***
— Будь пай-мальчиком, заполни за меня документы, Джонс. Мартин Смиллз, грубовато толкнувший задержанного хулигана в камеру, захлопнул её дверь, впихнул пачку документов в руки своего напарника и делано улыбнулся, положив руку на его плечо. Билли Джонс был его напарником всего несколько дней, но Мартин уже успел его достать. И не только тем, что Мартин, будучи крупным увальнем, своим видом напоминал Джонсу школьного хулигана-качка, не упускавшего случая поиграть перед ним или любым другим мускулатурой и «по-дружески» пихнуть в бок. Но и тем, что человек, к которому Билли приставили, не только по внешности, но и по жизни был тупым филистером. — Что у тебя на этот раз за причина? — вежливо осведомился Билли, убирая его руку с плеча. — Причина в том, что ты — новенький. И капитан сказал тебя натаскать. Смиллз больше не трудился, придумывая аргументы, теперь он просто сваливал на Джонса свою работу и уходил. Вот и теперь ушёл, надеясь на то, что все устроится само собой. То есть, за счет того, что все сделает Джонс. «И чему я должен у него учиться?» Билли посмотрел на задержанного, тот угрюмо уселся рядом с остальными, и вздохнул, решив все-таки заполнить документы. Хулиган был не виноват в том, что у двух полицейских не складывались отношения, а Смиллз и так наподдал тому во время задержания. «Смиллз…» Тот ошибся только в одном: Уильям Джонс знал о том, какими должны быть пай-мальчики, и по всем этим пунктам пай-мальчиком он не был. — Как ты оказался в полиции, Мартин? — поинтересовался Билли при их первой встрече и угостил Смиллза пончиком. — Как все нормальные люди — после армии, — бросил тот и сожрал пончик, — но ты-то точно нет. Билли мотнул головой, он не стал объяснять сразу, и даже порадовался, что потом не до того стало. «Может, стоило?» — Подумал он, садясь за стол и открывая папку. А потом сам отмел своё сомнение. Если бы Джонс, или как называла его мать — Джонси, был пай-мальчиком, он бы сейчас работал ветеринаром и заполнял документы на какую-нибудь сбитую собаку, очередные сутки дежуря в ветлечебнице, принадлежавшей их семье. Приезжал бы на ужины к ней и думал о том, как познакомить с той свою девушку, чтобы сохранить с этой девушкой потом отношения. Знакомился бы с очередным отчимом и из вежливости пытался поддерживать с ним разговор. Гулял бы со сворой шпицев и только мечтал о том, как бы в очередной раз сменить у своей квартиры замок, чтобы драгоценная мать не копалась в его вещах. В общем, делал бы много разнообразных дел, от которых его тошнило даже при одной мысли. Вместо всего этого он решил начать новую жизнь с чистого листа и купил билет на самолет до Лас-Вегаса. Потому что ему тогда только исполнилось двадцать два и чертовски хотелось нормальных приключений. Заполняя документы, Билли вспомнил, как здорово было откинуться в кресле, смотреть в иллюминатор и думать о том, чем он собирался заняться в своей новой жизни. И даже звонок его очаровательнейшей матери не испортил ему настроения. — Ты где, Билли? Разве тебе не сегодня вручают диплом? — Сегодня, — ответил он и на всякий случай уточнил, — а ты там? Ты решила прийти? — Я собиралась, мой дорогой, но у меня такая история… Я сейчас познакомилась с таким мужчиной… — защебетала она в трубку, будто рассказывала что-то новенькое. Он знал все её истории. Заранее, потому что слышал от неё их не в первый раз. — Мам, так ты мне звонишь, чтобы сказать, что ты не можешь прийти на вручение? — Билли усмехнулся. — Ой, а ты не расстроишься, милый? — уточнила она, — я… — Не расстроюсь. Я сейчас в самолете. Улетаю в Лас-Вегас, мам, — сообщил он ей. — Ну, развлекись там… — она снова на что-то отвлеклась, видимо на своего нового кавалера. — Всего хорошего, радость моя. — Ага, — он положил трубку и договорил просто машинально, — тебе тоже. Тогда он так и не сказал ей, что возвращаться назад в Детройт не собирался. Закончив с бумагами, Билли посмотрел на часы. Он работал в управлении всего неделю, а уже несколько раз задерживался на работе. И это в тот день, когда собирался успеть в магазин комиксов. На край его