Рапсодия

× середина-конец февраля 2018 года ×

      Вернувшись домой после ужина с Карой, она первым делом поцеловала Джареда в уголок губ и решила пойти в душ. Марго искала халат в шкафу, когда её взгляд наткнулся на небольшую косметичку, стоящую на столе. Градусник. Она не очень хорошо себя чувствовала, да и врач говорил контролировать свое состояние каждый день. Надо было успеть измерить температуру до того, как в комнату абсолютно неожиданно нагрянет Лето. Мужчина был вне себя от радости и проявлял все свое счастье в излишней опеке. Настоял на том, чтобы зайти с ней к врачу и присутствовать при УЗИ, слушал рекомендации доктора внимательнее самой Робби и неукоснительно их выполнял. За эту неделю, прошедшую с момента приема, Марго стала чувствовать, будто бы живет не с женихом, а со строгим отцом. Наверное, Джареда можно было и понять, но девушка пока не горела особенным желанием это делать. Пусть сначала он хотя бы немного остынет, а то иногда кажется, что он до сих пор подозревает свою невесту в чем-то странном.       Робби настроила еле теплую воду и с удовольствием залезла в большую душевую кабинку. Пряди, все еще заплетенные в косички, намокли, и девушка откинула их за спину, чтобы не мешали. Мысли быстро исчезли из головы, позволяя актрисе расслабиться. Она задержала дыхание и подняла лицо, почувствовала, как капли воды касаются её лба и сбегают вниз по лицу. Её руки коснулись груди и оказались на ребрах, после чего она почувствовала их на своем животе. Робби испуганно отстранилась, вдохнула и посмотрела вниз, отходя из-под напора воды.       Ей все еще было безумно страшно. Она до сих пор не поняла до конца, что случилось, не осознала этого в полной мере. Зато Марго прекрасно помнила улыбку Джареда, когда врач УЗИ показал им черноватый кружок на мониторе. Он счастливо смотрел то на экран, то на взволнованную Марго, которая была смущена из-за внимания, уделяемого её животу. Это было страшно. Робби помнила то время, когда была беременна её старшая сестра, но смотреть на будущую маму и слышать поздравления от доктора в свой адрес — разные вещи.       Она не понимала, ей казалось неправильным её испуганная реакция. Джаред так обрадовался после того, как Марго успокоилась, а что она?..       Ей казалось, что живот немного увеличился. Совсем чуть-чуть. Глупо было полагаться на свои ощущения, ведь врач прямым текстом дал понять, что с её комплекцией заметить какие-то изменения можно будет, вероятно, на десятой неделе. Марго медленно подняла голову и оперлась рукой о матовое стекло. Салат, съеденный в ресторане, все грозился выйти наружу. Интересно, она постоянно теперь будет так питаться? Такими темпами придется есть в два раза больше, чтобы хоть что-то оставалось внутри, иначе Джаред определенно будет заставлять её принимать пищу под его наблюдением. Еще немного, и Лето будет напоминать ей Сэри, что гонялась за маленькой Робби до пятнадцати лет.       Марго не представляла, что ей делать. Нет, в принципе, все было предельно просто на словах: жить дальше, вынашивать ребенка, за которого она так боится. Робби представила себя с огромным животом и разочарованно вздохнула. Несмотря на то, что врач говорил как можно меньше нервничать, сейчас она не может позволить себе такой роскоши. Да, как-то она сказала, что хочет четверых детей, представляя себя в положении лет в тридцать пять.       Вдруг она такая перестанет нравиться Джареду? Да и вообще, что ей делать с оставшимися церемониями?       Девушка как никогда хочет позвонить и рассказать обо всем маме, останавливая себя напоминанием о том, что надо подождать. Она не хочет беспокоить Сэри, она не знает, что может случиться. Перед глазами постоянно возникает заплаканная Анна, потерявшая своего первого ребенка, который врачи по-научному называли плод. У сестры всегда был выражен материнский инстинкт — как старшая, она с мальца должна была следить за ними троими в отсутствие мамы. В то время как Марго не считала семью обязательной частью жизни любого человека и хотела многого добиться в жизни, Анна уже наметила себе цели и успела познакомиться со «своим» человеком.       