Клетка Люцифера

«Lost» — Red И снова я терзалась дилеммой. Через что я прошла? Через многое, вам и не снилось. Не буду припоминать всего, чтобы не рехнуться к чертовой матери. Оговорю только события последнего полугодия. Мы с Люцифером выбрались из клетки. Будучи в заточении, грозившем быть вечным, мы думали, что ничего хуже с нами уже никогда и ничего не случится. Мы ошибались. Вернувшись на волю, сначала мы столкнулись с разлукой. С первого же дня в комплекте со свободой я получила терзания о судьбе любимого, которыми мучаюсь и сейчас. Это во-первых. Во-вторых, я столкнулась с противостоянием моей семьи и моего любимого, призналась братьям в связи с их злейшим врагом. В-третьих, на мои плечи легла частичная ответственность за спасение мира от Тьмы, я искала всяческие выходы, не находила и страдала от этого. В-четвертых, я прошла через Ад и Чистилище, спасая Гавриила и Бенни из заточения. В-пятых, я залетела, стала бессмертной и ответственной за еще чью-то жизнь. В-шестых, от разлуки с любимым и депрессии, от страха, что Люцифера больше нет, я едва не покончила с собой. В-седьмых, я пробыла в плену у ненавистных мне демонов в тоске, стрессе и моральном одиночестве несколько месяцев. В-восьмых, мои братья схвачены ФБР и проходят по уголовному делу о покушении на Дональда Трампа, им грозит электрический стул. В-девятых, Люцифер сейчас в плену у Кроули, своего злейшего врага, и может погибнуть в любой момент. И, наконец, в-десятых, сбегая из заточения, я едва не убила себя и своего нерожденного ребенка, желая лишь одного — освобождения. И не только физического, но и морального. Я устала! И поводов у меня для этого — хоть лопатой греби! Я истощена физически и морально, а о смерти мечтаю, как трудоголик — о долгожданном отпуске. Я и не плачу-то уже лишь потому, что слезы закончились. А не пью, не курю и не колюсь, лишь потому что беременна. Не охота, знаете ли, после родов бегать по благотворительным фондам с криками: «Это Саша/Ваня/Федя, ему всего годик, у него серьезная-серьезная болезнь и ему нужно много-много тысяч долларов на лечение». Тем более, что вряд ли кто-то откликнется на подобные мольбы, узнав, что этот малыш — сын Сатаны и наследник адского престола. Эх… Шутки — все, что остается. Защитная реакция. Нет, не добродушный смех, не заразительный веселый ржач, не искренний веселый хохот… Нет. Мой удел — истерические нервные усмешки, порывистый сарказм, циничная ирония и смех… сумасшедший, дикий, переходящий в рыдания. Вот как. Вот она — цена любви. Но к делу. Дилемма у меня, видите ли. Дело в том, что моя дикая усталость от жизни и частичное умопомешательство не оставляют никаких сомнений в своем существовании. Я просто свихнулась со всеми этими проблемами сверхъестественного мира! И я не представляю, что с этим делать. Я чересчур ответственно подхожу к проблемам. Пока я не решаю их, я не способна расслабиться, абстрагироваться и отдохнуть. Я терзаюсь неразрешенным вопросом 24/7, и это истощает. И я понимаю — так нельзя, нужно хоть иногда отдыхать, иначе я так долго не протяну. Дел впереди — целое море, а я уже на полпути разваливаюсь на части. Так что же делать в этой ситуации? С одной стороны, моя помощь сейчас необходима и Винчестерам, и Люциферу. Сатана в плену у своего злейшего врага! Что, если Кроули наскучит развлекаться в стиле БДСМ, и он решит расквитаться с Дьяволом? Ведь это рациональный итог их борьбы, если не демон Сатану, то Сатана демона. Рано или поздно Кроули осознает, что держать своего сильнейшего и наипервейшего соперника в живых — очень опасно и самонадеянно. А ведь он — демон-то не глупый, до него дойдет скоро. Рано или поздно здравый смысл победит его раздутое эго, и тогда Дьяволу — конец. Вот почему я должна срочно что-то сделать! Связаться ли с Эваном Смитом, который, по словам Рамиэля, занимается операцией спасения, лично ли заявиться в Преисподнюю, как в прошлый мой визит, предпринять ли еще что-то… Но действовать необходимо! Да и Винчестеры в опасности! Спецслужбы поймали их и держат в таких засекреченных местах, которые под силу отыскать разве что ФСБ-шникам да экстрасенсам. На поиски их локации уйдет очень много сил и времени, а как мне их вытаскивать — вообще загадка номер один! Вряд ли спецслужбы пустят гражданскую школьницу без документов в засекреченные тюрьмы к особо опасным «террористам» да еще и позволят спасти их. Время-то тикает, а подобные дела, порой, огласке не придаются. Может быть быстрый закрытый суд, высшая мера и электрический стул… Ситуация ужасающая, время на исходе, я же — практически бесполезна, но нервов трачу на это — будь здоров! С другой стороны, Гавриил предлагает мне остаться на Мадагаскаре. Если здесь есть интернет, то я могла бы искать местонахождение Винчестеров отсюда. И правда, не все ли равно, откуда гуглить? А на самой операции по спасению от меня толку не будет. То ли дело архангел? Гавриил тупо появится прямо в камере — хвать! — и Винчестеры появятся здесь, невредимые и спасенные. А что касается Люцифера, то, пока я буду искать братьев, Трикстер займется своим близким родственником. Я могу дать ему наводку на Эвана Смита, ну, а больше… мне и предложить нечего. Объективно говоря, если я выйду из защищенной хижины, не говоря уже о том, чтобы лично спускаться в Ад, меня тут же найдет вся земная и неземная нечисть. Мой живот с нефилимом внутри для них, словно маяк. Не хватало мне снова в плен угодить еще для полного счастья! Так что же? Вроде бы все аргументы на стороне моего воцарения на острове Мадагаскар. Мало того, что я бесполезная и чересчур приметная для врагов, мало того, что я смогу внести свой вклад в спасение через работу в интернете. Здесь же — Мадагаскар, мать его! Дикий белый пляж, колоритное бунгало, свежий воздух, экзотические фрукты и океан… Тишина, покой, дикая природа и, мать его, самый настоящий океан! Это самое соблазнительное предложение убежища в моей жизни. Конечно, оставшись здесь, я не намеревалась сутками валяться в гамаке, я собиралась активно искать через интернет Винчестеров. Но сам факт, сама атмосфера… Это было бы полезно и для моих нервов, и для ребенка… Вот, черт побери, у того, чтобы тут остаться, столько плюсов, а я цепляюсь за нерациональные минусы! Совесть твердит мне, словно, оставшись в райском уголке, я предаю своих любимых. Зная, что ни на миг не смогу расслабиться, я все равно терзалась от того, что это решение означает, будто я шикую и плюю на чужие проблемы. Несмотря на весь рационализм, на все аргументы «за», мне было очень тяжело остаться на Мадагаскаре, потому что я чувствовала себя эгоисткой. Я до последнего порывалась вернуться в Штаты, терзалась этой дилеммой, спорила с Гавриилом, но в итоге, решающим был его аргумент: — Ты наполовину сошла с ума. У тебя мозги вскипели от терзаний и боли. Это нужно пресечь, тебе нужно восстановиться. Не ради тебя. Хочешь, чтобы у твоего ребенка была мать-сумасшедшая? Сегодня ты едва не застрелила его! Что будет после родов? Засунешь его в стиральную машинку? Очнись! А Люциферу, по-твоему, нужна жена-сумасшедшая? Он — Сатана, он одно из самых совершенных созданий, думаешь, будет ему резон жить с немощной умалишенной? Он полюбил тебя за твой ум и душу, но ты разрушаешь их! Потеряв разум, ты потеряешь и Люцифера, запомни! После этих слов я все же четко осознала, что делать нечего. Как бы я ни хотела вкалывать до последнего вздоха, придется совместить полезное с приятным, заткнуть совести рот и плыть по течению. Я осталась на острове. ""Ain't No Rest For The Wicked" - Cage The Elephant Едва мы с Гавриилом приняли окончательное решение, как на горизонте появился чернокожий мужчина в шортах и футболке. Архангел первый заметил его в окно кухни и сказал: — Вот, наверно, и хозяин. Мы притаились в прихожей. Шагов владельца дома по песку не было слышно. Лишь когда он двинулся по мощеной камнем дорожке к крыльцу, мы ощутили характерный звук опускающихся на землю человеческих ног в летних сланцах. Скрипнули ступени