***
Вот уже полчаса Масатоши держал в руках самую обыкновенную фотографию в самой обыкновенной деревянной рамке и вглядывался в образы пятерых парней на ней. Казалось, что если его попросят нарисовать ее, даже не имея таланта к рисованию, он сможет сделать это с закрытыми глазами, не упустив ни единой черты. Длинные вьющиеся волосы, пронзительный взгляд голубых глаз из-за сдвинутых на самый кончик носа солнцезащитных очков, невероятно худая фигура – «вампир» Шинди, вокалист. Спокойное лицо, широко распахнутые красивые глаза, расслабленная поза, юноша словно держится чуть в стороне от остальных, - Такума, гитарист и лидер группы. Крепко сложенный парень, с неизменно радостным выражением лица и очень честными глазами – Киёзуми, барабанщик. Масатоши не мог не улыбнуться, вспомнив, как Шинди часто повторял про драммера: «Он любит женщин!», но почему-то потом Киёзуми часто можно было встретить прогуливающимся по ночным улицам Токио вместе с Такумой. Масатоши перевел взгляд на следующего участника группы и почувствовал, что его сердце забилось быстрее. Самый маленький среди этой пятерки, вечно проигрывающий в каких-то бестолковых конкурсах, но всегда мило улыбающийся и заразительно смеющийся блондин-гитарист – Йоичи. И, наконец, сам Масатоши, внешне – полная противоположность Йоичи: самый высокий в группе, черные волосы, красные линзы, сильные руки… Эта фотография – далеко не единственная, где он стоит, приобнимая маленького гитариста сзади и положив подбородок ему на плечо. Йоичи говорил позже, что Масатоши в тот момент был настолько похож на кота, что для завершения образа ему не хватало только замурчать… - Ну что ж, хочу вас поздравить: в этом году наш Евротур начнется и закончится выступлениями в родной Японии. Ну а помимо этого, мы сможем посетить гораздо больше стран, чем в прошлом году. – Такума, в предвкушении сего грандиозного события, довольно потирал руки, мысленно уже прикидывая сроки проведения тура и отбирая страны, которым посчастливится узреть Anli Pollicino у себя на родине. – Вы понимаете, что это значит? – сияя, как утреннее солнце, он резко развернулся к согруппникам. - Ммм… Больше разной вкусной еды, которой мы еще не пробовали? – восторженно предположил Киёзуми, вскидывая руки вверх. - Хм, нет, это означает, что мы можем неплохо увеличить свою популярность за рубежом. Хотя вариант с едой мне тоже нравится… Шинди, ну что опять случилось?- Такума повернулся к вокалисту, уже десять минут сверлившему взглядом что-то бренькающего на гитаре Йоичи. - Он грохнул мои очки… Любимые солнечные очки… - насупился Шинди. - Да неужели? – вскинул голову Йоичи. – Во-первых, не ври, они целы, во-вторых – книгу верни сначала. Нафига вообще брать мою, если у самого дома вся серия «Гарри Поттера» есть? - Ты умрешь в муках, если не отдашь мне очки, мелкий, - пропустил его слова мимо ушей вокалист, медленно поднимаясь с кресла. - Ну опять детский сад тут развели… - Киёзуми лениво проследил взглядом за гигантским прыжком Шинди в сторону гитариста. Спустя еще пару мгновений по студии раскатился звонкий смех Йоичи и фоновое коварное «эхехе» Шинди, с садистской улыбочкой щекочущего блондина. - Да что ж ты делаешь-то… ахахаха… нарцисс чертов! – Йоичи уже в буквальном смысле слова катался по полу. – Такума, Киё, остановите уже этого вампира-психопата… ахаха! - Ну неет, это ваши проблемы, сами разбирайтесь, - зевнул Такума. – Меня больше интересует, где нашего Кота носит? Репетиция должна была полчаса назад начаться, а играть без басиста мы не можем, - возмущался лидер, перешагивая через вытянутые ноги уже начинающего похрапывать прямо за барабанной установкой Киёзуми и безуспешно пытаясь перекричать шум, производимый Шинди и Йоичи. Внезапный скрип открывшейся двери заставил всех замереть и повернуться в сторону источника шума. - Извините за опоздание… - в дверном проеме показался Масатоши, отчаянно зевающий и тщетно пытающийся скрыть это. - Кого я вижу! – Широкая улыбка Такумы уже сама по себе вызывала ужас, а если еще учесть то, что ее обладатель довольно-таки быстро приближался к провинившемуся, то становилось ясно, что ничего хорошего от