился Скэйрсид и не очень понял, почему все так на него уставились. К тому, что «штамповка» многим не по искре, он был морально готов, об этом шептались на его родной станции слишком громко. Но большинство членов отряда пока не проявляло к нему сильного негатива. — Я в мозговой модуль получаю сигналы.       — Хайтспот за него сразу схватился, — хмыкнул Дайкдиггер, обращаясь к остальным, и вернул щиток на место. Так или иначе, слушали почти все, только Дэдхэд в сторонке заканчивал догрызать прессованный энергон сверх пайка, а Гроссофтер убедительно требовал с ним поделиться, поскольку Дэдхэд, по его мнению, был ему должен. На ругань меха со скрещенными гусеничными лентами на честплейте Дэдхэд не обращал внимания. — Кнопка из ограниченной партии. Да?       — Я не… — он хмуро передернул плечами.       «Из партии». Звучало так, будто он вообще годился только для одной какой-то цели, и, судя по всему, эта цель была — сдохнуть в неведомых черных глубинах «паутины». Конечно, его построили, чтобы десептиконы могли успешнее и быстрее захватывать новые планеты, но… но ведь… «У вас есть шанс на большое будущее», — так говорили их конструкторы, заканчивая тесты, пока у новеньких «штамповок» процессоры раскалывались от усиленной загрузки данных.       — Нас пятьдесят разных моделей. У меня вроде как… самый тяжелый альтмод был, поэтому, когда командующий Хайтспот запросил подкрепление, меня к вам направили.       В окружении бойцов Дайкдиггера слова про «тяжелый альтмод» звучали особенно жалко.       — Не говоря о том, что наш малыш может маскировать электромагнитные поля и шифровать сигналы со сменой ключ-кода раз в минуту, — продолжал Дайкдиггер. — С таким талисманом мы в самом выгодном положении.       Хайтспота Дайкдиггер отговаривал от операции, а своим бойцам представлял новобранца гарантом успеха миссии… а еще — пассивным придатком к команде.       Было бы очень неуместно наезжать на бригадира из-за снисходительного «наш малыш», так что Скэйрсид посильнее сжал кулаки. Он сейчас жалел, что у него нет маски, потому что всем видно, как он бессильно злится.       Он так и не успел ничего придумать. Громкий взрыв в стороне заставил всех схватиться за оружие — или активировать его. Скэйрсид уже представил прущую из воронки толпу аршитов — тонкокорпусных, с гладкими безлинзовыми шлемами, — но Фиршот заорал что-то про идиотов, которые не смотрят, куда прут. Дайкдиггер и часть его солдат спустились чуть ниже. Дэдхэд лениво подошел к краю:       — Аршиты подбрасывают дождевые кристаллы иногда. Под гусеницы смотри, короче.       Подорвавшийся десептикон пытался подтянуть отлетевшую в сторону ногу, запекшийся энергон бугристой коркой покрывал слом. Болты Дайкдиггера смеялись — видимо, не упускали момент, когда можно попотешаться над кем-нибудь, кто не может в ответ вдарить посильнее.       — Ты больной, выходит? — спросил вдруг Дэдхэд, и Скэйрсид обнаружил, что десептикон-дробилка нависает над ним сзади.       — Что? Почему? Что вы все привязались вообще? — рассердился Скэйрсид отчаянно.       — Разделенная нейросеть, это вроде когда тебе больно из-за другого болта? — простодушно пояснил Дэдхэд. — А ты с зондами коннектишься. Это же хуже дронов, наверное!       Скэйрсид моргнул оптикой, а потом подавил желание обозвать здоровяка тупицей при сотоварищах.       — Нет. Мне не больно. Это как если бы тебе было больно, когда… когда ты эту свою штуку активируешь, — он ткнул пальцем в дробилку.       — А. Ну, это приятно, — ухмыльнулся Дэдхэд. — Хорошо тогда, Кнопка, погнали вниз.       Что — «хорошо» — Скэйрсид так и не понял. Но прозвучало так, будто Дэдхэд был рад, что новобранцу не нужно лишний раз сочувствовать, и можно продолжать с чистой искрой унижать его из-за недостаточных габаритов.       Как будто перед оптикой не разворачивалась сейчас наглядная демонстрация того, что чужая боль здесь никому не мешает веселиться.                            Сигнал с зондов становился слабее, и Скэйрсид все ускорял шаг. Он открыл панель на предплечье, дублируя на экран информацию о сетке коридоров. Сложное их сплетение и правда выбивало из колеи: зачем тратить столько сил, прокладывать такое множество путей, большая часть которых не пересекается… иногда так близко, что можно пробить стену — и оказаться в соседнем проходе?       Стены коридора, по которому они спускались, были из черного гладкого металла. Иногда встречались выбитые глифы, и Скэйрсид фиксировал их на карте, но пока не понимал, что они значат. По данным десептиконов, аршиты хотя и не входили в Галактический совет (что не странно, кибернетический вид все же — да и недостаточно технически продвинуты, чтобы активно выступать на политической арене), но контактировали раньше с гостями извне. Однако доступ к примитивному словарю (преимущественно фонетическому) не помогал ни в чем разобраться. Обычно глифы закручивались вытянутой спиралью от пола до потолка, но иногда попадались под ногами или на своде тоннеля.       Еще одна аршитская загадка? Скэйрсид отдельно просканировал несколько спиралей, но ничего особенного в них не обнаружил — никаких спусковых механизмов ловушек. Может быть, это указатели? О, им не помешали бы указатели…       Когда он открыл тубус и выпустил парящие на высоте его фейсплейта зонды, когда те разлетелись, ныряя в разные коридоры, чтобы бесшумно двигаться по ним и сканировать, выискивая другие пустоты, он почувствовал себя спокойней. Это дело было ему понятно. Он это умел: приоритетные задачи исполнялись легко и с удовольствием.       Правда, «паутина» аршитов угнетала помехами и небольшим расстоянием контакта с зондами. Скэйрсиду приходилось постоянно корректировать настройки, а через несколько часов он почти перестал получать сигналы.       Дайкдиггер шел впереди, сворачивая там, где говорил Скэйрсид, остальные плелись сзади. Первое время все ждали атаки, но потом начало казаться, что аршиты уже сбежали, а движение пластов металлической породы использовали, чтобы обрубить все важные выходы. Правда, зонды не высветили еще ни одного тупика.        Отряду хотелось как можно быстрее найти любое укрепление аршитов, не то что базу — хоть бы склад. Место, где будут если не офицеры, то просто компьютеры, из которых можно что-нибудь выкачать. «Где уже, наконец, начнем драться», — повторял Рук. Проблема заключалась в том, что Скэйрсид видел, благодаря зондам, замкнутую систему коридоров, которые никуда не вели. Они поднимались выше или спускались вниз, расширялись и сужались, но пока не встретилось даже намека на то, что здесь вообще есть что-то иное, кроме коридоров. Следов было много, и все они принадлежали когтистым четырехлапым созданиям — гончим аршитов, по всей видимости.       Он начал думать, что, возможно, эти тоннели использовались только для транзита на поверхность, и нужно отыскать выход на какой-то более глубинный уровень, где таятся противники и хранятся секреты Аршии. Но так как пока ничего похожего не встречалось, он молчал, обрабатывая и анализируя информацию до процессорных болей. Чтобы слышать зонды сквозь помехи, приходилось непривычно напрягаться, и это, кажется, было написано на его фейсплейте.       Надо попросить маску. Когда все закончится. Вот они вернутся, и… почему всем в обязательном порядке не проектируют маски? Это же не нитро и не ракеты какие, а металлическая пластина поверх фейсплейта. Сейчас даже Дайкдиггер был в более выгодном положении! Он всегда кажется сурово-невозмутимым, даже когда смеется или ругается.       Интересно, ему тоже не по себе? Никто ведь не узнает.       — Тут шарков отряд таких, с зондами, нужен, — бормотал за спиной Скарк. — Мы тычемся вслепую.       — У Скролл Аута таких болтов сколько, сорок девять? А у нас один, — согласился Дэдхэд. — Отстой.       Дайкдиггер приказал заткнуться. Скэйрсид шифровал сигналы, производимые любым кибертронцем в онлайне, это правда, но эхо чужого голоса приглушить был не в силах, а внутренняя связь здесь не работала.       Скэйрсид чуть отстал, убеждая себя, что стесняться или чувствовать себя виноватым не нужно. Они все тут выполняют приказ, нравится это им или нет. Он делает все, что в его силах. У него только четыре зонда, больше поддерживать не получается. От долгого напряжения и так все гудело — когда он говорил Дэдхэду, что это не больно, он не ожидал таких сложностей с трансляцией.       — Почему командующего так… бесит Скролл Аут? — спросил Скэйрсид негромко.       — Ха. Философским вопросом задаешься, Кнопка, — махнул Рук огнеметом, который держал на взводе. — Хайтспоту только бы Скролл Аута обскакать. Сколько я в этом полку, эта грызня вообще не заканчивается.       — Он повышения хочет, — встрял Питкрашер («тот, что без маски», — идентифицировал Скэйрсид), догоняя их. — Ясно же: кто захватит Аршию, получит весь дивизион. Так что надо выделиться любой ценой.       — Наших нервных блоков ценой, — буркнул Дэдхэд.       — А тебе что? — резко бросил Дайкдиггер. Он вроде и голос не сильно повышал, а все равно звучал угрожающе. — Ты солдат — выполняй приказ, а не болтай. То, что ты большой парень, ниболта никому не важно.       Дэдхэд недовольно заворчал двигателем.       — К голосу разума Хайтспот не прислушается, даже если это будет голос Девастатора, — хихикнул Байворд.       — Полный отстой, — подтвердил Дэдхэд.       Тут Скэйрсид чуть не потерял сигнал, выкрутил мощность антенны на максимум и споткнулся от того, как мгновенно зафонили обступившие его танки.       — Эй. Ты норм? — спросил кто-то. От его приближения помехи зашипели еще сильнее.       — Норм, норм, — Скэйрсид вцепился в антенну. — Слишком… момент, я перегружусь. Подождите, пожалуйста.       Дайкдиггер остановился чуть впереди, прислонился к стене и скрестил руки на честплейте. Двое продолжали целиться в подсвеченный мощными фонарями коридор впереди, еще пара бойцов обернулись, чтобы вездесущим аршитам не удалось зайти сзади. Они оставили за спиной слишком много поворотов и ответвлений, чтобы не ждать атаки с тыла.       — Извините, — промямлил Скэйрсид. Ну вот, попробовал удовлетворить свое любопытство, а в итоге чуть зонды не растерял. — Настройки… надо вернуть…       — Делай, что нужно, — распорядился Дайкдиггер. — Ты единственный тут ориентируешься. Мы слепые совершенно.       Скэйрсид сполз на пол — гладкий, сплошной, без единого шва — и отрубил почти все программы и датчики, мощность процессоров направляя на то, чтобы транслировать сигнал зондам. Он даже не ожидал, что попытка пробиться сквозь помехи, создаваемые самой «паутиной», выведет его из строя так быстро. Зря он повысил чувствительность, здесь все… фонило чем-то, будто было пропитано едва заметными потоками сигналов, и было физически больно. Невыносимо, остро больно.                            Кнопка хлопнулся фейсплейтом в пол.       — Вот ржавь, — Споттер наклонился и потряс разведчика за плечо. — Он оффлайн.       Дайкдиггер подскочил, перевернул корпус и взглянул в темную оптику. В глубине моргали слабые огоньки. Экран на открытом предплечье шел помехами, иногда тускнея, но не вырубался. Карта, впрочем, плясала так, что непонятно было даже местоположение отряда.       — Перезагружается, — сказал он коротко. — Подождем.       — Отлично. Мало того что «штамповка», еще и бракованный, — рыкнул Бэкшот.       — Мы тут стоим как, ржа, в чистом поле, — Дэдхэд выразительно сплюнул маслом и плюхнулся на пол, притуливаясь к стенке. — Мне, может, мишень на спине нарисовать?       — У тебя честплейт как мишень, — хмыкнул Байворд.       — Давай, попади, — Дэдхэд без труда пихнул его кулаком в колесо на бедре, не вставая, зато выщелкивая лезвия. — Я тебе супинаторы пощекочу.       Он был совсем не против кого-нибудь сейчас приложить, и сослуживец вполне годился. Вот только, к сожалению, дальше на рожон не полез.       Дайкдиггер поддел клешнями Кнопку и подтащил его к стене рядом с Дэдхэдом. Разведчик тихонько гудел, демонстрируя, что не умер внезапно от искрения в мозговом модуле или еще какой ржавчины.       Его оптика загорелась через несколько минут, и он тихо застонал. Жалобно оглядел нетерпеливо переминающихся десептиконов и неуверенно выдавил:       — Сколько… времени сейчас?       — Ты кого спрашиваешь? У меня хронометр почти сразу сбился, как мы вошли, — сообщил Дэдхэд.       — Мой тоже, — Редгласс поднял голову, отвлекаясь от подкручивания винтов, поддерживающих наколенник. Меха, броня у которого пребывала бы в более расхлябанном состоянии перманентно, стоило еще поискать.       — И мой, — Дайкдиггер нервно пощелкал клешнями.       — В «паутине» всегда так. Аршиты что-то делают, чтобы мы теряли ориентацию здесь… электромагнитное излучение или что-то в таком роде, — пояснил Споттер с ощутимым волнением. — Ты защищен лучше, Кнопка.       — Я… не могу синхронизироваться с зондами, — разведчик дернул руку вверх и уставился на экран. Дэдхэд заглянул тоже, но ничего не понял в сияющей сетке белесых линий. — Я… надо найти их. Они выключились, когда я отрубился. И мне показалось, перед оффлайном я получил какой-то странный сигнал… я не уверен, — он растерянно поднял взгляд на Дайкдиггера.       Дэдхэд слегка дернул его за пушку — за антенну, — и он выдал смесь ойканья и ругани, которая была бы забавной, если бы разведчик не стал вдруг бесполезным довеском в их отряде.       — Не было печали, — зло зашипел Скарк. — Экспериментальный образец, ржа.       — Я не… — возмутился было Кнопка, но стих и добавил тускло: — Мне хотя бы один найти. Я по цепочке активирую… они соподключены…       — Где, по твоим данным, ближайший? — Дайкдиггер мотнул вытянутым шлемом в сторону экрана.       — Ниже. Идти, наверное… часа три, — прикинул Кнопка безрадостно. — Там коридор расширяется, это последние данные, у меня обрыв карты дальше.       — Выдвигаемся, — приказал бригадир.       Дэдхэд неохотно поерзал, но все-таки оторвался от пола — и вздернул разведчика следом. Тот охнул.       — А говорил, не больно, — грозно сказал Дэдхэд. — Врешь ты много.       — Первый раз так, клянусь, — скрипнул Кнопка. — Я даже не понимаю…       — Слабаки не выживают, — отрезал Дэдхэд, глядя на него сверху вниз. — Мы не обязаны тебя на себе возить. Вырубишься еще раз и оставишь нас без карты в этой дыре…       — …бросите меня? — тускло спросил Кнопка. Даже не возмутился, надо же. И не попытался сказать, что без его хваленых зондов они могут целую вечность блуждать в «паутине».       Дэдхэд мрачно подтолкнул его в спину:       — Нет. Но я тебя отделаю. Ясно?                            — Гвоздей Хайтспоту в бак, — ворчал Скарк.       Разведчик опасливо посторонился. Хотя он и следил за картой, вперед теперь не совался, и поэтому оказался в середине группы. Судя по тому, как он дергался, ему казалось, что все бойцы злы исключительно на него. Никто не пытался разубедить его — пусть пока почти бесполезный, Кнопка был хотя бы забавным.       — Жаль, что тебе так не повезло, — снова решил подлить масла в огонь Дэдхэд, раз развлечь себя все равно нечем. Разглядывание однообразных коридоров с тупыми гравировками вызывало у него только скрежет дент. — У Хайтспота только летунам хорошо, а мы так, на побегушках у бомбардировщиков.       — Я б этим болтам крылья-то пообрывал, — лязгнул Рук кулаком о ладонь. — Им никуда не приложиться, а мы тут краску обдираем, — коридор и правда сужался, Дэдхэд уже давно шел, пригнувшись, да и остальным было не очень просторно.       — Н-но, — неловко начал Кнопка, — разве не должно быть… командной работы? Мы наводим их на нужные точки, чтобы…       Кто-то захохотал за спиной и тут же подавился смехом. Эхо разнеслось по коридорам и быстро заглохло.       — Такими успехами, они будут на наши потухшие искры наводиться, не иначе, — хмыкнул Байворд. — Да я, когда меня переводили, даже не думал, что где-то могут, ржавь, танков гнобить!       — Рассказывай! — поддакнул Дэдхэд. Он шагал замыкающим, но старался влезть во все разговоры.       Кнопка затравленно переводил оптику с одного здоровяка на другого.       — Слушай их поменьше, — вмешался Дайкдиггер, снова портя развлечение своей унылой линзой. — Скролл Аут, командующий разведкой, все миссии умудряется вывернуть… ну, как по учебнику. Они часто вместе работают: Скролл Аут собирает данные, Хайтспот разносит все к шаркам.       — Но у Скролл Аута обаяние в обхвате как Титан, а у Хайтспота рожа кривая, и говорит он так, будто все ему должны, — вставил Байворд.       Когти бригадира угрожающе клацнули, и Байворд выразительно вскинул голову, уставившись взглядом в потолок. Мол, ничего не говорил, вообще молчал.       — Скролл Аут умеет все так представить, что после каждой кампании все реверансы ему, а Хайтспот… Молодец, да, но просто свое дело делает, — добавил Споттер.       — Тупой боевикон. Как мы с болтами, — Дэдхэд попытался развести руками, но металлом пальцев заскрипел по стенке. — Никто спасибо не скажет, хоть ты топливный насос порви.       Не то чтобы его это волновало, но выражение лица маленького разведчика, представлявшего себе беспросветное будущее в подчинении вечно злого и полного предрассудков начальства, было завораживающим. Кнопка оборачивался к Дэдхэду, пытаясь по перечеркнутому крестом фейсплейту понять, врет тот или нет, издевается или говорит серьезно, и в такие минуты казался еще более беспомощным.       — Все, отставить, — Дайкдиггер со свистом взрезал когтями воздух. — Выполним задание, принесем Хайтспоту, что он там хотел, и нажремся. Я проставляюсь.       — Где ты хайгрейда-то столько возьмешь? — хохотнул Дэдхэд, которого, впрочем, предложение выпить развеселило.       — Это уже мое дело, — единственная линза бригадира вызывающе сверкнула.       — Эй, Кнопка, тебе хайгрейдом заправляться можно? — гыгыкнул Байворд. — Или проц снесет?       Дэдхэд услышал сдавленное бормотание: «Да вы все тут в Хайтспота!», — но задирать мелкого дальше пока не стал. Даром он уже столько тысяч лет мехов пытает, что ли? Если сразу слишком сильно надавить, легко сломать. А с Кнопкой еще долго веселиться можно, так что…       Разведчик потирал шлем одной ладонью и вертел головой по сторонам, все сильнее отставая. Почему именно он вызывал у новичка больше доверия, Дэдхэд себе объяснить не мог. Но Кнопка именно его шепотом спросил:       — Это вообще нормально — дискриминировать по альтмоду? Разве мы не… разве десептиконы не…       — Тебя когда собрали?       «Дискриминировать». Слова-то какие. Дэдхэд даже подшучивать не стал над тем, что этот вопрос задает ему вчера склепанная «штамповка», предполагаемая продолжительность жизни которой — одна-две боевых операции. Ладно уж, Дайкдиггер задал тон — не гнобить мелкого без причины, и Дайкдиггера стоило слушаться. В отряде командиру решать, когда и кому не давать прохода.       — Я… ну вот… для этой кампании, — смутился Кнопка. — Но я… у меня есть файлы в памяти… довоенная история…       — Довоенная история вокруг тебя, — снисходительно заметил Дэдхэд, теряя интерес к разговору. Лекции читать о десептиконской морали он не подписывался. — Я или вот Дайкдиггер — это довоенная история. Он Луну-2 перекапывал, а я в Пескус Хексе мусор утилизировал. Дискриминация — это когда тебе лицо публично выдирают, парень. А Хайтспот просто мудак.       — Но ведь так не должно быть! — горячо, правда, по-прежнему на минимальных настройках вокалайзера зашептал Кнопка. — Разве восстание было не затем, чтобы все… все были… равны и вместе… вместе строили мир?       Дэдхэду окончательно расхотелось шутить. Он еще помнил время, когда думал точно так же, но служба что-то ломала в изначальной идее, он сейчас пытался нащупать — что, и никак не удавалось. Попытки поразмыслить отвлекали от приятного предвкушения битвы.       Ему нравилось убивать. Может, было что-то еще — что-то, почти забытое, — до войны. Но теперь… В конце концов, пожаловаться на несправедливость — это святое, однако его актив был вполне сносным. Он был ценным солдатом, командование любило демонстративные пытки, а куда уж эффектнее. Хайтспот в него не одного автобота засунул, а когда те раскалывались, всегда можно было это отпраздновать. Сначала победой, потом хорошим таким отгулом.       Можно сказать, Дэдхэд развернулся на службе. Да, бывает, когда — как сейчас — болтаешься в какой-то клоаке, и это ужасно бессмысленно, но чаще удача ему улыбалась. Перемалывать автоботских шпионов, чтобы те вместе с энергоном изливали все тайны своих начальников, было непыльным занятием — и полезным заодно.       Не то что в отходах по колено ворочаться, пока тебя ни в шаникс не ставят. Даже когда прозвище давали — поиздевались вдоволь. Попытки взять другое имя проваливались: сослуживцы непременно вытаскивали из личного дела именно это и уже не отцеплялись. Все, что Дэдхэд смог, это разбить столько посмеивающихся голов, что буквальное значение стало превалировать над переносным. Раздробить кому-нибудь башку несложно, а уважение к тебе моментально подскакивает.       Вот видел бы Кнопка, как он это делает, мигом перестал бы докапываться.       — Мы вместе и строим, — сказал он наконец. — Или ты думал, у нас не война, а утопия? Сейчас аршитов выкурим, наши на этой планете отбабахают пару заводов, будем энергон грести. Их технологии нам тоже пригодятся. А что у Хайтспота в башке… это вообще не наше дело.       Разведчик закивал, помялся, а потом выдал:       — А твой… фейсплейт… тоже из-за эмпураты?..       — Что-о?! — загудел Дэдхэд и затрясся, сдерживая рвущийся хохот. На них снова обернулись.       — Ну, ты так сказал… «довоенная история», — испуганно и смущенно разом залепетал Кнопка. — Я не знаю же… я… вы просто оба…       — Зашибись! — громогласно воскликнул Дэдхэд. — Эй, Дайк! Слышишь?.. Он решил, что я тоже от Сената огреб! Ха!       — Хватит, ржавь, орать! — рыкнул тот в ответ; голос звенел, несмотря на попытку выругаться негромко.       — Да ясно же, что Кнопка никого с мордой одноглазой никогда не видел, — согласно кивнул Споттер. — Дэдхэд, ты реально заколебал уже, заткнись.       — Праймус! Да я не имел в виду!.. — затараторил Кнопка извиняющимся тоном, озираясь то на Дэдхэда, то на Дайкдиггера. — Я просто не…       — Дружище, — широким жестом Питкрашер выкрал его из-под ног Дэдхэда, подтягивая к себе и громким доверительным шепотом сообщая: — Ты бы еще спросил, почему его так прозвали. У Дэдхэда такой фейсплейт, потому что он с момента активации лезет везде со своим… веским мнением и крепким словом. Все-то ему не нравится, и охота силу показать.       — Развалюха клепаная, — в спину ему сказал Дэдхэд, — я знаю, куда тебе идти. И даже подтолкну, — он постучал по краю дробилки.       — Он нарвался со своим гонором на того, кто оказался ловчее, и полностью потерял оптику, — невозмутимо закончил Питкрашер. Сквозь сплошную маску пробивалась откровенная издевка: — Поговаривают, что с куском мозгового модуля. А док шутник у нас немножко…       Кнопка снова задрал голову назад.       — А что, стильно смотрится, — хохотнул Дэдхэд, борясь с нарастающим раздражением. — Намертво приварено зато. Хочешь такой, Кнопка?       Он клацнул огромными по сравнению с головой разведчика пальцами прямо перед его оптикой, и тот дернулся, в какой-то миг поверив, что здоровяк с лезвиями в честплейте и правда может содрать с него лицо.       — Если вы не заткнетесь, я у каждого оптику на прочность проверю, — сорвался Дайкдиггер, разворачиваясь и вскидывая клешни. Не заорал, но сорвался: когда он так дергал антеннами, лучше было не продолжать выводить его из себя. Дэдхэд замолчал, хотя еще несколько минут дергал плечами в попытке подавить смех.       Потом более-менее веселый настрой снова как рукой сняло. Когда никак не удавалось заняться делом — настоящим делом, которое к тому же приносило удовольствие, — он всегда быстро мрачнел.       Здесь ни у кого, кроме Кнопки, дел пока не было. А тот даже свою работу нормально выполнить не мог!       — Дэдхэд…       Вот паразит же. Что присосался?       — …а визор… его что, правда убрать нельзя? Я думал, нет… ну… Это у всех так?       — Я тебе, ржавь, инженер-конструктор, что ли? — скрипнул он, больно зажимая новобранцу антенну снова. Сначала бесконечные дурацкие вопросы его забавляли, но вдруг резко переслали быть веселыми.       Дэдхэд точно не считал, что выглядит самым добродушным членом отряда. Так с чего вдруг «штамповка» прилип к нему со своими вопросами о мировом порядке?       — Но и Дайкдиггер тоже себе фейсплейт не исправил! Это… навсегда, что ли? — с ужасом спросил Кнопка, как будто не веря, что Дэдхэд может его покалечить.       Так и хотелось залепить ему побольнее, но Дэдхэд сдержался.       — Альтмод он себе утяжелил, — отрезал он, кривясь. Недомерку этому сразу все выложи. — А башку нормальную не сделал, потому что не всем нравится свое прошлое перечеркивать. Все, мелкий, еще раз вякнешь, я тебе ускорения придам. Найди мне уже хоть одну киберглисту аршитскую размолоть, или я тебя переработаю.       Угроза прозвучала достаточно тяжело, чтобы Кнопка, если у него и было желание что-то еще спросить, промолчал.                            Он не хотел ни портить с кем-то отношения, ни выглядеть дураком, но, кажется, вселенная сегодня к нему не прислушивалась. После недавней перегрузки в голове все еще трещало, он надеялся просто отвлечься разговором, пока системы приходят в норму, но у него появилось только больше вопросов, а задавать их стало попросту неуместно.       И не только потому, что они на задании. Эти здоровенные танки — не его друзья или товарищи. Скэйрсид близко знал только других мехов из «первой партии», а они сейчас были… да где бы они ни были, какая разница? Наверное, им было проще выполнять свой долг, когда рядом знакомые фейсплейты, когда ты хоть перед кем-то можешь не держать себя в руках из последних сил.       Если вас много, все равно, «штамповка» ты или нет: пять десятков мехов вместе точно способны дать сдачи. И тогда, наверное, сослуживцы не смеются над тобой просто из-за того, что и как в тебя вмонтировано. Это просто… нелепость какая-то.       От него ждут только, что он все сделает как надо. Как заложено в его программу. Десептиконам нужны хорошие разведчики, он должен быть хорошим, он должен сосредоточиться и перестать думать обо всем постороннем. И жалеть себя.       Он взглянул на экран и неуверенно пощелкал вокалайзером, прежде чем сказать очень тихо:       — За поворотом, слева. Там сигнал пропал.       Синхронность, с которой отряд Дайкдиггера — его отряд — вскинул оружие, готовясь изрешетить противника, завораживала. Скэйрсид сжал бластер. Выданный ему ствол казался ничтожным рядом с пушками остальных.       Десептиконы не бывают безоружными. А даже если так, они всегда готовы убить. Что если первый бой — за поворотом? Он сможет… сможет быть полезным членом отряда? Загруженный в него боевой курс подскажет, как двигаться, куда стрелять. Этого… хватит?       — Прикрывай мелкого, — распорядился Дайкдиггер, обращаясь к Споттеру, и тот четко кивнул.       Они даже не предполагали, что он может за себя постоять.       Ночное видение отказывало в «паутине», оставалось полагаться на обычный видеопоток. Световые пятна пометались по закутку, в который завел отряд Скэйрсид. Сам он шарил тонким лучом фонарика по полу, пока не высветил знакомый ребристый бок зонда.       — Чисто, — сообщил Скарк.       — Вот! — Скэйрсид протиснулся между Питкрашером и… и вторым Питкрашером («Надо разобраться с этим», — мелькнула мысль) и поспешил к зонду.       Когда все зонды были в спящем режиме, в тубусе, он чувствовал себя спокойно. Растеряв их в «паутине», он будто… потерял части тела. Где свою руку оставил, где оптосенсор. Он бережно поднял зонд, неподвижный, со смявшейся антеннкой, и покрутил в руках. Щелкнул аварийным выключателем, ловко нашарив его в едва заметном стыке, точно зная, куда нужно протолкнуть встроенный в палец штекер, чтобы подать питание.       Что-то царапнуло ладонь, брызнули искры, поток помех снова забил канал. Скэйрсид чуть не выронил зонд, но удержал, развернул и увидел неширокую, но глубокую неровную дырку. Края не были оплавлены, его пробили чем-то нешироким и острым. Он собирался сказать команде, что ему нужно несколько минут. Вырубить взаимный обмен сигналами, попробовать подключиться механически, проверить, что цело и какие функции зонд еще способен выполнять, снять последние данные… избавиться от зудящей боли в задней части мозгового модуля. Попробовать восстановить общую сеть.       Но он не успел даже пискнуть. Тяжело затараторила шестиствольная пушка Бэкшота. Очередью оттолкнуло тень, метнувшуюся было к Скэйрсиду, и буквально вбило врага в противоположную стену. Охнув, Скэйрсид сжал в одной руке поврежденный зонд, а другую, с бластером, выставил перед собой.       Корпус совсем рядом дергал лапами, которые заедало в предсмертных судорогах. Гончая!       — Еще! Сверху! — гаркнул Дэдхэд, хватая упавшую прямо ему в ладонь тварь.       Это был в буквальном смысле дождь из аршитских гончих. Скэйрсид дергал дулом, не решаясь палить, а чуть выше его головы разреженный воздух кипел от лазерных зарядов, плазменных вспышек и разрывающихся пуль.       — Откуда?! — разъяренно потребовал ответа Дайкдиггер.       — Было чисто! — Скарк поддал прыгнувшей на него гончей, отшвырнул и в прыжке обрушился на нее обеими ногами. Хруста за общим шумом почти не было слышно, хотя приземлились они близко к Скэйрсиду.       Тот получил возможность полюбоваться слепой гладкой мордой, лишенной даже намека на оптосенсоры. Аршитские гончие оказались чуть больше крупной турболисы, но даже выглядели куда опаснее. Иглы, усеивавшие их шкуры, легко прорывали металл, раскрываясь внутри, и выплескивали что-то белесое. Отрава для топлива или, может, смесь, калечащая микросхемы при попадании? В сторону Скэйрсида раззявилась клыкастая пасть, а длинный сегментированный остроконечный щуп вывалился из нее и подрагивал — Скарк стряхивал тварь со своей ноги; та нанизалась на его острую ступню и не желала сползать.       Еще один киберзверь рвал когтями честплейт Редгласса, повалив на землю. Редгласс орал и пытался отстрелить гончей голову, а та все зарывалась мордой в его провода.       — Снимите ее! Снимите! — требовал он в панике. Кажется, что-то серьезно коротило, потому что даже прицелиться толком у него не получалось. Он подпалил себе броню и выгнулся — нейросеть начала ступенчатое отключение.       — А, ржа!.. — Дэдхэд свободной рукой подхватил впившуюся в товарища тварь, дернул вверх — вместе с кусками чужой брони — и швырнул в визжащую дробилку следом за первой.       Скэйрсид впервые увидел, как она… на самом деле работает. Во все стороны брызнули мелкие осколки. Энергон не полился рекой, но что-то густое сочилось, сползая по поясу Дэдхэда и капая на пол. Тот даже не придерживал корпуса, частично торчащие из распарывающего их нутра. Он и на корчащегося под ногами Редгласса не обратил особого внимания, только с яростным рычанием потянулся за третьей гончей. Перемолотые твари как будто насыщали Дэдхэда, и он хотел еще и еще.       Скэйрсид и правда оказался бесполезным. Гончие мчались… отовсюду. Воистину, отовсюду. Одна прыгнула на него сзади, по траектории — с разбега, хотя там была только стена. Споттер дернул его в сторону, и клацающая зубами тварь пронеслась мимо, когтями заскрипела по полу, разворачиваясь, чтобы тут же попасть под струю огнемета. Рук щедро поливал ее, а она не издавала ни звука, и это было жутко.       — Ты их засекаешь? Их сигналы? — Споттер тряхнул Скэйрсида, и тот удивленно уставился на него расфокусированной оптикой. Он никак не мог понять, куда ему смотреть, что анализировать. То, как прибывают враги, сколько рядом союзников, какие шансы…       О, нет, лучше не думать о шансах.       — Я… я… нет, — он, заикаясь, дернул головой. Споттер приподнял пушку невысоко над его плечом и, судя по смачному звуку, пристрелил еще одну гончую. — Ничего на радарах. Они не излучают… ничего!       Он мог бы попробовать использовать зонд, чтобы расширить диапазон. Тот, конечно, поврежден, но…       — Дай мне чуть-чуть времени, — попросил он.       Его осыпало дождем из металлической стружки и обрывков проводов, измазанных в липком, густом масле. Дэдхэд стоял совсем близко и увлеченно утрамбовывал в вовсю работающую дробилку очередную гончую. Еще одна грызла его за ногу, но пока безуспешно.       Ее очень быстро снял выстрелом Байворд.       — Сейчас не время вырубаться, Кнопка, — предупредил Споттер.       В его алой оптике горело столько недоверия, что Скэйрсиду захотелось закричать: «Я знаю, что делаю! Я специалист, как вы, даже лучше вас!» Но он смог только покачать головой и поспешно восстановить подключение к зонду.       Питание, перезагрузка… поиск ошибок… хорошо бы перепаять, но, возможно, зажать будет достаточно… он протолкнул палец в отверстие, нашаривая нужные контакты. Включение зонда сопровождалось яркой вспышкой в мозгу и мгновенно зашлаковавшим канал хаотическим потоком данных, которые он с трудом привел в порядок. Все, что зонд не успел передать ему до отключения, заархивированными пакетами провалилось в память. Скэйрсид отложил их на потом и продолжил сканирование.       