Точка невозврата

      Алекс растерянно взглянула на Дженсена, но все же послушно пошла следом. Она, конечно, давно подозревала, что Адам чего-то недоговаривает, однако подобного даже и предположить не могла. Скрывать в собственном доме террориста — это еще додуматься надо было. Вега искренне не понимала мотивов Дженсена, и теперь ей было даже интересно, как он будет все объяснять.       Впрочем, Адам и сам не понимал своих мотивов до конца. Возможно, он чисто по-человечески хотел помочь. Возможно, было что-то еще, но сейчас выяснять это было бессмысленно. Дженсен устало прикрыл глаза — его клонило в сон от усталости, как всегда совсем не вовремя.       Не без помощи Ивана он опустился на кровать и, проведя ладонью по лицу, посмотрел на Алекс. Она остановилась в дверном проеме, прислонившись к косяку.       — Ну так что, Адам? — недовольно произнесла Вега, сложив руки на груди.       — Я… На самом деле не знаю, что сказать. Да, я должен был сразу доложить о том, что нашел его, — он кивнул в сторону Берка, нервно переминавшегося с ноги на ногу возле кровати, — и я не должен был тащить его домой. Но получилось так, как получилось, да и какая теперь разница…       — Какая разница? — перебила Алекс и фыркнула. — Боже мой, Адам, ты укрываешь террориста у себя в квартире и говоришь, какая разница?! Ты чем вообще думал?        — Ему… Нужна была помощь… — неуверенно начал Дженсен, но его вновь перебили.       — Ты понимаешь, что тебя ждет, если об этом узнают?       — А об этом узнают? — Адам внимательно посмотрел на Вегу.       — Скорее да, чем нет, ты же должен это понимать, — она вздохнула и прошла в комнату. — Впрочем, ты можешь сообщить об этом Миллеру сам, чтобы хоть как-то спасти свою задницу. Миллер, конечно, будет взбешен, но, думаю, одновременно с этим и рад, что ты выполнил хотя бы одно задание до конца.       Дженсен шумно втянул носом воздух, после чего, проведя рукой по волосам, посмотрел на Ивана. Тот уже пару минут не сводил с него взгляда — в нем ясно читалась просьба о помощи, которую Адам просто не мог проигнорировать.       — Слушай, Алекс, а разве Берк не может быть… полезен Коллективу? — после недолгой паузы спросил Дженсен и добавил: — Хотя бы как-нибудь.       Вега подошла ближе и остановилась напротив Ивана, прекратившего глядеть на Адама и теперь уставившегося куда-то в сторону. Грубо смяв низ футболки, он шагнул назад — присутствие Алекс нервировало и злило одновременно.       — Полезен? — она хмыкнула. — Боюсь, что нет. К тому же он однажды уже отказался от… сотрудничества, — дождавшись, пока Берк посмотрит на нее, она продолжила: — У тебя ведь был свой особенный путь, не так ли?       — Да, он был не для тех, кто не хотел марать руки кровью… И он был ошибкой, — наконец подал голос Иван, виновато опустив взгляд.       — Да-да, я помню те красивые фразы и пламенные речи, которыми ты пытался изъясняться в ту ночь. И все пошло не так, да? Как теперь тебе живется с руками по локоть в крови?       — Я уже осознал свою ошибку, — сквозь зубы прошипел Берк и мимолетно взглянул на Адама, который все это время задумчиво смотрел перед собой, будто не обращая внимания на происходящее вокруг.       — Не знал, что вы знакомы, — вдруг произнес Дженсен.       — Да, знакомы, — проигнорировав слова Ивана, сказала Алекс. — Вместе сбегали от Двали, черт бы их побрал за нелегальную торговлю аугментами, — она нахмурилась. — Не думала, что выберусь живой из той передряги.       — Тебе, как и мне, просто повезло, — вставил свои пару слов Берк, на что получил полный неодобрения взгляд Веги.       — Возможно, но сейчас речь не о том, — помолчав пару секунд, она повернулась к Дженсену: — Адам, ты собираешься звонить Миллеру?       — Нет, Алекс, — твердо сказал он и потер глаза, — я не буду ему звонить.       Вега вопросительно приподняла бровь — она явно не ожидала такого ответа.       — Не понимаю я тебя, Дженсен, — шумно вздохнув, сказала она и покачала головой, в то время как Иван едва заметно ухмыльнулся.       — Иногда я сам себя не понимаю, но… Пожалуйста, поговори с Коллективом насчет Ивана. Вдруг у них все же есть какие-то идеи, и он окажется полезен. Конечно, если ты вместо этого сдашь Ивана Миллеру, я прекрасно пойму тебя… Но сначала дай мне выспаться. Всего лишь маленькая последняя просьба от бывшего коллеги. Я ведь не многого прошу?       Алекс прикрыла глаза и, поразмышляв с минуту, кивнула и сказала:       — Хорошо, я поговорю с Коллективом, Дженсен. Я позвоню тебе завтра утром, — она серьезно оглядела сначала Адама, а затем и Ивана, после чего тихо добавила: — Ну и пожалею же я об этом.       — Спасибо, — Дженсен попытался улыбнуться. — Кстати, флэшка на столе. Ты же все-таки за ней пришла.       Вега кивнула и, забрав нужную вещь и попрощавшись с Адамом, направилась к выходу. Однако не успела она открыть дверь, ее окликнул Иван.       — Чего тебе? — недовольно спросила она, поборов жгучее желание молча уйти.       — Всего лишь хотел поблагодарить за то, что все еще пытаешься помочь Адаму, — пару раз запнувшись, проговорил Берк.       — Хреновый из меня помощник. Вот если бы мне удалось избавить его от тебя — тогда бы это была действительно стоящая помощь, а так… Ты только тянешь его на дно, а он почему-то не против, — Алекс фыркнула. — Если бы я только могла знать, каким чудовищем ты окажешься, предпочла бы сдохнуть от рук Двали вместе с тобой.       — Вряд ли это изменило бы хоть что-то. Ружичка бы все равно взорвалась… Не от моих рук, так от чьих-то еще, — Иван пожал плечами.       Вега поджала губы — пусть ей и не хотелось с ним соглашаться, в его словах была правда. Помолчав несколько секунд, она произнесла:       — От тебя Коллективу точно не будет пользы, зато на Адама свалится еще тонна проблем. Знаешь, если хочешь отблагодарить его, а заодно избавить от неприятностей, то… У тебя еще есть время уйти отсюда. На твоем месте я бы ушла.       — Но ты не на моем месте, — Иван нахмурился и сложил руки на груди, после чего задумчиво взглянул на дверь.       — И все же знай, что себя ты уже не спасешь, так подумай же о ком-то, кроме себя. Хотя бы в этот раз.       Алекс вышла, легонько хлопнув дверью, оставив Ивана посреди коридора наедине со своими мыслями.       Пожалуй, она права, и для Дженсена действительно будет лучше, если он сейчас уйдет. Накинет куртку, спустится по лестнице и, выйдя из дома, растворится где-то в тенях улиц. Берк сделал пару неуверенных шагов к двери и уже было потянулся к вешалке, как его позвал Адам.       — И куда ты собрался? — тихо спросил он, прислонившись к стенке.       — Избавлять тебя от проблем, — грустно улыбнувшись, ответил Иван, стоя спиной к Дженсену и не решаясь повернуться.       — А я просил об этом? Что-то не припомню. Разворачивайся, и пойдем спать, — Адам потер глаза и зевнул, прикрыв рот рукой.       Берк вздохнул и, подойдя к нему, неуверенно обнял и уткнулся носом в шею. Дженсен лишь устало погладил его по голове, а затем, чуть отстранившись, тихо протянул: «Идем спать». Иван что-то проворчал в знак согласия, после чего они медленно побрели к комнате.       Уложив Адама на кровать, Берк уселся рядом и взглянул на его ногу.       — Я же говорил, что не надо было возвращаться к Двали.       — Ну да, это была определенно не лучшая идея, — Адам согласно кивнул.       — И теперь твоя дорога приключений подошла к концу, — произнес Иван, пытаясь сдержать улыбку.       — Что? — Дженсен вопросительно взглянул на Ивана, на что тот лишь усмехнулся, а затем мотнул головой.       — Ничего, — коротко ответил Берк и, наклонившись, легонько поцеловал Адама в лоб, после чего потерся носом о щеку, прикрыв глаза. Затем он лег рядом, положив голову ему на грудь.       Пока Дженсен пытался понять, чем вызван этот приступ нежности, — иначе он назвать это не смог — Иван, посерьезнев, раздумывал над словами Веги. Ему действительно стоило бы уйти, но он не хотел — слишком привязался. Но с другой стороны, Алекс права, и пора было бы подумать не только о себе. Еще немного поразмышляв на эту тему, Берк задумчиво произнес:       — Адам, ты точно хочешь, чтобы я… Остался здесь с тобой?       — Угу, точно, — Адам слегка его приобнял и принялся поглаживать по голове. — Я очень устал, Иван. Устал скорее морально, чем физически. Оттого, что моя жизнь не принадлежит мне, оттого, что вынужден делать то, что мне скажут. Я устал терять тех, кого я люблю, при этом оставаясь в стороне и делая вид, что так и надо. Я… — он замялся, пытаясь подобрать нужные слова. — Мне бы хотелось быть с тобой так долго, как это возможно. Быть… До конца, — он ненадолго замолчал, но затем все же добавил: — Ты понимаешь, что я имею в виду?       Берк не ожидал услышать таких слов, поэтому ему потребовалась пара минут на то, чтобы обдумать их.       — Да… Кажется, да, — неуверенно начал он, — понимаю. Раз так, то я останусь.       — Рад слышать, — Адам прикрыл глаза и добавил: — А теперь все же давай спать, обсудим все остальное позже.       Иван ничего не ответил и, устроившись поудобнее, почти сразу уснул, в отличие от Дженсена, который, несмотря на всю усталость, успел немного поразмышлять о сложившейся ситуации. Все шло наперекосяк, но он не собирался ничего менять — попросту не видел в этом смысла. Конечно, если бы Берк исчез из его жизни, все может и вернулось бы на круги своя, но Адам не хотел возвращать прошлое, да и особого будущего без него он не видел.       Чувства к Ивану по-прежнему казались Дженсену чем-то довольно странным, хоть он и быстро принял их как данность и не занимался самокопанием. Он до сих пор знал о нем так мало, но при этом ему казалось, что они знакомы уже очень и очень давно. Печалило Адама одно — как бы он не пытался отсрочить неизбежное, им все равно не быть вместе.       Они оба стоят на краю бездонной пропасти, и скоро им придется шагнуть вперед, потому что обратной дороги уже нет. А что будет потом… Да плевать.       ***       Когда Адам проснулся, за окном было темно, и как обычно шел дождь — по подоконнику и стеклу стучали тяжелые капли. Дженсен вслушивался в этот шум, осознавая, что осень уже чертовски ему надоела, и вообще от этой погоды его тошнит. Впрочем, как от всего города, работы, да и жизни.       Закончив с размышлениями о тленности бытия, — а думал он об этом часто — Адам принялся разглядывать потолок. Поначалу бездумно, а затем размышляя, стоит ли ему встать или же спать дальше. Вроде бы он и выспался, и пора вставать, но не хотелось будить Ивана, расположившегося под боком, закинув руку ему на живот.       Часы показывали половину шестого вечера, и Адам, нехотя, но все же решил подняться. Аккуратно отодвинувшись к краю, он сел и, потерев глаза и зевнув, поджал одну ногу и внимательно оглядел вторую. К счастью, ничего ужасного с ней не произошло, и он вполне мог починить ее сам, а не подыскивать себе где-то нового специалиста. Впрочем, нужно было позвонить и старому, но позже — сейчас было не до Коллера, хотя его здоровье все же волновало Дженсена.       Оставалось встать с кровати и доковылять до нужных инструментов. Но не успел Адам попытаться это сделать, его окликнул сонный голос откуда-то из-под одеяла:       — Ты куда?       — Да никуда, спи.       Берк скинул одеяло в сторону и, приподнявшись на локте, уставился на Дженсена. Тот лишь улыбнулся, глядя на его взъерошенный вид, после чего произнес:       — Ну и что ты вскочил? Спи, пока есть возможность, — протянув руку к Ивану, он слегка пригладил его челку, а затем провел ладонью по щеке.       Прикрыв глаза и чуть подавшись вперед, Берк ответил:       — Может, я уже выспался.       — Да по тебе видно, — усмехнулся Адам, и собрался было убрать руку, но Берк его остановил.       — И все же, куда ты собрался? С твоей-то ногой, — Иван открыл глаза и, внимательно посмотрев на Дженсена, неуверенно потерся щекой о ладонь.       — Вот именно, ногой. Надо взять инструменты, заняться починкой… — начал Адам, но сразу замолк, наблюдая за Иваном. — Ты знаешь, что ты очень милый? — после нескольких минут молчания спросил Дженсен, явно смутив Берка этим вопросом.       — У тебя очень странные вкусы, Адам, — чуть покраснев, тихо ответил Иван и подвинулся ближе.       Дженсен ничего не ответил и, улыбнувшись, прикрыл глаза и почти невесомо поцеловал его в губы.       — Жаль, что мы не познакомились раньше, — отстранившись, произнес Адам, на что Берк лишь кивнул, а затем уткнулся ему в плечо. Недолго посидев в тишине, Дженсен продолжил: — И все же мне надо разобраться с ногой, не могу же я и дальше хромать.       — Может, тебе хоть инструменты принести? — предложил Иван и, зевнув, потянулся.       — Ну принеси. Они в шкафчике в ванной.       Берк поднялся и, одернув футболку, направился к выходу из комнаты. Адам внимательно проводил его взглядом, а затем лег. Но не успел он расслабиться, как ему позвонил Коллер.       