Робби медленно потянулась к шее, помня про рекомендации врача. Чем спокойнее движения — тем лучше. Меньше головной боли, головокружения и тошноты, так надоевшей за все это время. Лето, кстати, узнав, что она скрывала от него результаты первых тестов, немного обиделся.       Девушка начала аккуратно массировать кожу. Как только она выйдет из душа, то обязательно плюхнется на кровать. Весь этот токсикоз ей уже порядком надоел и сильно вымотал. Радовали только уверения врача, что это особенно мешает лишь в первом триместре.       «Радуйся, еще два месяца или даже больше так придется ходить».       Робби надулась и подняла руку к настенной полке, автоматически беря в руку баночку геля для душа. Не смотря на упаковку, она открутила крышку и выдавила себе немного в ладонь, растирая гель двумя руками. Носа коснулся приятный запах, который — ура! — не раздражал. Не нуждаясь в помощи мочалки, которая лишь царапает чувствительную кожу, Робби проводит пальцами по плечам, ладоням, бокам, животу. Спокойный запах разливается по ванной комнате, а тошнота, вроде бы, отступает.       Дверь нерешительно открывается, и Марго, намыливая локоть, слышит, как в комнату заходит Джаред. Она опять забыла повернуть замок, видимо. Девушка поджимает губы и осторожно толкает дверцу душевой в сторону, показывая голову.       — Я тут как бы…       — Я просто мою руки, — оправдывается Лето, показывая в зеркало ладони, будто бы она его застукала на месте преступления.       — Ну-ну, — она возвращается под струи воды, смывая с себя образовавшуюся пену. Джаред, кажется, уже и сам чувствует раздражение своей невесты. И почему рождение ребенка было предопределено женщине? Почему все эти страдания от расшатанных гормонов, токсикоз, постоянно прыгающее настроение и все остальное не достались мужчине? Она бы охотно посмотрела на Лето в таком состоянии.       — Ты моешься моим гелем для душа? — жених подходит ближе, и за матовым стеклом она может увидеть черноватые очертания его фигуры. Кажется, Джаред усмехается. Робби хмурится и разворачивает голову, — точно, она по ошибке взяла не ту баночку. Вот почему запах показался ей каким-то свежим.       — Нельзя?       — Нет, я не об этом. Просто… — мужчина тянет дверцу душевой в сторону и наблюдает, как по спине Марго вниз сползает пена. Девушка перестает массировать шею и удивленно поворачивает голову. Чего он тут забыл? Не говоря ни слова, Джаред заходит внутрь прямо в светлых штанах и майке, улыбаясь округленным глазам невесты.       — Вообще-то, это антисанитария в каком-то смысле, — возмущается Робби, на что Лето снимает майку, оставляя её мокнуть дальше.       Марго напрягается, стоит Джареду подойти ближе. Врач не запретил им интимную близость, но девушка до сих пор не могла прийти в себя с того самого времени, когда первый тест на беременность дал положительный результат. Она понимает, что отмотать время назад невозможно, что это её жизнь и надо принимать все так, как есть, но засевшая в мозгу мысль мешает расслабиться полностью.       Она беременна от Джареда. В её теле будет расти и развиваться ребенок, который сейчас представляет собой маленький зародыш, соединение их с Джаредом клеток. Для сознания Робби это звучит слишком необычно, непонятно, из-за чего она и беспокоится. Пальцы Лето аккуратно поглаживают кожу спины, пока девушка будто бы на автопилоте передает ему бутылек геля для душа. Его, не свой, из-за чего актер усмехается. В этот раз он не хочет развернуть её к себе, прижаться к губам долгим поцелуем, хаотично проводя руками по телу, возбуждая Марго. Она на полголовы ниже его, её тазовые кости сильно заметны — актриса так и не вернула свой нормальный вес после съемок фильма. Постепенно он оказывается к ней все ближе и ближе, легко целует шею. Душ устремлен в сторону, вода ударяется о плитку на стене. Робби позволяет себе отклониться назад, соприкасаясь спиной с грудью Лето, старается успокоиться. Когда он рядом, ей становится лучше. Девушка отвлекает себя тем, что заново изучает уже знакомый запах, чувствует теплую кожу и прикосновения пальцев. Не хочется отстраняться, выходить из этой комнаты, идти куда-либо. Марго не становится холодно, стоит теплой воде начать согревать плитку вместо её тела. Джаред обнимает её, сцепляя руки в замок под грудью невесты, и удерживает девушку.       