лид-гитариста ждать не следовало. – Ну и как ты объяснишь то, что мы уже час не можем начать репетицию по причине твоего отсутствия? - Не час, а всего полчаса… - попытался вступиться за друга поднимающийся с пола Йоичи, опираясь на руку уже остывшего Шинди. Оба поняли, что разборки из-за такой мелочи лучше пока отложить. - Тут важен сам факт подобной безответственности! У нас, между прочим, Евротур на носу! А все потому, что ты сутками в своих компьютерных играх сидишь!.. – Такума уже хотел было продолжить ряд причин, влияющих, по его мнению, на пунктуальность басиста, но внезапно остановился и, махнув рукой, зашагал в сторону музыкальных инструментов. – Ладно, времени нет, давайте начнем, что ли… - вздохнул он, перекидывая ремень гитары через плечо. – Постарайся больше не опаздывать так, хоть предупреждай, ладно? – бросил лидер, слегка обернувшись в сторону басиста. Масатоши, кивнув, кинул куртку на стоявший рядом стул и, улыбнувшись в ответ на ободряющую улыбку Йоичи, взял в руки бас, быстрым движением проведя пальцами по грифу любимого инструмента. - Labyrinth! Иии… Раз, два… - раздался бодрый голос Киёзуми, сопровождаемый стуком барабанных палочек друг о друга. Репетиция в студийной комнате Anli Pollicino началась. Масатоши, очнувшись от внезапно нахлынувших воспоминаний, слегка помотал головой, словно разгоняя их, бросил еще один взгляд на фотографию, которую держал в руках, и поставил ее обратно на стол перед небольшим зеркалом, кончиками пальцев слегка зацепив коробочку с уже ненужными медиаторами. Так странно, вот уже год он не играет ни на гитаре, ни на басу, но все еще хранит эти маленькие пластиковые треугольнички… Скользнув взглядом по слегка запыленной поверхности стола, он невольно отметил, что даже на таком небольшом пространстве так много маленьких, но важных вещей, напоминающих о прошлом... Подвеска на шею – маленький золотой медвежонок в стразах – на разорванной черной ленте; еще горстка разноцветных полустертых медиаторов; сломанная барабанная палочка – на одном из выступлений Киёзуми действительно разошелся в игре… - Ну ты даешь, Киё-кун! – Сидя прямо на полу гримерки, Йоичи крутил в руках сломанную точнехонько пополам барабанную палочку. – Ты впервые настолько вошел в раж, это даже страшно, - перекинув палочку Шинди для дальнейшего рассматривания, он откинулся назад, удобно облокотившись на так же сидящего на полу Масатоши. Пару секунд поразмыслив, он вытянулся чуть дальше и положил голову басисту на колени. - Что ты делаешь? – пробормотал Масатоши, не долго думая, укладываясь на спину, мало заботясь о том, насколько пол холодный. Будучи сильно разгоряченным после закончившегося всего пять минут назад концерта, такая прохлада была для него истинным блаженством. - Отдыхаю… А ты разве против? - Да нет… Совсем нет… - Давайте вы пофлиртуете чуть позже, окей? Дома, например, - прямолинейно заявил Такума, вытянувшись на стуле на колесиках. - Сказал, как отрезал, - фыркнул Йоичи, впрочем, не меняя своего положения. - Да ладно, мы все просто немного устали после этого концерта, - примиряюще проговорил Киёзуми, развалившись за стойкой у зеркала и обмахиваясь лежавшим там же журналом. – Да еще и репетиции постоянные перед этим Евротуром… Зато, готов поспорить, он пройдет просто зашибенно! - Если ты также будешь барабанные палочки на концертах ломать – даже не знаю… - не удержался от смеха Шинди, а вслед за ним рассмеялись и все остальные. - Ну так что? Завтра в девять утра – репетиция. Никому не опаздывать, она будет последняя перед началом нашего мега-путешествия! – Крутанувшись на стуле, Такума наставил указательный палец на Масатоши: - Котов это отдельно касается!.. Усилием воли заставив себя перевести взгляд на что-то другое, Масатоши посмотрел в зеркало прямо перед собой и тут же пожалел об этом. Мало кому хочется видеть перед собой взлохмаченную голову с давно уже потерявшей приличный вид прической, красными даже без линз глазами и вечными мешками под ними. - Ты сильно запустил себя, друг. Им бы это точно не понравилось… - вздохнув, он провел рукой по волосам, после чего посмотрел на себя в зеркало еще раз, слегка