крыльца. Гавриил, спохватившись, тихо щелкнул пальцами, так что замок в двери благополучно и бесшумно закрылся. Хозяин, не подозревая о визите гостей, достал ключ, вставил в скважину, провернул, открыл дверь и… Гавриил щелкнул пальцами вновь. Ошарашенный лицезрением незваных гостей, темнокожий мужчина лет тридцати замер в дверном проеме, как вкопанный. Только широко раскрытые глаза вылупились на двух иностранцев, что-то забывших на его территории. — bonjour monsieur, — поздоровался по-французски с хозяином дома Гавриил, улыбаясь самой заискивающей и доброй улыбкой, на которую был способен. Я с недоумением взглянула на Трикстера, не понимая, чем обусловлен его выбор данного языка. Гавриил понял мое смятение и пояснил шепотом по-русски: — Мадагаскар — бывшая французская колония, это их официальный язык. Конечно, большинство населения владеет лишь национальной речью малагаси, но вдруг повезет встретить образованного человека, — пожал плечами мой всеведающий спутник и вновь обратился к застывшему хозяину, спрашивая по-французски: — Месье, вы меня понимаете? Домовладелец с усилием кивнул, будучи не вольным произнести ни звука. — Ну, вот видишь? — улыбнулся мне Трикстер, — на что я и рассчитывал. — Ну и методы же у тебя, — хмыкнула я по-русски, — сразу видно, что вы с Сатаной братья. — Ты ему льстишь, — ухмыльнулся Гавриил. — Нет, дорогуша, чем-чем, а лестью я не балуюсь. — Да вы присаживайтесь, чего стоите-то, как не родной? — воскликнул гостеприимный Гавриил в адрес мадагаскарца все на том же французском, словно это он был хозяином бунгало, а законный собственник — обыкновенным визитером. По взмаху руки архангела темнокожий мужчина послушно прошел вглубь комнаты и сел на краешек дивана, сложив руки на колени, как воспитанный первоклассник. Бедный безвольный африканец только беспомощно переводил взгляд с меня на Трикстера, а с Трикстера на меня. — Не паникуйте. Не кричите, не пытайтесь сбежать, кому-то позвонить или позвать на помощь, — ангельской силой убеждения Гавриил заставил человека беспрекословно следовать своим приказам, произнесенным любезным тоном с добродушной улыбкой. — Говорите тихо и спокойно. Расслабьтесь, что вы так скукожились, словно в проруби? Вам нечего бояться. — Вряд ли ему знакомы ощущения зимнего «дайвинга» на Крещение, здесь же лето круглый год, — резонно сострила я. — Кто вы такие? — вынужденно спокойным и безразличным голосом спросил домовладелец. Его страх выключился по щелчку пальцев архангела. Подобная манипуляция человеком поразила меня. Раньше с подобным я не сталкивалась, хотя с тем же архангелом Люцифером прожила бок о бок сотни лет. — Тебе это не интересно, — решил за мужчину Трикстер, и тот невольно, но согласно повторил: — Не интересно… — А вот как тебя зовут? — спросила я, переходя на французский, благо мне этот язык был известен. — Пабло Рацифехера. — Можно звать тебя просто Пабло? — попросила я. — Конечно, можно! — воскликнул Гавриил за нашего собеседника и обратился к нему: — Слушай, Павлуша, у тебя есть еще где-нибудь жилье? Дом, квартира, дача? — Я живу в рыбацкой деревне с семьей, — подтвердил безвольный мадагаскарец. — Извини, что вошли в дом без приглашения, но мы тут заблудились в лесу. Видите, как нас потрепало? Особенно мою подругу, — Гавриил кивнул в мой адрес, намекая на мои шмотки, местами порванные во время побега от Рамиэля по ночному лесу, на мои исцарапанные руки и запутанные волосы с листвой в локонах. В зеркало я еще не смотрелась, но была уверена на сто процентов, что выгляжу не лучше болотной кикиморы.  — Так вот, нам нужно где-то снять жилье, отдохнуть, поесть и так далее. Понимаешь, о чем я? Твое бунгало нам очень приглянулось. — Я сдаю его туристам, — сказал Пабло, — но нужно договариваться заранее, потому что… — Знаю-знаю, очередь, уборка и так далее. Но мы уже здесь, к твоему счастью. Сколько просишь? — 119,5 тысяч ариари в сутки, но… — Никаких но! Отменяй всех клиентов, если кто есть по записи, оплачу по 130 тысяч для моральной компенсации. Мы еще не знаем, как долго пробудем здесь. Может, пару недель, может дольше. Пока оплачу две недели вперед. Договорились? — Договорились, — робко, но уже по своей собственной воле кивнул островитянин, почувствовав, что запахло выгодой, — тогда с вас 1 820 000 ариари за две недели. — Пардон, а в рублях это сколько? — у меня от названного числа глаза округлились. Какой бы курс валют ни был, очень странно слышать такие цифры за две недели съема посредственного бунгало. — Не впадай в шок, — ответил мне Гавриил, — 130 тысяч ариари это всего лишь 2 300 рублей, не более. Две недели твоего отдыха обойдутся в 32 200, всего-то. Мелочи. — Ну, тридцать две штуки звучит, конечно, менее затратно, чем лям восемьсот, — с облегчением вздохнула я, — хотя в России это чьи-то две ежемесячные зарплаты. — Конфетка, если ты вспомнишь, сколько сотен тысяч стоит отдых на Мальдивах, то островное бунгало за тридцать две штуки покажется тебе полной халявой. Африканец молча сидел и ждал дальнейших указаний. После небольшого лирического отступления, Гавриил вернулся к теме: — Так, слушай, Пабло. Я плачу тебе наличкой за две недели. Что насчет еды? — В пятиста метрах рыбацкая деревня с рынком, кафе и ресторанами. Свежие фрукты, рис, морепродукты… — Договариваемся так — ты приходишь сюда раз в три дня с большой сумкой лучшей и вкуснейшей провизии. Чеки к чеку — и мне на стол, все оплачу. Ясно? — Ясно! — согласно кивнул мужчина. — Какие еще услуги предоставляешь? — уборка бунгало за 38,5 тысяч ариари в неделю, — предложил Пабло. — 680 рублей, — моментально перевел мне Гавриил и ответил хозяину, — годится. Убираться будешь ты? — Да, я отлично справляюсь. — Хорошо. Никого другого сюда не приводи. Никому не разглашай, какие гости у тебя тут. Если кто-то будет расспрашивать, говори, что здесь живет пожилая пара. Внешность нашу не запоминай, имен ты не знаешь. Если будут приматываться с допросами, соври что-нибудь, а нам сразу же доложи: кто, зачем и почему интересовался. Все понял? Еcли увидишь, что к дому кто-то приближается, сразу говори нам. — Я все понял. — А теперь покажи где, что и как моей спутнице, предоставь ей все необходимое: постель, полотенца и провиант. Вот деньги, — Гавриил всунул Пабло в руку появившиеся из воздуха купюры. Африканец послушно, как зазомбированный, поднялся и занялся обустройством моего отпуска. Спустя два часа на мансардном этаже в спальне была новая белая постель, холодильник ломился не только от рома, но и от еды, полы были везде вымыты, чистые полотенца развешаны, пыль протерта, лампочки вкручены и тд. Одним словом, пулей бегающий собственник бунгало привел свой мини-отель в наилучшее из возможных состояний. Жилье по-прежнему было скромным, но сверкающим чистотой и уютом. Мне это понравилось. Тем временем, Гавриил телепортнулся в штаты, раздобыл мне все прочее необходимое: одежду, ноутбук с роутером и кое-какие предметы первой необходимости. Одним словом, «отпуск» начался. Что ж, как бы я ни была удручена и подавлена, настолько координальная смена обстановки не могла не отвлечь меня от депрессии. Весь день прибытия прошел сумбурно. Был перегруз информации в моей голове, я очень устала во время побега от Рамиэля, слишком много эмоций пережила, так что, едва отделавшись от Пабло, я отправилась в душ и завалилась спать. Спала я, как мертвая. Настолько долгого, сладкого и глубокого сна у меня не было, пожалуй, со времен Клетки. Очнувшись в прохладной, свежей, мягкой постели под звуки пения птиц и шума моря, я чувствовала себя в разы лучше прежнего. Валяться в постели я, тем не менее, не стала, так как расслабиться окончательно права не имела. Нужно было приводить себя в порядок и садиться за дело — за поиск следов Винчестеров в ноутбуке. Стянув волосы в хвост, умывшись и застелив постель, я отправилась завтракать. Пока я поглощала овощной салат, банан и крепкий местный кофе, Гавриил метнулся в Штаты. Вернувшись спустя три минуты после своего «отлета», он приволок с собой… какую-то полную