Робби открывает глаза и слегка поворачивает голову, задевая щекой подбородок Лето. Кажется, ей даже говорить ничего не надо. Он и так все понимает — за такое долгое время выучил все взгляды, разобрался в цвете глаз, которые бывают то серо-зелеными, то просто серыми.       — Скажи менеджеру, что приболела и пойдешь только на «Оскар». В Великобританию мы все равно не полетим.       — На «Бафту»?       — Да, — Джаред целует её в лоб, касаясь пальцами боков, из-за чего девушка вздрагивает. Немного щекотно. — Или тебе так сильно хочется?       Марго закатывает глаза и дуется. Конечно ей хочется умирать от плохого самочувствия во время полета, она об этом мечтала всю жизнь.       — Нет. Ты… ты же пойдешь со мной на «Оскар», верно?       — Конечно, — привычно отвечает он.       — Нет, ты… не понял. Ты пойдешь на «Оскар» вместе со мной? — Марго поднимает голову и хочет увидеть голубые глаза своего жениха. Они пару раз уже обсуждали это, но так ничего и не решили. Но, с одной стороны, это же замечательная возможность, верно? Джаред смотрит на неё и улыбается.       — Хочешь, чтобы о нас через пару часов говорил весь мир? Ты возьмешь награду и покажешься со мной на красной дорожке, а нас потом собьют с ног папарацци, — с улыбкой подытоживает мужчина.       — Я не знаю, получу ли награду вообще…       — Получишь.       — …я хочу появиться на красной дорожке со своим мужем, — она не добавляет слово «будущим», понимая всю его ненужность. Ей кажется, что они уже женаты, особенно теперь, когда она узнала о беременности.       Джаред напрягается и задерживает дыхание. Марго так доверчиво прижалась к нему, смотрит своими большими серо-зелеными глазами и ждет ответа. Хотя бы какой-то реакции. Впервые она называет его просто мужем, и как бы он ни хотел становиться пятнадцатилетним романтиком, но все же должен признать, что этот момент — особенный.       — Ты уверена?       Странно слышать подобное желание от Марго, которая всеми силами старается скрыть их отношения от общественности. Появиться в первый раз вместе на «Оскаре» похоже на то, что перехватить экстренное сообщение от президента, заменив его чистосердечным признанием. Это точно прогремит на всю страну, на ту часть мира, которая следит за кино.       Вместо ответа Робби освобождается от его рук и поворачивается к нему лицом. Проводит указательным пальцем по татуировке на ключице. Сейчас девушка так красива, что у него даже замирает сердце. Выражение, совсем ему не свойственное, взятое из какого-то мелкого романчика, но именно так можно описать состояние мужчины. Марго обхватывает его лицо ладонями, смотрит так, будто видит перед собой восьмое чудо света. И он снова немного теряется, потому что не может осознать, как сильно она его любит. Джаред всегда привык отдавать больше, чем получать.       — Мы идем вместе, это даже не обсуждается. Мне надоело прятаться, — Робби аккуратно привстает на носочки, понимая, что на мокром можно легко поскользнуться и куда-то свалиться. — Поцелуй меня.       Лето нужно время, чтобы понять то, что она ему только что сказала. Смешно, но он даже не представляет, что для них возможна жизнь и вне закрытого помещения, что не придется скрываться и выискивать её светлую макушку в толпе.       — Эй, ну же. Поцелуй меня, — Марго облизывается, смотря на губы Джареда. И он, не придумывая ничего лучше, касается розоватых губ своими, с удивлением чувствуя прыткость девушки. Она сама углубляет поцелуй, подается ближе, обхватывает его шею и постанывает от наслаждения. Он еле удерживается от того, чтобы приподнять её за ягодицы и заставить обхватить его пояс ногами. Половину дня Робби обычно лежит на кровати, стараясь заглушить тошноту, и резкие движения ей сейчас ни к чему.       Повернутый в сторону душ устает поливать стенку и поворачивается назад, попадая на спину вздрогнувшей девушки. Поцелуй становится резким, наполовину животным, слишком жадным. Перед глазами возникает образ Марго в той школьной форме. Юбка развратно приподнимается выше, оголяя невинное белое кружевное белье, а Робби выглядит так, будто бы ничего не замечает, будто бы все в порядке и её упругая попа так и должна приковывать к себе внимание.       