Дженсен не ожидал звонка, но все же был рад вновь услышать Вацлава. Говорил док на удивление вяло, связывая это с побочным действием уймы лекарств, хотя Адам предполагал, что ему просто больно говорить. Переломанные кости вообще не способствуют активным беседам. Но Вацлав отнекивался и говорил, что у него ничего не болит, и вообще с ним все нормально.       — А как там твои «важные дела», Дженсен? — спросил Коллер, и Адам попытался понять, о чем он говорит.       — Ты о Двали? — не подумав, ляпнул Дженсен, лишь через секунду осознав свою ошибку. Он не хотел, чтобы Коллер знал о его не совсем удачном походе.       — Может и о них, Иван сказал, что у тебя какие-то де… — он осекся. — Ты что, возвращался к ним?       — Да, возвращался, — Адам тяжело вздохнул и решил рассказать все, как есть.       Пересказ событий занял минут пять и вызывал уйму негодования. Дженсен даже пожалел, что обмолвился о ноге — такого потока возмущений от Коллера он уже давно не слышал. Адаму даже показалось, что тот переживает больше за его импланты, нежели за него самого. Хотя возможно так и было.       — Теперь-то, надеюсь, с Двали покончено? — успокоившись, спросил Вацлав.       — Да, проблемой меньше. Хотя по сравнению со всем остальным это и проблемой-то не назвать, — Адам вздохнул и перевел взгляд на Ивана, вошедшего в комнату с небольшой коробкой в руках.       — Это было так безрассудно с твоей стороны.       — На самом деле это не самое необдуманное решение за последнюю пару недель, — Дженсен грустно улыбнулся.       — И что же ты еще натворил?       — Потом расскажу. А теперь мне пора.       — Пока, Дженсен. И будь осторожнее впредь, — Коллер замолчал на пару секунд, и Адам уже собрался отключиться, как он все же произнес: — И аугменты не доломай своей починкой, и вообще аккуратнее с ними.       — Как скажете, доктор Коллер, — Адам хмыкнул и, услышав тихий смешок Вацлава, попрощался с ним и выключил связь.       Иван подошел к кровати и, вручив Дженсену коробку, уселся рядом.       — Как там Вацлав? — спросил он, пока Адам отыскивал необходимые инструменты.       — Сам он говорит, что все с ним нормально, но по его тону этого ну никак не чувствуется. Радует лишь то, что он в надежных руках, — Дженсен внимательно посмотрел на Ивана. — Ты все еще винишь себя в произошедшем с ним?       — Немного… Я в последнее время себя во многом виню на самом деле. Хреновое чувство, без него как-то лучше жилось, — Берк вздохнул, но затем мотнул головой и, забравшись на кровать, накинул одеяло и зевнул. — Тебе еще чем-то помощь?       — Нет, спасибо, — задумчиво ответил Адам. — Можешь спать дальше, если хочешь.       Иван лег, а Дженсен, наклонившись к нему, тихо сказал:       — Как бы ты себя не винил, это все равно уже ничего не изменит, — после чего поправил одеяло и принялся за починку протеза.       Берк собирался что-то ответить, но передумал и некоторое время наблюдал за Адамом, раздумывая о его словах, но затем, так и не придя к какому-либо однозначному для себя выводу, уснул.       ***       Дженсен провозился с ногой несколько часов, при этом изрядно утомившись. Все же копаться в чужих аугментах было немного проще. Он встал с кровати и прошелся по комнате — его старания оказались не напрасны, и нога вновь слушалась своего хозяина.       Подойдя к окну, Адам немного его приоткрыл и шумно втянул холодный воздух. Дождь уже прекратился, поэтому он мог не бояться, что зальет все кругом.       Вглядываясь в темноту вечернего неба, Дженсен на пару минут даже и позабыл обо всех проблемах, да и вообще обо всем на свете. Все мысли будто покинули его голову, оставив там блаженную пустоту. Отчего-то это странное чувство походило на то, что он испытывал после Панхеи, оказавшись совершенно один в толще ледяных вод. Тогда он тоже ни о чем не думал, и его даже не заботило, выживет он или нет.       Странно, что выжил. Хотя после случившегося он так изменился, что можно было бы сказать, что тогда он все же погиб, а то, что от него осталось… Лишь не самое удачное его подобие.       — Адам, окно, — раздался недовольный сонный голос, вернувший Дженсена обратно в реальный мир. — Закрой, холодно же.       Адам последний раз втянул свежего воздуха и, нехотя закрыв окно, развернулся, и не спеша побрел к кровати.       — Тебе постоянно холодно, — Дженсен прилег и, отыскав край одеяла, в котором Иван зарылся с головой, скинул его в сторону. — Тебе не кажется это странным?       — Ну… Рядом с тобой мне довольно тепло. Так что не «постоянно», — не открывая глаз, пробубнил в ответ Берк и протянул к Адаму руку.       Дженсен подвинулся ближе и, погладив его по щеке, мягко провел ладонью по шее. Иван шумно выдохнул и, чуть приоткрыв глаза и повернув голову, посмотрел на Адама.       — Что ты делаешь? — тихо спросил он, но вместо ответа получил поцелуй. Немного сдержанный, но одновременно с тем настолько нежный, насколько это, наверное, вообще было возможным. Берк отвечал, но делал это очень медленно, будто нехотя, хотя на самом деле он просто старался понять все те чувства, что бушевали у него внутри. Их было так много — они накладывались друг на друга, смешивались, образуя что-то совершенно новое, и Ивану хотелось запомнить их все.       Когда Дженсен собрался отстраниться, то Берк, явно не желавший, чтобы поцелуй прекращался, потянулся к нему сам, ухватившись за край его футболки. Адам немного удивился, но все же прерывать поцелуй не стал — лишь расположился удобней, скинув одеяло куда-то в сторону. Пробравшись рукой под одежду Ивана, Дженсен провел по боку, поднимаясь чуть выше, а затем попросту задрал его футболку, оголив живот. Ему хотелось бы раздеть его всего, но понимал — не сейчас, чуточку позже.       Нехотя разорвав поцелуй, он спустился к шее и, неуверенно ее прикусив, тут же принялся зализывать место укуса.       Ощущать мокрый и теплый язык на собственной шее для Ивана было дико непривычно, но все же приятно. Как приятно было и от плавных движений чужих рук. Ему хотелось, чтобы все это длилось как можно дольше, а в идеале вообще никогда бы не заканчивалось.       С губ слетел тихий стон, когда Адам спустился еще ниже, почти к ключицам, и отчего-то Ивану стало так неловко, что он покраснел.       — Адам, м-может, не сейчас?.. — спросил он, почувствовав, как рука Дженсена медленно подбирается к молнии на шортах.       Дженсен оторвался от своего занятия и, приподняв голову, внимательно уставился на смущенного Берка.       — Может и не сейчас, — с легкими нотками разочарования произнес Адам и, взъерошив волосы Ивана, сел, поджав ноги. — Что ж, надеюсь, теперь тебе не холодно?       — Так ты всего лишь хотел меня согреть? — Берк ухмыльнулся и провел рукой по шее. — В любом случае нет, теперь мне не холодно. Кстати, — он смущенно посмотрел в сторону, — ты ведь не обижаешься на то, что я… так торможу наши отношения?       Адам мотнул головой.       — Я не хочу тебя к чему-то принуждать, так что… Все нормально, — он улыбнулся. — На самом деле я уже рад и тому, что ты от меня не шарахаешься и даже сам проявляешь инициативу. Думал, это займет куда больше времени.       Иван недолго помолчал, задумчиво глядя в сторону, а затем произнес:       — Времени, которого у нас и так нет. Может… — он замялся. — Может, продолжим чуть позже, ближе к ночи?       — А сейчас будешь морально к этому готовиться? — Дженсен не смог сдержать смех.       Берк серьезно на него посмотрел и, наигранно фыркнув, ответил:       — Ага, буду размышлять, какие же ужасные вещи ты со мной сотворишь, — он едва заметно улыбнулся и поднялся с кровати.       — Боюсь, к «ужасным вещам» ты еще не готов, — Адам расплылся в ехидной улыбке. — Кстати, куда это ты собрался?       — Распивать чай, — ответил Берк, прикрыв лицо рукой — этот разговор вгонял его в краску.       — Всего лишь чай?       Иван кивнул и бегло пригладил волосы, понимая, что в скором времени их все равно взъерошат.       — Я обязательно присоединюсь к тебе позже, а пока что пойду в душ, — Дженсен встал и, проходя мимо Берка, как бы невзначай тихо произнес: — Хотя это ты можешь составить мне компанию.       Смущенно проводив Адама взглядом, Иван остался стоять посреди комнаты. Странно было слышать подобные слова из уст человека, которого еще совсем недавно Иван считал своим врагом. Вернее врагом КПА, но суть от этого не менялась. А сейчас он так свободно разговаривал с ним и даже испытывал к нему как минимум глубокую симпатию, а может и что-то большее.       Он даже вообразить себе такого не мог — устроить теракт по собственной дурости, чудом в нем выжить, быть спасенным тем, кто должен был его арестовать, а потом и вовсе влюбиться в этого человека. Так ведь не бывает… И за все это обязательно придется расплачиваться, только вот нечем. Разве что жизнью, но кому она нужна?       Берк вздохнул — как бы он не хотел просто наслаждаться оставшимся спокойным временем, глупые мысли все равно лезли в голову. Он попробовал отвлечься — некоторое время бездумно смотрел в окно, а после, будто внезапно опомнившись, побрел на кухню. Однако дойти он до нее не смог — непонятное желание заставило его остановиться возле двери в ванную.       Недолго поколебавшись, Иван приоткрыл дверь и проскользнул внутрь, не понимая, что ему там понадобилось. Нет, конечно, какая-то его часть все прекрасно осознавала, но сам он до сих пор не хотел вот так просто это принять. Адам нравился ему, и это глупо было отрицать, но все эти проявления чувств почему-то очень смущали.       Впрочем, они смущали его всегда, даже в прошлых отношениях, поэтому он всегда старался быть сдержанным. Только вот получалось не очень.       Пройдя в ванную, Иван лишь мельком глянул на душевую и тут же отвел взгляд, после чего направился к раковине. Открыв кран, он подставил ладони под воду — холодную, как оказалось — и некоторое время наблюдал за тем, как она утекает сквозь пальцы, и пытался вспомнить хоть какие-нибудь ощущения, но не мог. Опять забыл. Помотав головой, он наклонился ближе к раковине и умылся. Выключив воду, Берк отряхнул руки и посмотрел в зеркало.       Он выглядел устало — все еще сонные глаза, растрепавшиеся волосы, покрывшаяся темной коркой рана и лишняя растительность на лице явно не добавляли его виду опрятности. Зато возникал вопрос — как Адам разглядел в этом что-то «милое». Нет, Иван его точно никогда не поймет.       Закончив с изучением отражения, Берк неуверенно перевел взгляд на душевую и поджал губы. К счастью, или же наоборот, она была темной, и разглядеть что-то кроме стекающей по стеклам воды было проблематично. Трудно, но не невозможно. От одной мысли, что он может случайно увидеть обнаженного Адама, Ивану стало немного не по себе, и он в очередной раз покраснел.       Простояв так всего несколько минут, которые тянулись словно часы, Берк вновь перевел взгляд на собственное отражение.       — Черт, — тихо пробормотал он себе под нос и закрыл глаза.       Осознавать, что влюбился в мужчину, было крайне странно, учитывая, что раньше такого никогда не случалось. Хотя «никогда» — немного не то слово, ведь когда-то давно, еще в школе, он испытывал нечто вроде симпатии к лучшему другу… Но сейчас все было совсем иначе. Он хотел быть с Адамом, хотел проводить с ним все время, да и, в общем-то, просто хотел его самого. С последним смириться было особенно сложно, ведь большую часть жизни Берк считал подобное «неправильным».       Однако теперь, что бы он там не думал раньше, ему оставалось только признаться в этой внезапной влюбленности самому себе — Дженсен обойдется без признаний, ведь и без них все прекрасно понимает. Только вот не успел Иван набраться смелости и сказать об этом вслух, глядя в зеркало — такой способ всегда ему помогал, — как все его раздумья прервал звук открывающихся дверок душевой кабинки.       Выругавшись про себя, он неуверенно посмотрел куда-то в сторону.       — Думал, ты все же решишь присоединиться, — усмехнувшись, начал Дженсен.       — Просто не хотел лезть в душ, — сказал Иван, уставившись в пол. — К тому же там наверняка очень тесно вдвоем.       — В этом ты прав, — Адам медленно прошагал к полке и взял полотенце.       — Может… Мне выйти? — после короткой паузы спросил Берк.       За спиной раздался смешок, после — характерный металлический звук приближающихся шагов, а через несколько секунд к нему уже прижималось влажное тело, и на удивление теплые руки пробирались под футболку.       — И зачем куда-то выходить? — Адам плавно провел носом по шее Ивана, отчего тот шумно втянул воздух.       Берк, немного поколебавшись, посмотрел в зеркало и некоторое время молча наблюдал за Дженсеном — за плавными движениями его рук, так приятно ласкающими тело, за губами, невесомо касающимися шеи, и за сосредоточенным взглядом, с которым он то и дело пересекался в отражении.       — Не смотри на меня так, — прошептал Иван, наклонив голову вбок, подставив шею под поцелуи.       Адам лишь хмыкнул, но, ничего не ответив, прикрыл глаза и продолжил свое занятие. Хотя на самом деле ему хотелось бы видеть, как Берк откидывает голову, как закусывает нижнюю губу и как его пальцы сжимаются на краях раковины. Но раз Иван не хочет, что ж, пусть будет так — Дженсен всегда готов ему уступить.       Прошло несколько минут, и Берк, отстранившись, повернулся к Адаму лицом и поцеловал его в губы — поначалу едва касаясь, но затем углубив поцелуй. Обняв Дженсена, он прижался к нему всем телом, в то время как тот медленно провел рукой по его спине.       Этим поцелуем Берк пытался сказать все то, что вряд ли осмелится произнести вслух, и старался показать, насколько сильно Адам для него важен. Дженсен же просто наслаждался, чувствуя мягкие теплые губы, горячий язык и прислушиваясь к тяжелому дыханию. Пожалуй, за это он мог бы отдать многое.       Адам устал от одиночества, и даже ему, киборгу и почти идеальной машине для убийств, хотелось чего-то… человеческого. Именно на эти чувства, что заставили его вспомнить о том, кем он когда-то был, он готов был даже променять жизнь. Впрочем, здравый смысл подсказывал, что в этом не будет никакого толка. Да и если он расстанется с жизнью, кто будет вытаскивать Ивана из той глубокой ямы, что он вырыл для себя по собственной дурости?       И все же было в этом что-то неправильное. Спасать того, кто виноват в гибели множества людей и кто чуть не убил тебя самого. Но размышлять над этим и грузить себя новыми проблемами Адам будет когда-нибудь потом, сейчас у него есть куда более интересное занятие.       Пока одна рука продолжала поглаживать Ивана по спине, другая оказалась на животе и медленно спускалась к шортам. Дженсен плавно провел ею по внутренней стороне бедра, чем вызвал тихий стон сквозь поцелуй, а затем, едва коснувшись молнии, положил ладонь на ягодицы.       — Адам… — отстранившись, хрипло прошептал Берк. — Мы ведь… договаривались… позже… — прерывисто дыша, еле проговорил он и внимательно посмотрел в глаза Дженсену.       — М? — опустив ниже и другую руку, Адам заинтересованно взглянул на Ивана. — Да, но ты сам говорил, что у нас нет времени… К тому же ты ведь не просто так сюда пришел, разве нет?       Иван шумно втянул воздух и, поцеловав Дженсена в шею, прикрыл глаза. Действительно, зачем тянуть и тратить драгоценные крупицы времени, дожидаясь ночи? От этого ведь все равно вряд ли что-то изменится.       — Наверное, ты прав. Только… Давай вернемся к кровати, ладно? — он медленно провел рукой по груди Адама, на что тот лишь едва заметно улыбнулся и кивнул.       Вернувшись в комнату, Дженсен остановился у кровати и, обернувшись, посмотрел на Ивана, который в нерешительности стоял в нескольких шагах от него.       — Ты так и будешь там стоять? — усмехнувшись, спросил Адам. Поведение Берка его немного забавляло — то он полон решимости, то уже в следующую секунду ее и след простыл.       Дженсен подошел к нему и погладил по щеке.       — Ты что, боишься? — после недолгой паузы предположил Адам и, получив вместо ответа неуверенный кивок, продолжил: — Я не сделаю с тобой ничего… такого, — Дженсен немного замялся, пытаясь подобрать подходящие слова. Вздохнув, он сказал: — У тебя есть последний шанс отказаться.       Иван поджал губы и продолжал молчать, в то время как Адам не сводил с него недоумевающего взгляда. Он правда не понимал, почему тот медлит, зато очень надеялся не услышать отказ — в таком случае делать вид, что он вовсе не расстроен, будет сложно. Прошло минут пять, но Берк по-прежнему молчал, и тогда Дженсен поцеловал его в щеку и потянулся к краю футболки с явным намерением снять хотя бы ее.       Однако Иван остановил его и сделал шаг назад.       — Нет, подожди, я… — он смущенно уставился в пол, чтобы не видеть лица Адама. — Я хочу раздеться сам.       Дженсен шумно выдохнул и, едва заметно кивнув, плавно опустился на кровать.       Берк взглянул на Адама и неуверенно потянулся к краю футболки. И все же как бы он ни старался расслабиться, происходящее по-прежнему его смущало. Впрочем, он старался не подавать виду — не впервые же он раздевается под чьим-то заинтересованным взглядом, разве что сейчас на него смотрел мужчина, а так никаких различий. По крайней мере пока что.       Наконец стянув футболку, Иван поежился — то ли от холода, то ли от волнения, — а затем, бегло оглядевшись, повесил ее на спинку стула.       Адам внимательно следил за всеми его движениями, при этом то и дело стараясь спрятать легкую ухмылку, но получалось не очень. Ему не особо верилось в происходящее, да и вообще это больше напоминало очередной сон, но в любом случае он хотел знать, чем все кончится.       — Кстати, как рана? — внезапно спросил Дженсен, рассматривая повязку на боку Ивана, пока тот пытался найти в себе смелость и расстегнуть шорты.       От вопроса Берк дернулся и мотнул головой, но затем опустил взгляд и, проведя по боку, пожал плечами.       — Терпимо. А что, опять хочешь ее перевязать? — он тихо хмыкнул, после чего добавил: — Если да, то мне придется тебя огорчить, я сделал это сам, пока ты разбирался с Двали.       — Какая жалость, а так хотелось, — Адам улыбнулся и подпер голову рукой. — Ты на болтовню-то не отвлекайся.       Иван лишь смутился, а затем произнес:       — Можешь… Можешь выключить свет?       Дженсен тихо усмехнулся, но затем, серьезно ответив «Могу», выполнил просьбу и удобнее устроился на кровати.       В комнате стало темно, и Берк удовлетворенно кивнул. Конечно, он знал, что Адам все равно отчетливо его видит, но все же в темноте часть смущения улетучилась.       — Ты можешь даже повернуться ко мне спиной, — мягко произнес Дженсен. Иван лишь хмуро на него покосился, но затем, действительно отвернулся и вернулся к злосчастным шортам. Подрагивающими пальцами он нащупал застежку и медленно потянул ее вниз, после чего взялся за край шорт, но не успел он и немного стянуть их, как услышал шаги Дженсена. Фыркнув, он недовольно пробубнил себе под нос:       — Я же говорил, что хочу все это сделать самостоятельно.       — Да, знаю, прости. Просто… — Адам аккуратно провел ладонью по его спине и поцеловал куда-то в лопатку. — Откуда у тебя так много шрамов? Я только заметил… — тихо, будто бы виновато, добавил он и потерся носом по шее.       