Зонд спроецировал едва заметное серебристое свечение на стены, пробежался тонкой полоской по дерущимся, но стер движущиеся объекты с выстраиваемой схемы. К Скэйрсиду немедленно повернулось несколько оскаленных морд, и Споттер резко поднял его вверх, легко удерживая на весу.       — Что у тебя? — Дайкдиггер всадил клешни в пасть гончей, медленно, но уверенно разрывая ее надвое изнутри. Та даже не визжала, только брызгала на него смесью белого наполнителя и черного масла.       Гроссофтер лежал в стороне, вокруг него натекло столько энергона, что Скэйрсид порадовался, что заправка была давно. Он слил бы, точно слил сейчас, если бы недавно заправился. Было бы так стыдно… Три гончих — машущих раздвоенными острыми хвостами, усеянными загнутыми шипами вдоль основания, — уже перестали грызть голову Гроссофтера. Рук развернул огнемет к ним, поколебался недолго, а потом залил огнем и аршитских киберзверей, и неподвижный корпус товарища.       Гончие еще пытались продвигаться вперед, охваченные огнем, пока проводка внутри все-таки не выгорела. Покрытие же казалось почти не пострадавшим.       — Кнопка?! — окликнул Дайкдиггер громко.       — Я н-не…       Скэйрсид не понимал, что считывает его зонд. Он показывал, что коридор бесконечно расширяется. То в одном месте, то в другом. Второй прогон сканирования выявил совсем другую структуру: миниатюрные проходы сместились. Они открывались на потолке, в полу, язвами изрывали гладкую металлическую поверхность без единого шва.       Споттер увлек его к стене, явно считая, что так обороняться будет проще. Скэйрсид развернулся, освещая то место, где на трехмерной карте помещения, которую создал для него зонд, появилась червоточина. На схеме она расширялась, в реальности же луч встроенного в бластер фонарика и собственная подсветка Скэйрсида залили светом спираль глифов, из которой… из которой уже больше чем наполовину вылезла новая тварь.       Споттер, смотревший в другую сторону и отстреливавшийся, даже не заметил ее. Гончие не просто не транслировали никаких сигналов, даже тепловых, они и звуков-то не издавали. Прыжок твари был бесшумным.       — Стены! — заорал Скэйрсид, стреляя. Палец будто заклинило, он вздрагивал ровно настолько, чтобы нажать на спусковой крючок. — Спиральные метки! Это… это телепорты!       Выстрелы отражались от матовой черной морды. Комок когтей, клыков и оттопыренных заостренных пластин брони на загривке продолжал двигаться к нему будто в замедленной записи. Скэйрсида мотнуло в сторону — Споттер запоздало заметил, что что-то не так, — и вбило в стену совсем рядом со спиралью-телепортом. Гончая вцепилась в плечо Споттера, разрывая гусеницы.       — Огонь по меткам! — гаркнул Дайкдиггер. Сам он, не имея огнестрельного оружия, продолжал махать отточенными когтями.       Споттер и аршитская тварь боролись совсем близко, отвлекая, но Скэйрсид старался следить за показаниями зонда. На третьем заходе сканирования появились новые участки пространства, которые не относились к этой системе коридоров. Он засек по ту сторону глифов пустоту: просторное помещение, которое никак не могло находиться там, где находилось, поскольку недавно именно там отряд десептиконов протискивался по узкому коридору. Два пространства — тоннель и пещера совершенно иной формы — четко накладывались друг на друга.        Задние ноги гончей еще были в стене.       — Не давай ей вылезти! — сообразил Скэйрсид. — Я сканирую… ту сторону!       Споттер зарычал, обхватывая противника поперек корпуса и сдавливая, стараясь не задеть торчащие иглы. Вокруг гончей не было воронки, никакие механизмы не сдвигались, и даже колебаний силовых полей Скэйрсид не засекал. Аршиты все умели маскировать, но вот тот факт, что гончая просто торчала из стены, причем без сопротивления металла погружалась обратно, был уже запредельно необычным.       Плотный огонь по телепортам — со стороны казалось, беспорядочная пальба по стенам — остановил приток тварей. Гончая извернулась, вцепилась Споттеру в горло, и энергон забрызгал Скэйрсиду фейсплейт. Он как раз осторожно ощупывал стену вдоль глифов, пытаясь понять, почему аршитская тварь погружается в нее, а его рука чувствует лишь твердый металл.       Споттер с хрипом вдавил гончую в стену до пояса и… провалился вместе с ней. Скэйрсид едва руку успел отдернуть.       — Ржавь, ржавь! — он отшатнулся, пялясь на поцарапанные в борьбе глифы. — Его засосало!       Зонд больше не передавал ничего с изнанки телепорта.       Дэдхэд шагнул к стене, переступая через Скэйрсида, как через дезактив бы переступил, и с размаху ударил кулаком в центр спирали. Заглушка, закрывавшая барабан с лезвиями со спины, была откинута, но заляпана так сильно, что даже свет не пробивался. Скэйрсиду на шлем капнула смесь темной маслянистой жидкости и энергона.       — Отставить! — потребовал Дайкдиггер.       Скэйрсид обернулся и понял, что гончие больше не прут на них. Пятеро членов отряда лежали неподвижно. Корпус Гроссофтера был обуглен, а одна гончая частично вплавилась в него под огненной струей.       Дэдхэд пытался вырвать из стены пластины — вот только не было тут пластин. Стены «паутины» были из сплошного литого металла. Аршиты как-то проделали коридоры прямо в поверхности планеты. Был ли у них какой-то способ размягчать металлическую почву? Так или иначе, даже потеков от плавки не встречалось по дороге.       Выругавшись, Дэдхэд поддал гравировке ногой и развернулся к Скэйрсиду.       — Куда он делся?! Что это за хрень?       — Я н-не… — почему надо его спрашивать? Он ничего о телепортах не знает! — Он… гончая втащила его в… у меня есть карта! — красный крестообразный визор казался сейчас прицелом, из центра которого вот-вот вылетит лазерный луч и пробьет Скэйрсиду голову. — Телепорт открывает проход в какую-то другую сеть коридоров. Она не здесь, — он потряс шлемом. — Мне нужны остальные зонды. Этот… сломан.       — Ты управляешь ими удаленно? — припомнил Дайкдиггер, переключая вентиляцию. Циклы слышались рваными. — Тащи сюда. Потом пойдем за Споттером.       — Споттер наверняка мертв уже, — пробормотал Скарк.       У них не было возможности отслеживать метки друг друга в «паутине», так что сказать наверняка не получалось, но Скарк лишь выразил словами то, что все понимали. Из семнадцати бойцов уцелели двенадцать. Одному в стае гончих не продержаться, если ты не шестифазовик…       — Пока я его дезактив не увижу, — начал Дэдхэд угрожающе, но Дайкдиггер прервал его:       — Он нашел то, что мы ищем, первым. Место, откуда берутся аршиты. Надо только его догнать.       — К-как мы его найдем? Я не знаю, как сработало… как его… Я не техник, — растерялся Скэйрсид, — я не ученый даже!       — Соображай, — отрезал Дайкдиггер.       Рук водил остывающим раструбом огнемета из стороны в сторону, шумно вентилируя.       — Давайте… давайте двинемся дальше, — попросил Скэйрсид. — Они ждали нас тут… они нашли зонд, — он спешно распаковывал архивы. — Отправили сигнал, который вырубил меня. Скорее всего, тогда я ненадолго перестал скрывать вас от их систем слежения, — он едва успевал формулировать мысли, — с тех пор они могли примерно представлять, куда мы пойдем и где нас искать. Я могу сейчас спрятать вас снова.       — Мы тут шарк знает сколько блуждали, — заметил Питкрашер-в-маске. — Они не лезут, значит, испугались, что мы разобрались в их телепортах.       — И пригонят армию! — подтвердил Байворд.       Почему аршиты до сих пор не лезут со всех сторон? Ждут подкрепления — или боятся, что десептиконы сейчас проберутся к ним? Дэдхэд достаточно выразительно ломился в помеченную спиралью стенку, и это ни к чему не привело.       Скэйрсид вновь подключился к зонду. Слабый сигнал трех других подтвердил активацию — по крайней мере, они не повреждены, только этот был сломан.       Он выжимал последнее из поломанного зонда до тех пор, пока привычные связи не восстановились. Ему стало спокойнее — а ведь он даже не заметил, когда бросил оружие, чтобы обеими руками вцепиться в единственное, с чем умел хорошо работать. В измятый кусок металла и перегоревших от насильственного использования микросхем. Дайкдиггер, наверное, должен был отчитать его за это, но вместо этого просто следил за ним, и казалось, линза поблескивает требовательно, но без осуждения.       В боевых условиях все оказалось совсем не так, как на тестовом запуске.       — Если мы переберемся в другое место, мы сможем попасть туда, куда провалился Споттер? — спросил он.       — Я… думаю… там большое помещение, — Скэйрсид неопределенно махнул в сторону стены. — Не знаю, один ли там телепорт, но… если мы будем стоять, они точно вернутся. Мне нужно время, чтобы… сосредоточиться, — попросил он жалобно. — Когда мы… сражаемся, я не могу…       — Может, нам тебя еще «лордом» звать? — зарычал Бэкшот, широкой четырехпалой рукой хватая его за голову, запрокидывая ее до треска шейных креплений.       — Бэкшот! — рявкнул Дайкдиггер. Давление на шлем пропало не сразу. Недовольный десептикон сделал небольшой шаг назад, но выразительно навел шестистволку так, что дула смотрели в расширенную оптику замершего разведчика. — Приведи нас к Споттеру, Кнопка. Он туда пролез, и мы должны.       — Хорошо, — пискнул он и поправился: — Да, сэр.       Бесполезно напоминать им, что он не ученый и ничего не понимает в ржавых телепортах чужаков? В него даже знаний о строении обычных телепортационных установок не заложено! Дайкдиггер бы его еще космический мост настроить просил!       — Нашелся неженка, — шестистволка качнулась перед фейсплейтом. — Сделай уж, для чего тебя собрали, ущербный.       — Мразь ртутная, — процедил Скэйрсид негромко, опуская шлем, и оборвал трансляцию вокалайзера — резко, но немного запоздало.       Его терпение давно было тонким, как тонировочная пленка, но прорвалось оно не вовремя. Нервы — нервами, но Бэкшот его одним ударом…       — Что? Что ты вякнул?! — громыхнул тот, и от гнева внешние элементы брони угрожающе сверкнули лиловым.       Дэдхэд дернул Бэкшота за бронированный наплечник, оттаскивая в сторону. Дайкдиггер мотнул головой, показывая, что самое время шевелиться.                            Пока Харнесс не заминировал все телепорты в округе, отряд не остановился. Кнопка увел их не очень далеко, но, по крайней мере, туда, где было выбито меньше спиралей на стенах и можно было окопаться. Теперь он сидел в стороне, продолжая крутить в руках поврежденный зонд, а три других покачивались рядом с антенной.       Его прикрытие, наверное, работало, раз враги не перли на них из каждого телепорта. Или нарваться на взрывчатку охоты не было — аршиты не любили разбрасываться ресурсами, напротив, экономили силы.       — Жарко, как в плавильне! — Скарк ударил кулаком о стену.       Он был прав, температура в «паутине» повысилась. Это могло значить что угодно, например, потоки расплавленного металла просочились сквозь породу и заливают коридоры. А что, со стороны аршитов было бы неплохим способом вытурить незваных гостей!       Дэдхэд ковырялся в дентах острым сломом длинной трубки — частью эндоскелета одного из противников. В любом случае, с того момента как она застряла между лезвиями, она полностью принадлежала победителю. У победителя были свободны руки, их не к чему было приложить, поэтому он упорно продолжал царапать собственные дентапластины.       — Ты бы лучше нутро свое прочистил! — раздраженно, от искры, воскликнул Скарк.       — Мне просто нравится звук, — Дэдхэд зажал трубку губами, оттого речь моделировалась невнятно. — Приятнее твоего нытья.       Ему не больше нравилось, что приходится торчать на месте и ждать, пока Кнопка оклемается и перестанет тыкаться в свою сломанную игрушку.       — Ржавь… сколько нам тут еще сидеть? — Скарк развернулся к разведчику.       — Хайтспот, гвоздей ему в глотку, — прошипел Питкрашер в сторону. — «Зонды» у нас будут. Ржа.       Тут Дэдхэд заметил, что Кнопка снова пялится ему в честплейт. Сейчас задняя стенка была закрыта, и розоватая подсветка отражалась на потеках масла и застрявших деталях гончих. Дэдхэд не спешил вытряхивать из себя чужие комплектующие; это пустое, пока миссия не завершена, — потом снова придется чиститься.       — Не насмотрелся еще? — раздраженно спросил он.       Кнопка встрепенулся, поднялся с пола и подошел.       — М-можно? — спросил он, указывая пальцем куда-то внутрь Дэдхэда. Тот, конечно, не видел, что интересного разведчик там нашел.       — Возьми, — ухмыльнулся он.       Когда можно кого-то донимать, это хоть какое-то развлечение.       Рука Кнопки замерла в воздухе рядом с барабаном. Дэдхэд лезвия не убирал, и теперь мелкому нужно было просунуть пальцы между ними, если он хотел что-то достать.       — Бери-бери, — повторил он. Кнопка неуверенно потянулся вперед, и Дэдхэд лязгнул передвижным механизмом, смещая подвижные детали барабана на палец в сторону.       — А-а! — отдернул руку разведчик и под всеобщий не слишком веселый смех затряс совершенно целой кистью. — Ну не сейчас же!       — Скучно мне именно сейчас, — отрезал Дэдхэд, закидывая руки за голову. Кнопка обиженно поежился, но искать понимания ему было не у кого. — Бери, ладно. Ничего я тебе не откромсаю. Честное десептиконское.       Кнопка даже провентилировал громче обычного, но решительно засунул руку в дробилку по локоть, вытягивая оттуда что-то, так и норовившее застрять. Дэдхэд вытянул шею, но дурацкий торчащий вверх тубус, косящий под ствол пушки, мешал толком рассмотреть, что именно.       Наконец Кнопка высвободил длинный сегментированный щуп, широкий у основания и заостренный к концу. С одной стороны болтались остатки башки аршитской гончей. Достав сломанный зонд, Кнопка примерил острый конец к пробитому в его боку отверстию — тот погрузился внутрь полностью.       — И что? — спросил Дайкдиггер.       — Это инфокабели, — Кнопка подергал за торчащую с другой стороны щупа проводку. — Гончие могут подключаться к нашей технике через эту штуку. Не просто ломать, а транслировать что-то, потому что… такая гончая сломала мой зонд и передала мне команду на отключение.       — Я сказал тебе разобраться с телепортами, — напомнил бригадир нетерпеливо. — А не со своими шариками баловаться.       Кнопка закивал:       — Да, сэр, я… я как раз думаю… — он вдруг снова потянулся в дробилку, на этот раз так увлеченно, что не стал бросать опасливых взглядов на фейсплейт ее носителя. — Все эти штуки… — повторил он, вытаскивая обломок когтистой лапы. — Кто-нибудь из вас работал в металлургии? — он обвел взглядом оставшихся членов отряда. — Вы ведь… ну, у вас были какие-то профессии… до войны, и я подумал, может, кто-то может определить состав…       — Не мямли, — буркнул Редгласс, кривясь так, что его маска снова повисла на одном болте. Гончие сильно потрепали его и без того не слишком крепко прилегавшую броню. — Эти сплавы нам не знакомы.       — Не важно, — Кнопка дернул запутавшуюся гибкую трубку, но та потянула за собой застрявшее между сегментами лезвие. Дэдхэд недовольно рыкнул и подтолкнул его в плечо. — Ой. Прости!       Редгласс теперь тоже нависал над разведчиком.       — Так чего тебе?       — У них внутри на деталях металлическое напыление. Скажи, это один металл? — он поднял вверх руки, протягивая части гончей Редглассу. — Вот, погоди, еще… еще зуб возьми, — засуетился он, подбирая что-то мелкое, вывалившееся из Дэдхэда.       Редглассу, наверное, нечасто с начала войны приходилось активировать химические анализаторы. Дэдхэд даже не видел никогда, чтобы из честплейта этой развалюхи выдвигались контейнеры, предназначенные для образцов руды. Трубку пришлось порвать надвое, чтобы она поместилась, другие обломки кое-как влезли. Когда заработало встроенное оборудование, пластины на поясе завибрировали.       — У тебя сейчас бампер отвалится, — заботливо подсказал Байворд.       — Иди наболт, — лениво отозвался Редгласс. — В общем, Кнопка прав. У гончих все из одного и того же металла.       — Да… Дайкдиггер, — Кнопка подскочил и развернулся, — сэр… можешь… отскоблить стружку со стены или… как-нибудь… — он смутился.       — Тебе нужен образец? — Дайкдиггер щелкнул когтями. — Я, знаешь, предпочитаю заточку о врагов портить.       — Я п-понимаю, но…       Оглушительный скрип неприятно резал аудиодатчики. Дэдхэд, расслабившись, наблюдал за тем, как бригадир пытается хоть немного навредить шарково неуязвимой стене коридора. Нет, металл, в котором были проделаны ходы, не был идеально прочным, но все же поддавался с трудом. Дэдхэд сам смог оставить едва заметные вмятины, а колотил он от чистой искры.       — Тот же шлак, — подтвердил наконец Редгласс.       Кнопка обхватил себя за плечи. Его взгляд неуверенно бегал из стороны в сторону. Округлившаяся оптика нервно вспыхивала.       — Я знаю, как это звучит, — на выдохе вентиляции сказал он. — Знаю. Но, в общем, эти коридоры. Мы же совершенно не понимаем, как они проделаны. Если только кто-то не переместил кучу литого металла из одного места в другое.       — Телепортировал, — уточнил Рук.       — Я плохо разбираюсь в этом, — напомнил Кнопка возбужденно, — правда, я плохо… но телепортировать кусок породы, имеющей тесные молекулярные связи, нелегко, если нет возможности провести границы… все наши установки нужны затем, чтобы четко обозначить, что именно мы транспортируем из точки в точку. Не захватить ничего лишнего. А здесь не может быть этих установок. В стенах нет устройств, — тут Дэдхэд не мог поспорить, никаких пустот не простукивалось. — Мои сканеры не засекают никакой электроники. Даже если у этого металла свойство полностью блокировать электромагнитное излучение, во время активации телепорта я бы точно что-то уловил.       — Хватит уже трещать, — перебил Бэкшот.       — Ну, в общем… — то, как Кнопка старается собраться, было видно по каждому жесту, — скорее всего, это свойство металла. Он предрасположен к тому, чтобы частично телепортироваться. Ему для этого никаких специальных технологий не нужно. Нужен только канал, обратная точка. Я не знаю, как аршиты настраивают их, но каждая такая спираль, — он ткнул обломком лапы в сторону глифов поблизости, — это маячок. Возможно, он передает сигнал на таком уровне, который нашими технологиями не засечь. И гончие проходят сквозь стену в прямом смысле слова. Из одного помещения попадают в другое, потому что сделаны из того же металла.       — Звучит как полная бредятина, — сообщил Дэдхэд. — Что за металл, ржавь, такой? «Телепортариум»?       — Я предупреждал, что я не… — начал оправдываться Кнопка.       — Твою теорию легко проверить, — Дэдхэд тяжело заворочался, поднимаясь на ноги, вытащил из дент кусок металла и с размаху всадил его в верхний виток спирали, чуть выше установленной мины.       Тот вошел в стену, как в губку. Индикатор на мине загорелся красным.       — Придурок! Проц ржавый! Сейчас все… — заорал Харнесс.       Дайкдиггер уже скомандовал отступление.       Дэдхэд отскочил назад. Отряд, не стесняясь костить не ожидавшего такого эффекта товарища на чем свет стоит, бежал в противоположную сторону, кто сумел — трансформировался и катил быстрее, но им все равно поддало в спины взрывной волной.       Взрыв, выбив не так уж много обломков из стены, оставил на ней оплавленное пятно вместо глифов. Волна задела еще несколько мин, но цепочка взрывов скоро закончилась.       — Ого, — восхищенно заявил Дэдхэд, температурные датчики которого били тревогу из-за близкого жара. Хорошо, мины у Харнесса не осколочные, а то тут-то им всем и крышка. А так — просто опалило немножко. — Работает!       Ответом ему был новый поток ругательств.       — Колебания металла. Мина отреагировала на колебания, — выдавил Кнопка тем временем. Мелкого сгреб на руки Редгласс, чтобы не замешкался и не оказался под ударом. Его зонды теперь тыкались в дребезжащие плечевые пластины, не имея возможности разместиться на указанном расстоянии от антенны. — Я прав!       Дайкдиггер вырос перед перестраивающим вентиляцию Дэдхэдом и, беспардонно схватив клешней за край барабана, потянул на себя:       — Убить нас хочешь?       Тот развел руками. Нет, ну сейчас-то что толку взъедаться?       — Мы себя выдали, — Рук развернул огнемет в ту сторону коридора, которая не пострадала от взрыва. — Они вот-вот поймут, где мы.       — Нам нужно на второй уровень! Что делать, обклеиться стружкой? — мрачно спросил Дайкдиггер.       — Нет, нет, я не думаю… Споттер ведь… — судя по прерывистой речи, Кнопка отчаянно соображал. — Как-то гончие перетаскивают внутри другое вещество, — он бормотал, и Дэдхэду было лень прислушиваться, но так уж вышло, что они рядом стояли.       Каждый взял сейчас на мушку одну из спиралей. В ожидании атаки была подлинная обреченность, и всхлипы Кнопки, все еще цеплявшегося за расшатанную броню Редгласса, боевой дух не поднимали. Понятно, что тот не ныл даже, просто с максимальной для себя скоростью перебирал варианты в своей маленькой, но вроде как сообразительной башке, однако…       — Их яд. И масло. Или что это, — Кнопка повернул ладонь, измазанную в технических жидкостях гончих. Пока он рылся в дробилке Дэдхэда, то изрядно измазался. — Через этот телепорт можно транспортировать что-то иное, иначе сама технология имеет слишком мало практического применения, чтобы так обширно ее использовать. Должна запуститься какая-то… реакция… может, процентное соотношение…       — Хватит, — перебил Дайкдиггер. — Когда попрут — хватайте ближайшую мразь и лезьте с ней на ту сторону. Там разберемся.       — А что если Споттера на молекулы разложило? — рыкнул Скарк.       — Выполнять! — рявкнул на него Дайкдиггер, растопыривая когти.       Зонды засверкали белесыми лучами — разведчик переключил сканирование в активный режим. В тот же момент дождь из гончих пошел на сегодня уже во второй раз.                            Скэйрсид едва успел схватить один из своих зондов рукой, прежде чем его начисто отрезало от двух болтавшихся в воздухе. Те вновь улавливали участки пространства по другую сторону телепортов, забивая выстраивающимися схемами оперативную память. А потом Редгласс увлек Скэйрсида за собой в один из спиральных глифов. Прямо перед фейсплейтом клацала челюстями слепая морда гончей. Ужас от близости зубов, способных разрывать металл, почти пересилил отчаяние от внезапной глухоты — и мучительное ощущение, будто весь корпус сдавило и искорежило.       Он сам не заметил, как уже по ту сторону свернулся в неловкий металлический комок деталей, прижимая к себе последний работающий зонд. Тот продолжал сканирование, хотя в какой-то момент вспышка помех оглушила Скэйрсида и почти вырубила.       Видеосигнал стал обрабатываться не сразу. Скэйрсид увидел силуэт Редгласса, загораживающего его от гончих. Те скрежетали когтями об пол, прыгая на десептикона, норовя повалить и добраться до беззащитной добычи. Хотя у них не было оптики, которая могла бы жадно смотреть, их настойчивое внимание все равно хорошо ощущалось.       Он пометался взглядом по помещению, в котором они оказались. Все те же гладкие стены, правда, метка только одна. Просторно, светло — источника пока не видно, — всего один выход, какое-то вмонтированное — или кажется? — оборудование… Редгласс загораживал обзор, но Скэйрсид все равно слышал возню, и выстрелы, и скрежет, с которым работала дробилка Дэдхэда. Они оказались рядом — по крайней мере, некоторые из отряда.       Скэйрсид нашарил наконец бластер, торопливо шарахнулся прочь от стены, когда заметил на ней глифы, и чуть не напоролся на когти юркой гончей.       — Не рыпайся! — приказал Редгласс и почему-то припал на одно колено.       Он ранен, понял Скэйрсид по стекающей с бедра струйке энергона. Гончие давили, он отбивался, отстреливался, но все равно постепенно сдавался. Скэйрсид открыл огонь через его плечо, метясь тварям в пасти, но не был уверен, вредит это им или нет.       Он отправил зонд под потолок — здесь своды были высокие, просторные, — пусть на самом деле это не гарантировало безопасность, но все равно так было спокойнее. «Паутина» на карте увеличивалась, разрасталась. В этой ее части не было такого лабиринта коридоров, в расположении ближайших помещений имелась какая-то система.       Они внутри. Как Дайкдиггер и хотел. Они там, где прячутся аршиты…       — Сдохни уже! — услышал он рык бригадира и приподнялся на кончики ступней.       У противоположной стены Дайкдиггер дрался с кем-то другим, не с гончей. Невысоким — на голову ниже бригадира — узким в поясном блоке, с тонкими стройными ногами, слегка выгнутыми назад, но зато с мощными плечами. Шлем был глубоко погружен между ними, едва ли им удобно было вертеть по сторонам, и тем не менее враг уходил от ударов легко, будто с боковым обзором проблем не было.       «Аршит!» — догадался Скэйрсид.       Аршит упруго отталкивался от пола. Какой бы вес он ни имел, своим корпусом он управлял виртуозно. Руки-лезвия — почти как у Дайкдиггера: ни кистей, ни пальцев — полосовали воздух. Бригадир уворачивался, лягался, пытался взять аршита в захват, но тот ускользал. Скэйрсид готов был поклясться, что черный металл его корпуса соответствует по составу тому, из которого сделаны гончие.       Вот только у гончих нет искр, даже камер для них, они — просто боевые дроны, которых аршиты собирают, чтобы бросать на врага. Материала у них, вероятно, для этого в избытке.       Через высокий стрельчатый проем вихрем ворвались Байворд и Бэкшот. Очередью из шестистволки аршита отнесло к стенке — Дайкдиггер едва успел увернуться, чтобы не попасть под дружественный огонь. А Байворд начал палить по гончим, которых на Редглассе висело уже шесть или семь.       Редгласс всем корпусом отклонился назад, загораживая Скэйрсида. Тот слышал натужное гудение его генераторов и всхрипы вентиляции, но помочь ничем не мог. Он даже заикаться боялся о чем-нибудь, просто одной ладонью упирался в подрагивающую спинную пластину, прикрывающую голову почти полностью, а со второй руки стрелял по запрыгивающим на плечи гончим. Те тянулись к нему острыми щупами, будто и не пытаясь наброситься, но целясь прямо в оптику. Одной даже удалось царапнуть линзу — он не сдержал жалобного вскрика.       Сейчас все его сервоприводы судорожно сокращались, и никакие боевые протоколы не могли предотвратить сбои. Он перестал понимать, почему вообще еще жив.       Байворд открыл огонь, когда Редгласс уже рухнул, придавливая Скэйрсида к полу. Скрежет и стук, который тот слышал, потеряв возможность хоть что-то толком рассмотреть, знаменовали смерть тварей — Редгласс изрядно помял их, а Байворд добил. Но, подскочив и схватив Редгласса за плечо, чтобы помочь подняться, он замер и коротко, рвано выругался.       Скэйрсид забарахтался, выбираясь из-под тяжелого корпуса. Теперь он увидел рваные раны на честплейте Редгласса и разбросанную вокруг броню. Гончие успели его добить…       Он поскользнулся на энергоне, упал и почти столкнулся фейсплейтом с фейсплейтом. Оптика Редгласса была пробита насквозь, так, что можно было разглядеть искрящийся мозговой модуль. Скэйрсид охнул и отвернулся.       Последняя гончая, сбитая Байвордом, лежала рядом, с вывалившимся изо рта щупом, покрытым капельками энергона.       — Праймус, это что за!.. — восклицание Дайкдиггера потонуло в ультразвуковом взрыве.       Дэдхэд схватил бригадира поперек корпуса, оттаскивая назад от раненого аршита. Вместе Дайкдиггер и Бэкшот добили его — некрупного по сравнению с ними, но, как и дроны-гончие, опасного, — однако вместо того чтобы повалиться и умереть, тот засверкал так ярко, что перегрузил оптосенсоры.       Свет исходил из его честплейта. Дезориентированные после вспышки и звуковой волны десептиконы просто осели на пол, и остался стоять только Скэйрсид, продолжавший получать часть сигналов об окружающем пространстве от зонда, которому не навредила предсмертная атака аршита.       Хотя увидеть он ничего не успел, сканирование подсказало ему, что на том месте, где только что стоял абориген, осталось только что-то маленькое… твердое, кристаллизованное — так доложил зонд.       — Н-н-не двигайтесь! — крикнул Скэйрсид, почти не надеясь, что его услышат. Частоты комлинков все еще были недоступны. — Эй! Слышите! Я н-не… — он спешно перезапустил оптические системы, а когда те активировались, увидел в проходе еще Питкрашера, Рука и Харнесса.       — Они всегда так умирают, — хрипло проговорил Дайкдиггер, отдирая от себя слишком сильно сжавшиеся пальцы Дэдхэда. Тот заворчал и отпустил его. — Правда, я так близко еще ни одного не видел. Они к себе не подпускают. Если только… снайпер снимет. И вспышка.       Скэйрсид встревоженно наблюдал за его движениями. Тот все еще выглядел дезориентированным. Рваная речь тоже была признаком того, что ультразвук повлиял на работу мозгового модуля.       — Зато, ржавь, теперь ясно, как они дождевые кристаллы подбрасывают, — встрял Харнесс. — Ты глянь, Дайк. От него не мокрое место, а эта хрень осталась.       Скэйрсид, стараясь не потревожить дезактив Редгласса новыми повреждениями, свалился на пол, встал сначала на четвереньки, потом все-таки поднялся на ноги. На полу и правда лежал маленький сверкающий кристалл.       — У нас такой самоликвидировался, — подтвердил Питкрашер. Поперек его фейсплейта тянулись рваные раны от когтей. — Эта штука у него в металл вплавлена была, а когда он кончился — брякнулась чуть ли не мне под ноги. Эй, Кнопка, может, они телепортируются куда?       — Я не знаю, — только и смог он выдавить.       Никого из них не волновало, что Редгласс умер, а вот Скэйрсид до сих пор слышал легкое заикание в работе своего вокалайзера.       — Мы нашли Споттера, — сообщил Рук. — У него башка продырявлена. Гончие сообразили, как нас быстро убить. Скарка так же прикончили, ударом в мозговой модуль.       Дэдхэд осторожно наклонился над кристаллом и усмехнулся:       — О, хорошо, я этого глиста в себя не засунул.       — Да, разворотило бы тебя, — похлопал его по бедру Дайкдиггер. Скэйрсид заметил, что бригадир ранен: размазанный по темной броне энергон казался лиловатым. — Рук, следи за телепортом. Питкрашер, смотри, чтобы к нам никто не сунулся. Харнесс… остальные? — рублено спросил он.       Тот постучал себя по голове:       — Дырки в мозгу. Действенно.       Скэйрсид нервно дернулся рукой к тубусу, в котором лежал поврежденный зонд. Сейчас на разведчика-«штамповку» никто не обращал внимания: надо было перевести дух, разобраться с потерями и быстро спланировать, как продолжать вторжение.       — Он-ни не убивают, — пробормотал он. — Они считывают… подключаются… если они могут передавать сигналы, то перекачивать наверняка тоже, — он развернулся, почти ничего не соображая, и шагнул к ближайшему продырявленному корпусу гончей.       Пока он потрошил ее, с трудом раздирая слишком слабыми для этого пальцами искореженную броню из неизвестного металла, за ним только вполоптики наблюдал Бэкшот. Наверняка — чтобы позабавиться, когда у «штамповки» ничего не выйдет.       Остальные стояли на стреме, а Харнесс и Дайкдиггер подошли к консоли, напоминающей трехпалую выступающую из стены ладонь, и не то осматривали ее, не то взламывали — если умели. Скэйрсид не знал, в чем кто из его товарищей силен, зато он хорошо представлял себе, как устроены беспроводные сети: ведь он и его зонды составляли единое целое и передавали информацию на расстоянии.       — Они — часть одной системы, — подтвердил он обреченно. — Скорее всего, все, что они выкачивают… поступает на какой-то центральный сервер. Тут же, — точно так же, как его зонды отсылают пакеты данных прямо в мозговой модуль. — Они взломали… Споттера и… и Редгласса…       Дайкдиггер замер, повернул свою продолговатую голову и вздернул антенны вверх.       — Что?       — Я не знаю, что они успели скачать. Не знаю, какая у них скорость передачи…       Линза горела в темной оптической розетке — круглая, неспособная выражать эмоции, — но Скэйрсид услышал бессильную злость в голосе бригадира:       — Р-ржа. Нам нужно быстро, быстро выбираться отсюда, — его когти отбили звонкую дробь по терминалу. — Кнопка, обычную инфосеть ты взломать можешь?       — Я не хакер, — напомнил он сдавленно.       — Ты и не ученый. А сюда дорогу нашел. Выполняй, — он ткнул в терминал последний раз. — Разберись, полезна нам эта штука или нет.       И он поманил Дэдхэда за собой к выходу, где тревожно оглядывался на Скэйрсида единственный оставшийся в живых Питкрашер. В том, что теперь не нужно думать, как функционировать с двумя тезками в одном отряде, не было ничего положительного.                            Споттер служил на базе, где нынче закрепились бойцы Индикатора. Редгласс и Питкрашер — у кислотного моря, куда десептиконы переместили недавно из главного штаба половину отряда научной поддержки. Скарк конвоировал доставку припасов на добрую треть фронта, пока его отряд не уничтожили аршиты.       Дайкдиггеру было с чего волноваться. Пока ты солдат, кажется, ты знаешь не так уж много, но если твои банки памяти выдрать и проанализировать… кто знает, какая информация сейчас попала в руки аршитов, какие технологии у них есть, чтобы раскалывать чужие мозговые модули?       Если любая раздавленная ими шавка, пробившая чей-то модуль, перед смертью отсылала часть информации на общий сервер, то, возможно, десептиконы за короткое вторжение выдали им уже столько мелких деталей, пусть не важных стратегических секретов, но планов и карт, что будет просто глупо со стороны аборигенов не начать молниеносную атаку.       — Хайтспот, кажется, хотел, чтобы все обстояло как-то… наоборот, — хмыкнул Дэдхэд.       — Надо отступать, Дайк, — Байворд привалился к стене растрепанным колесом и скривился. — Это отработкой пахнет.       Раньше он не слышал, чтобы гончие кому-то мозги взламывали. А тут десептиконы сами доставили им удобный образец для вскрытия, который получилось изучить и найти у врага слабое место. В коротких жестоких стычках, происходивших наверху, ни одна из сторон ничего толком не узнала про другую, но здесь… Споттер достался аршитам живым, в сознании, и они, очевидно, быстро сообразили, что нужно делать.       — Что у тебя, Кнопка? — нервно, через плечо спросил бригадир.       — Мы в каком-то… сортировочном центре, — откликнулся тот. Рядом с разведчиком стоял Харнесс, ему обычно везло с вражескими компьютерами, если он не пытался их взрывать, конечно. — Я только примитивный код их считываю. Здесь, кажется, была эвакуация.       — Из-за Фиршота, наверное, — добавил Харнесс. — Поэтому их тут так мало, что они до сих пор нас не завалили.       Дэдхэд подумал, что, в общем-то, заслать еще гончих, раз уж добыча со сладкими мозговыми модулями пришла прямо в руки, не так уж сложно.       — Можешь восстановить точки назначения?       — Координаты доступны только с центрального компьютера. Он… — зонд над головой Кнопки завертелся, проецируя голографическую карту, — где-то здесь, — разведчик ткнул пальцем в камеру чуть ниже их нынешнего местоположения.       — Идем, — тут же распорядился Дайкдиггер.       — Но мы должны предупредить всех наверху! — возмутился Дэдхэд.       — Мы в трех шагах от карты «паутины», — мрачно заметил Дайкгдиггер. — Это шанс на миллион, крестоголовый.       — Слишком близко, чтобы отступать, — согласился Рук, легко взмахивая огнеметом. — Зря мы, что ли, сюда пробивались?       — Или мы только сдадим им наши позиции, подставив всех, или заодно вытащим хотя бы часть их стратегических точек. Я бы предложил разделиться, но нас слишком мало, и у нас один проводник, — Дайкдиггер сказал это мрачно. Дэдхэд проворчал, что он не прав, но присмотрелся к проекции, намечая маршрут. — Не зря же они умерли, — добавил он.       — Ладно. Сделаем глистов и вернемся, — снисходительно согласился Дэдхэд, как будто от его одобрения что-то зависело.       — Кнопка, засылай свою штуку вперед.       Тот подошел, поймал зонд в ладонь и выразительно помотал головой:       — Нет.       Дайкдиггер склонил набок шлем:       — Препираться со своим конструктором будешь. Нам сюрпризы не нужны.       — Если… — Кнопка запнулся, втягивая голову в плечи до легкого поскрипывания шейных креплений, но продолжил твердо: — Если с ним что-то случится, я вас не выведу никогда. А аршитов и гончих он засечь не может.       — Бесполезный шлак, — прокомментировал Бэкшот. — Двигаем. Будем стоять — из нас тоже мозги вытрясут.                            Дэдхэд уже видел — совсем недавно — бледное сверкание из центра груди аршита. Когда Дайкдиггер в первый раз втянулся в схватку с таким, Дэдхэд решил, что это пробивается через поврежденную броню сияние искры или что-то в таком духе. Но как выяснилось, поблескивает врезанный в честплейт дождевой кристалл, и один Праймус знает, почему он не взрывается. У Кнопки, наверное, нашлась бы в незашлакованной лишним практическим опытом голове какая-нибудь фантастическая теория на этот счет, но Дэдхэд вертел теории у себя в дробилке.       На всякий случай он старался не бить напрямую в грудной блок. Охота аршитам рисковать взорваться — как угодно. Он лучше этой юркой глисте руки-ноги оторвет, а потом тот пусть самоаннигилируется в свое удовольствие.       Кнопка трясся сейчас у центрального компьютера — если монструозную фраговину ему так нравилось называть, то пожалуйста. Дэдхэду она больше напоминала огромный винт с кривой резьбой, торчащий прямо из пола. Ни одного экрана или проектора, только россыпь разъемов, закрытых сдвигающимися пластинами.       Харнесс прикрывал мелкого, пока тот сплетал из выдранных щупов гончих и собственных инфокабелей какое-то подобие шнура для прямого подключения к ядру. Делал он это под терпеливое дотошное объяснение главного подрывника отряда, потому что сам явно не умел. Но если бы они с Харнессом поменялись местами, ничего бы не вышло — стрелял Кнопка хуже, чем думал.       Дэдхэд не особенно вникал, как эти два умника собираются хакнуть сеть целой аршитской базы. Его задачей было, чтобы Харнессу приходилось отстреливать как можно меньше гончих, а еще — чтобы ни один аршит из тех, кого они встретили здесь, не приблизился к Кнопке на расстояние удара.       Дрались аборигены так умело, двигались так быстро, что у мелкого и шанса не было в прямом столкновении. Дэдхэд был не так скор, зато брал размером — аршит, которого он зажимал в углу, никак не мог пробиться мимо огромного десептикона и не огрести.       Что сейчас его занимало, так это почему аршиты не вмонтируют в себя лазеры или плазмометы. А еще: их гладенькие корпуса покрыты напылением или полностью из того же металла, что и почва на планете?       — Хэй, что у тебя внутри? — спросил Дэдхэд сквозь дентапластины.       Наверное, врагу это показалось бессмысленным рычанием. А может, кое-какие слова на кибертронском он и понимал. Дэдхэд все равно не ждал ответа, все, чего он хотел, это заглянуть под скорлупку.       Еще одного аршита, неотличимого от первого, мутузили Дайкдиггер и Байворд. Или он мутузил их — с переменным успехом. Бэкшот орал, перекрикивая свою шестистволку, но Дэдхэд не видел, это от удовольствия или боли он так надрывается. Рвет он — или рвут его.       Харнесс и Кнопка угадали верно: аршиты почти не оставили охраны в месте, которое собирались покинуть, а перед этим, скорее всего, запечатать понадежнее, как другие свои вскрытые точки.       Подумать только — возможно, на самом деле они сейчас на другом материке! Или близко к ядру планеты. Где угодно.       Гончие больше не валили из порталов, но тех, что набросились на десептиконов, хватало. Три насели на Питкрашера, выдирая детали ударами шипастых хвостов, бросаясь в ноги, чтобы лишить устойчивости. Когда Рук отвлекся, чтобы полить огнем почти проскочившую к Харнессу и Кнопке тварь, в неприкрытую спину Питкрашера вонзились когти еще двух аршитских дронов.       Дэдхэд хотел помочь ему — но аршит тут же предпринял отчаянную попытку проскользнуть мимо. В последний миг успев перехватить его, Дэдхэд почувствовал, как болезненно вошел в ладонь вибрирующий резак. И к несчастью для аршита, застрял в подвижных механизмах, как только десептикон сжал кулак. Боль была не очень сильной; приятного мало, но в бою на такие мелочи внимания не обращаешь. Против аршита сыграло то, что его чудесные лезвия было интегрированы в корпус — ему оставалось либо сломать оружие, либо отстыковать его, но на последнее, очевидно, он способен не был.       — Ха! — с жестокой радостью Дэдхэд выкрутил ему свободную руку и рванул в сторону, чуть назад, разрушая шарниры. Металл оказался гибким и прочным, но не настолько, чтобы сопротивляться мощи огромного десептикона.       Войдя в раж, он швырнул оторванную руку в барабан, и жадный скрежет стал для аршита зловещей музыкой приближающейся смерти. Проводка на месте выдранной конечности сыпала искрами, а главное, обнажился рваный край гладкого честплейта.       — Попрощайся со своим детонатором! — оскалился Дэдхэд, поддевая изогнутую пластину       Корпус аршита почти не имел швов. По сути, даже границ блоков не было видно. Шанс распотрошить врага, которого еще никто не видел хотя бы просто тяжелораненым, оказался приоритетнее опасений взорваться к шаркам или телепортироваться в неизвестность.       Вот это нескучный бой! Даже отличный!       Дэдхэд не подорвался. Отломанную пластину с кристаллом он швырнул подальше — и впервые услышал от аршита какой-то звук, кроме лязга оружия и жужжания серво. Это был едва заметный писк, переходящий в стрекот, и доносился он прямо из обнажившегося ложемента… нет, не камеры искры. Кабины управления.       Увлеченный, Дэдхэд уже частично затолкал в ненасытное жерло дробилки брыкающегося аршита, когда понял, что видит в его честплейте укутанного проводами, истыканного разъемами прямо в мягком биопокрытии гуманоида, крепко пристегнутого к креслу.       — Органик! — пораженно рявкнул он.       Ну и мерзость! На планете кибернетической природы ресурсами, так необходимыми механическим расам, пользуются какие-то белковые уродцы? И им десептиконы еще предлагали какие-то условия сдачи?..       — Я пуст! — громогласно известил отряд Рук и бросил огнемет под ноги рвущимся к нему гончим. Одну придавил, но остальные перескочили или проскользнули под летящим тяжелым стволом. Пустой контейнер грохнулся об пол.       — Сзади! — крикнул ему Байворд, и добавил с легкой паникой: — Мой… мой… а-а-а!       Отряду было не до открытия Дэдхэда. А он почти зачарованно наблюдал, как извивается существо, пытаясь сбросить с себя ремни и вывалиться из погружающегося в дробилку корпуса, опираясь на свои не очень сильные тонкие конечности. Оружие больше не вибрировало, не беспокоило поврежденные детали в ладони. Корпус вообще не дергался — очевидно, аршит отключил управление.       — Куда собрался?! — Дэдхэд оставил в покое не до конца размолотый экзоскелет и перехватил органика свободной рукой.       Силу он не рассчитал — на ладони осталась слизь и ошметки слабого, мягкого белкового корпуса.       — Ржавь! — представив худшую заразу, Дэдхэд затряс кистью. Война научила его, что иногда соприкосновение с неизвестными органическими жидкостями может болезненно отразиться на состоянии корпуса.       Размазав останки по стене в попытке соскоблить с руки чужие внутренности, он обернулся и зло зарычал.       Рук и Байворд лежали с пробитыми головами. Гончие почти растащили корпус Питкрашера на части. Их лапы были измазаны в энергоне, и, направляясь к Дэдхэду, они оставляли зловещие розовые следы. Он хмыкнул, пригибаясь и ловя первого прыгнувшего дрона вращающейся на полной скорости дробилкой.       Заметив смерть напарника, аршит, дравшийся с Дайкдиггером, мгновенно перешел в оборону. То, что они так долго не могли захватить планету каких-то мелких органиков, просто в голове не укладывалось. Конечно, их тощие тельца были спрятаны в скафандры из «телепортариума», но… многочисленные поражения десептиконов в один момент стали еще досаднее.       Выдернув чужой резак и заблокировав подачу энергона к кисти, Дэдхэд раскидывал озверевших гончих. Если удастся зайти аршиту в тыл, можно будет и ему руки оторвать. И почему он не телепортируется? Конечно, врагов осталось только трое — не считая Харнесса, занятого гончими, и Кнопки, которого даже аршиты вряд ли принимали за серьезного противника. Но аршит и вовсе один, а помогают ему дроны, которым тяжеловато допрыгнуть до мозгового модуля Дэдхэда. Их даже Бэкшот легко удерживает на расстоянии…       Вместо выпада Дайкдиггер согнулся, хватаясь за бок. Бэкшот широко повел встроенной пушкой, очередью заставляя гончих отскочить подальше от бригадира. Дэдхэд ожидал, что аршит атакует замешкавшегося кона, раз уж подвернулась удобная возможность, и обрушил обе руки — кулак и заблокированную ладонь — об пол там, где ожидал захватить противника врасплох.       Но аршит не атаковал. Он отскочил, даже не пытаясь ударить так кстати повернувшегося спиной Дэдхэда, и прежде чем тот успел обернуться и замахнуться снова, преодолел разделявшие их с Харнессом клики и всадил оба резака чуть ниже камеры искры. Перед тем как рухнуть на спину, увлекая за собой аршита, тот успел несколько раз выстрелить в черный корпус. Пара зарядов вскользь опалила броню, потом что-то с треском взорвалось внутри, но десептикон все равно пошатнулся, а аршит все равно рубанул виброклинками вверх.       В левое плечо Дэдхэда впилась зубами гончая, добралась до топливопроводов, на внутренний экран выскочило предупреждение о потере энергона. Той рукой, что еще слушалась, он вдавил тварь в трак и запустил его, раздирая звеньями чужой корпус. Это было не так эффективно, как лезвия, но все же неплохо. В этот момент ему не помешала бы еще пара рук, поскольку орудовать одной против множества мелких противников было неудобно. Гончая не отставала, и он врезался в стену плечом, игнорируя боль в поврежденных деталях, всем весом валясь на надоедливую тварь. Изнутри обожгло смесью, выплеснувшейся из игл на корпусе гончей. Дэдхэд заколотился о стену яростней.       — Бэкшот! — заорал Дайкдиггер. Одна его клешня была серьезно повреждена и искрила, вторая — залита клейкой дрянью, сгущавшей энергон. Следы когтей исполосовали весь корпус. — Кнопка!       Стрелок, сбивавший напирающих гончих, после смерти одного из хозяев просто взбесившихся, обернулся к компьютеру. Костюм аршита ниже пояса дымился и не функционировал — Харнесс хорошенько отыгрался перед смертью, — но враг все равно полз вперед. Ударяя резаками в пол — и легко цепляясь ими за металл, — аршит подтягивал корпус вперед, приближаясь к Кнопке. Тот, пришпиленный скрафченными проводами к компьютеру и пальцами одной руки вцепившийся в разъемы на шлеме, а другой сдавливающий последний рабочий зонд, жался к огромному терминалу спиной и даже не пытался убежать или хотя бы выстрелить.       Нож аршита вонзился совсем рядом с его ногой, Кнопка дернулся, и Дэдхэд крикнул ему:       — Вали оттуда!       Изнутри все зудело из-за аршитской отравы, смеси, одновременно кислотно-жгучей и мучительно быстро реагирующей с энергоном. Пришлось заблокировать всю руку от плеча. Гончие мешались под ногами, не давая ему добраться до Кнопки и насмерть вбить аршита в пол.       Кнопка или не услышал, или просто не смог совладать с сервоприводами. Был он морально раздавлен или поглощен скачиванием, не важно — аршит все равно не спешил бить маленького десептикона или сваливать его с ног. Сегменты черного шлема раздвинулись — Дэдхэд даже не замечал, что там есть швы; впрочем, это был третий аршит, оказавшийся от него на расстоянии удара — и из образовавшейся щели вывалился змеящийся щуп, такой же, как у гончих, но раздваивающийся.       Аршит запрокинул шлем — шейные сегменты со щелчком выстрелили вверх, поднимая голову управляемого костюма-скафандра на один уровень с оптикой Кнопки. Та сверкала — по-прежнему ненасыщенного оттенка, но все равно ярче, чем обычно.       Когда щуп выстрелил вперед, ударив по фейсплейту Кнопки, Бэкшот наконец-то добрался до аршита и — или пушка у него перегрелась, или патронов не осталось — просто повалился на него всем корпусом, ломая шею и оттягивая смятый мощным ударом скафандр назад, подальше от компьютера.       Кнопка упал на колени. Провода, входившие в его голову, натянулись и заискрили, но Дэдхэд не видел, это поврежден шлем или только кабели порвались. Бэкшот и аршит покатились в сторону: десептикон крепко сдавливал противника, а тот, сгибая руки под немыслимыми для шарнирных креплений углами, молотил по нему, пока их ожесточенная схватка не закончилась ослепительной вспышкой.       Оставшийся от испарившегося аршита кристалл взорвался, едва Бэкшот задел его. Когда оправились системы обработки видеоканала, Дэдхэд бессильно и глухо выругался. Честплейт Бэкшота разворотило так, что сомнений не оставалось — он мертв.       Гончие замерли, а затем — бесшумно и рвано двигаясь — обернулись к сгорбившемуся разведчику. Как будто перед смертью абориген успел дать им команду, более чем разумную, уничтожить того, кого отряд диверсантов отчаянно защищал.       — Не дай его взять! — сквозь гудящие помехи донесся приказ Дайкдиггера.       Тот был прав. Только мелкий вытащит их отсюда. Они должны доставить карту Хайтспоту, должны предупредить остальных о возможной атаке, и поэтому нельзя допустить, чтобы гончие выбили Кнопке мозговой модуль…       Если, конечно, еще не поздно.                            Споттер, Редгласс, теперь Харнесс.       Процессоры надсадно гудели, встроенные охладители уже не спасали, пришлось запустить резервные, и это сожрало те остатки оперативной памяти, которая помогала Скэйрсиду следить за происходящим.       Теперь осталась только бесконечно расширяющаяся карта, списки координат, потоки не опознаваемого кода — настройки телепортов, возможно? — и яркие вспышки имен. Споттер. Редгласс. Харнесс.       Они пытались защитить его — потому что он не мог сам себя защитить — потому что он пытался делать свое дело, но этого было мало, нужно еще быть метким, быстрым, сильным и выносливым… Они едва ли хотели так умереть: возясь со «штамповкой», который даже в боях никогда не участвовал. Они были ветеранами — можно же сказать, что ему повезло, что он попал в отряд таких опытных бойцов?.. Что его первое задание — сразу такое важное? Планетарная кампания зависит от того, сможет ли он выкачать содержимое этого компьютера.       