девушку-блондинку лет двадцати пяти в полицейской форме, которая с раскрытым ртом вытаращилась сначала на него, потом на меня, затем — на океан за окном. — Это что такое?! — воскликнула она, — Что за нафиг? Кто ты, черт возьми, и куда дел мой офис? А ты еще кто? — нежданная гостья так и сыпала вопросами, недоуменно переводя взгляд то на архангела, то на меня. — Донна, знакомься, это — Эмма Винчестер, младшая приемная сестра Дина и Сэма, — представил меня девушке Трикстер, после чего аналогично объяснил мне, — Эмма, знакомься, это Донна Хэнскам, охотница, подруга Джоди Миллс и твоих братьев. — Чего? Да ладно, не было у Винчестеров никакой… — начала было отмахиваться блондинка, но тут резко замолкла, что-то вспомнив, и воскликнула, — А! Так ты ТА САМАЯ Эмма?! — Девушка со значком шерифа на пышной груди чуть челюсть не уронила, впялившись в меня. — Воу, ты обо мне знаешь? — удивилась и смутилась я. — Ну да, Дин столько трещал о тебе! — Вот же ж трепло, всей Америке про меня рассказал! — беззлобно хмыкнула я. — Да, жаловался не затыкаясь! — довольно подтвердила шериф. — Жаловался? — подняв брови, удивилась я, не рассчитывая, что Винчестер будет рассказывать кому-то про меня гадости. — Ныл, как девчонка, — по-дружески подстебала друга Донна, — рассказывал, что они тебя взяли в команду после несчастного случая на охоте, что вы вместе рассекали по Штатам, что ты ему… — девушка спохватилась, резко закрыла рот рукой, покраснела, после чего поправилась, — кхм… стала, как родная… Но ты разве не свалилась в Ад с Сатаной? Он, в смысле Дин, мне все рубашки промочил, пока клял себя за то, что упустил тебя. — Да, но это очень долгая история, — отмахнулась я, — в любом случае, очень приятно познакомиться, — я встала, подошла к девушке и протянула ей руку. — Да, да, и мне тоже… — воскликнула оживленная блондинка, но, взяв себя в руки, недоуменно обратилась к нам с Гавриилом, — а что происходит? — Да, пернатый, поясни, — поддержала я гостью. — Вы присядьте обе, я сейчас все объясню, — заверил архангел. Донна, удивленно озираясь по сторонам, опустилась на стул, я вернулась на свой. Гавриил объяснил: — Дело в том, что тебе, Эмма, нужна защита, ведь нечисть, демоны и ангелы охотятся на тебя. Я не могу оставить тебя одну. Но и торчать здесь мне тоже не с руки, потому что я должен заниматься розыском Винчестеров. Я хотел оставить тебя на попечение кого-то проверенного, надежного. Думал о Кастииле, но он с его способностями к телепортации — незаменимый помощник в поиске Дина и Сэма. Бенни — вампир, так что работоспособен лишь в ночные часы, а днем, да еще и в Африке под палящим солнцем, от него толку нет. К Джоди Миллс в комплекте идут Алекс и Клэр, а это дюже много для этого бунгало, плюс девочкам нужно учиться. Осталась лишь Донна — надежная, боеспособная и обворожительная! — Погодите! Я, конечно, безумно рада знакомству и все такое, но я на это не подписывалась! И вообще, что за нафиг? Почему тебя разыскивает нечисть? Где вы потеряли Винчестеров? Что… — Вот, о чем я и говорил! Профессионал своего дела! Сразу видно, что ты блестящая охотница! — восклицал Гавриил без умолку, увиливая от долгих объяснений. — Спасибо, конечно, за комплименты, — покраснев слегка, воскликнула бойкая девушка, — но я — не только охотница. Я, вообще-то, шериф! У меня тоже полно дел, обязанностей и вообще — я вас обоих не знаю! Винчестеры — да, мы с ними хорошо знакомы, но… — Донна, дорогуша! Конечно, я знаю, что ты — шериф! Ты столько трудилась в последнее время, словами не передать! Так что несколько командировочных недель на Мадагаскаре, в ста метрах от океана, на свежем воздухе тобой несомненно заслужены. Девушка удивленно подняла брови: — Где я?! На Мадагаскаре? Вы смеетесь? — Отнюдь, шериф. Это твой шанс. Считай, бесплатный отпуск. Единственное, что требуется от тебя — не подпускай демонов, ангелов и нечисть к Эмме, благо, бунгало и так от них защищено мощными заклятьями. Работа элементарная, а условия — сказочные! И вообще, — Гавриил перешел к козырям, — здесь дикая природа, натуральные фрукты, морепродукты и овощи. Полезная пища, плавание в океане, свежий воздух, здоровый сон — залог стопроцентного похудения! В глазах Донны вспыхнул огонек заинтересованности. — А что, чем тут люди питаются? — Основа всей кухни — рис во всевозможных комбинациях с различными наполнителями — мясом, сыром, овощами, морепродуктами и, конечно, соусом и пряностями, с жгучим зеленым перцем (а он, как известно, сжигает жиры). А какой кофе здесь производят! А какао! А какие бананы тут растут! Плюс, конфетка, что насчет загорания на белом песке? А пробовала бы ты здешний ром! — Ладно, уговорил, — согласилась Донна, — только объясните, почему тебя, Эмма, нужно защищать. Как это ты перешла дорогу ангелам и демонам? А, ну и кстати, ты-то сам кто? — Обратилась Хэмскам к Гавриилу. — Ну, это уж Эмма и сама тебе прояснит, а я — отчаливаю, дел невпроворот. Архангел растворился в воздухе, а мне оставалось лишь предложить недоумевающей девушке кофейку. — И кто этот тип? Как он меня на Мадагаскар-то отправил? Ангел что ли? — Архангел Гавриил собственной персоной, — кивнула я, не без удовольствия наблюдая за реакцией шерифа. — Чего?! Тот самый? Что у вас тут за клуб знаменитостей? — В нашем клубе когда-то и Бог ошивался, так что Гаврюша — еще не самый эпик. — С ума сойти! Вот черт, не видела Винчестеров всего-то полгода, а столько событий! И с Богом успели познакомиться, и тебя вернуть, и черт знает что еще… А Гавриил-то на самом деле принес благую весть Деве Марии? — Насчет этого не знаю. Но судя по вашему прибытию, он мастер неожиданных новостей. — Я его себе другим представляла. Этот слишком самовлюбленный. Наверняка жуткий бабник и подхалим! — Еще какой бабник! А еще сладкоежка, порноактер и огромная заноза в заднице! — усмехнулась я. — Какой-какой актер? Архангел-то?! — у Донны глаза на лоб полезли. — Да-да, тот самый. Но не будем об этом, чтоб не портить аппетит. Лучше к делу. Я рассказала Донне, что действительно упала в клетку с Сатаной. Опуская подробности и упоминания пыток, я просто сказала: — Время там текло по-другому, мы провели вместе лет восемьсот. Сначала у нас контакт не заладился, но одиночество и бесконечный мрак сближают. Так что сначала мы нашли общий язык, потом пошла химия, бла бла бла, и мы замутили. — Ты? И Сатана? Вместе? Типа шуры-муры? У вас двоих? Вот прям между вами, да? — выдавливала глупые вопросы шокированная Донна, не в силах осознать или вообразить нечто подобное. — Да. Я сама была в шоке, но Люцифер оказался не вселенским злом. Причем даже Бог в итоге признал, что сам накосячил в их конфликте. — То есть Дьявол теперь хороший? — Люцифер не то чтобы хороший. Он всемогущий. И вредный. И саркастичный. Очень, скажем, своеобразный. Но это на публике. Со мной он — самый понимающий, нежный и страстный мужчина на свете. — А Винчестеры знают? И как ты оказалась здесь, на Земле? А Дьявол тоже на свободе? Я коротко пересказала наше освобождение, объяснение с Винчестерами, ход борьбы с Тьмой, спасение Гавриила, новость о беременности… — Так вот почему ты нужна всем ангелам и демонам? — догадалась шокированная блондинка, — Твой ребенок… Он же, выходит, сын Сатаны, а значит… — Значит, способности у него неизмеримые, — продолжила я фразу за девушку. Далее я ей рассказала о победе над Тьмой, похищении, планах Дьявола, обернувшихся его заточением и заключением Винчестеров, а подытожила все своим побегом сюда, на остров. — Но вот чего я не пойму, — начала Донна бойким тоном, каким следователи обычно рассуждают во время мозгового штурма, — если Люцифер — не вселенское зло, если все, чего он хотел — вернуть законный трон Ада и жить с тобой где-нибудь во Флориде, и если Винчестеры смирились с твоим выбором спутника жизни, то… — Почему они напали на Дьявола сейчас вместе с Кроули? — опять заканчивая за девушку фразу, подсказала я и тут же ответила, — а я не знаю! Их взаимоотношения с Падшим были, конечно, не айс, но не до такой же степени! Я