Берк задумчиво посмотрел куда-то в сторону, но затем коротко ответил:       — Голем, — после чего все же добавил: — Сойдет за ответ?       — Да, извини, что спросил, — обняв Ивана, Дженсен сложил руки на его животе и на пару секунд прикрыл глаза.       Иван шумно выдохнул и положил свои ладони поверх ладоней Адама. Осознание того, что холодный металл не способен чувствовать, вызывало легкую тоску по прошлому. Наверное, это единственное, по чему он действительно скучал.       Впрочем, сейчас было не самое подходящее время для того, чтобы предаваться воспоминаниям, и Иван помотал головой.       — Вернешься на кровать?       — У меня есть идея получше, — Дженсен плавно опустил руки ниже и приспустил шорты вместе с нижним бельем. — Ты ведь не возражаешь?       Иван может и хотел возразить, но делать этого не стал, да и не успел — все подходящие слова мгновенно вылетели из головы, когда он почувствовал чужие прикосновения… там. Сперва он просто опешил, затем попытался осмыслить происходящее, только вот это оказалось бессмысленным занятием.       Еще минута, и его мозг попросту отказался нормально работать, а вместе с тем исчезли и последние мысли о «неправильности» всей ситуации. Остатки смущения и, вероятнее всего, здравый смысл в тот момент также исправились, и Берк полностью отдался ощущениям.       Он прикрыл глаза, чуть запрокинув голову, и легонько прикусил губу. Пока одна рука Дженсена плавно гладила его по бедру, другая до безумия медленно водила по члену. Иван хотел было попросить хоть немного ускорить темп, но вместо этого лишь бессвязно что-то простонал.       — Что? — хрипло переспросил Дженсен возле его уха, на что тот помотал головой.       Вот так стоять посреди комнаты, будучи практически обнаженным, и наслаждаться давно забытыми ощущениями Берку несомненно нравилось, но со временем это стало не совсем удобно. К тому же ему захотелось чего-то еще помимо прикосновений чужих рук.       — Кровать… — только и смог сказать он, кивнув головой в ее сторону — произносить даже короткие предложения оказалось слишком сложной задачей.       Адам шумно втянул воздух и, легонько укусив Ивана за шею, оторвался от своего занятия и шагнул назад. Берк развернулся и, встретившись с ним взглядом, неловко улыбнулся, а затем бегло его оглядел.       Дженсен был красив — высокий, с идеальным телом, которому наверняка многие могли бы позавидовать, и даже как смоль черные аугменты не казались чем-то отталкивающим или неестественным. Наоборот, их высокое качество являлось признаком искусной работы и заставляло восхищаться ими.       И лишь холодный блеск зеленых глаз, что так пристально смотрели на него, заставил Берка отвести взгляд куда-то в сторону. Как бы он не пытался, но долго смотреть в них он до сих пор не мог.       Подавив в себе внезапное желание коснуться груди Дженсена, плавно опустить руку чуть ниже и в итоге стянуть с бедер полотенце, Иван покраснел и, мотнув головой, поджал губы. Адам же едва заметно ухмыльнулся, но ничего не сказал, и, как только он собрался вернуться на кровать, Берк схватил его за руку. Придерживаясь за нее, Иван стянул с себя последний элемент одежды, после чего серьезно взглянул на Дженсена и неторопливо прошагал к кровати.       Остановившись возле нее, он тихо сказал:       — Сядь.       Адам опустился на край, и Берк тут же уселся ему на колени. Погладив его по голове, он, ухмыльнувшись, взъерошил волосы, после чего обхватил за шею и легонько поцеловал в губы. Не успел Дженсен ответить, как он отстранился и повалил его на кровать. Адам вопросительно приподнял бровь и усмехнулся.       — Это что, смена ролей? — не без ехидной улыбки спросил он.       — Нет, — коротко ответил Иван и вновь поцеловал его, сразу же углубив поцелуй. — Ни в коем случае, — добавил он, оторвавшись от губ Дженсена, и потерся носом по щеке, пытаясь перевести дыхание.       Адам медленно провел пальцами по линии позвоночника, отчего Берк прогнулся в спине и тихо простонал — почти у самого уха, опаляя кожу горячим дыханием. Дженсен опустил руку ниже — коснулся ягодиц, погладил по бедру, а затем, проведя по члену, но не задержавшись на нем, вернулся обратно.       Иван, явно разочарованный таким поступком, тихо фыркнул и слегка прикусил кончик уха — Адам возмущенно зашипел и, взяв его за плечи, резко повалил на кровать рядом с собой. Уже через секунду оказавшись над ним, он грубо лизнул шею, оставляя мокрый след, а затем тут же ее укусил.       Берк вскрикнул — больше от неожиданности, чем от боли, — но, хмуро покосившись на Адама, ничего не сказал — в конце концов, он начал первым, так что сам виноват. Да и, как ни странно, ему даже понравилось чувствовать, как боль быстро утихала, оставляя после себя лишь приятно расходившееся тепло.       Затем Дженсен зализывал место укуса, тщательно проводя влажным языком по коже, оставляя на ней мокрые следы, а после все повторялось вновь. Едва ощутимый укус, горячее дыхание, мягкий язык — с каждым разом опускались все ниже. И снова Адам делал это медленно. Слишком медленно, иногда отрываясь и внимательно наблюдая за реакцией Ивана.       Тот лишь шумно дышал, порой ерзая, сминая края одеяла, и то и дело закусывал губы в попытках сдерживать тихие стоны — его поведение вдруг стало смущать его самого. Зато Дженсен не мог оторвать от него взгляда и просто наслаждался, ведь то, чего он так долго желал, наконец свершилось. Он пытался запомнить каждое его движение, каждый вдох и каждую эмоцию, читающуюся в мутном взгляде.       Иван неуверенно протянул к нему руку и, когда он оторвался от зализывания очередного укуса где-то возле живота, поправил спадающие на глаза волосы и аккуратно погладил по щеке. Адам прикрыл глаза и, проведя носом чуть ниже живота, резко сел. Берк недоумевая посмотрел на него, но не успел спросить, что же он сделал не так, как Дженсен попросту оттянул его от края кровати и, скинув одеяло в сторону, уселся поудобнее возле его ног.       — Адам… — приподнявшись на локте, тихо начал Иван, однако почти сразу же забыл, что хотел сказать.       Дженсен плавно провел по внутренней стороне бедра и отвел ногу в сторону. Затем он повторил это с другой и расположился между них. Внимательно оглядев Ивана, он отметил, что тот смущен еще больше обычного — он неловко отводил взгляд, пытался свести ноги, чего Адам ему не позволял, и даже умудрился покраснеть до кончиков ушей.       — Расслабься, — хрипло произнес Дженсен, одной рукой проведя по возбужденному органу, а другой стянув с себя давно мешающееся полотенце.       