Nerd

Стив уже жалеет о своем отказе на предложение Тони взять его самолет. Обычно Роджерс летает коммерческими авиакомпаниями: он предпочитает нахождение в обществе, которое, безусловно, как правило, представляет из себя ворчливых ослов или орущих детей, но Стиву нравится чувствовать кипящую вокруг жизнь. Но есть у приватного реактивного самолета три вещи, нехватка которых на борту действует Стиву на нервы последние тридцать шесть часов: отсутствие неприлично громких пассажиров, сервис, который, ну понимаете, сервис, а также расписание полета без малейшей задержки. Первое Роджерс мог, как обычно, проигнорировать, если бы позже это не стало вторым. Но семичасовая задержка на земле, затем больше двух часов нарезания кругов в воздухе перед посадкой на пару с нехваткой бутилизированной воды на борту ничуть не облегчили нарастающую говоловную боль, сделав Стива абсолютно нетерпимым к противным гражданским. Он с нетерпением ждет возвращения домой. Ремень безопасности отстегнут, и он снова на ногах, тянется за сумкой, оставленной на багажной полке. Стив прекрасно знает, что загораживает проход, но ему все равно; он подумает о своем поведении позже. А сейчас надо убираться с проклятого самолета. Стив проталкивается сквозь толпу к выдаче багажа, едва осознавая свои действия, прежде чем перед ним возникает дверь для прибывших. Роджерс уже может почувствовать, как напряжение в его спине и плечах слабеет при мысли о том, кто, возможно, ждет его по другую сторону. Когда Стив, наконец, проходит все необходимые процедуры, а багаж волочится позади, он потерян в этой толпе, нетерпеливый, желающий убраться как можно дальше из аэропорта. Роджерс аккуратно протискивается между людьми; каким-то образом, в нем осталось достаточно терпения, чтобы не сбить кого-нибудь. Взгляд Стива сканирует комнату в поисках знакомого лица, когда натыкается на это. Там, в десяти метрах от него, самое пугающе прекрасное зрелище, которое он имел честь повидать. Это плакат, огромный плакат, гордо гласящий "Ботан"; слово написано жирными буквами, посыпанными блестками. Блестками. Стиву даже не нужно смотреть на лицо, чтобы знать, кто держит это, но он смотрит в любом случае. И видит самую приветливую, широчайшую, самодовольную ухмылку, которую лицо Тони Старка когда либо выражало. Стив, тяжело вздохнув, закрывает глаза на мгновение. Он начал пробиваться сквозь толпу к Тони, пытаясь принять свой лучший раздраженный вид, но он не может злиться, потому что это так по-тониевски (даже больше, чем сам Старк). Роджерс успел соскучиться по этому. - Блестки? Серьезно? - Вскинув бровь, спрашивает Стив. - Ага. Роджерс ухмыляется, затем отчетливо чувствует, что он может прослезиться. Стив роняет сумку и сгребает Тони в свои объятия и целует его так, словно от этого зависит его собственная жизнь. Буквы с плаката осыпаются дождем из блесток. Стив чувствует руки Тони, обвивающие его шею, его пальцы в своих волосах, притягивающие их ближе друг к другу. "Если это и есть дом, - думает Стив, - то он стоит всех ожиданий". Отстранившись, Тони улыбается ему. - Скучал по мне, ботан? - Спрашивает Старк с сияющими глазами. Стив утыкается ему в шею, прижав губы к обнаженной коже. - В следующий раз, - бормочет он, - я возьму реактивный самолет.