прищурившись. – Ничего, это поправимо. Завтра уже 19 июня… На эту встречу я просто не могу опоздать или придти в таком виде. Видимо, приняв какое-то решение, он быстро переоделся и, на ходу схватив куртку, практически выбежал из квартиры, громко хлопнув дверью. От стоявшей у стены бас-гитары донеслось слабое гудение, издаваемое единственной уцелевшей струной из пяти. - Ну что ж, коллеги, - радостно улыбаясь, провозгласил Такума. – Хочу вас обрадовать: сегодняшняя адская репетиция закончена! - Уррааа!! – раздался не менее радостный хор их четырех голосов и хлопки в ладоши. - И теперь мы начинаем еще более адскую программу: собственно, сам Евротур! – От переизбытка чувств (да и чтобы повыше казаться в такой важный момент) лидер-сан даже пару раз подпрыгнул, подняв руки над головой. - Уррааа!! – повторил четырехголосый хор, аккомпанируя себе хлопаньем в ладоши. - И откроем мы его, как я уже говорил, у себя в Японии. Напомню, для тех, кто… не-понял-забыл-не-расслышал-ступил и так далее… Что первый концерт пройдет уже завтра, в Shibuya REX, в семь часов вечера начало. Я думаю, что всем стоит отдохнуть перед этим важным событием и… - Что-что, прости? ОТДОХНУТЬ? – Йоичи приложил ладонь к уху, будто прислушиваясь, на всякий случай решив спрятаться за спину Масатоши. – Неужели… я не ослышался… Лидер-сан предлагает ОТДОХНУТЬ? - Да, но если кто-то не горит особым желанием, то… - пожал плечами тот. - Да ладно, я же пошутил, - надул губы Йоичи, но счел за лучшее замолчать. - Так вот, мне кажется, что репетицию тогда лучше провести сразу на месте. Завтра собираемся тут, в студии, в два, потом едем в Шибуя, там проводим репетицию, концерт, потом по домам и на следующий день вылетаем в Норвегию. Вопросы есть? – Такума обвел взглядом четверых парней, в глазах которых читалось явное желание уже наконец-то уйти домой. – Отлично, раз всем все понятно… Масатоши! – гитарист сверкнул глазами в его сторону. – Спешал фо ю, повторяю еще раз: не опаздывать, а то уволю нафиг! - Да понял я, понял… - не удержавшись от улыбки проговорил басист, положив подбородок на плечо Йоичи и слегка приобнимая маленького гитариста. - А, кстати, подождите пару минут. – Шинди, внезапно что-то вспомнив, в пару шагов добрался до входной двери и, открыв ее, прокричал кому-то в коридор: - Минако-сан, можно вас на пару минут? В комнату вошла невысокая женщина средних лет, с приятным лицом – менеджер Anli Pollicino. - Не могли бы вы нас сфотографировать на удачу? Возьмем себе за правило – фотографироваться перед каждым туром, будь то национальный или зарубежный, - довольный собой вокалист, схватив Такуму за руку, буквально закинул его в компанию одногруппников, сам устроился ровно по центру. - Конечно. Тогда… Скажите «Анлиииии»… - улыбаясь, Минако-сан сверкнула вспышкой, запечатлев в памяти фотоаппарата еще один кусочек из жизни группы Anli Pollicino… Масатоши резко открыл глаза и понял, что опять заснул, пока ехал в автобусе. Он посмотрел на часы – 12:37. Убедившись, что времени еще вполне хватает, чтобы доехать до нужного места, Масатоши сам не заметил, как, закрыв глаза, снова провалился в воспоминания, которые начинали становиться все болезненнее… - Где тебя носит?! Ты хоть знаешь, сколько сейчас времени?! Даже по голосу можно было понять, что Такума не просто рассержен, а действительно разъярен. - Ты не поверишь, но сегодня явно не мой день, - выдохнул Масатоши в телефонную трубку, ухом прижимая аппарат к плечу, одной рукой придерживая надетую на одну сторону куртку, а другой голосуя проезжающему мимо автомобилю. – Не буду доставать тебя долгими разговорами о внезапно сломавшемся будильнике, перекрытой дороге и закрытии на ремонт ближайшей станции метро, а также о занятости всех такси в городе, ты мне все равно не поверишь… - Поверю, потому что о том же самом мне уже сообщили Йоичи и Киёзуми, только они почему-то сумели придти вовремя. – На том конце трубки послышался вздох. – Ну что мне с тобой делать, а? И ведь басист ты офигенный, мы не можем такого терять, но твоя непунктуальность… Еще раз такое повторится – я переселюсь жить к тебе, и тогда уже сам решай, как на свиданки к Йоичи будешь