искренне не понимаю, почему так произошло, но надеюсь, что они действовали по какой-то очень веской причине. — Проблема в том, это я тебе, как коп, говорю, что Трамп… — Донна закатила глаза, подбирая уместную политкорректную формулировку, — он не тот, кого люди ожидали увидеть на посту президента. Его заявления, например, о стене между США и Мексикой, кажутся многим просто бредом сумасшедшего. Многие считают, что у него есть связи с русскими… Я рассмеялась. — Чего это ты? — удивилась Донна. — Ну, сама посуди! Трамп выиграл почему? Потому что согласился на помощь Люцифера, так? А вторая половинка Дьявола — я. А я — русская. — Да? — искренне удивилась Донна, — по тебе не скажешь, акцента нет совсем. — Люцифер научил говорить без него на многих языках, не удивляйся. Но я действительно русская, а значит, косвенно, Дональд таки не обошелся без помощи «Сибирских коммунистов», — я вновь усмехнулась. — Вот о чем и речь… — вздохнула Донна, — если народу сказать, что Трамп сотрудничает с Сатаной и русскими, его погонят ссаными тряпками до Парижа. Правительству этого не нужно, поэтому они сейчас стараются уберечь президентскую персону от ввязывания в конфликты. Кто-то расценит покушение, как нечто ужасное, а кто-то — как призыв к действию. — Значит, данных о покушении в СМИ быть не должно? — резонно заключила я, осознавая, что хрен я тогда что-то нарою в интернете по этому поводу. — Думаю, все пройдет под грифом «совершенно секретно». И заключение, и суд, и исполнение наказания. Но в гугле искать бесполезно. Я о покушении ничего не слышала, а я ведь в органах работаю, мы такие новости первыми узнаем. — Как же, в таком случае, их искать? — Попробуем добиться через мои каналы какой-либо информации, но… Не уверена, что нам под силу что-то раздобыть. — А мы все равно попытаемся. Мы обязаны их спасти. Потекли будни, похожие друг на друга, как клоны. Было в этих днях много света, красок и покоя, которые охлаждали пыл моей внутренней тревоги. Мы с Донной вставали не рано, часов в 10 утра. Вместе готовили завтрак, разговаривая на отвлеченные темы. Правду говорят, что вдвоем веселее. С Донной я чувствовала себя, как со старой лучшей подругой, хотя мы были знакомы всего ничего. Впрочем, мы быстро компенсировали незнание друг друга, поделившись за время, проведенное вместе, всей своей биографией. После наших Мадагаскарских каникул Донна стала самым осведомленным о моей жизни человеком. Я рассказала ей все от самого детства до нынешних дней, впрочем, Хэмскам поведала мне о себе не меньше. Оказалось, что мы очень похожи, и Донна прекрасно поняла мои чувства. В общем, мы очень тесно общались, в том числе и во время завтрака. После него мы заваливались на террасу, где каждая в своем ноутбуке (которые нам раздобыл Гавриил) пыталась найти хоть какие-то зацепки по делу Винчестеров. Так мы сидели до обеда, а после перекуса шли развеяться на пляж, ибо тяжелые мысли о судьбах пленников очень давили на нервы, нужно было разгрузиться. Благо, Гавриил сумел расширить свою супер-защиту от слежки демонов-ангелов на 200 м вокруг бунгало, так что я могла пройти сто метров по песочку, позагорать и поплавать вплоть до 100 метров от берега. После небольшой паузы на пляже, устав от водных и солнечных процедур, мы возвращались с новыми душевными силами в бунгало, где под кондиционером снова рыскали по федеральным сайтам и секретным перепискам. После ужина мы так же немного занимались делом, а потом, совершенно вымотавшись, отправлялись либо спать, либо прежде пили чай на ночной террасе, разговаривая о жизни. Гавриил посещал нас часто, но визиты его были непродолжительными. Возвращался он к нам каждый раз с тяжелым сердцем, так как изо дня в день ни ему, ни нам не удавалось найти зацепок по делу. Но так как он поклялся меня защищать, Гавриил, словно ответственный часовой, навещал меня снова и снова. Я ждала его и новых вестей с надеждой и тревогой, но надежды рушились, а тревоги возрастали. Было тяжко. Верно, будь я с таким настроением в дождливом и сыром американском мегаполисе — повесилась бы с горя. Не помогло бы, но… Иногда, встав «с той ноги», я была воодушевлена, полна сил и надежды, ела с аппетитом, любовалась природой, шутила с Донной и с железобетонной верой продолжала искать информацию на просторах Всемирной Паутины. Если была хорошая погода, то вечером мы с Донной могли посидеть на пляже и посмотреть на закат, выпить чаю на террасе. Но, даже если был шторм и дождь, это не смущало моего настроения, хоть волны и лизали границы нашего двора. В такие моменты мы закрывались в бунгало, одевались теплее и будучи не в силах использовать интернет (а то мало ли, молния вдарит?), сидели при свечах с горячим чаем, и говорили про жизнь). Но с течением времени таких счастливых дней становилось все меньше. И все чаще я вставала «не с той ноги». Еда казалась безвкусной, погода чересчур жаркой или холодной, солнце — раздражающим, пролетающих букашек — мерзкими, бунгало — грязным и безвкусным, а работа — безнадежной и бесполезной. И если в такие дни обрушивался дождь, я пораньше уходила к себе наверх, заворачивалась в одеяло и лежала, помирая от душевной тоски по любимому. А ночи заслуживают отдельного описания. Каждый день, счастливый и несчастливый, я ложилась в постель с мыслями о провальности всех поисков, о моем любимом и о братьях. В хорошие будни у меня просто падало настроение, просыпалась глухая тоска, и я перебирала в мыслях самые памятные моменты, связанные с этими людьми, все самое дорогое, что могла восстановить в своем воображении. В плохие дни вместе с одеялом меня накрывала пучина отчаяния и безнадежности, безвыходности и обреченности. Меня трясло ледяной дрожью, когда в кошмарах снились смерти Люцифера, Дина или Сэма. В иную ночь я не могла уснуть до рассвета, а потом часов до десяти, вырубившись от переутомления, спала, как убитая. А время все шло и шло. 22 недели беременности из положенных 38 уже минули, ибо прошло 6 недель Мадагаскарского отпуска. Живот уже был вполне заметен. Радовало лишь отсутствие токсикоза, чудных вкусовых пристрастий и ожирения. Вряд ли я поправилась больше, чем на вес своего малыша, ибо ноги оставались такими же стройными, руки такими же тонкими… Ну, грудь стала больше, это факт. А вот еще факт — очень неудобно просить Гавриила таскать из Америки мне лифчики побольше, да и вообще нижнее белье, каким бы прошаренным соучастником создания человека он ни был. Стыдненько, а необходимо. Теперь, так сказать, ближе к финишной прямой, у меня появился страх номер три, помимо казни братьев и Люцифера. Роды, мать его, роды! Когда они будут? Гавриил сказал, что у его жены было 30 недель беременности, и это даже с излишком. А я, учитывая мощь Дьявола, могла родить хоть через две недели! Боялась ли я боли? Да, пожалуй. С времен моих последних пыток в клетке прошли сотни лет, я уже и не помню, когда в последний раз получала хоть небольшие травмы. А тут нате! Вряд ли дите Сатаны будет недоношенным полукилограммовым комочком. Он будет здоровым, блять, большим ребенком! А я… А у меня… Да пиздец вообще! Кто будет принимать роды? Гавриил не хочет тащить меня в лучшие клиники мегаполисов, так как там по любому везде демоны в поисках меня. Донна будет моей акушеркой? Или Гавриил? Да ни за что! И вообще, мало того, что я, может, их стесняюсь, здесь же полная антисанитария! Короче, пиздец крепчал, и легче не становилось. Радовало лишь то, что ни ангелы, ни демоны так меня и не нашли. Уж где-где, но на Мадагаскаре меня искать никто не догадался, да и с чего бы вдруг? Так что присутствие Донны несло больше социально-психологическую поддержку, чем охрану. Хоть в каком-то аспекте моей жизни на время установилось спокойствие: никаких драк, боев, похищений и убийств. И замечательно. «Истерика» — Агата Кристи Все изменилось в один пасмурный день. Мы с Донной сидели в гостиной на диване в свете ароматических ванильных свечей. За окном бушевал океан, чьи взволнованные черные волны бурлили и с могучей силой