Споттер. Редгласс. Харнесс.       Когда отделившаяся — она ведь взлетела? как она взлетела? анализировать не выходило, — голова аршита замерла на одном уровне с ним, когда он увидел раскачивающийся острый щуп, он понял, что Споттер, Редгласс и Харнесс умерли зря.       В его память проваливался пакет за пакетом; собранный под руководством Харнесса переходник сбоил, постоянно терял данные, и приходилось восстанавливать что-то на ходу, а что-то точно исчезало бесследно, файерволы пришлось опустить до двух процентов, потому что незнакомый код блокировался и стирался, а нужно было записать все — до последнего глифа, — чтобы передать в штаб.       Он не мог шевельнуться, чтобы избежать удара. Хотя бы просто уклониться — не толкнуть аршита в ответ, не нашарить оружие, просто сделать что-то, что сейчас нужно!       Голоса он слышал — они опознавались дружественными, — но понять слова не удавалось. Только треск, помехи, болезненные уколы каждый раз, когда он пытался запустить еще какую-нибудь программу помимо обработки информации. Сигналы блокировались, доступа к зонду не было. Скэйрсид чувствовал его физически — мял в пальцах, — но это не помогало.       Вспышка боли от удара в оптику прошла почти незаметно. Мозговой модуль просто не мог проанализировать повреждения, системы авторемонта заикнулись было о разбитых оптосенсорах, но ошибки обработки видеопотока тут же попали в автоматическую блокировку. Скачивание почти дошло до семидесяти процентов, когда Скэйрсид понял, что больше не стоит на ногах, что его корпус сместился в пространстве, что что-то горит в голове.       Невыносимо больно — очень темно — Бэкшот рычит совсем рядом, ругается, и Скэйрсид понимает, что он тоже сейчас умрет. Зря. Из-за кона, которого терпеть не может.       На эмоции не оставалось сил, но тут прервалось подключение — и на модуль обрушились запросы от всех программ, подвиснувших в режиме ожидания. Болевые сигналы, отчеты о состоянии, невероятно громкие звуки и абсолютное отчаяние.       Скэйрсид вцепился в собственный фейсплейт, зашарил пальцами по голове. Кабель порвался от натяжения, когда… он упал? Да, он повалился набок, согнулся, и оптосенсоры так жжет, так…       Принимать трансляцию от зонда было — все равно что ввинчивать сверла себе в голову. Зонд до сих пор не учитывал подвижные элементы окружения, но перенастраивать его не было сил, поэтому в мозгу Скэйрсида смоделировалось только забитое дезактивами помещение. Он хотел было собраться и скорректировать запрос, потому что вокруг все еще были враги, но обо всем забыл, когда его толкнули в бок, когтями заколотили по корпусу, выдирая детали, ткнулись тяжелым, сильным в голову, норовя перевернуть, чтобы…       — Не трогайте! — как будто гончие или аршиты стали бы его щадить, завопил Скэйрсид. Слова, жалкие, им самим ненавидимые, сами вылетали из вокалайзера. — Не трогайте меня!       Они хотели сломать его. Хотели получить доступ к его модулю — как он только что хакнул их систему безопасности. Взломать и дезактивировать.       Совсем рядом лязгало что-то и гудело. Пугающий звук леденил энергон в топливопроводах.       — Не надо, а-а-а!       Антенну будто сдавили в тисках, крепления заскрипели, когда он снова всем телом повис на ней одной.       — Когда ж вы все сдохнете! — рявкнул Дэдхэд прямо над аудиодатчиком.       — Нет, нет, нет, — Скэйрсид не видел, но ему казалось, что каждое слово — это сгусток энергона, вылетающий из горловых шлангов, а вовсе не поток звуков из решетки вокалайзера. — Ты тоже умрешь!       — Что-о?       Лязг. Грохот перемалывающихся корпусов. Лезвия режут и рвут как будто неохотнее, медленнее… механизм, работавший без устали, заедает. И Дэдхэд не бьет, а только топчет, прижимая к плечу Скэйрсида. Тот даже не может уцепиться за него.       — Все умерли! Брось меня, пожалуйста!       — Заткнись, — буркнул Дэдхэд, легко встряхивая его — такого маленького и совершенно бессмысленного. — Или брошу.       Скэйрсид застонал. Системы авторемонта требовали перенаправления энергии. О топливных протечках кричал каждый второй блок в корпусе. Сервоприводы спонтанно сокращались.       — Хватит ерзать!       — Прости, прости, прости…       Скэйрсид бессильно уперся лбом во влажную от чего-то — масла? энергона? — гусеничную ленту Дэдхэда и провалился в мутное, неопределенное состояние между онлайном и оффлайном, в котором он не был властен над своим корпусом. Кэш насильственно очищался, настройки сбрасывались, и все, что было сейчас важно — сохранить нетронутой скачанную с аршитского компьютера информацию.                            Дэдхэд раздавил последнюю гончую и затрясся, немного разгружая забитую останками дробилку. Невозможно так долго месить дронов — и обойтись без повреждений. В таких масштабах даже резня наскучивает — особенно когда все твои напарники умирают, а ты, как назло, всего лишь руку потерял.       Не совсем, конечно. Лишь заблокировал. Это тем не менее мешало контролировать центр тяжести. Дэдхэд, переваливаясь, обернулся, отыскивая взглядом Дайкдиггера.       Бригадир сидел на полу, подтянув одно заостренное колено к честплейту и раскинув руки, будто собирался обхватить всех убитых им гончих.       — Притомился? — Дэдхэд прислушался, но цокота когтистых лап из коридора не услышал. Возможно, у них есть немного времени, чтобы подготовиться к новой волне или отступить, как командир прикажет.       Дайкдиггер не кивнул, даже антенны его не шевельнулись, но согласно мигнул линзой.       — Мелкий дезориентирован, — Дэдхэд похлопал по спине развалившегося на его чуть откинутом траке Кнопку. — Но вроде цел. Надо его обратно к этой штуковине подключать?       Правда, Кнопка выглядел способным перегореть от простой беспроводной загрузки, но… вдруг надо?       — Уходите, — Дайкдиггер подволок одну клешню поближе и содрогнулся от искрения в плече.       Он был весь заляпан белой дрянью, которую генерировали гончие. Дэдхэд вот заблокировал питание руки, а бригадиру, видимо, отрава уже попала в основной топливный бак. Никакие фильтры эту синтетику не сдерживали.       — Придется тебе от хайгрейда воздержаться, — Дэдхэд перешагнул через обгоревшие останки Бэкшота и понял, что не может просто подхватить командира.       У него работала только одна рука, и ей он сейчас придерживал Кнопку.       Что ж, желающих разбить ему башку пока нет. Дэдхэд стащил разведчика на пол и принялся выгребать из дробилки мешанину шлангов и деталей, стараясь не сильно измазаться. Подвижные ленты барабана саднило от каждого прикосновения.       Дайкдиггер наблюдал с минуту за тем, как растет горка останков перед Дэдхэдом, а потом отрезал:       — Пойдете вдвоем. Ты и Кнопка.       — Размечтался. С комфортом в медбэй поедешь.       — Нагнись, — скомандовал Дайкдиггер. Опасаясь потерять равновесие и придавить бригадира, Дэдхэд заворчал, обходя его. Под ногами хрустели дезактивированные дроны.       Сзади шлем был пробит. Оттуда даже не сочился энергон, удар был чистым и… щуп застрял в мозговом модуле. Гончая не успела его вытащить, она лежала рядом, почти дружески обнимая Дайкдиггера за плечи.       — Ржавь, — процедил Дэдхэд.       — Тронешь меня — вынешь эту штуку… Меня, скорее всего, сразу отрубит, — Дайкдиггер осторожно повел рукой. — Я чувствую… чужеродный контакт. Соединение.       — Ржавь, — повторил Дэдхэд. — Ну наболт… что теперь делать-то? — растерянно спросил он.       — Растряси Кнопку и убирайтесь отсюда. Что-нибудь он точно скачал. А если нет… — Дайкдиггер мрачно моргнул линзой. — Вы все равно должны предупредить Хайтспота.       — Они взяли… ну, из твоей головы? — Дэдхэд присел напротив командира. Тот не таким уж малогабаритным был, но все равно неудобно было поддерживать визуальный контакт, продолжая над ним нависать.       — Возможно. Возможно, у них есть все, что я знаю.       Дэдхэд ударил активной рукой по ближайшему дрону. Его корпус треснул надвое, и Дэдхэд врезал снова — по соседнему дезактиву. Дайкдиггер наблюдал за тем, как тот бесится, а Кнопка вот даже не шелохнулся. Его зонд лежал рядом — значит, разведчик пока еще перезагружался.       — Хватит, — наконец, сказал Дайкдиггер. — Нет времени.       — Давай я оборву кабель и…       — Я даже качнуть головой не решаюсь, идиот! — злобно прорычал тот, но продолжил спокойнее: — Слушай. Когда вернетесь… рано или поздно здесь будет генерал.       — Генерал Сиксшот? — переспросил Дэдхэд. Он-то тут при чем? Да, он отправил Хайтспота, чтобы тот взял Аршию, но с чего Дайкдиггеру его перед смертью вспоминать? Дэдхэд сам видел военачальника только на парадных смотрах, и сейчас меньше всего ожидал услышать о нем.       — Перед тем как Хайтспот послал нас сюда, генерал с ним связывался. У Хайтспота был приказ: ждать Скролл Аута. Без него не соваться. Я был там во время сеанса связи. Мы ведь и раньше поддерживали контакт, — Дайкдиггер говорил без всякого напряжения, словно наполовину отрубившиеся серво и поврежденный мозговой модуль не причиняли ему боли. Скорее всего, он снизил сигналы от нейросети до предела. — Сиксшот сказал, что благодаря нашим данным умники Скролл Аута нашли способ пробираться через «паутину» так же, как аршиты.       — Вот ублюдок, — Дэдхэд смял гончую, которую избивал, в кулаке. — Так он действительно нас…       …отправил без подготовки, только чтобы успеть захватить Аршию раньше давнего соперника? Кажется, да. Дайкдиггер не мог кивнуть и вообще, кажется, заготовил целый монолог, но Дэдхэд и так уже представил в красках, в чем тут дело.       — Скролл Аут бы украл у него победу, — голос Дайкдиггера задрожал, скорее даже — завибрировал. — Поэтому Хайтспот послал нас за картой, нарушив приказ Сиксшота. Если наши блокпосты разнесут, Хайтспот и так полетит под трибунал, но… я не хочу, чтобы так вышло. Я хочу, чтобы мы растоптали аршитских глистов. Выжгли. Я хочу, чтобы мы победили. Поэтому ты должен вернуться, предупредить всех и… дожить до прилета генерала. Он должен узнать правду, потому что…       Дайкдиггер замолчал. Отвести взгляд он не мог, но Дэдхэд слышал знакомую интонацию: нежелание заканчивать фразу. Он сам не был любителем мяться, но иногда, когда продолжать разговор было просто бессмысленно, он так же проглатывал конец реплики.       Все было ясно. Потому что если операция пройдет успешно, если десептиконы победят, то какая разница, кто был первым: Скролл Аут или Хайтспот? Всегда можно прикинуться, что разведотряд за картой «паутины» ты отправил чуть раньше, чем получил приказ не двигаться с места. Всегда можно прикрыть свои турбины чужой ошибкой. И, наконец, если Хайтспот захватит Аршию до прилета Скролл Аута, никто просто не будет ни в чем его обвинять. Победителей не судят.       Никому не будет дела, нарушил Хайтспот приказ или нет, об этом просто не узнают. Обстоятельства так повернулись…       — И ты нас все равно сюда повел! — возмутился Дэдхэд негромко. — Все равно!       — Это приказ! — огрызнулся Дайкдиггер. — Приказы не обсуждают! Их выполняют, Дэдхэд.       — Да я вертел… это не приказ! Это его прихоть! — он представил на мгновение, как одной рукой сминает Хайтспоту башку, и стало немного легче. — Он весь полк подставил!       Он, конечно, не подозревал, что аршиты могут так легко мозги вскрывать. Но затем, ржавь, и нужны опытные разведчики!       — Солдат! — на этот раз Дайкдиггер рявкнул так громко, что это заглушило слабый лязг пристыковавшегося к нему дрона. Он застыл — позабывший, что ему не стоит шевелиться, — но пока живой. — Никто из нас не вправе решать, исполнять приказ или нет. Я пытался отговорить Хайтспота, но он не стал слушать. Пусть теперь генерал обо всем узнает.       Дэдхэд несогласно зарычал движком. Яростный спор Дайка с командующим заиграл совсем другими красками, но — поздновато.       — Доставь Кнопку в штаб побыстрее, — продолжил Дайкдиггер. — Пусть наши бомбардировщики понаделают в аршитских базах дыр, я только рад буду. Мы общему делу служим, и жажда власти Хайтспота нам… не должна мешать.       — Это не общее дело, — Дэдхэд медленно выпрямился. — Я мелкого вытащу. Но Хайтспоту не жить.       — Не вздумай беспредельничать, — мрачно приказал Дайкдиггер. — Вали уже.       Дэдхэд буравил его взглядом сверху вниз. Он чувствует вину? За то, что притащил их сюда, что убил их всех из-за того, что Хайтспоту не терпится оказаться во главе дивизиона?       — Ты… тебя, может?.. — Дэдхэд сжал ладонь.       Убить, он имел в виду. Не бросать же просто — с пробитым мозговым модулем? Аршиты еще могут до него добраться здесь, и, возможно, Дайкдиггеру просто не хочется прерывать собственный актив, пытаясь выковырять из головы застрявший там щуп.       — Нет, — бригадир хмыкнул, — пусть на мою метку ориентируются, пока вы уходите.       Зонд взлетел над Кнопкой и закружился. Дэдхэд грубо сгреб корпус маленького разведчика с пола, швырнул в дробилку и вложил зонд ему в пальцы. Пока лезвия убраны, мелкому ничего не угрожало там, а у Дэдхэда освободилась рука, чтобы подобрать достаточно металла, вступающего в реакцию со стенами, чтобы активировать портал.       Дайкдиггер был прав — стоило убраться подальше от центрального компьютера, оставив «приманку» с десептиконской энергетической меткой. Но, оказавшись по ту сторону — в одном из абсолютно идентичных черных коридоров «паутины», освещаемом только его подсветкой корпуса, — Дэдхэд еще несколько раз саданул по стене.       Кнопка завозился внутри. Или тряска привела его в онлайн, или «отпустил» аварийный перезапуск. Зонд слепо побился о нутро дробилки, царапая и без того истасканное покрытие, и Дэдхэд махнул рукой, выгоняя его наружу.       — Д-дэдхэд? — жалобно позвал Кнопка. — Это ты? Дэдхэд?       — Твоя игрушка работает? — обрывисто спросил тот. На то, чтобы утешать «штамповку», настроения не было. Вокруг могли бродить еще гончие, в конце концов.       Дайкдиггер остался, чтобы отвлечь поисковые системы аршитов, а их двоих защищали теперь стелс-системы Кнопки. Но Дэдхэд все равно с куда большим удовольствием попробовал бы вытащить из аршитской ловушки бригадира, рискуя его мозговым модулем, чем просто ушел не оборачиваясь.       Но он ушел.       — Н-не оставляй меня! — Кнопка заерзал и ткнулся антенной в поднятую заднюю стенку.       Дэдхэд потребовал раздраженно:       — Карту мне покажи. Времени в обрез.       — П-пожалуйста, я не хочу тут оставаться! Они меня с-сожрут!       Он тараторил и все еще не понимал, где находится и почему его так трясет. Дэдхэд шагал, сильно перенося вес на одну сторону, и Кнопку внутри порядочно шатало.       — Заткнись и…       — Я ничего не вижу, я… Дэдхэд? Д-д…       — Еще недавно ты умолял тебя бросить! — рявкнул Дэдхэд яростно, и Кнопка затих, даже ползать перестал. — Я тащу тебя к Хайтспоту, ясно? Будешь бесить — сам твой мозговой модуль выдеру, понял?       Разведчик не ответил. Дэдхэд перезапустил вентиляцию. Чтобы подать напряжение в левую руку, пришлось сдвинуть заглушки с топливных каналов, но шланги немедленно свело, и Дэдхэд перестал пытаться вернуть над ней контроль.       — П-прости, — голос звучал тонко, прерывисто. — Мне так стра… ст… стыдно…       Дэдхэд покачал головой. Он стоит посреди проклятой «паутины», понятия не имеет, когда и сколько гончих рванет в его сторону, а надо возиться с этой бестолковой мелочью.       — Я. Тебя. Вытащу, — он помял пальцами корпуса захваченных с собой дронов, успокаиваясь. — От нас зависит, убьют глисты аршитские наших болтов наверху или нет. Соберись, давай сюда карту и выведи нас отсюда.       — Д-да, — Кнопка внутри попытался не то перевалиться на другой бок, не то сесть, и Дэдхэд тут же шикнул на него.       — Будешь прыгать — нашинкую!       Зонд вывел голографическую проекцию ближайших коридоров. Одна схема беспорядочно сменялась другой, видимо, Кнопка отыскивал нужную точку на кажущейся бесконечной карте.       — У меня что-то… жжется… в баке, — очень стараясь говорить четко, выдавил Кнопка.       Гончие все-таки успели залить ему отравы в топливопровод? Дэдхэд выругался сквозь денты.       Ладно, ладно. Надо просто запомнить карту. Запечатлеть в памяти ту горящую желтую полоску, которую ослепший разведчик специально для него рисует на виртуальной карте. Пока она не идет помехами, но если Кнопка вырубится, придется вспоминать самостоятельно, куда поворачивать.       Дэдхэд любил рубить врагов на части или, если не получается рубить, то просто рвать. Блуждать по лабиринтам ему не нравилось.       — Ближайшая воронка — здесь, — подсветил Кнопка поворот тоннеля наверх где-то ржаво далеко. — Это поблизости от Фиршота, но не та, через которую мы вошли…       — А к той вывести можешь? — перебил Дэдхэд и невесело хохотнул: — Мы одни. Я толпу не распотрошу, ты ж дробилку занял.       — Я постараюсь, — согласился Кнопка. Он ощупал пространство вокруг себя, нашел углубления, в которые прятались лезвия, и снова притих, хотя Дэдхэд даже не надеялся, что надолго.       — Только быстро, — предупредил Дэдхэд. — Это… отключи циркуляцию топлива, переведи жизнеобеспечение на резервное питание. Бежать тебе некуда.       — Придется зонд вырубить, — шумно стравил воздух Кнопка. — Я на резервном не могу с ним контакт поддерживать. Но я буду его включать… я смогу… я нас выведу, только… — он снова начал путаться в словах. Дэдхэд вскинул визор к черному покатому потолку; на поверхности еле угадывалась спираль глифов. Три, два, один… время паники: — Только я… я не хочу умирать… у тебя… у тебя хотя бы прошлое было! Я не хочу…       — Да болт тебе в глотку! — с чувством пожелал Дэдхэд. — Завали пасть! Карту я сохранил — вытряхну тебя по дороге, будешь гончим ныть!       Казалось, уже никакие угрозы не могут заставить Кнопку заткнуться. Его раздражающее постанывание приводило в ярость. А ведь мелкий едва ли понимал, что Дэдхэд его тут не оставит, даже если будет обещать это каждые две минуты.       Десептиконы своих не бросают. Если те могут выжить, конечно.       В отличие от Дайкдиггера, у Кнопки шанс еще был.                            Должно быть, Кнопка о последних нескольких часах в «паутине» и мог бы сказать «как в тумане», в конце концов, его почти увело в блокировку к концу пути, и Дэдхэд насильно приводил его в онлайн, чтобы узнать, куда теперь поворачивать. Корпус мелкого реагировал лишь на угрозу деформации, приходилось толкать его до боли, выкручивать антенну, как будто Дэдхэду хотелось причинять ему боль.       Да нет. Он с большим удовольствием выкрутил бы кое-кому крылья, а мелочь, болтающаяся в дробилке, заслужила разве что ремонт и крепкий оффлайн, но… приходилось дергать его.       Дэдхэд помнил все очень четко. Когда они выбрались на поверхность, уже шел бой за главный штаб. Аршиты ударили сразу и по периферии, и глубоко за линией фронта. Теперь то, что они могли возникнуть в любой точке материка, уже не казалось фантастическим.       Фиршот связался с Хайтспотом и выбил для Кнопки транспорт. К тому времени, когда грузовой самолет подобрал его у воронки, аварийные системы увели разведчика в стазис. Грузовоз с Дэдхэдом разговаривать не стал, и тот даже не был уверен, увезли Кнопку в штаб или к кислотному морю.       Местоположение всех военных баз десептиконов известно аборигенам досконально, со всеми оборонными комплексами и численностью бойцов. Если Хайтспот и не знал, почему атакованы все блокпосты, то все равно наверняка осознавал необходимость перенести ставку.       Весть о том, что в глубине материка началась точечная бомбардировка, застала Дэдхэда все на том же рубеже. Он автоматически поступил под командование Фиршота, и его никто не спешил переводить. Они успели столкнуться с аршитами дважды, прежде чем наступило затишье, и им еще повезло. На других опорных точках потери исчислялись сотнями.       Но аршиты — все говорили об этом — отступили, как только поняли, что им снова приходится защищаться. Трусливые маленькие черви — это было в их природе, ущербной, органической: прятаться от сильной металлической руки, которая непременно тебя раздавит. Не для этого ли они придумали свои надежные коконы-скафандры? О том, что в итоге это их не спасет, Дэдхэд думал с мстительным удовольствием, вспоминая, как тяжело далась его отряду шаркова карта «паутины». Галактика все равно будет принадлежать империи десептиконов — это верно. Вот только командовать десептиконами не должны те, кто думает исключительно о собственных блестящих крылышках.       Дэдхэд не особенно рассказывал отряду Фиршота о том, что узнал в «паутине». Все, что могло спасти болтам жизни — да, конечно. То, что под броней прячутся белковые. Что дождевые кристаллы в костюмах аршитов взрываются не сами по себе, а только при соприкосновении с веществом, отличным от аршитского естественного металла. О гончих, подключенных к одной сети. О телепортах, карта которых сгинула вместе с Кнопкой, и только случайные обрывки ее остались в памяти Дэдхэда. Все это рано или поздно должно было стать достоянием всех захватчиков Аршии, но куда важнее были другие сведения.       Их командующий рискнул всем полком, всей операцией на Аршии, лишь бы удобнее устроить свой надраенный зад в кресле командира дивизиона. Все, кто погиб в первые минуты внезапной атаки, могли бы и не умирать. А если бы Дэдхэд с Кнопкой заплутали в «паутине», натолкнулись на аршитский патруль или просто сдохли бы внизу, у десептиконов и шанса на победу не было бы.       У Фиршота Дэдхэд кое-как слил отравленное топливо, забрал излишки у тех, кому повезло умереть менее болезненным способом, а потом дрался вместе со всеми. Но когда все притихло, когда Аршия наконец-то прогнулась, потому что десептиконам удалось проломить путь к нескольким вражеским базам и затопить их напалмом, он не остался праздновать с новыми товарищами.       К смене отряда было не привыкать, но то, как — вернее, из-за чего — умерли предыдущие сослуживцы, не давало покоя.       Игнорируя приказ ожидать вместе с остальными нового назначения, он поехал в штаб. Дайкдиггер приказал ему не беспредельничать, и не то чтобы приказы мертвецов можно было игнорировать, но… он даже не пытался себе соврать, что надеется: может, генерал все-таки явится на Аршию. Ему лить было на генерала. Если верить радисту из отряда Фиршота, корабль Скролл Аута только-только вошел в систему. К тому времени как генералу доложат об успехе на Аршии, Хайтспот уже будет купаться в лучах славы.       Да и если флагман окажется на орбите, как добраться туда, чтобы рассказать правду? Не говоря уж о том, будет ли кому-то до правды дело.       Нет. Это такой же обреченный на провал план, как попытка заслать на территорию противника неподготовленных бойцов. Дайкдиггер мог надеяться на что угодно. Дэдхэд понимал его, он тоже любил четкую систему, уважал линию власти — если мехи делами доказывали свое право отдавать приказы. Ему было даже неловко, что за простым желанием выдрать из Хайтспота искру стоит «чувство справедливости». Ха, да в плавильню слова. Ему просто хотелось сейчас сломать эту самую власть. Напомнить Хайтспоту, что десептиконы не прощают обмана и ценят тех, кто дерется на твоей стороне. Не платят активом соратников за свой комфорт.       Напомнить — а потом убить.                            Желто-багровый рубленый узор на крыльях вызывал жгучее желание наброситься немедленно, но Дэдхэд задержался у дверей в командный центр, пропуская выходящих оттуда мехов. После атаки в штабе до сих пор царил беспорядок, да и боевых единиц здесь осталось не так много. Большинство отослали на отвоеванные территории, добивать остатки аршитов. Дэдхэду пока встречались только раненые да обслуживающий персонал.       Он успел услышать, что Хайтспот собирается возглавить атаку на еще один аршитский бункер, чуть ли не последнее укрепление аборигенов. Командующий выглядел более чем довольным.       Блуждающая улыбка на его фейсплейте вызывала омерзение. Дэдхэд устал — чтобы добраться сюда, пришлось самому рассчитывать время путешествия. Атаки десептиконов, кажется, не прошли даром для внутренних механизмов материка — или же это его хронометр до сих пор сбоил после «паутины», — так или иначе, из одной перестройки Дэдхэд едва вышел живым. Подпалины на гусеницах живо свидетельствовали об этом.       У него были все шансы не застать в штабе Хайтспота, и сейчас, глядя на командующего, он понимал, что это везение не может быть случайным.       Хайтспот задержался перед терминалом, и Дэдхэд, пригнувшись, ступил внутрь. Охраннику он уже соврал, что у него доклад от Фиршота, и никого не заботило, офицерская у него инсигния или нет. Слишком много «ползунков» попало в дезактив в начале операции, чтобы кого-то успели официально повысить.       Зато летуны, конечно, в первоклассном масле будут купаться после окончания операции.       Командующий развернулся и даже не замер, заметив Дэдхэда на пороге. В оптике не мелькнуло ни одной тревожной мысли.       — Слышал, что у Дайка кто-то выжил, — кивнул он вскользь, приближаясь к двери. В том, как он обходил Дэдхэда, чувствовалась брезгливость к запыленному и измятому покрытию. Да, конечно, такие, как Хайтспот, делают работу тонко, не пачкаясь. Солдаты, погруженные в чужие останки по горло, им не ровня. — Оставайся здесь. Пригодишься после победы.       Дэдхэд дернул кулаком в сторону — рука до сих пор реагировала на команды с опозданием, но сила никуда не делась. Раздавив панель управления, он перегрузил цепи, и дверь захлопнулась.       — Ты что творишь? — от возмущения вздернутые крылья дрогнули, и Хайтспот уставился на него гневно, в упор.       — Я здесь, чтобы ты не получил дивизион, Хайтспот.       Дэдхэд решил, что медлить дольше — рисковать, что командующий начнет палить. С вооружением джета сложно было тягаться, несмотря на то, что Хайтспот был намного меньше по габаритам. Поэтому командующий немедленно получил кулаком в лицо — пока не успел сообразить, что это не просто странное поведение, а настоящее покушение на старшего по званию.       — Ты!..       Следующим ударом Дэдхэд бросил Хайтспота на терминал, и тот прогнулся под его весом, а экран треснул.       — Ты последние мозги поте…       Дэдхэд схватил его за вскинутую руку, сдавливая со всей силы, чтобы повредить встроенную пушку. Хайтспот выстрелил из второй — правда, привычка и разница в размере сыграли против него. Дэдхэд просто откинул заднюю стенку дробилки, и лазерные лучи прошли насквозь, только опалив изнутри жаром, но не повредив.       Взрыв в тоннеле как-то посильнее был.       — Получил свою славу? — Дэдхэд тряхнул Хайтспота и ударил о терминал снова, вдавил — фейсплейтом в разбитый экран. — Успел насладиться, надеюсь?       — Порву, шваль! — прорычал Хайтспот краем рта. Осколки вспороли металл, и по выступающему подбородку стекал энергон. Напряжение, с которым командир пытался высвободиться, хорошо чувствовалось ладонью.       Не-ет, если бы из руки Дэдхэда можно было так легко выскользнуть, он был бы плохим палачом.       — Наоборот, — довольно пообещал он. Кто-то снаружи ломился в центр — Дэдхэд слышал удары и понимал, что с расправой тянуть не стоит.       Но так хотелось высказать Хайтспоту все! Тот ведь знал, что Дайк не из тех, кто будет саботировать задание. Почти все погибли — и командир среди них, — такая удача. Шанс, что кто-то узнает о нарушенном приказе, минимален: идеально и чтобы прикрыть провал, и чтобы без помех отпраздновать повышение.       Но провала нет. Все, как хотел Дайкдиггер: кампания завершается успехом, очередной победой, несмотря на сотни смертей. Их можно было бы избежать, если бы Хайтспот подождал Скролл Аута и спланировал совместную операцию, но какая кому разница? Этой победой Хайтспот заслужил дивизион — командир, которому не было дела до собственных солдат.       — Ты чуть не провалил все! — лезвия выщелкнулись и взяли разгон.       — О, это ваша вина, — криво улыбнулся Хайтспот, косясь на него треснувшей, но еще горящей линзой. — Вы сдали наше положение аршитам, я знаю.       От кого? От Кнопки, наверное. Дэдхэд даже не успел спросить никого, жив ли вообще доставленный недавно разведчик, или добытые данные выкачивали уже из дезактива.       — …но мы с этим разберемся, — продолжал Хайтспот. — Если ты поставишь меня немедленно, я забуду…       — Пообещай мне! — гаркнул Дэдхэд. Сдали? Они — сдали?.. — Давай! Пообещай мне что-нибудь за то, что мы твою отработку подчищали! — он вздернул командующего вверх, разворачивая к себе и растягивая руки до треска шарниров. Тот зашипел, выгибаясь в воздухе, и, кажется, только сейчас осознал, что гигант перед ним действительно слетел с катушек.       — Это твой долг!       — А твой долг был — сделать, как приказал генерал.       Интересно, работают ли здесь камеры наблюдения? Дэдхэд выкинул это из головы. Что и кто подумает, будет неважно, потому что одна рука Хайтспота уже двигалась навстречу вихрю клинков внутри дробилки. Понаблюдать, как она превращается в крошево, давно хотелось.       Дэдхэд тянул ее неторопливо, смятую, сломанную в предплечье, и когда затупившиеся лезвия стали не стремительно шинковать, а со скрежетом отдирать кончики пальцев, командующий закричал, совсем как обычный допрашиваемый пленник.       — Я знаю про генерала Сиксшота, про Скролл Аута. Столько бы солдат выжило, а ты хочешь мне, мне орден предложить, чтобы я про все забыл? — стенка дробилки захлопнулась, и розовый свет отразился на помятом металле. — Не смешно самому-то?       — Ха! — выдавил Хайтспот, дергая руку назад. Выдох вентиляции был нервным, рваным. О, пальцы — еще не так больно. Да почти не больно. — Так ты мстить за друзей пришел? Это война! Вы умираете, чтобы мы правили галактикой! Чтобы мы…       — Мы умираем, — перебил Дэдхэд, даже отложив ненадолго расчленение командующего. — Это точно. Но не чтобы такие, как ты, правили. Авось прокатит, ты думал? Не прокатило!       — Солдат… — понимание, что изуродованная кисть — это только начало, наконец-то нахлынуло на Хайтспота. Неужели он до последнего думал, что сможет смутить Дэдхэда или, ржавь, переубедить?!       — Я не мстить пришел, — Дэдхэд перехватил его поудобнее. — Я-то готов сдохнуть, но не ради ржавого шлака вроде тебя.       Хайтспот панически завертелся в хватке, задергал ногами, пытаясь упереться в края барабана. Он казался таким грозным, когда расхаживал перед подчиненными, покачивая крыльями. Не неуязвимым, но… Дэдхэду в голову никогда не приходило, как смешно он может корчиться и выть. Ради интереса он дернул за левое крыло, протолкнул широкий палец в стык и улыбкой встретил скрежет.       — Мы все решим! — завопил Хайтспот. — Дэдхэд!       Даже имя вспомнил. Надо же. Не «увалень», не «ползунок».       Он обернулся. Дверь плавилась — вот-вот сюда ворвутся, и…       — Попрощайся с дивизионом, — рыкнул Дэдхэд, преодолевая сопротивление Хайтспота и до плеча заталкивая его руку в жерло разогревшейся, раскрутившейся дробилки. Тот смотрел на собственные размалывающиеся детали и растягивал губы уже не в довольной ухмылке — в крике.       Было легко погрузить его глубже, любуясь брызгами и наслаждаясь веселым звоном скачущих внутри обломков. Хайтспот брыкался и вопил совсем недолго — пока пара движущихся в противоположные стороны лезвий не вонзились в мозговой модуль и не разорвали его натрое.       Сильный направленный электромагнитный импульс ударил сзади — и Дэдхэд рухнул вперед, погребая под собой наполовину размолотый корпус командующего.              