Медленные движения вновь сводили с ума, но все же Ивану хотелось чего-то еще помимо прохладной ладони. Только вот сказать об этом вслух он не мог — опять растерял все слова. Невольно двинув бедрами, он запрокинул голову и простонал что-то отдаленно напоминающее «Пожалуйста», правда на чешском. К его счастью Дженсен оказался догадливым и, расположившись удобнее, провел по возбужденной плоти горячим языком. Бросив на Ивана мимолетный взгляд, он полностью вобрал член в рот.       Неспешные движения головой, языком и губами вызывали море забытых ощущений, расплывающихся приятной негой по всему телу. Как показалось самому Берку, он мог бы захлебнуться ими и, возможно, даже утонуть. Они стирали из головы абсолютно все — воспоминания, людей, остатки каких-либо мыслей, переживания. Стирали понятия о прошлом и будущем. Было только «сейчас», и в нем было место лишь для двоих людей.       Эти чувства переполняли его, ему хотелось поделиться ими, но он попросту не мог передать их словами. Единственное, на что он был способен — это стонать, не сдерживаясь, во весь голос. Так, чтобы Адам — весь его мир — знал, насколько ему хорошо.       Стоило Дженсену, отстранившись, отвлечься на себя, как Иван, выгнувшись, кончил и, расслабленно откинувшись на кровать, старался отдышаться. Жадно хватая ртом воздух, он пытался прийти в себя, и когда ему это наконец удалось, он виновато поглядел на Адама.       — Я… Мне… П-прости, — только и смог сказать Берк, на что получил лишь легкий поцелуй ниже живота.       — Все нормально, — едва заметно улыбнувшись, ответил Дженсен.       Берк шумно вздохнул и затем, сев, подвинулся к нему ближе.       — Адам, давай… — он замялся, пытаясь подобрать правильные слова, и, серьезно посмотрев в глаза Дженсену, продолжил: — Давай станем… еще ближе. Я хочу тебя и хочу… почувствовать тебя внутри, — он густо покраснел, но по-прежнему был крайне серьезен.       Дженсен немного опешил — он не думал, что до этого дойдет, и вообще не был готов к подобному. Он задумался, после чего, решив хоть как-то нарушить внезапно повисшую тишину, покосился на Берка и, слегка улыбнувшись, спросил:       — Кто ты и куда дел Ивана, так старательно избегающего даже одного моего взгляда?       — Адам, ну я же серьезно, — Берк фыркнул, сложив руки на груди, и посмотрел в сторону.       — Странно, это все еще ты, — Адам усмехнулся, но затем, посерьезнев, продолжил: — Тебе будет больно, и я не думаю, что тебе понравится.       Иван протянул руку к лицу Дженсена и, плавно очертя линию подбородка, коснулся губ. Неуверенно проведя по ним пальцами, он приблизился и поцеловал их, после чего уткнулся ему в шею.       — Я все понимаю, Адам… И я правда хочу.       Адам задумчиво посмотрел куда-то перед собой — он сомневался. Пусть он хотел Ивана, пусть мечтал об этом моменте, но он совершенно не был к этому готов. Пожалуй, события сегодняшнего вечера развивались слишком быстро, и Дженсен не хотел так спешить, даже зная, что другого шанса может и не выпасть.       Но Иван настаивал на своем — прижимаясь всем телом, целуя шею и нашептывая хриплое «Пожалуйста» возле уха. Одной рукой он зарывался в волосы, а другой медленно водил по обделенному вниманием члену.       Терпеть это было почти невыносимо, но Адам старался сдерживаться… от того, чтобы не повалить Берка сию секунду, жадно впиться в его губы и резко войти. Безумная мысль, но такая навязчивая. И все же Дженсен сдержался, мотнув головой, он аккуратно положил руки Ивану на плечи и, когда тот поднял на него взгляд, полный желания и похоти, тихо произнес:       — Хорошо, будь по-твоему. Давай сделаем это, — и, прикрыв глаза, мимолетно коснулся его губ.       Иван едва заметно улыбнулся и, не дав ему отстраниться, углубил поцелуй и тут же лег, увлекая Адама за собой. Дженсен отвечал, но будто нехотя, поэтому он довольно быстро оторвался от него и, облизнув губы, лишь вопросительно приподнял бровь. Адам шумно втянул воздух и сел, после чего смочил пальцы слюной. Поколебавшись несколько секунд, он начал их вводить, отчего Берк зашипел и повернул голову — ему не хотелось, чтобы сейчас Адам видел его лицо.       Дженсен пытался быть аккуратным и старался свести не самые приятные ощущения, испытываемые сейчас Берком, к минимуму. Другой рукой он оглаживал его бедра, изредка поднимаясь чуть выше, и не переставал просить прощения — тихо, почти шепотом. Лишь иногда эти просьбы сменялись какими-то сумбурными нежностями и признаниями.       Иван и был бы рад ответить на них или же сказать, что Адаму не за что извиняться, но попросту не мог, сосредоточившись на том, чтобы случайно не сорваться на крик. От боли он стонал, кусая губы почти до крови, сжимал простыню и выгибался. Да, он прекрасно знал, что будет больно, но не мог предположить, насколько, и теперь представление о том, что будет дальше, заставило слегка испугаться.       Но испуг сменился мимолетным расслаблением, когда Дженсен вынул пальцы и, взявшись за подбородок и тем самым заставив Ивана посмотреть на него, поцеловал.       — Прости, — оторвавшись, прохрипел он, вглядываясь в блестящие глаза и, вновь коснувшись губ, медленно вошел.       Берк вцепился в плечи Адама и, прогнувшись в спине до хруста позвонков, простонал сквозь поцелуй. Пожалуй, это было еще хуже того, что он успел представить минуту назад, но сейчас оставалось лишь терпеть. К тому же, он ведь сам этого захотел — стать одним целым с тем, в кого по уши влюбился.       Дженсен двигался медленно и неуверенно, боясь сделать что-то не так. Ему сложно было контролировать себя — осознание того, что они сейчас настолько близки, затуманивало разум. Он бездумно целовал Ивана, терся о шею и шептал что-то бессвязное, пока тот жадно хватал воздух и, уже не сдерживая хриплые стоны, срывающиеся на крики, царапал холодными пальцами спину. Только когда Берк чуть двинул бедрами, Адам осмелился увеличить темп.       Со временем боль притупилась, давая место непривычным, но приятным ощущениям. Иван перестал раздирать чужую спину и, обхватив Адама ногами за поясницу, старался лишь сильнее прижаться к нему. Он сам тянулся за поцелуями и подставлял под них шею, прикрывая глаза, и, не переставая стонать уже от удовольствия, звал Дженсена по имени. Ему хотелось бы сказать куда больше — о том, что любит его, что безумно благодарен ему за все, и что хочет быть с ним вместе, — но он понимал, что сейчас попросту не сможет этого сделать.       