бегать. - Прости… Но я действительно ничего не смог поделать, сегодня просто всё против меня, - извинялся Масатоши, садясь в машину. – Я уже еду, если пробки также не встанут на моем пути, то через час я буду у студии. - Нет уж, уже почти три часа, мы не можем больше ждать. Езжай прямо к Shibuya REX, там все и встретимся, мы вчетвером уже выезжаем. Времени остается меньше, а завалить начало тура – плохая примета. - Да уж, ты прав. И прости еще раз… - Ладно уж, прощаю. Ты еще отработаешь это опоздание, так что увидимся в Шибуя. – Из трубки послышались короткие гудки. Быстро назвав нужный адрес водителю, Масатоши откинулся на сиденье, прокручивая в голове свои партии песен, гадая, что подразумевал лидер, говоря «отработаешь это опоздание». Незаметно для себя, он начал задремывать, когда услышал обеспокоенный голос водителя: - Похоже, впереди на дороге что-то случилось… Тут же придя в себя, Масатоши стал вглядываться вперед. - Почему вы так решили? - Так вон, движение затормозилось еще несколько сотен метров назад, наверняка опять дорогу ремонтируют или вроде того, не дай бог еще в объезд направят… Масатоши не ответил, но в душе почему-то поселилось очень нехорошее чувство, которое с каждым проезжаемым десятком метров только увеличивалось. Через открытое окно он услышал обрывок разговора по телефону какого-то мотоциклиста, так же медленно двигающегося рядом: - Да нет, не скоро я буду еще… Ну а я что могу поделать?... Не, вроде авария какая-то… Да, опоздаю я, не от меня это зависит же!.. - Авария… - почему-то повторил Масатоши, и от этого слова тревожное чувство резко возросло. - Да, точно, смотрите! – Водитель показал рукой вперед. – Похоже, нам не повезло совсем, дорогу перекрывают. Ндаа, а неслабо так – грузовой, автобус, да еще и фургон этот… Явно придется объезжать… Эй, парень, ты куда?.. Масатоши уже не слушал. Тревога, постепенно перерастающая в страх, тянула его к месту аварии. Выйдя из автомобиля, он стал пробираться сквозь толпу сочувствующих, плачущих и просто возмущающихся людей к месту столкновения средств передвижения. - …Ужас… Как только в таком состоянии за руль пускают?.. - …Да еще и за руль грузовика!.. - …Кошмар… - …Хорошо, хоть в автобусе пассажиров мало было, почти никто не пострадал… - …А в фургоне кто был?.. - …Бедняги… - …Не знаю, говорят, музыканты какие-то… Скончались на месте… - …Вот ужас-то… Масатоши почувствовал, как сердце словно куда-то провалилось. «Музыканты». Он молился, чтобы оказалось, что это какие-нибудь другие люди, другие музыканты, кто угодно, хоть сам Гакт, только не… Словно во сне он подошел к перевернутому и покореженному белому фургону, краем глаза отмечая такую родную символику на разбитых ящиках с оборудованием – глаз со словами «Anli Pollicino» вместо ресниц. Никто не пытался остановить высокого парня в рокерском прикиде, казалось, что даже толпа притихла, наблюдая за ним. Послышался звук приближающейся машины «Скорой помощи», но Масатоши уже не слышал его, потому что именно в этот момент его взгляд выхватил из-под кучи белого металла то, что он так надеялся не увидеть. Красивые платинового цвета волосы, теперь окрасившиеся в ярко-алый, обрамляющие такое по-женски прекрасное лицо, не потерявшее своей красоты даже сейчас. - Почему?.. – На большее Масатоши не хватило, и он просто упал на колени, не в силах оторвать взгляд от Йоичи. - Эй, парень! Ты знаешь их? – Кто-то тряс его за плечи, скорее всего, полицейский. Взгляд басиста сместился и среди кучи обломков и луж крови выцепил еще одну деталь. Разорванную черную ленту с золотой подвеской-медвежонком и словно тянущуюся к ней тонкую руку кого-то с другой стороны того, что осталось от машины. Каким-то чудом сумев подняться, Масатоши, не обращая внимания на зовущего его человека, обошел остатки белого фургона, уже зная, что увидит за ним. И он не ошибся. Невероятно худая рука рядом с подвеской принадлежала Шинди, скорее всего, именно он вел машину. Теперь же светлые длинные волосы разметались по асфальту, само тело изогнуто какой-то странной дугой, а прекрасные аристократичные руки изломаны в нескольких местах. Масатоши попытался не искать