Заячьи проделки

— Луи, превращайся! — Хаз, прости меня...Я лишь хотел тебя... — Я сказал превращайся, я не хочу тебя сейчас видеть!— зло прошипел Гарри закрывая глаза, и его сердце болезненно сжалось, когда он услышал тихие всхлипывая между плачем, а затем все звуки прекратились, после того, как до его ушей дошло тихое "п-прости". Он глубоко вдохнул воздух успокаиваясь и открыл глаза спустя несколько секунд после этого. Он увидел лишь кучу одежды на полу и пушистый хвостик, который сразу же скрылся в дверном проеме. "Наверное я погорячился"— пронеслось у него в голове, но он быстро отогнать эту мысль куда подальше, ведь Луи уже большой мальчик и должен давать отчет своим действиям или хотя бы думать о последствиях, прежде чем делать что-то. Видимо Гарри забыл, что его мальчику всего пятнадцать. Он пошел в гостиную, которая была завалена бумагой, на которой было нарисовано невообразимо много рисунков. Даже стены и мебель были раскрашены цветными карандашами акварелью и гуашью. Гарри нагнулся и поднял несколько рисунков, что валялись у него под ногами, что бы не наступить и не испачкать их. На одном листе был нарисован луг с самыми разнообразными цветами и казалось, что они даже пахнут так, будто этот луг настоящий, а ты стоишь посреди всех этих цветов. По середине поля "бежал" белоснежный конь и его волосы развивались на ветру. На другом листе было ночное небо с огромным количеством звезд и большущей луной в углу. А на третьем листе был изображен сам Гарри. Парень поразился сходству рисунка с собой, все же у его пушистика был талант. Гарри повернул лист и на обратной стороне было написано всего два предложения, которые заставили Гарри в миг утратить всю свою злость: "В твоих объятьях так тепло и безопасно, Хаз, что я предпочел бы их вместо родного дома. Я люблю тебя." В груди что-то защемило и Гарри хотел было со всех ног пойти к своему малышу и попросить у него прощения за свою грубость и за то, что накричал на него, но в поле его зрения попала ваза, которая тоже попалась под руку Луи и он раскрасил ее. Она была очень важна для него, потому что это единственно, что осталось у него после смерти его мамы. Но сейчас глядя на нее, Гарри не чувствовал ту злость, что наполнила его голову, когда он впервые увидел ее. Фарфоровая ваза стала лучше, чем была, со всеми цветами, что теперь присутствовали на ней. Множество узоров из разных цветов (причем тех, что любит Гарри, а не сам Луи) украшали ее, а самое удивительное то, что они никогда не повторялись. До Гарри дошло, что Луи хотел просто порадовать его. На это раз его грудь наполнилась нежностью и любовь к своему пушистому комочку шерсти, и Гарри сразу же захотел искупить свою вину. По дороге в комнату, в которую убежал плачущий Луи, Гарри забежал на кухню и прихватил с собой огромную банку с шоколадным печеньем, что так сильно любил Луи, и которую он прятал от него, потому что тот готов был поедать их тоннами. Гарри иногда казалось, что Луи любит эти печенья больше, чем его, но усмехался сам над собой, понимаю всю степень глупости своих мыслей. — Лу, любимый. —в комнате никого не оказалось и Гарри начал волноваться, но когда вспомнил, что сам заставил Луи превратиться, то ударил ладонью себе по лбу. —Малыш, ты где? Выходи. Из-под кровать, на которой они обычно спят, послышался жалобный писк, Гарри присел на колени и заглянул под нее. Пушистый светло-коричневый комочек шерсти забился в уголок, а шерсть вокруг больших голубых глаз была мокрая. Неужели Луи умеет плакать даже в обличии зверька? — Малыш, прости меня. Я погорячился. Давай, пушистик, выходи к папочке. Ушки прижатые к головке дрогнул, и Луи пропищал что-то в знак протеста сморгнув очередную порцию слез. — Ну же, если выйдешь оттуда, то я сделаю тебе подарок, который тебе точно понравится. Давай, папочку надо слушаться. Луи проигнорировал это поворачиваясь к Гарри спинкой явно не заинтересованный предложением Гарри. Последний улыбнулся увидев, как смешно подрагивает пушистый хвостик. — Ну ладно,— решил подразнить Гарри. — Тогда твои любимые шоколадные печенья съем я, и тебе они не достанутся. Луи снова начал пищать что-то протестующее, явно недовольный тем, что у него хотят отнять его печенюшки, и вскоре из под кровати показались длинные ушки, потом головка, а затем и весь зверек, который оказался зайчиком. Он выжидающе посмотрел на Гарри снизу вверх и его розовый носик задергался, когда уловил любимый запах выпечки. Луи за несколько прыжочков добрался до Гарри, который уже не сидел на коленях, и поднявшись на задние лапки уперся передними о его ноги, прося поднять себя на руки. Гарри довольный улыбнулся и исполнил его просьбу дожидаясь пока зайчонок поудобней устроится на его руках. Мокрым носиком Луи уткнулся Гарри в шею и потерся о него щекой и запищал настолько громко, прося поделиться едой, что Гарри сначала невольно скривился, а потом понимающе и в какой-то степени коварно улыбнулся. — Нет