накатывали на берег. Небо хмуро взирало на наше одинокое бунгало и непроходимые джунгли за ним. Ветви пальм и кипарисов гнулись ветром, раскачивались на фоне темно-серого неба, полного взбунтованных грозных туч, вот-вот собиравшихся разразиться бурным ливнем. Ветер, однако, был горячий, так что при высокой влажности и высокой температуре, если бы не ветер, атмосфера напомнила бы теплицу. Но мы с Донной сидели в бунгало, закрыв окна от ветра, несущего за собой и песок, и мошек. Кондиционер уже давно наладил комфортную температуру и был отключен, чтобы не провоцировать молнию на визит в нашу крышу. Электричеством мы не пользовались, да и не шибко надо было. Ибо в компьютере мы уже отчаялись что-то найти, а на кино и сериалы настроения не было. Мы очень устали и не хотели ничего, кроме тихого отдыха. Мы сидели на диване, молча и думая, каждая о своем. Ветер подвывал, море шумело, но все это было приглушено стенами здания. Комната была окутана полумраком, то ли уютным, то ли таинственно-пугающим. Чем-то этот момент напомнил мне начало фильма «Гарри Поттер и Философский камень», когда семья Дурслей пряталась от сов с письмами в какой-то лачужке у моря. Правда, тогда их трусливую идиллию нарушил великан Хагрид, вломившийся к ним посреди ночи, сорвав дверь с петель. Думая об этом эпизоде, я и правда на секунду почувствовала, будто и нашу дверь сейчас кто-то выломает. Такие ничем необоснованные ощущения всегда являлись лишь плодом фантазии, плохого освещения и непогоды, и мне это было прекрасно известно, однако почему-то чудное предчувствие не исчезало. Вдруг прямо перед нами с Донной на кофейный столик, сломав его, рухнул… Гавриил. Одного взгляда в его взволнованные и широко раскрытые от оживления глаза хватило, чтобы понять: что-то случилось в нашем деле, что-то выяснилось и продвинулось. — Дин позвонил! — воскликнул трикстер, и эта фраза была, как гром среди ясного неба. Казалось, что в момент, когда он это произнес, даже гром и океан заглушили свой шум из уважения к новости. — ЧЕГО?! — воскликнули мы с Донной хором, подорвавшись с дивана. — Дин позвонил Касу на мобильник, сказал примерное местоположение. Мы с Касом сейчас двигаемся туда. Я просто хотел предупредить. С этими словами архангел испарился в воздухе. С секунду мы с Донной стояли ошарашенные, а потом с визгом счастья бросились друг к другу в объятья. Когда первый прилив диких и необузданных эмоций прошел, мы взяли себя в руки. Поняв, что нам тоже хочется принять участие в спасении братьев, мы коллективно стали материть хитрюгу Гавриила, который свалил прежде, чем мы стали бы требовать взять нас с собой. В этом весь он. Но и мы не промах! Решив, что больше нам на острове сидеть нечего, что мне нужно поговорить с братьями, а Донне — возвращаться на работу, мы стали пулей собирать вещи. Это занятие, к тому же, помогало скрасить мучительное ожидание. Все мои прежние мысли испарились, в голове набатом звучала последняя новость. Я экстренно размышляла, что же будет, когда я вернусь в Штаты. Прежде всего, нужно поговорить с братьями о том, почему они напали на Люцифера. Если их ответ меня не устроит, куда я пойду? Куда мне податься? Разве что к Донне домой… И, скорее всего, так оно и будет, ведь я даже не могла вообразить причины, которая заставила бы Винчестеров наплевать на мое счастье и предать меня. В противном случае, если их объяснение окажется удобоваримым, я могу вернуться к ним в бункер… Но стану ли? Мы собрались быстро, а вестей по-прежнему никаких. Ждали еще несколько часов. Потом я незаметно для себя провалилась в сон… Все утро после пробуждения я просидела, как на иголках. Только в 12 часов утра объявился архангел. — Ах ты засранец, как ты мог свалить и не взять нас с собой! — налетела я на него, словесно и буквально, вцепившись в него, как в спасательный круг. — Ай, Эмма, убери свои коготки и успокойся, дыши ровно, давай, вдох-выдох, вдох-выдох… — начал Гавриил, но я взведенно пригрозила, сверкнув глазами: — Я щас так тебя «успокою», что потом в тебя жизнь не вдохнет даже аппарат искусственной вентиляции легких! Где Винчестеры?! — Донна! — воскликнул трикстер, не слушая меня. Девушка тут же подлетела к нам с кухни. Гавриил положил руки нам на плечи… И мы переместились. Комната, залитая ярким полуденным экваториальным солнцем исчезла. Перед глазами все резко почернело, только цветные круги от резкой смены освещения поплыли передо мной. Проморгавшись, попутно ощутив поток холодного ветра на своих оголенных руках, я поняла, что стоим мы втроем возле дверей бункера Винчестеров, в окружении черного леса под покровом черной беззвездной ночи. Ох уж эта разница в часовых поясах! Не знаю, была ли Донна когда-либо в этой холостяцкой берлоге охотников, но мне сопровождение не требовалось. Я ринулась к железной двери, пробежала несколько коридоров, ведущих к непосредственному входу, распахнула входную дверь в военную комнату и… Я вылетела на лестничную площадку, оперлась руками о железные кованые перила и посмотрела вниз. У стола-карты стояли братья и Кас. На мгновения наши с Дином взгляды встретились. Я, с растрепанными от бега светлыми локонами, широко раскрытыми от волнения голубыми глазами, часто вздымающейся грудью, стояла, смотря на него, уставшего и серьезного, в его оливковые глаза, просиявшие радостью при моем появлении. — Ребята, вы живы! — воскликнула я, тут же выходя из этого мгновенного ступора и, пулей слетев по ступеням, обняла сразу их обоих, совершенно забыв в этот миг о том, что они, быть может, намеренно предали меня, устранив Люцифера. В тот момент я могла думать лишь о том, что едва не потеряла их. — Где вы были? Как вы выбрались? — тут же стала взволнованно расспрашивать я, но в этот самый миг следом за мной вошли Донна и Гавриил. — Мальчики, сколько лет! — воскликнула Хэмскам, поспешно преодолевая расстояние до нас. — Донна?! — удивленно, но радостно воскликнули хором братья, не подозревавшие о том, почему шериф находится здесь. Я быстро отстранилась от парней, давая им возможность обнять и Донну, и поприветствовать Трикстера. — Что ты здесь делаешь? — удивился Сэм. — О, это долгая история… — начала было говорить Донна, как вдруг… из библиотеки вышла какая-то женщина. Блондинка с каре, возрастом под сорок, с довольно знакомыми чертами лица. Я почувствовала, что где-то уж точно ее видела, но где… Секунда зрительного контакта — и меня осенило. Я вспомнила фотографию, которую Дин всегда таскал с собой… Но это же… Невозможно! — Черт меня подери, — шокировано раскрыв глаза, прошептала я, — Да быть не может! — Здравствуйте, — обратилась женщина к нам с Гавриилом и Донной. Трикстер не удивился, а значит, сволочь, был в курсе и НИ РАЗУ даже не обмолвился о том, что она здесь. Донна же не удивилась в силу того, что не так часто, а может и никогда не встречалась с той самой фотографией у Дина в бумажнике. До шерифа явно не доходило, КТО стоит перед ней. Очередная охотница? Да, но не абы какая. Очередная блондинка? Да, не поспоришь. Очередная крупица семьи Винчестеров? Прямо в яблочко! — Мэри Винчестер, чтоб меня! — воскликнула я, в неверии качая головой, не зная, что сказать, что и подумать! — А мы… знакомы? — растерянно удивилась она, бросив взгляд на Дина. Я тоже просверливала его взглядом, желая объяснений. — Мама, — обратился Дин к Мэри, — это Эмма. Та самая, о которой мы тебе говорили. А это — Донна, — Дин указал рукой на мою растерянную спутницу, после чего обратился к нам, — Эмма, Донна, это — наша мама, Мэри. — Очень приятно, — я подошла и протянула ей руку, стараясь выглядеть как можно более непринужденной и спокойной. В голове же у меня звучала только одна мысль: «КАКОГО ХРЕНА ТУТ ПРОИСХОДИТ?!» — Мэри Винчестер? Та самая? Но… Она же… — Донна тоже была в полном замешательстве. — Похоже, нам предстоит очень долгий разговор, — присвистнул Гавриил. Мы все, по предложению Дина сели за стол-карту, чтобы все разложить по полочкам. Про свою претензию относительно Люцифера я уже вспомнила, но промолчала, так