Несколько резких толчков, и Дженсен кончил с глухим рыком. Тяжело дыша, он уткнулся Ивану в шею и, пролежав на нем полминуты, отстранился и сел. Поправив растрепавшиеся и взмокшие от пота волосы, он оглядел Берка и положил ладонь на его член. Обхватив его, он пару раз провел по всей длине, и, когда Иван кончил, Адам лег возле него. Все еще пытаясь отдышаться, он легонько поцеловал его в щеку и прикрыл глаза.       Слегка придя в себя, Берк приподнялся на локте и пару минут молча глядел на Дженсена, пытаясь понять, что все же хочет ему сказать. В голове творился какой-то бардак, но одна мысль была вполне отчетливой. Погладив Дженсена по волосам, а затем коснувшись щеки, Иван дождался, пока Адам взглянет на него, и тихо произнес:       — Я люблю тебя.       — Я знаю, — Дженсен едва заметно улыбнулся и, притянув Ивана ближе к себе, добавил: — Я тебя тоже.       Иван положил голову ему на грудь и, прикрыв глаза, несколько минут вслушивался в его дыхание. Пытаясь привести в порядок собственные мысли, он, приподнявшись, внезапно спросил:       — Адам, а… что теперь?       — Что ты имеешь в виду? — тихо отозвался Дженсен и потер глаза.       — Ну… Тебя не волнует, что будет, если я окажусь ненужным этому вашему Коллективу? И если твой босс узнает о том, что ты все это время меня укрывал? И…       Договорить ему не дал оказавшийся на губах палец Адама.       — Вот давай не сейчас обо всем этом, ладно? — Дженсен вздохнул. — Расслабься. Хотя бы сегодня.       Адам еле отыскал одеяло, почти съехавшее на пол, и, небрежно накинув его на себя и Ивана, закрыл глаза — он устал, и его клонило в сон. И пусть тема, поднятая Берком, действительно была важна, и по-хорошему им стоило ее обсудить, Дженсен понимал, что ничего толкового сейчас все равно не выскажет.       Иван лишь шумно выдохнул и, прижавшись к Адаму, слегка его приобнял. Спать ему не хотелось, поэтому он так и лежал, порой поглядывая то в окно, то на часы. Мысли о завтрашнем дне пугали и заставляли волноваться. Скорее об Адаме, чем о себе — он действительно не хотел доставлять ему еще большие неприятности.       Он мог бы и дальше продолжать бессмысленно накручивать себя, если бы не внезапно проснувшийся Дженсен. Заметив, что Иван не спит, он все же решил поговорить с ним, правда на совершенно отвлеченные темы.       — Кстати, те стихи были о неразделенной любви, — вдруг сказал Берк, а затем добавил: — На самом деле я не особо люблю читать о таком, но все же они были… красивы. По крайней мере мне нравилось, как они звучат.       — Ты почитал бы их мне?       — Вполне возможно, — он улыбнулся и поцеловал Адама.       После они поговорили еще совсем немного, а затем уснули в объятьях друг друга.       ***       Утро началось часов в семь со звонка Алекс. Она ничего не объяснила, пообещав зайти в ближайшие полчаса.       Ждать долго ее не пришлось — уже через двадцать минут она стояла на пороге квартиры. С приглашения Адама она прошла на кухню и опустилась на стул. Хмуро покосившись на Берка, стоявшего у окна, Вега перевела взгляд на Дженсена.       — Так что, Алекс? — спросил он, стараясь не показывать легкой растерянности и волнения.       — Я поговорила с Янусом, — спокойно начала она. — И он недоволен твоим поступком, Дженсен. Ты должен был рассказать о Берке ему. Или мне. Или кому-нибудь еще из Коллектива…       — Я знаю, что должен был. Но я этого не сделал, поэтому, если ты, конечно, не собираешься читать мне мораль, давай ближе к делу, — перебил ее Адам и подошел чуть ближе.       Она хмыкнула и покачала головой.       — Хорошо. Берк будет полезен нам, только если вернется в КПА. Нам нужны свои люди там.       — КПА? — подал голос Иван и покосился на Дженсена. — Вернуться в Голем? Я… Хорошо, я готов сделать это, — проигнорировав возмущенный взгляд Адама, он продолжил: — И что… Что от меня требуется?       — Информация. Ты ведь близок к Марченко?       — Не то, чтобы особо… — он задумчиво посмотрел в сторону.       — Ему обязательно возвращаться туда? — влез в разговор Адам, явно недовольный таким поворотом событий — он не для того спасал Ивана, чтобы собственноручно отправить его обратно в этот ад.       Вега кивнула.       — Иначе Берк бесполезен. Ты же должен понимать.       Но понимать Дженсен отказывался. Эта идея была просто безумной, но и противопоставить ей он ничего не мог. Собственная беспомощность злила его, и как бы он не старался казаться спокойным, выходило у него не очень.       Иван видел это и, подойдя ближе, посмотрел в глаза.       — Адам, я знаю, что никогда не смогу исправить то, что сделал, ведь прошлого не вернуть и мертвых не оживить. Но… Я хочу не допустить повторения этого, — он был серьезен, а взгляд был полон решимости. — Я правда хочу помочь.       — Ладно, я все понимаю, — холодно произнес Дженсен и перевел взгляд на Алекс. — И… как и когда он вернется в Голем?       Алекс поднялась и пожала плечами.       — Я не знаю. Думаю, когда мы разработаем хоть какой-нибудь план… Тебе лучше поговорить с Янусом. А теперь мне пора, много дел накопилось.       Она направилась к выходу, отчего-то чувствуя некоторую неловкость, и вообще ей казалось, что она здесь явно лишняя. Однако Адам окликнул ее и, догнав, поблагодарил и попрощался. Берк же лишь проводил ее взглядом.       ***       — Не хочу, чтобы ты возвращался в Голем, — сидя на кровати и обнимая Ивана, произнес Дженсен.       — Это же не навсегда.       — Да, знаю. Но ты ведь и сам так не хотел этого.       — Если выбирать между Големом и тюрьмой неизвестно где, то я выберу все же первое. Уже выбрал, — Берк попробовал улыбнуться. — Да и я ведь там почти два года жил, так что… Можно сказать, что я к нему привык.       Иван провел носом по щеке Адама, а затем накрыл его губы своими. Он целовал его снова и снова, но, так и не дождавшись ответа, отстранился.       — А я привык к тебе, — с нескрываемой печалью в голосе произнес Дженсен. — Впрочем, я понимаю твой выбор и, если честно, рад, что ты теперь на одной стороне со мной. Только вот все эти… игры в «двойных агентов» мне не нравятся.       — Прекрасно понимаю твои опасения, но я буду осторожен. И ты будешь. А потом все кончится, и мы… Будем жить долго и счастливо, — Иван рассмеялся.       — Я люблю тебя, — Адам все же поборол себя и смог улыбнуться.       — Я знаю, — прошептал в ответ Берк, увлекая Дженсена в поцелуй.