Её пальцы оказываются в его волосах, а губы судорожно ловят воздух, почти касаясь его губ. Судя по виду Марго, она совсем не против продолжения, но Джаред напоминает девушке о выписанных ей витаминах и проводит пальцем от шеи до поясницы прямо по позвоночнику.       В эту ночь она впервые за всю неделю спит нормально, не просыпаясь из-за головной боли или тошноты. Когда утром Джаред открывает глаза, то чувствует длинные волосы прямо на своем подбородке. Марго прижалась спиной к его боку и довольно посапывает, закинув на него руку.       — Почему я записан у тебя как… — Джаред кривится, сидя за столом и поглощая хлопья. В левой руке он держит телефон Марго, на который минуту назад пришло сообщение от оператора. — Лига справедливости?       Марго выключает соковыжималку и прыскает от смеха. Господи, и он только заметил?       — Потому что назвать нормально я тебя не могла, а инициалы слишком подозрительные. Так что ты стал Лигой справедливости. Тебе не нравится? — она подходит к столу и опускается на стул напротив. — Когда ты трезвонил мне в ресторане, Кара поверила, что это звонит Снайдер.       С утра ему удалось убедить её съесть немного творога и выпить сока. Робби вертела головой даже на недавно любимые овощи, спрашивая, почему они воняют так, будто бы жарились на одной сковородке вместе с рыбой. Взрослый Джаред лишь усмехается и понимает, что ему придется смириться. В конце концов, на Марго свалилась непростая миссия, к которой она была не совсем готова, и его задача теперь — поддерживать свою невесту и оградить её от раздражителей.       Сердце Джареда летит куда-то в дальний угол темного подвала, когда он заходит в комнату вечером и видит, как Марго плачет. Не навзрыд, нет, просто лежит, уставившись в потолок, и вытирает медленно капающие слезы. Он теряется, не понимая, что делать. Подходит ближе и садится рядом с ней, наблюдает за тем, как Робби добровольно забирается повыше, кладя голову ему на живот. Вытирает её слезы и без слов спрашивает, что случилось.       — Я просто боюсь… я не хочу, чтобы что-то случилось. Анне было так плохо тогда, когда её привезли назад из больницы. Я боюсь, что сделаю что-то не то. Боюсь идти на церемонию. Я не хочу пока что никому рассказывать. Кроме семьи, — она поднимает взгляд и смотрит на него, дожидаясь одобрения, — может, некоторых друзей. После того, как все станет нормально. Я боюсь, что живот к «Оскару» будет уже виден. Боюсь, что ты не простишь меня, если что-то случится, что я тебе разонравлюсь и…       — Марго, — светлые волосы будто состоят из шелка, когда он перебирает их пальцами. — Ты мне не нравишься.       Он видит, как она хмурится и неосознанно напрягается. Что?..       — Я тебя люблю. Я хочу, чтобы ты постоянно носила обручальное кольцо и была моей женой. Ты беременна от меня. Ты единственная, к кому я так относился и отношусь в своей жизни. Думаешь, мне не понравится то, что увеличится твой живот из-за того, что ребенок начнет расти? — он четко выговаривает каждое слово, а Робби чувствует себя виноватой. Снова сомневается в нем, снова неосознанно обижает его своими страхами.       — Н-но…       — И да, не надо никому говорить о ребенке. Я имею в виду, заявлять всему миру. Нам и так начнут перемывать кости со всех сторон, вспоминая бывших парней и подружек, а тут еще и ребенок. Решат, что кольцо подарено из-за беременности, — бросает Лето, пальцами поглаживая кожу головы и успокаивая таким образом невесту.       — Извини.       — За что?       — За то, что постоянно говорю какую-то хрень.       Лето усмехается, а Робби игриво дает ему кулачком по груди. Это, наверное, первый раз за последние месяцы, когда они так открыто говорят о том, что происходит с их жизнью. Беременность — это не проблема, осознает девушка, когда Джаред проходится пальцами по её боку и кладет ей руку на живот на несколько секунд. Он столько раз доказывал, что безумно её любит, что ей еще надо? Он хочет этого ребенка и любит его, пусть даже единственное подтверждение о нем пока что можно получить с помощью аппаратов.       — Мне опять придется надеть свободное платье.       — От чего ты не станешь менее сексуальной.       На губах Марго появляется игривая улыбка. Вы правда так думаете, мистер Лето? Она осторожно приподнимается с его живота и занимает свое место, поглядывая на Джареда.       — Я не знаю своих будущих размеров, но платье определенно надо заказывать. Или перешивать прямо перед церемонией, что навряд ли получится.       — И?.. — хмурится мужчина, не особенно понимая, куда она клонит.       — И нам нужен кто-то, кто не любит болтать направо и налево. Ты тогда говорил, что у тебя в Gucci есть друзья. Они смогут помочь?       Он с понимающей улыбкой смотрит девушке в глаза. Господи, Марго выглядит как…       — Ты в детстве не хотела стать шпионом? — Робби прикусывает верхнюю губу и кивает.       — И быть на службе у Её Величества, конечно.       Как она вообще до такого додумалась? Еще и с его помощью, пользуясь хорошими отношениями с дизайнерами Gucci. Робби устает лежать, встает на ноги и идет в ванную, чтобы стереть все следы слез на своем лице. Марго топает на кухню, зевая на ходу. Осторожно спускается с лестницы, чувствуя на языке солоноватый привкус. Ей сильно хочется каких-то фруктов, но девушка не может понять, каких именно. Она находит яблоки, апельсины, грейпфруты, виноград и половинку арбуза. Довольная актриса отрезает себе кусочек и выковыривает ножом косточки. Такого вкусного арбуза она еще не ела, определенно. Марго довольно уплетает свой внезапный десерт за обе щеки.       — Ты будешь арбуз? — кричит и надеется, что Джаред как-то её услышит. Ей помогает только то, что мужчина уже находится на первом этаже, когда она начинает говорить. Лето до сих пор не привык к странным вкусовым предпочтениям невесты, обновившимся с месяц назад. Марго тошнит практически каждый день, она мало ест, но когда аппетит все же посещает её, то мужчина молится, чтобы Робби внезапно не захотела смешать невозможное.       На следующий день Марго становится дурно, когда она идет вверх по лестнице. Благо, сзади оказывается Джаред, который сразу же хватает невесту за руку. Робби недовольно поджимает губы и говорит, что не болеет и может передвигаться самостоятельно, стоит Лето подхватить её на руки. Насчет группы Джареду звонит Эмма, а Марго довольно зарывается пальцами в его волосы во время разговора, когда сидит у него на коленях. Лето прощается с менеджером, понимая, что скоро ему придется объясняться перед ней и Томо насчет того, что он «внезапно» оказался обрученным.       Робби касается указательным пальцем его губы, немного оттягивая её вниз. Счастливо усмехается, когда Джаред целует её, касаясь языком языка. Как же ей приятно от этого — по телу разливается теплота, закручиваясь внизу живота в комок, что требует продолжения.       Он уговаривает Марго позвать её команду в его дом, не разрешая ей уехать в отель в день «Оскара». Какой в этом смысл? Через пару часов о новой паре не поговорит только ленивый, так зачем усложнять? Платье практически готово, сообщают ему по телефону, после чего он получает полные обожания поцелуи в шею и губы. Робби выглядит довольной, и в тот день её практически не тошнит. Лето каждый день поглядывает на её живот, замечая, как формы девушки постепенно округляются. Марго посещает врача еще два раза, перестраховываясь перед тяжелым днем. Ей все еще страшно, но рядом с мужчиной испуг становится значительно меньше. Он поддерживает её, заставляет улыбаться, он рад из-за того, что происходит, и Робби не может не разделять это чувство.       Когда наступает день церемонии, она просыпается из-за слабых прикосновений к своей коже. Джаред поглаживает немного округлившийся живот и прикасается к нему губами, а Марго чувствует невероятную нежность и глубоко дышит, чтобы не заплакать. Ей не так страшно, когда он рядом, а сегодня она планирует почти не отпускать его руку, постоянно сжимать её трясущимися пальцами и слышать в ответ недовольно-поучительное «успокойся». Она обязательно постарается послушаться.