Такуму и Киёзуми, но светло-розовая прядь волос, словно светящаяся из салона автомобиля, все равно привлекла взгляд. Зная об отношениях этой пары, можно было догадаться, что Киёзуми был рядом с Такумой в тот момент. Внезапно обрушившаяся темнота в тот момент показалась спасительной. Но ничего не изменилось, когда она отступила… 19 июня 2014 года, 13:46. Четверо друзей, похороненных совсем рядом. Масатоши уже не душили рыдания, как год назад на похоронах. Наверное, все его эмоции исчезли уже тогда. Теперь же осталось лишь сожаление. Сожаление о том, что он не был с ними в тот момент, когда все случилось. Сожаление, что нельзя было предугадать этого, как-либо предупредить их. «Если бы я мог… Я бы отдал всё, только чтобы смог сказать им тогда о том, что случится…» «Громче…» Масатоши показалось, что шелест листьев доносит до него какие-то слова. Списав это на сильно ухудшившееся нервное состояние он, простояв еще пару минут и так и не сказав ни слова, направился к выходу с кладбища. «Если бы я мог… Я бы отдал всё, чтобы только этого не случилось…» «Скажи громче…» Подходя к перекрестку и дожидаясь зеленого сигнала светофора, он снова услышал эти слова, на этот раз немного отчетливее. - Сказать… громче?.. Внезапный порыв ветра снова принес с собой эти слова, и в этот раз Масатоши показалось, что они прогремели громом: «СКАЖИ!.. ГРОМЧЕ!..» Повинуясь какому-то странному чувству, Масатоши выкрикнул так громко, как только мог: - Если бы я мог, я бы отдал жизнь, только чтобы суметь вернуться в прошлое!.. Уловив какое-то движение на другом конце улицы, он вгляделся чуть внимательнее… Такой знакомый блеск платиновых волос, мягкая улыбка и задорные мальчишеские глаза… Плохо понимая, что он делает, Масатоши шагнул вперед… Визг тормозов, чей-то крик и стук автомобильной дверцы… Но Масатоши больше не слышал этого. У него получилось.***
- Эй, ты что, заснул что ли?! Масатоши резко распахнул глаза, пытаясь незаметно выровнять дыхание. - Ну ничего себе! Я тут вообще-то для всех про наш будущий Евротур рассказываю! – Такума, прямо-таки кипя от возмущения, продолжал и дальше что-то бормотать про вечно спящих Котов, широко размахивая руками. - Эй, с тобой все в порядке? Я, конечно, знаю, что слишком долгая болтовня лидера может реально вогнать в сон, но ты бы поосторожнее все-таки… - Йоичи обеспокоенно наклонился к сидящему рядом басисту. – Что случилось? - Да так… Кошмар приснился, о том как мы… - Он взглянул в голубые глаза гитариста и внезапно прервался. – Да ладно, неважно. Пожалуй, надо быть более внимательным, в самом деле. - Держу пари, в твоем кошмаре ты стал главной жертвой пыток Такумы, - подмигнув и весело улыбнувшись, сказал Йоичи, после чего приложил палец к губам и глазами показал на успокоившегося лидера. - Ладно, короче. Для тех, кто проспал то, что я говорил, я повторю. Что первый концерт нашего третьего Евротура пройдет уже завтра, в родной Японии, а именно - в Shibuya REX, в семь часов вечера начало. Я думаю, что всем стоит отдохнуть перед этим важным событием и репетицию тогда лучше провести сразу на месте. Завтра собираемся тут, в студии, в два, потом едем в Шибуя, там проводим репетицию, концерт, потом по домам и на следующий день вылетаем в Норвегию. Вопросы есть? – Такума обвел взглядом парней, в глазах которых читалось явное желание уже наконец-то уйти домой. – Отлично, раз всем все понятно… Масатоши! – гитарист сверкнул глазами в его сторону. – Спешал фо ю, повторяю еще раз: не опаздывать, а то уволю нафиг! - А, чуть не забыл! – Шинди радостно подскочил и хлопнул в ладоши. – А как же фото на память перед Евротуром? И вообще, это надо взять за правило, так фотографироваться… У Масатоши промелькнуло смутное чувство дежа вю, но он уже не мог вспомнить, почему. Ему казалось, что он должен что-то сделать, что он не просто на репетиции тут, но что именно он должен сделать или сказать, к сожалению, так и осталось неизвестным… Где-то в глубине квартиры басиста со стороны бас-гитары, забытой у стены, раздался резкий и жалобный звук. Последняя из пяти струн лопнула, сделав этот музыкальный инструмент абсолютно бесполезным…«Только не опоздай»