уж, маленький проказник, сначала я накажу тебя за твой проступок и за непослушание. Заячье тельце задергалось пытаясь на этот раз убежать от Гарри, ведь Луи не забыл, какие бывают у Гарри наказания. — Куда ты? — наигранно злобным голосом сказал Гарри, заставляя Луи затрястись от страха, когда схватил его за шкирку. Гарри знал, где не больно. Он несильно прижал комочек шерсти к себе двумя руками и спиной упал на кровать (не волнуйтесь, банка с печеньем стоит на столе. И когда Гарри только успел?), из-за чего Луи испуганно запищал вцепившись коготками ему в рубашку со странным рисунком (в голову сразу лезла мысль, что Гарри был под кайфом, когда покупал ее) розовых фламинго, вокруг которых был непонятный узор. Гарри же засмеялся еще громче и перевернувшись возвысился над бедным зверьком. Тот маленькими лапками уперся ему в груди и состроил жалостливую моську кота из "Шрека", мультика, который стоит первым в списку самых любимых. Гарри это умилило, но ведь он не собирался бить Луи или хотя бы делать ему больно, у него на уме было кое-что другое. Сначала он начал нежно гладить гладкий животик Луи и, когда тот расслабился под ласковой рукой любимого и раздвинул все четыре лапки с сторону не подозревая беды подходящей из спины, Гарри начал щекотать его. Ушки встали дыбом и большие голубые глаза увеличились настолько, что казалось, что они скоро выпадут из глазниц. — Аха, я убью тебя! — грозно сказал Гарри, продолжая тупо смеяться. Щекотал он безжалостно и долго, заставляя зверька извиваться от щекотки и пищать (это был бы смех, если бы Луи был в теле человека) на весь дом. Когда Гарри закончил свою "пытку", то просто ляг на спину и уложил все еще орущего зайчика себе на живот. Тот быстро заткнулся, решаясь отомстить, зажмурив глазки и отполз назад, что бы заползти Гарри под рубашку. Сминая его тело своими мягкими лапками, Луи добрался до его лица. Гарри выжидающе смотрел на эту прелесть, когда из под воротника его расстегнутой на несколько пуговиц рубашки показалась моська с подрагивающим мокрым носиком. Гарри легонько подул на него из-за чего Луи чуть не задохнулся :З и чихнул так очаровательно, что Гарри невольно потрепал его по головке. Луи недовольно хмыкнул и полностью вытащил головку из под "укрытия" показывая свои длинные ушки, которые иногда дергались улавливая звуки. На этот раз лапки оказались на лице Гарри и мяли его лицо лениво, но сильно надавливая. Похоже Луи хотел достать Гарри, но планы Луи нарушил он сам, когда не смог удержаться и начал вылизывать зажмурившегося Гарри. Маленький и теплый язычок лизнул парня сначала в щеку, потом перешел на нос, глаза, и в конце остановился на вечно розовых от природы губах. Луи пробовал их на вкус и никак не мог остановиться, это было что-то вроде заячьего поцелуя и, черт, Гарри никогда не был зоофилом, но это ему чертовски нравится, и он не хочет, что бы это прекращалось. Поэтому он просто... — Превращайся. Луи снова запищал и быстро выполз из под рубашки Гарри. Он встал на задние лапки уместившись на талии Гарри посмотрел ему в глаза, без слов говоря закрыть глаза. Гарри сначала закатил, а потом уже закрыл глаза. Он не понимал, почему Луи не хочет, что бы он видел, как тот превращается. Легкий зайчонок становился тяжелее с каждой секундой и вскоре Гарри почувствовал естественный вес Луи в теле человека. — Хаз?— взволнованно прошептал Луи.— Ты же простишь меня, правда? Гарри открыл глаза и посмотрел на очаровательного Луи, на голове которого остались ушки и пушистый круглый хвостик того же цвета, что и волосы. Луи был голый после превращения и поэтому поспешил прикрыться маленькими ладошками. — Я уже сделал это, зайчонок. — Я просто...просто хотел тебя порадовать. — Я знаю, любимый. — Но тебе не понравилось!— всхлипнул Луи.— Я тебя не порадовал, а разозлиииил. Луи громко заплакал и принялся вытирать дрожащими пальчиками слезы с покрасневших щечек. — Простиииии! — Я не злюсь, Лу. Мне понравилась ваза, я не знаю почему я разозлился. Просто это была ваза мой мамы. — Хаз, значит ты меня простил?— с надеждой спросил Луи. — Давно уже, малыш.— заверил Гарри. — Хаз, а давай я помою ее. — Ээээ, нет-нет-нет, и думать об этом не смей. Луи улыбнулся и стал уже вытирать моську двумя ручками совершенно забыв, что он нагой. — Ты специально?— спросил Гарри бесстыже рассматривая Луи. — Что? — не понял тот. — Луи Томлинсон, ты голый, и я прямо сейчас хочу взять тебя. Луи растерялся и ужасно покраснел став похожим на перезрелый овощ. — Ты что, Хаз? Мы же никогда...так не...этим не занимались. — А ты не хочешь это исправить? — Хочу. Наверное. Смущение Луи было чудесным. — Зайчонок, я не настаиваю. Если ты не готов, то мы можем не делать этого. — Нет, я готов. Я хочу стать твоим полностью, Хаз. Ведь я люблю тебя. Гарри чуть было не заплакал от радости и от того, как в его груди сжалось что-то непонятное в огромный горячий ком из нежности и любви. — Я тоже люблю тебе, зайчонок.