стола приземлилась отличная круглая попка, принадлежавшая, кажется, офицеру полиции Милли Гарсиа. — Ты чего ещё тут? — карие глаза и заводные кудряшки он сразу вспомнил. Её он тоже угощал пончиками, а она весело рассмеялась и сказала что-то про фигуру. — Да так… С документами ковырялся, — коротко пояснил Джонс и улыбнулся, — хочешь выпить кофе, офицер Гарсиа? — Милли, — улыбнулась она ему, — пошли… Уильям. — Билли, — фыркнул он, — просто Билли. Через пять минут. Похоже, комиксы снова откладывались. Впрочем, Милли стоила того, чтобы забыть о них ненадолго. Он быстро закончил все дела и направился за девушкой. Они заняли в кафе столик и разговорились. С Милли Джонсу было легко, Милли была его возраста, но работала в управлении уже год: — А почему Лас-Вегас, Билли? — Потому что, — Джонс подумал о том, что его аргументация даже для него самого звучала тем ещё нытьем, — он совсем не похож на Детройт. Здесь весело. Девушка рассмеялась: — А вот если бы я спросила какого-нибудь местного, он бы ответил, что здесь чертовски скучно. — Закон жизни, Милли, — парень отхлебнул кофе, — людям всегда кажется, что хорошо там, где их нет. — И тебе? — удивилась она. — Я точно не исключение, — честно ответил он девушке, которая ему понравилась, — но вот сейчас готов им стать. — Кем стать? — раздался голос у них за спиной. Смиллз появился внезапно, явно чем-то недовольный.***
Они отправились в своё новое камино. Теперь торопиться было некуда, как в прошлый раз, — теперь им не грозило появление никаких вертолетов, ломающих планы. Ветер в лицо с неделю был даже прекрасен, пока они не добрались до северных штатов. Погода сменилась на прохладную, одежды стало больше, а остановки в мотелях — чаще. И шлемы в этот раз были на бывших сержантах не только ради безопасности — просто мерзли уши. Пока они наконец из жары Невады не попали в довольно промозглый Мичиган, явно порыжевший в эту уже позднюю осень и готовый в любую минуту покрыться снегом. Цветочная лавка предлагала широкий ассортимент букетов на любой вкус. Две фигуры в кожаных куртках застыли изваяниями, растерявшись, изучая этот самый ассортимент. Наконец Скотт выбрал букет ярко-красных роз, вот только Майкл всё сомневался, рассматривая яркую мишуру и разноцветные упаковки: — Все же… Как-то это неправильно, Дэмиен. — Почему? — удивился тот, — ты же идешь на кладбище к могиле лучшего друга. Я настаиваю на букете. — Я же знаю, что это не по-настоящему, — хмурился британец. — Тебе жалко потратиться на меня? Продавщица покосилась на них, прислушиваясь к разговору, но так и не решаясь предложить свои услуги. Вид покупателей был таков, что не располагал к общению. Майкл потер большим пальцем бровь и ткнул в небольшой букет кремовых роз. Скотт ухмыльнулся: — Он похож на букет невесты… А мы вроде бы не на свадьбу. За что в ответ получил мрачный взгляд светло-карих глаз британца: — Покойникам должно быть без разницы, — отрезал тот и достал деньги, обращаясь к продавщице. — Сколько с меня? Та назвала цену. — Ты уверен? — осведомился Скотт. — А тебе он не нравится? — интонации в голосе напарника были серьёзные. — Красивый букет, — согласился Дэмиен, — он бы мне точно понравился, будь я жив. — Ты и так пока жив, — поставил его перед фактом Стоунбридж, отдавая деньги. — Он мне нравится, — одобрительно кивнул американец. — Тогда на твою свадьбу куплю тебе такой же, — хмыкнул блондин, забирая цветы. — В смысле, Майки? — не понял Дэмиен, — ты о чем? О том, что брак станет для меня ещё одной могилой? — Нет, что ты будешь в платье, — фыркнул Майкл, не удержавшийся, чтобы не прокомментировать вкус приятеля относительно этих кремовых цветов. — Пошёл ты! — Вы не могли бы не выражаться? — возмутилась продавщица, изрядно недовольная тем, что происходящий рядом с ней диалог был ей непонятен. — Простите, мэм, — отозвались бывшие сержанты в два голоса. Они вышли из лавки и направились к машине, которую арендовали, когда приехали в Детройт. Теперь оставалось добраться до кладбища, найти могилу и не напороться ни на кого из родственников Скотта. Это оказалось несложно — похороны явно были несколько дней назад. И скорбящих, если те и были, уже точно не наблюдалось. — Вот скажи мне, Дэмиен… Почему ты не хочешь сказать им, что жив? Не из-за одного же желания поступить правильно. В это я ни в жизнь не поверю, — Майкл правда недоумевал, рассматривая простой и явно наскоро организованный небольшой памятник с несколькими венками, — это же все-таки твои родные. — Ну, как тебе сказать… Я не уверен, что эта новость доставит хоть кому-то из нас радость, — и все-таки Дэмиен не поленился, с живейшим интересом прочитал записки, приложенные к венкам. — А Келли? Мать Финна знает, что ты жив? — на всякий случай поинтересовался британец. — Скорее, друг, она не знает, что я умирал. Она думает, что я теперь айтишник, который много путешествует. И я рад, что она не знает о моей семье. Это все было бы чертовски сложно объяснить. Они помолчали. — К тому же, они уже даже памятник сделали. Поверь, Майки, я просто поступаю так, как им будет лучше, — американец опустился на колени, провел рукой по выбитым на камне буквам собственного имени, потом положил свой букет, — покойся с миром, добрый человек. Он покосился на британца, все ещё стоящего с букетом, похожим на кремовую пену: — Ты, наверное, и Кэрри такие на могилу покупал? — Она любила чайные розы, — коротко ответил британец. — Я — не Кэрри, — этот букет смущал Дэмиена. — Я знаю, — спокойно ответил напарник, — мне в следующий раз принести не такой миленький пидорский букетик? Чувствуешь себя моим бойфрендом? — В следующий раз? Намереваешься ещё раз сюда вернуться? — Скотту стало понятно, чем руководствовался Майкл при выборе букета, и это, черт побери, смутило его теперь ещё сильнее. Поэтому Дэмиен показал ему фак. — На следующую могилу. Мистеру Бруксу. — Ухмыльнулся британец, устраивая свой букет рядом с букетом Дэмиена. — Да я тебя переживу, — возмутился Скотт, — вот увидишь. — Вот и переживи, — грустно улыбнулся Стоунбридж, — тогда ещё раз поспорим. Они помолчали, рассматривая надгробие. Потом надели солнцезащитные очки, направляясь к машине. Скотт глянул на напарника: — Последние годы я был уверен, что мы сдохнем одновременно. И… — Что? — уточнил британец, когда пауза затянулась. — Мне эта уверенность чертовски нравилась. Это означало, что ты протянешь подольше. — И ты тоже, — Стоунбридж кивнул, всем нутром понимая Скотта. Но чувствовал, что их паломничество закончилось совершенно неправильно. — Ты чего невесел, Майки? Неужто и правда представил, что могила настоящая? Сейчас американец с удовольствием бы послушал очередное признание о том, как он ему дорог. Майки мог, когда хотел. Только в этот раз такого счастья Скотту не обломилось, лишая повода для традиционных подколок. — Не в этом дело, Дэмиен, — британец устроился на пассажирском сидении, — я надеялся, что этого времени мне хватит, чтобы решить как мне быть дальше. — Так и не решил? Британец помолчал, подбирая слова. Штаты оказались слишком разнообразными, а расставаться с Дэмиеном всё ещё не хотелось, как и признаваться ему в этом. — Всё оказалось сложнее, чем я ожидал. А ты? — он решил прощупать почву, — планируешь теперь жить рядом с сыном? Кажется, он из Вермонта? — Он из Вермонта, да. Это всего несколько штатов на восток. Но я надеялся ещё прокатиться. Мне это в удовольствие, — обронил тот, наблюдая за Стоунбриджем. — И куда мы теперь? — с интересом и вниманием осведомился разом повеселевший британец, хватаясь за такое своевременное приглашение. — Непременно туда, где потеплее, Майки. Во Флориду, например, — фыркнул Дэмиен. — Рождество во Флориде? — удивился Стоунбридж, — будем наряжать пальму вместо ёлки, потому что у тебя задница мёрзнет? — Нет, потому что тебе не идёт эта шапка, — американец был воодушевлен, — а ты непременно хочешь ёлку? — Не отказался бы, — смущенно признался британец, — но видимо не в этот раз. — Что-нибудь придумаем, — пообещал ему Скотт. Они переглянулись и улыбнулись друг другу.***