как сначала хотела прояснить все относительно Мэри. — Начнем с самого начала, чтобы во всем разобраться, — сказал Гавриил и обратился к братьям, — объясните дамам появление Мэри, пожалуйста. — Когда мы заключили мир с Амарой, прежде чем она укатила в закат с Чаком, Тьма сделала нам небольшой подарок… — начал Сэм, а Дин подхватил: — Да, она воскресила маму. Не знаю, как она пришла к такому решению, но, в общем… После твоего исчезновения, — эти слова были сказаны в мой адрес, — я нашел Мэри. — Значит, семья воссоединилась? — уточнила я, с недоверием относясь к матери охотников. Не уверена, почему у меня были сомнения на ее счет, но… Не понравилась она мне, вот и все тут. — Ну… — протянули братья, видимо, рассказав не все. — Воскрешение спустя тридцать с лишним лет — очень непростая штука. Все вокруг… Мир так изменился… И мальчики… Я знала их в младенчестве, а сейчас они — мои ровесники… Так что… У нас есть некоторые сложности… — ответила Мэри, на что Дин сказал конкретнее, со скрытой претензией: — Да, у нас есть сложности! После тридцати пяти лет разлуки она ушла от нас, чтобы охотиться! — Дин! — укоризненно одернул брата Сэм, но Мэри покачала головой: — Ничего, Сэм, он прав. Все это очень запутанно и неправильно, но… Я стараюсь. Как только я узнала, что вас взяли власти, я только и делала, что пыталась вас отыскать, Кастиэль не даст соврать… — Мэри очень волновалась за вас, — подтвердил ангел, — не вините ее. — Ну, положим, это я понимаю, — кивнула я из женской солидарности, — я вот тоже воскресла спустя шесть лет. Из колеи выбивает весьма неплохо. Правда я, вернувшись, все наверстывала здесь, с вами. И охоту, и новые технологии, и упущенное время. Вряд ли можно устранить этот разрыв на расстоянии. Но, — я перевела тему, — меня ваши отношения не касаются, так что давайте дальше разберемся: когда, как и что. — Тогда твоя очередь говорить, — ответил мне Дин, — где ты была все эти месяцы со времени победы над Амарой? — Сначала меня похитили демоны. Держали меня не то в плену, не то под охраной где-то в двух сотнях километров от места битвы. Потом, когда я узнала один очень интригующий факт из вашей биографии, — на этих словах я сделала язвительный акцент с претензией, укором и намеком. Братья нахмурились, Сэм опустил глаза, а я продолжала, — мне пришлось пойти на невероятные ухищрения, чтобы сбежать. Попутно я встретила Гавриила, который телепортировал меня в убежище воот сюда, — я ткнула пальцем в Мадагаскар на столе-карте, — затем Гавриил привез мне в компанию Донну, которая меня охраняла все то время, что вы сидели за решеткой. Ну, собственно, мы две минуты как оттуда, с Мадагаскара, — досказала я и перешла в наступление, приняв невольно традиционную позу Дьявола: скрестив руки, склонив голову слегка в сторону, прищурив едва заметно глаза. С ноткой язвительности и претензией я продолжила, — так вот, вроде все прояснили. А, нет, погодите! — наигранно спохватилась я, — ребятки, девичья память совсем замучила. Не напомните, по какой такой причине спецслужбы запихнули вас обоих в тюрьму?! Более прозрачных намеков в мире быть и не может. Братья отчетливо поняли, что мне ВСЕ известно. — Эмма, ты поняла все не так, как оно было на самом деле, — попытался уверить меня Дин. — Да? Что же, давайте проясним! Вы попытались убить Дональда Трампа! Безусловно, — самым саркастичным тоном говорила я, — не потому, что он был одержим моим Люцифером, — я сделала акцент на слове «моим», — Это, конечно, было просто совпадение! Вы даже не знали про то, что Сатана арендовал президентский костюмчик! Я более чем уверена — вы шли убивать именно Трампа! Я понимаю! Мексиканская стена, расизм и возможные связи с Россией — хуже нечисти Соединенные Штаты еще не видели, и ваш долг был застрелить его к едрене фене во славу демократии и Хиллари Клинтон! Я закончила свою разгоряченную язвительную тираду, не превышая голоса, но интонацией говоря парням ВСЕ, что я о них после этого думаю. — Эмма, — обратился ко мне Дин, — мы не хотели тебя… — Что меня? — перебила я все тем же тоном, — м-м, расстраивать? Не знаю, огорчать? Может быть, раздосадовать? — тут я воскликнула уже с жаром, — Вы оба, блять, чуть не убили МОЕГО Люцифера! Вы ахуели?! Вы же знаете, чем это чревато! — Мы… — начал Сэм, но я не дала ему перебить меня и наехала на Дина: — Ты! Ты лично меня из окна вытащил, умник! Когда я, блять, пыталась покончить с собой! Ты, сука, знал, КАК я на это отреагирую! — Эмма… — Винчестеры попытались встать и что-то сказать, но я взмахнула рукой и их обоих словно пригвоздило к стульям, видимо, благодаря силе нефилима. Этот мой мимолетный жест, наполненный такой магической мощью, заставил всех присутствующих вздрогнуть от опаски. — Я прошла Ад и Чистилище, чтобы освободить Гавриила и с его помощью спасти Дьявола! Я, блять, сделала все возможное и невозможное, чтобы быть с ним! А вы забрали у меня мой единственный смысл жизни! И кто вы после этого?! — Эмма, мы не хотели делать тебе больно, но… — Вот когда встает вопрос о ВАШЕМ благополучии или благе целого мира, так вы выбираете друг друга! Что-то я не припомню, чтобы Сэм застрелил твою девушку, а ты такой: «Для всеобщего блага? Ладно, не вопрос, еще найду!». Нет, когда дело касается именно вас двоих, то пренебрежения чувствами быть не может! А когда дело касается меня — так пожалуйста! — Послушай… — Нет, ты меня послушай! Если бы Сэм свалился в клетку с Люцифером, ты бы вытащил его через неделю всеми мыслимыми и немыслимыми способами! Ты взорвал бы планету, нашел бы Бога или продал бы души целого человечества! Но ты достал бы его из-под земли! А когда Я попала в руки Сатаны, вы поглядели на закрывшийся портал, поковыряли носочком землю со словами: «Ну не так нет, Бог дал — Бог взял, видимо не судьба…» и продолжили жить, как ни в чем не бывало! И только когда вам приспичило спасать собственный зад от Тьмы, вы на раз-два сумели открыть Преисподнюю! Замечательно! Братья года! И сейчас — та же песня! У вас появились смутные сомнения и вы решили: убьем-ка самого любимого человека своей сестры! Как-нибудь переживет, да?! — Нет! — возразил Дин, взрываясь и поднимаясь со стола, — ты чертовски не права! Да, мы участвовали в его устранении, но не из-за «смутных сомнений»! Везде, откуда он уезжал, погибали люди. Много людей! Сначала прихожане церкви, где он оприходовал тело кардинала, потом фанаты с рок-концертов! Он начал убивать, и нам пришлось его остановить! — А мое мнение вас не интересовало?! — Напротив! Мы бы очень хотели решить это мирно! Я надеялся найти тебя, заставить поговорить со своим любовничком и усмирить его словесно или еще каким-нибудь способом! У тебя-то, поди, лучше бы получилось! Совместила бы приятное с полезным! — тут разгоряченный Дин тоже ответил мне язвительностью, что было похоже скорее не на мою обиду, а на ревность. — А ну перестань говорить со мной в таком тоне! — с ледяной яростью воскликнула я, — оставь свои намеки для поиска в браузере! Ты мне свечку не держал! — Тут свечка не нужна, когда очевидно все, как под прожектором! — Дин кивнул на мой округлившийся живот, — или это у тебя «непорочное зачатие»?! — А хоть бы и непорочное! Мне вон «благую весть» тоже архангел Гавриил принес! — Ага как же! А мы тут все — волхвы, по-твоему? Пастухи с дарами: пивом, оружием и кассетами AC/DC! — Не-ет, — злобно протянула я, — пастух здесь — Мэри, а вы — два барана! — Ну-ка, брейк! — воскликнул Гавриил, встревая между нами обоими. На мгновение возникла пауза. Мы с Дином просверливали друг друга взглядом, Донна и Мэри чувствовали себя абсолютно лишними, Сэм мысленно каялся и давал Дину сотый пинок под зад, Кас вообще не мог так быстро обработать информацию, зависнув еще на метафоре со свечкой, а Гавриил экстренно пытался сообразить, как разрулись неразруливаемое. Первым молчание нарушил Сэм: — Послушай, Эмма, мы тебя искали. Но все тщетно! Мы откладывали собственное разрешение проблемы максимально долго. Но он вселялся во все более популярных и влиятельных