***

      После принудительного оффлайна процессоры раскачиваются мучительно долго. Подгружающиеся программы забивают резервные ресурсы оперативной памяти, чтобы пошевелить пальцем, уходят минуты, а обрабатывать видеопоток попросту больно. Как будто что-то искрит в мозговом модуле.       Дэдхэд тем не менее подтащил ладонь к фейсплейту, прикрывая визор от безжалостно яркого света, но не отключая оптику. Рука казалась адски тяжелой, кроме того, сервоприводы не сразу отозвались на команду. Первое ощущение у Дэдхэда было — что у него почему-то больше конечностей, чем раньше. Наверное, просто сигнал шел с перебоями.       Диспетчер устройств вывел на внутренний экран какое-то предупреждение, но Дэдхэд раздраженно его отклонил. Что за ржавь? Судя по клепаному сероватому потолку с вечными пятнами, который он видел сквозь пальцы, это штатный медбэй.       Его типа нашли в отключке над измельченным корпусом командира — и починили?       Если это можно назвать «починили». Почему так сложно двигаться? В боях всякое бывало, и руку из плеча с корнем вырывало, и цепи перегорали, но если дотягиваешь до первой помощи, твою нейросеть вырубают — и паяют хоть по живому, хоть как. Тебе налить уже. А потом как новенький — готов драться, и никакого протирания краски в реабилитационном блоке.       Шлак, надо, если сразу на показательный расстрел не поволокут, дока немножко фейсплейтом в лезвия внутри потыкать. Чтобы запомнил, болторез криворукий, что плохое настроение — еще не повод чужие системы ошибками замусоривать… даже если смертника латаешь.       Аварийное сообщение «завершить тест интеграции апгрейда» выскочило поверх картинки с визора, притушив фон темно-бордовым фильтром. «Интеграции чего?» — подумал Дэдхэд, а потом заплечный блок обожгло болью, несильно, но неожиданно. Как будто множество игл вонзилось в новые, не расшатанные разъемы на нейроплатах, рассылающих сигналы сервоприводам. Дэдхэд подскочил, чувствуя, как в районе прожекторов незнакомые детали движутся, неловко лязгая друг о друга. Без команды включились огни, мигнули и погасли — системная ошибка управления исправила сама себя.       Сев на ремплатформе, Дэдхэд вернул схему собственного корпуса на внутренний экран и убедился, что за плечами у него два дополнительных манипулятора не очень пока ясной конфигурации. Апгрейд на нем какой тестировали, что ли? Что материалу пропадать, хоть на благо инженерной науки послужит. Дэдхэд выяснил, что драйверы переустанавливаются, перемещаясь из временной памяти в глубинные логи, так что шевелить тем-что-ему-там-прикрутили он пока не может, и тут запоздало заработали аудиосенсоры — выбили себе немного оперативки, как только несанкционированный тест насильственно завершился.       И он услышал музыку.       Та оборвалась, едва он повернулся всем своим широким корпусом на звук. Дэдхэд уставился на меха, стоявшего у противоположной стены, и зло, коротко провентилировал. Вот ведь не могли просто добить его на месте! Или даже поваландать перед новобранцами, но хотя бы быстро, без этого вот!       Сразу стало до обидного не по себе. Тарн. Бессменный лидер ДПП — десептиконского подразделения правосудия — ожидал его возвращения в онлайн лично, и даже очень лояльный солдат тут бы струхнул. А Дэдхэд едва ли мог считаться лояльным после убийства старшего офицера.       Он тут же подумал, а не прикрутили ли к нему ДПП какую-нибудь смертоносную фраговину, которая, как только программное обеспечение закончит инсталлироваться, начнет медленно его убивать. Потом вспомнил несколько видео о феерических мучениях десептиконов, ступивших на неверную дорожку, которые в образовательных целях загружали ему память, но которые всегда как-то были словно не для него и не про него. А затем, чувствуя, как губы расползаются в кривой маске недовольства, но не видя смысла уже брать себя в руки и распыляться на «здрасьте, пожалуйста», спросил:       — Что, мою казнь решили растянуть?       Тарн был десептиконом, о котором все слышали, но вот услышать которого мечтал мало кто. И Дэдхэд уже сейчас ожидал монолога, от которого системы одна за другой начинают отказывать, но знаменитый палач, блюдущий чистоту в рядах армии Мегатрона, заметил коротко:       — Ты не боишься.       Дэдхэд даже не прикидывал сейчас число секунд, за которое сможет добраться до выхода из медбэя. Или до Тарна — без разницы. Устраивать истерические метания между членами ДПП, наверняка сторожащими за дверями, и их лидером он не собирался.       — Почему я должен бояться? — буркнул он, бросая ресурсы с только-только запустившихся на семьдесят процентов процессоров на отслеживание сигналов аварийной системы. Это ведь «тот-самый-голос-которым-Тарн-заговорит-тебя-до-смерти»? Что-то уже отказывает? Да? Нет? Кажется, пока нет. — Я разочарован.       — Вот как? — спокойно спросил Тарн. Было не очень понятно, смотрят алые линзы на Дэдхэда или куда-то сквозь него.       — Да. Я поступил, как должны поступать десептиконы. Если выволочете меня на плац для демонстрации, я там то же самое скажу, — упрямо добавил он.       Та-ак, где здесь нужно энергона на датчик капнуть, чтобы подписать себе приговор на особенно жестокую казнь? Дайкдиггер, кажется, завещал не беспредельничать? Дэдхэд попробовал злиться поменьше. Темно-лиловая маска продолжала смотреть прямо, а скрещенные перед честплейтом руки шевельнулись. Пальцы правой мягко, медленно постучали по локтевому шарниру левой.       От мрачных фантазий о том, что будет дальше, Дэдхэда отвлекло очередное системное сообщение. «Установка завершена». Зря Дэдхэд сердился на дока, тот на самом деле хорошо постарался, прикручивая ему апгрейд. Нейросеть больше не пыталась шалить, и Дэдхэд ощущал две новых конечности, как будто они были у него с активации. Правда, пока плохо представлял, как они выглядят.       Посмотреть очень хотелось до того, как его настигнет дезактив, поэтому он не стал тянуть и разложил их на максимальную длину. О, они, оказывается, складывались. Тонкие, по ощущениям — из прочного сплава, заканчивающиеся тремя суставными захватами, два манипулятора обладали таким расположением сочленений, что изгибались над честплейтом, как раз дотягиваясь до центра барабана.       «Так даже удобней с ног начинать, — подумал Дэдхэд. Вопреки его ожиданиям, новые части его корпуса не попытались самовольно отодрать ему визор или порвать горло. — И в чем подвох?»       — Я настоял на апгрейде, — заговорил Тарн, устав, видимо, пялиться на отказывавшегося каяться солдата. — Твою конструкцию немного усовершенствовали. Не беспокойся, даже если ты откажешься, они останутся тебе — как подарок.       — Откажусь от чего? — встрепенулся Дэдхэд.       Тарн перестал подпирать стену и сделал к нему шаг. Он был не из маленьких мехов — но, пожалуй, доставал бы Дэдхэду до половины корпуса, если бы тот не сидел сейчас на ремплатформе.       — Вступить в мой отряд.       Наверное, будь у Дэдхэда оптика, она бы треснула сейчас от удивления. Выпучить вмонтированный визор все-таки технически невозможно. Тарн ничего больше не говорил, на шутника он тоже не походил (хотя под этой маской — кто знает!), так что… от волнения вокалайзер жалко затрещал, и пришлось перезагрузить его, прежде чем уточнить:       — Я думал… твое подразделение как раз… убивает бунтарей.       — Разве ты бунтарь? — маска чуть склонилась. — Насколько мне известно, ты выполнил задание. Сражался там, где тебе сказали сражаться, несмотря на то, что понимал безнадежность ситуации. Вернулся с информацией, которая нужна нашей армии. И казнил того, кто бездумно разбрасывался ресурсами ради собственной выгоды.       — Казнил, — повторил Дэдхэд тихо. Он, в общем-то, с немалым удовольствием перемалывал Хайтспота в труху, пока тот выл от ужаса и пытался активировать поврежденные пушки. Но если это называется «казнил», то почему нет, собственно.       На всякий случай он даже вывел диаграмму пульсации искры за последние минуты, хотя в превентивной заботе о собственном здоровье последний раз был уличен лет триста назад, когда совсем прижало. Нет, он действительно нормально себя чувствует. Если это такое издевательство, то уж больно оно изощренное.       Не у всех же офицеров вместо мозговых модулей синтевата. Уж кто-кто, а избранный самим Мегатроном вершить правосудие мех должен соображать и отличать левое от правого. Тарн словно услышал его мысли, потому что наклон маски стал казаться… снисходительным.       — Ты… лучше, чем я думал, Тарн, — вырвалось у Дэдхэда. — Э-э… ну, то есть, я… а-а… я не имел в виду… — запоздало спохватился он. Вот высказывать сомнения в адрес ДПП сразу после того, как тебе предложили к нему присоединиться, было отстойной идеей.       Тарн выразительно приподнял ладонь, как бы давая потенциальному новобранцу шанс исправить свою ошибку покорным молчанием, полным раскаяния. Дэдхэд захлопнул рот. Он за тысячелетия сражений в рядах десептиконов совсем забыл, что такое чувствовать неловкость. Ощущение было невероятно непривычным.       — Ты не думал, что я внимателен к обстоятельствам? В названии моего подразделения есть слово «правосудие». Разве этого недостаточно, чтобы быть очень внимательным?       Дэдхэд опустил голову.       — Хайтспот был прискорбным порождением войны. Вместо того чтобы думать об успехе кампании, он увлекся построением собственного блага. Дело десептиконов требует отдачи от каждого. Если я допущу возвышение недостойного командира, как я оправдаюсь перед Мегатроном? Как мы, — он поднял указательный палец, — оправдаемся, если допустим это?       Дэдхэд и не предполагал, что когда-нибудь лично увидит Мегатрона. Но слова Тарна придавали убийству Хайтспота некое… приятное послевкусие. Не как бухнуть хайгрейда, а потом вырубиться, а… ну, будто энергон хороший был. Взбитый.       Как из Хайтспота вылился.       Чужой запах всегда долго не выветривается. Солдатам химическая мойка полагается раз в месяц, а то и реже бывает, так что…       …о чем он думает?       Неподвижная маска Тарна хищно ухмылялась, как истинная десептиконская инсигния.       — Классные манипуляторы, — промямлил Дэдхэд невпопад. — Спасибо.       Тарн кивнул и наконец-то прошел мимо платформы к выходу, а то под взглядом красных линз становилось больно уж не по себе.       — У тебя день на размышления, — сказал он через плечо. — Я буду рад видеть тебя в отряде.       И каково будет под этими линзами все время? С другой стороны, такое предложение ведь можно только один раз услышать. По крайней мере, этот командир, в отличие от предыдущего, едва ли ошибется когда-нибудь так, что его захочется размолоть, да? Все ошибаются, кроме ДПП. А еще, наверное, у ДПП нет этих скучных «сидим-в-засаде-три-месяца-на-урезанном-пайке» периодов, которые всегда приводили Дэдхэда в уныние и вызывали депрессивное желание нарываться на драки, чтобы хоть как-то встряхнуться.       Про урезанный паек интересно все-таки…       Дэдхэд хлопнул себя по шлему одним из новых манипуляторов. Ржавь! Тарн — просто ходячее испытание лояльности какое-то! Дурацкие мысли лезут в голову просто от одного взгляда на него.       — Тут не о чем размышлять, — он торопливо спустил ноги с платформы. Тарн уже в дверях стоял, потому что «ни о чем» Дэдхэд размышлял порядочно. — Я согласен.       Тарн обернулся и благосклонно кивнул.       Да, точно, он ниже плеча даже. Гусеничный трак Дэдхэду в ладонь поместится, если очень постараться.       Ну вот, опять!       — Тебе… вообще нормально брать в команду болта с таким именем? — ляпнул Дэдхэд и добавил, смутившись: — Нет, я понимаю, что вы… кстати, а как меня?..       Тарн дождался, пока он замнется, и усмехнулся:       — Где ты активировался, Дэдхэд?       — В Пескус Хексе.       Они вышли в коридор, и, поймав испуганный взгляд первого встреченного солдата, застывшего в позе, средней между «вжаться в стену» и «вытянуться по стойке смирно», Дэдхэд ощутил приятное удовлетворение. Нет, Тарн все еще жутковатый тип, но от его слов все еще приятно где-то под честплейтом. Одно другое окупает.       «Если бы я знал, что это так работает, давно бы какого-нибудь важного отморозка загасил», — сказал он себе, стараясь думать негромко. Едва ли Тарн читает мысли, да? Про такое никто не болтал.       — Надеюсь, тебе нравится Тесарус.       — Я там сражался немного, — Дэдхэд не был уверен, интересны ли новому начальству байки со службы. Особенно если учесть, что в Тесарусе было как раз ужасно скучно. — Хороший город. Мощный.       Параллельно он пытался сложить свою обновку за спиной, но с непривычки путался в командах. Манипуляторы звякали друг о друга и о прожекторы.       — Тесарус производит обманчивое впечатление. Темные и гладкие стены не кажутся такими уж неприступными — пока не ощетинятся скрытыми оборонительными комплексами. Невысокие промышленные кварталы скрывают под собой военные базы. Производство не останавливается, несмотря на то, сколько сил и мехов отбирает война. Он кажется вросшим в истощенные рудные залежи, на которых стоит, но на самом деле в нем столько благородной и разрушительной энергии, что ему может позавидовать Вос, — Тарн говорил так легко, тягуче, словно у него был заготовлен монолог о каждом десептиконском городе. — Тесарус было сложнее всего расшевелить. Поднять. Его жители разделяли верные представления и протестовали против несправедливости. На заре восстания, когда Мегатрон поднял десептиконов, они свергли правительство и заявили об автономии одними из первых. Но на этом они остановились, неуверенные, что нужно объединяться с другими, что боль тех, кто борется снаружи, должна трогать их. Они не чувствовали единения со страдающей от несправедливости планетой, пока Мегатрон не раскрыл им, как важно встать плечом к плечу, чтобы истребить прихвостней старого режима не в одном городе-государстве — на всем Кибертроне. И когда в стенах города вспыхнула искра справедливого гнева, Тесарус превратился из неподвижного, защищенного, закрытого мирка-крепости в эпицентр безжалостного вихря. Ты знаешь, что ни один автобот не ступил на его территорию свободным? Они пробирались в Каон, прорывались в Вос, пытаясь уничтожить нас изнутри. Диверсии постоянно случались в Хелексе. Треть Тарна была полем жестокого сражения в начале войны. Но стены Тесаруса до сих пор никто не преодолел.       Отчасти потому Дэдхэду и не нравилось там служить: даже развлечься нечем. Но он вынужден был признать, что в описании Тарна город-государство выглядел не так уж тускло.       — Пойдем, Тесарус, — после короткой паузы произнес Тарн, ровно, без словесных нагромождений и патетики, — познакомлю тебя с командой.       Дэдхэд не сразу сообразил, что его назвали новым именем. Оно, впрочем, звучало не так плохо. В отличие от родного, клеймо на весь актив оно не напоминало.       — Тесарус, — повторил он себе под нос.       Они вышли во внутренний двор штаба. До сих пор не засыпали воронку в центре, и пятна залившего шлак энергона по-прежнему попадались по пути к шаттлу. Вот, значит, и транспорт, который заберет его на «Мирную тиранию»…       У медблока он заметил знакомый неуклюжий силуэт и резко притормозил. Убийство Хайтспота, предложение Тарна — слишком много противоречивых эмоций для того, кто привык к простому и эффективному расчленению врагов. Но сейчас Дэдхэд вспомнил, что до сих пор не выяснил кое-что важное.       — Тарн! Эм… подождешь немного? — Дэдхэд дождался кивка.       После службы с Дайкдиггером к почти полной невозможности определить чужие эмоции было не привыкать. Но наверное, слишком задерживаться не стоило. Дэдхэд широкими шагами пересек площадку.       Кросслинк, их полковой медик, сливал что-то в установленный неподалеку утилизатор. Приближение Дэдхэда он уже заметил. Развернулся, выпячивая округлый сероватый честплейт, и выжидающе поднял голову. Смотреть Дэдхэду прямо в лицо он смог бы, только встав на край дробилки, а в здравом уме ни один мех в подсвеченный барабан части корпуса не совал.       — Кнопка здесь? — спросил Дэдхэд.       По узкой полоске визора Кросслинка скользил из стороны в сторону темно-красный индикатор. Будто взгляд постоянно бегал, но не взволнованно — размеренно, как если бы доктор выискивал, кому бы еще что открутить.       Или, скорее, прикрутить.       И все же молчание означало именно замешательство.       — Скэйрсид, — Дэдхэд с трудом вытащил из банков памяти имя Кнопки. — Разведчик.       — А, разведчик, — шипяще донеслось из-под маски. — Везунчик. Повреждения обратимы.       — Оптику ему восстанови, — перебил Дэдхэд, едва услышал, что все в порядке. «Обратимы» ведь значат именно «в порядке», а не «он годится, только чтобы собрать из него антиличностную мину»?       Док склонил голову набок:       — Мне виднее, что будет наиболее функционально. У «штамповок», знаешь, заводская конструкция часто несовершенна, не говоря уж об ужасных дизайнерских решениях…       Кнопка, дрожащим голосом спрашивавший у Дэдхэда, правда ли визор нельзя снять, конечно, ошибался. Обычно это не так уж сложно. Но если Кросслинк прикручивал что-то на свой вкус к твоей голове, проще было жить с этим, чем отковыривать.       И он уже наверняка спланировал, что собирается сделать со свежим материалом.       — …или ты на свой визор жалуешься, Дэдхэд?       — Тесарус, — перебил тот громко, нависая над Кросслинком так, что жерло дробилки оказалось ровно напротив его головы. — Я — Тесарус. А ты вернешь мелкому оптику, как была.       Две широко расставленных, вечно округленных светло-красных линзы.       Док приподнял ладони. Тонкие четырехсуставные пальцы были, как обычно, немного поджаты. Из-за них и равнодушно сверкающего визора он всегда казался брезгливым, но едва ли сейчас его эмоциональные контуры заполняло именно это ощущение.       — Хорошо, — кивнул он. Дэдхэд молча пялился на него — один визор против другого. За мерно движущимся от края к краю огоньком оставался едва заметный след. — Сделаю, сделаю, — повторил Кросслинк. — Проверишь, если захочешь.       — Может быть, захочу, — прогудел Дэдхэд, разворачиваясь. Ему понравилось, что на этот раз за прозвучавшим новым именем не последовало попытки его поддеть или поправить.       Ха, кто вообще решится сказать что-нибудь поперек меху, которого зовут Тесарус?       Он развеселился, и даже когда вернулся к Тарну, не смог до конца подавить ухмылку.