Сцена с Мартином в кафе вышла неприятная. Тот определенно пытался что-то доказать Милли, подначивая Джонса, будто тому заняться было нечем, кроме как уводить у Смиллза подружку. Да если бы та ещё была его подружкой, офицер Гарсиа явно имела насчет напарника Джонса совсем иное мнение. Кофе был допит, они разошлись каждый по своим делам, а осадочек на душе молодого полицейского остался. С ним Билли и перебирал отсортированные издания про Супермена, стоя в магазине комиксов и размышляя о произошедшем. — Эй, Билли, — раздался рядом задорный голос, — ты где витаешь? Я уже собираюсь закрываться… Ты что-нибудь выбрал? — Привет, Джек, — полицейский вынырнул из мыслей и наконец посмотрел прямо перед собой. Рядом с ним стоял владелец магазина, с которым он познакомился на днях, будучи принят тем в ряды постоянных покупателей. — Так где витаешь? — тощий парень в широкой цветастой рубашке, сидящей на нем, как на вешалке, выглядел тем ещё ботаником. — Да… Вот представь, — воспользовался коп возможностью поболтать, — ты — весь такой качок и тебе нравится девушка. А её зовет выпить кофе кто-нибудь… Ну вот вроде меня. Его собеседнику представить такое было сложно, потому он состроил вопрошающему рожицу: — Это кто? Весь такой франт, который все время всем улыбается и витает в облаках? Или чудаковатый романтик с пачкой комиксов в руке? Или среднестатистический ботаник в полицейской форме? — язвительно уточнил Джек, поглядывая на часы за спиной копа. — Угу. Ну да. Но в целом, просто тот, кто на качка никак не тянет, — не заметив язвительности, попытался объяснить ему Билли. — Типа, как я? Да у меня воображение отказывает, чувак, от таких вводных. И в чем тогда вопрос? — уточнил владелец магазина. — В том… Чего он парится? Ну, сам бы пригласил. — Кого? Тебя? Вопросы Джека вызывали желание забить на этот дурацкий разговор, но Билли упорно продолжал. Он чувствовал, что было в происходящем что-то, что ему пока было неизвестно. И лучшим способом это вытащить было поделиться с каким-нибудь собеседником: — Не меня. Девушку. Меня такой только выйти может пригласить, чтобы по душам разобраться и лицо мне поправить. — А ты? Выйдешь? — Джек не слишком врубался в то, о чем его спрашивали. — Не… Ну, я, предположим, и выйду. В первый раз что ли от имбецила отбиваться… Хотя он точно меня размажет, если врезать попытается. Я только понять не могу — из-за чего? Она же его явно отшила. — Знаешь… — Джек на минуту замолк, потом попытался хоть что-то сказать, — комиксы про Супермена тебе в этом точно не помогут. — Угу, — вздохнул Джонс, — сколько с меня за них? Джек ткнул в ценник, который коп проглядел, пока витал в своих мыслях. Тот достал бумажник, перебирая купюры и выуживая нужные. На следующий день Билли вынырнул из своих мыслей снова, замечая, что они со Смиллзом уже час сидят в машине в патруле. И, кажется, за это время ни разу не перебросились и словом. — Вот я не понимаю, Мартин, — решил-таки спросить его Джонс, — почему ты сам её не пригласишь? Не, что тебе мешает? Смиллз посмотрел на него охреневшим взглядом, отвлекаясь от матча, за трансляцией которого следил на своем смартфоне: — А? Чего? — Ну… — Билли несколько удивился, что приходилось озвучивать очевидно, — я про Милли. Про офицера Гарсиа. — Да не твоё дело, — отмахнулся от него Смиллз. Будто это все объясняло Джонсу. — Это же не сложно, просто предложить встречаться? Ну… то есть, какие проблемы? — продолжил разбираться неугомонный Джонс. — Сейчас у тебя будут проблемы. Я же тебе сказал — заглохни, — буркнул Смиллз. — Она же тебе нравится? Ну, так действуй, что тебе мешает? — пытался докопаться до сути Билли. — Мне сейчас мешаешь ты, Джонс. Отъебись, а? — Мартин заводился, выключая матч и переключаясь на бесившего его напарника. — Почему? Вроде же обычный вопрос… Ты злишься, что ли? — не понял Билли. — Ты лезешь в то, что тебя не касается, — Смиллз еле сдержал готовое сорваться с губ оскорбление. Джонс пожал плечами — он просто хотел разобраться, а не нарываться на неприятности. — Так у тебя на Милли никаких планов? — Пошёл ты, Джонс, — рыкнул на него Мартин. Договорить им не дали — по рации пришёл срочный вызов: в доме поблизости произошёл семейный скандал с дракой.