людей, жертв становилось все больше, мы не могли допустить, чтобы это продолжалось! — Он не мог сделать этого! — уверенно воскликнула я, — да и зачем?! Он был слаб после Амары, искал себе сосуд, попутно скрываясь от ищеек Кроули. Зачем, по-вашему ему афишировать свое местонахождение ковровой дорожкой из трупов? — Мы не знаем, но Кроули едва успевал отследить его и сбросить нам координаты, как Дьявол ускользал, оставляя к нашему прибытию только горы мертвых тел, которые нам же и закапывать, чтобы не допустить паники по всей стране! — Кроули?! — пораженно воскликнула я, — хочешь сказать, что Кроули первый находил жертв сатанинского произвола? — Да, он сам обратился к нам с претензиями. Видимо, когда Бог снова кинул всех своих детей, включая только что примирившегося с ним сына, Люцифер с горя пустился во все тяжкие. Кроули сказал нам, что первые тела его демоны похоронили, так что общественность осталась не в курсе. Но слуги Кроули не нанимались подчищать улики за Сатаной, так что ему все это надоело. Он решил повесить эту проблему на нас, а сам хотел укатить в закат. Мы, конечно, тоже не нанимались решать его проблемы, но погибали невинные люди, так что нам пришлось что-то с этим делать. Мы не могли позволить Дьяволу и дальше проводить резню среди мирных граждан. — То есть вы находили трупы не через СМИ, а по наводке Кроули? — я хмурилась все больше и больше. — Не все ж твоего ненаглядного в криминальных хрониках выискивать! — раздраженно хмыкнул Дин, но я не обращала на него внимания: — И что же произошло дальше? Как вы на него вышли? — сначала Кроули заметил, что Люцифер долго гастролировал в одной рок-звезде, и мы решили наведаться к нему на концерт с разговором. — Поговорили? — язвительно поинтересовалась я. — Нет! Мы хотели, но разговора не вышло, потому что Кроули сразу пошел в наступление и попытался прикончить твоего крылатого, только вот тот раскидал нас по углам и испарился! — С жаром вновь вклинился Дин, но Сэм не дал ему вновь вступить в спор: — Когда Кроули удалось найти Сатану внутри Трампа, трупов накопилось больше, чем можно только представить. Мы не могли больше ждать твоего возвращения, так что нам пришлось действовать на собственное усмотрение. Сэм подытожил свою речь этими словами и замолчал, как будто то, что произошло далее и так для всех очевидно. — Нет, друг мой, будь так любезен пояснить, что именно вы намеревались и что именно вы сделали, — попросила я с ноткой сарказма. — Ну… — Сэм замялся, — понимаешь, если бы не ты… — Вы бы «усмирили» его после первого же трупа? — не удивившись, закончила я фразу за брата, лишь подняв бровь на этот банальный факт. — Да, мы бы хотели. Потому что он нечисть, весьма негативно влияющая на общество. Но мы действительно не хотели сделать тебе больно! Дин первый не выдержал, но я все же отговаривал его от радикальных мер максимально долго. Я долгое время был за переговоры, однако… Послушай, те сотни мертвых людей, которых он оставлял позади себя… Даже из любви и солидарности к тебе, я не мог это принять. Так что в итоге и я не видел иных мер, кроме радикальных. У нас не было выбора. — И? — поторопила его я, на что Сэм удивился: — Ты действительно хочешь это услышать? — А то сидела бы я здесь! — хмыкнула я, поведя бровью. — Да упекли мы его обратно! В клетку, где ему и место! — Не выдержав, воскликнул Дин. — В клетку? — спокойно и холодно переспросила я, — откуда ему не сбежать, где он никому и никогда больше не навредит? Не так ли? — А у тебя сомнения на этот счет? — хмурясь, с сарказмом поинтересовался старший Винчестер. Я тупо хлопнула себя рукой по лбу, качая головой с закрытыми, но закатанными глазами, потому что большего идиотизма я в жизни не слышала. — Вы и правда, как стадо баранов! Куда пастух, туда и вы, а кто за вас думать-то должен?! Кроули вас вокруг пальца обвел, а вы и рады! — В смысле?! — вспылил Дин. — Во-первых, зачем Люциферу афишировать свое местоположение, когда он слаб и не нашел надежный сосуд? Зачем ему убивать сотни людей? Он не вампир, не оборотень, ему это совершенно не упало. По-вашему, ему настолько снесло крышу от расставания с папулей? Ничего подобного, мы с ним виделись после этого, и Дьявол был совершенно нормальный. Кстати, ему не пять лет от роду, чтобы не знать, что такие массовые убийства спровоцируют охоту на него. Оно ему надо? Да и даже если бы он убил их, он так устранил бы все улики, что от этих людишек пепла бы не осталось. — Ты просто защищаешь его, — хмыкнул старший брат. — Во-вторых, — не обращая внимания на это неверие, продолжала я, — трупы появлялись только там, куда вас направлял Кроули. Были трупы за границей? Нет? — Нет, но их, значит, устранили демоны Кроули, — пожал плечами Сэм. — Вы сами сказали, что шестерки Кроули подчищали кровавый след Сатаны только в начале. Не правда ли? — Да. — Значит, как только вы вступили в игру, все трупы легли на ваши плечи? — Ну, да, — нетерпеливо кивнул Дин. — Тогда объясните мне, как же так вышло, что Люцифер перед Трампом вселился в русского политика, а в России ни одного мертвого или поцарапанного нет? Он что, намеренно убивает только там, куда вы можете доехать? — Хочешь сказать, что… — начал догадываться Сэм. — Я хочу сказать: почему Кроули, полный сил и имеющий свою гвардию, выследив местоположение Сатаны, не убил его там же? Раз — и нет хлопот! Зачем ему звонить вам, ждать десятки часов, пока вы доедете и давать Дьяволу время на побег? — Не так уж много у него сил, чтобы убить архангела, — начал защищать друга Дин. — Ну, ну. А по-моему, Кроули специально настраивал вас против Дьявола вопреки нашим с ним отношениям. Он знал, что так просто вы не поможете старому другу победить Сатану, а ему действительно не справиться в одиночку. Кроули нуждался в вашей помощи, но убедить вас словами не смог бы, и ему это известно. Вот он и решил вам «напомнить», что Люцифер — вселенское зло. Стал выслеживать его, но на рожон не лез. А чтобы заинтересовать вас, стал после отбытия Люцифера подбрасывать вам трупы, подставляя своего врага. Ему это выгодно. Что ему людские жизни? Ну убил он сотню человек, а за это вы помогли бы ему избавиться от злейшего врага и конкурента. Трон Ада у него в кармане. — Да с чего ты взяла?! — А с того, что у него выбора не было. Когда Люцифер набрался бы сил, он нашел и уничтожил бы Кроули, так что тот знал, что ему кранты. Ему нужно было срочно спасать свой зад. А кто ему поможет? Верных демонов раз, два и нет, остальные ни за что не восстанут против князя тьмы. Борьба с Дьяволом равносильна самоубийству. Так что очень скоро Кроули остался бы один и в бегах. Единственные его друзья — вы. Но вы не стали бы разрушать мое счастье ради счастья Кроули. Только подставой он мог заставить вас пойти против Сатаны. — Это домыслы. Ты знаешь Кроули, он честный малый. Когда ты одолжила ему душу, не было ни единой гарантии, что он ее вернет, но он же вернул! — Тогда был совсем другой случай. У него душ были целые миллионы, и отдать одну из них — сущий пустяк. А сейчас на кону стоит его жизнь! — Доказательства? — А где доказательства, что тех людей убил именно Люцифер? Где отпечатки пальцев, орудие убийства, мотив? Ха! А вот у меня есть, что вам сказать! — Что же? — раздраженно и с нетерпением воскликнул Дин. — Люцифер по-вашему в клетке? В той-самой клетке, где мы с ним 6 лет зависали? А что, если Кроули вас обманул? Что если он, в угоду своему самолюбию, предавая ваше доверие и рискуя своей жизнью, оставил Люцифера на земле? Вернее, он держит его в Аду, в темнице сомнительной прочности. — Это глупости! Зачем бы ему так поступать? — нахмурившись, серьезно спросил Сэм. — Чтобы потешить свое израненное самолюбие. Кроули вдоволь посидел на цепи в ногах у Дьявола, помнится, даже языком пол мыл. Так что подержать своего злейшего врага в кандалах и упиться местью — штука очень соблазнительная. Он обманул вас с целью охоты. Так почему бы ему не обмануть вас с мотивами? — Сукин сын! — рявкнул Дин, с досады стукнувший по столу кулаком. — Так значит, это он убил всех тех невинных людей? — разумно заключила Донна, приняв, наконец, участие в разговоре. — Я его застрелю! — вспылив, воскликнул Дин. Он встал из-за стола и скрылся в коридоре. — Эмма… — обратился ко мне растерянный Сэм, — Мы не… Мы думали… — Я уже поняла, ЧТО вы думали. Ничего. Переживу. Главное, было бы неплохо, если бы вы таки исправили то, что наделали, пока «его сиятельству» не взбрело в голову отправить Дьявола в мир иной. Наступила гробовая тишина. Спустя мгновение где-то в той стороне, где скрылся Дин, что-то разбилось, и приглушенно раздались эпитеты и аллегории самого нецензурного характера. Сэм хотел было встать и пойти к брату, но я опередила его: — Я поговорю с ним. Я встала из-за стола и скрылась в том же коридоре, который старший Винчестер прошел пятью минутами ранее. «505» — Arctic Monkeys Я пересекла коридор и оказалась напротив спальни Дина. Дверь в нее была заперта изнутри, так что я громко постучала. — Чего надо? — раздался недовольный и раздражительный голос старшего брата. — Поговорить! — с сарказмом ответила я, не имевшая желания размениваться на очевидные и глупые вопросы. — Поговорили уже, — словно с упреком воскликнул из-за двери Винчестер. По его тону было очевидно, что меня он хочет видеть менее всего. — Открой дверь, — настояла я. — Чего ради? — хмыкнул Дин, взведенный и почему-то все еще говорящий со мной в тоне упрека и обиды. — Во славу революции! — с сарказмом и нетерпением воскликнула я, стукнув в дверь еще раз, — пусти меня! Дверь резко распахнулась прямо перед моим носом, а за ней тут же возник Винчестер, возвысившийся надо мной грозной и угрюмой скалой в метр восемьдесят девять. — Чего ты от меня хочешь? — сухо спросил он, на что я втолкнула его в комнату и закрыла за нами дверь. — Чего я хочу? Вернуть свое спокойствие и счастье! — Ах, ну да, счастье! Извини, что поверил лучшему другу, а не твоему любовничку! Я вообще-то людей спасал! — Перестань называть его в такой манере! — А, ну да, я забыл! Мы же смертные свободы слова не имеем! То ли дело ты — королева Ада! А! Звучит! — У тебя достоинство защемило что ли? Чего ты ко мне примотался-то?! — А ничего! — Нет, ты уж, будь так любезен, поясни — какого хрена? — Какого? Сейчас я тебе поясню, — запаленно воскликнул Дин и, переведя дух, уже холодно и более-менее спокойно сказал, — накосячил ли я с заточением твоего красавчика? Да, накосячил! У меня совершенно не было цели ломать тебе жизнь. За это я извиняюсь. — Так в чем проблема? Раз мы разобрались, кто и в чем виноват, почему ты так говоришь со мной, как будто это Я виновата? — Ты… Просто какая-то чертова копия! Копия своего дружка! Сарказм, этот наклон головы, язвительность… Он погубил тебя! Где, где ты настоящая? Где та сестра, которая была у нас раньше? Откуда взялась змея-истеричка? — Да можно подумать ты не знаешь! Да, я истеричка. Во-первых, я беременна, и всякие психи — это нормально. Во-вторых, я на протяжении всей беременности разлучена с любимым, да так, что ему постоянно грозит смерть! В-третьих, я пережила сотни пыток, бесконечную боль и много такого, что ты даже не представляешь! — Мне казалось, это должно было закалить тебя, но ты сломалась… — Да, я сломалась! А хрен ли ты хотел? Забыл, что я подростком всю семью потеряла? У меня мать на руках умерла, дядя, близкие люди! — Я тоже потерял мать, но я же… — Ты — мужчина, ты обязан быть сильным! И воспитывал тебя суровый папаша-охотник! А я была несовершеннолетней маленькой девочкой, когда попала в эпицентр событий! Забыл? Я умерла за всех вас в семнадцать лет! А потом меня Дьявол пытал лет двести! Огонь? Отлично тебе? Какой нахрен стержень, умник? Какая закалка? Да я сдохнуть хотела и хочу по пятнадцать раз на дню! И я не ною, не реву от страха или еще что, я просто, сука, заебалась так жить! У меня два варианта: либо спасти свое счастье и смысл жизни, либо сдохнуть. — Не говори так! — Правда глаза режет? Уж извини, но у меня смысл жизни один, и это, как ни прискорбно, Дьявол. Может, вытащили бы вы меня пораньше, лет на шестьсот, я бы осталась прежней милашкой-сестренкой. — Вот, вот что ты делаешь! Ты считаешь, что мы тупо не утруждались в твоем вызволении! Ты говоришь, что нам было плевать на то, что ты в руках Сатаны! Что МНЕ было плевать! — А что? — А то, что ты дура, если не видишь, как я к тебе реально отношусь! Я и дня не мог жить спокойно! Я пытался душу продать, чтобы тебя вытащить! — Очень похвально! — Не говори так! — Дин вдруг сорвался и за плечи вжал меня в стену, просверливая мои глаза своими, полными боли и страдания. С секунду мы молчали. — Ты же знаешь, что я не могу жить без тебя… — внезапно спокойно и совершенно беззлобно сказал он, исполненный каких-то душевных терзаний. Меж нами было так тихо, что я слышала биение собственного сердца. Быстрое и взволнованное. — Дин… — замерев, тихо сказала я, но он не дал мне договорить: — Эмми, ты не представляешь, как я виноват перед тобой! Если бы я мог все вернуть! Если бы мог уберечь тебя от клетки! Все, все сложилось бы по-другому… В его зеленых глазах плескалось столько несказанного и мучительного, что я замерла от страха. Нет, нет, нет, этого не должно быть… — Дин, я знаю, что ты хочешь сказать, но… — Молчи, Эмми. Если бы я мог спасти тебя от клетки… у нас был бы шанс. Я чуть не забыла, как дышать. Я поняла его намек. Я знала то, что он пытался сказать. Но скажи он это — и нам обоим конец. — Нет, нет, не говори… — едва слышно, чуть хрипло воскликнула я. — Я и не должен говорить. Я не буду ставить тебя в то положение, которое выйдет тебе боком. Знаю, что Люцифер узнает, что он разлучит тебя с нами, со мной, если я скажу… — Даже не думай говорить… — еще раз повторила я. — Но ты и так понимаешь… Дин стоял очень близко, прижимая меня к стене, с душевной мольбой в глазах смотря на меня. Его горячее дыхание касалось моего лица — так близко мы стояли. Запах его тела, столь родной и знакомый, дурманил разум. — Только скажи мне, что у меня был бы шанс, если бы не клетка… — попросил Винчестер. — Дин… — замялась я, — Я не могу сказать этого. Тебе будет только больнее. — Больнее уже не будет. — Люцифер убьет тебя даже за этот разговор! Не переступай черту… — Я… — Дин сделал над собой усилие, сглотнул, прикрыв глаза, тяжело вздохнул. Я осторожно коснулась рукой его щеки. Дин открыл глаза и посмотрел на меня со светом последней надежды. — Дин, ты — моя семья. Я люблю тебя, но как брата. Знаю, это для тебя не утешение, и ты хотел бы большего. Но я не могу дать тебе того, что ты хочешь, — я помолчала секунду и продолжила, — пойми, Дин, гадать о том, что могло бы быть, бесполезно. Историю назад не повернешь. Я принадлежу Люциферу полностью, безраздельно и безвозвратно. В этом вся моя жизнь. Я люблю его всей душой, каждой клеточкой моего тела. Я не могу жить без него, не могу дышать без его любви. — Это жестоко… — покачал головой Дин, отстраняясь. — Но это правда. Ты сам вышел на этот разговор, хотя было очевидно, что ничего, кроме боли и мучений, он не сулит. — ясно… — безнадежно вздохнул он, отходя от меня, взявшись руками за голову, — просто… Забудь. Закроем тему и больше не будем к ней возвращаться. — Дин… — беспомощно прошептала я, не зная, как себя повести. — Нет, хватит. Уже все выяснили, — мужчина развернулся и что-то в его выражении лица изменилось. Винчестер взял себя в руки и обуздал чувства. Он покачал головой, закрыв глаза, и попытался успокоиться. Я подошла к нему и крепко, по-сестрински, обняла. Дин так же крепко в ответ прижал меня к себе, уткнувшись носом в мою макушку волос. Некоторое время мы стояли молча. — Раз я не могу быть счастлив с тобой… — начал он, но я перебила его: — Нет, не надо, не говори больше об этом… — Нет, я скажу. Для меня все решено. И с этим я как-нибудь справлюсь. Но ты… Раз твое счастье зависит от Люцифера, раз ты так бесконечно его любишь… Я сделаю все, чтобы исправить нашу с Сэмом ошибку и вернуть его тебе. Я сделаю все, чтобы хотя бы ты была счастлива…