Алек ещё ни разу в своей жизни настолько сильно не нервничал. Он был уверен в том, что, появись перед ним прямо сейчас самый огромный и смертоносный демон во всей вселенной, он бы всё равно не дёргался так, как сейчас.
У Лайтвуда нещадно сосало под ложечкой и это заставляло снова и снова нервно поправлять лацканы бледно-золотистого пиджака, умирая от желания разлохматить непривычно зачёсанную чёрную шевелюру. Запустить в неё пальцы и громко застонать от того, как сильно сжалось его нутро.
Как же, чёрт возьми, было страшно. И было страшно не от того, что что-то могло бы пойти не так, а от того, что Александр Гидеон Лайтвуд не знал, что ждёт его завтра. Что ждёт его после того, как он выйдет из этой комнаты.
Александр Лайтвуд женится. Сегодня. Более того — через каких-то жалких десять минут. Через десять минут его сердце разорвётся от переизбытка эмоций, когда он будет стоять возле Магнуса, которого он не видел со вчерашнего дня, и чувствовать напряжённые взгляды каждого из присутствующих в зале.
Лайтвуд нервно вышагивал по комнате, подавляя желание умыть лицо и, чего никогда не было, выпить чего-нибудь крепкого, лишь бы успокоиться хотя бы на йоту.
Он остановился перед зеркалом, которое принесла сюда Изабель, краем глаза заметив своё собственное отражение. На него смотрел встревоженный парень в аккуратном свадебном костюме, с переплетающимися на нём рунами союза. Вдруг Алек усмехнулся. Ведь ещё вчера Магнус шутил по поводу того, что очень хочет увидеть своего возлюбленного, идущего к нему в роскошном свадебном платье с большущим букетом красных роз в руках. Лайтвуд лишь фыркнул, сказав, что до свадьбы ещё целая ночь и что маг сильно размечтался. И эта самая ночь пролетела как неистовое мгновение, оставляя удивлённого Александра одного.
Входная дверь резко открылась, и в комнату, словно вихрь, влетела Изабель, заставляя Алека вздрогнуть от неожиданности. Блестящие длинные волосы, завитые в кудри по случаю события, на миг взлетели и рассыпались по украшенным чёрными рунами плечам. Охотники посмотрели друг на друга. Тёмно-синие глаза девушки широко смотрели на парня. В них плескалось волнение, радость, веселье и невероятная гордость за брата.
— Алек, я очень надеюсь, что ты ничего не сделал со своим внешним видом, потому что уже пора, — охотница задорно улыбнулась брату. — Скоро начнётся.
— А нельзя ли мне ещё минутку? — силясь говорить спокойно, просил Алек.
— Нет, Алек, нельзя. Или ты хочешь опоздать на собственную свадьбу? — Иззи подошла и мягко сжала слегка вспотевшую от волнения ладонь брата в своих ладонях. — Ты только скажи, не передумал ли? Точно уверен в этом?
Алек нахмурился, заглядывая в добрые глаза сестры. Когда Магнус сделал ему предложение, причём в этом самом Институте, при всех его родных, даже Джейс не смог найти слов, чтобы вставить свои пять копеек, как делал это всегда. Алек ни капельки не сомневался в своих чувствах к магу, но такое серьёзное и ответственное предложение ввело его в ступор. Лайтвуд так и не ответил, тогда Магнус со вздохом попросил его подумать и ушёл, но не успел он спуститься со ступенек Института — Алек догнал его и ответил, что согласен. И сейчас, накрывая пальцы Изабель второй рукой, он вновь понял, почему согласился отдать всего себя Магнусу без остатка — он любил его настолько сильно, что полюбить кого-то другого сильнее было просто за гранью человеческих возможностей. И маг отвечал ему тем же.
— Я не передумал, Из, идём, — Алек ухмыльнулся, что вызвало сильный восторг у Иззи, и она повела его навстречу неизбежной и такой прекрасной судьбе.
Останавливаясь возле приоткрытых дверей зала, где проходила церемония, Лайтвуд-младшая крепко обняла брата и, шепнув
«Я люблю тебя», скользнула внутрь, закрывая их. Алек глубоко вздохнул, чувствуя, как сердце до боли сильно колотится о рёбра. Он слышал голоса за дверью и знал, что когда они стихнут — это будет знаком того, что настал тот миг, когда двери перед ним откроются.
И долго ждать не пришлось.
Вскоре воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихой-тихой музыкой рояля в зале. Алек в последний раз прикрыл глаза, в уме называя имена всех святых ангелов ему известных, и ближе подошёл к уже открывающимся дверям.
Лицо Лайтвуда осветил мягкий дневной свет, льющийся из больших витражных окон с изображением великого Разиэля с чашой и мечом в могучих руках. Светлый зал был украшен разными цветами, начиная от самых известных, заканчивая самыми экзотическими, но такими до дрожи красивыми, что прикоснуться было боязно. А вдруг опадут. Перед охотником простиралась недлинная мраморная дорожка, ведущая прямо к алтарю. Вдоль неё на стульях сидели его родные и близкие.
Вместе с тихой музыкой Алек не спеша пошёл вперёд, поглядывая на гостей.
«Только не иди слишком быстро и не хмурься, а ещё руки по швам не держи, словно каменный, но и не скрещивай и не размахивай ими. Не шаркай ногами и улыбался, но не широко, а так легко и красиво, понял?» — вспомнил он наставление Клэри и Изабель. Да уж, эти двое были счастливее, чем сам Алек, и летали по Институту как два урагана, следя за тем, чтобы всё было идеальным, словно это их свадьба, а не его. Женщины, что сказать.
Тем не менее, Алек старался следовать их советам, чуть улыбался, но сердце его колотилось так, что, казалось, вот-вот его услышат все присутствующие. Нервы шалили просто безумно, и он попытался отвлечься, смотря на своих гостей.
Вот Саймон сидит неподалёку от первого ряда и, широко улыбаясь, показывает ему два больших пальца. Вот и Клэри, чья улыбка и зелёные глаза сияют добротой и радостью за него, за Алека. И пусть между ними было много недопонимания — это всё в прошлом и сейчас она искренне счастлива видеть Лайтвуда таким. Его сестра Изабель, сильная и стойкая сумеречная охотница, не удержала чистых слёз, даже не пытаясь вытереть их или скрыть и не волнуясь о макияже. Люк и Джослин одобрительно кивали Алеку, крепко держась за руки, олицетворяя яркий пример настоящей и крепкой любви. Его собственные родители: Роберт выглядит серьёзным на первый взгляд, но Алек знает его, он видит едва-едва заметную улыбку на устах отца и это греет душу. А Мариза смотрит на сына внимательно, спокойно и, хоть и без улыбки, но с любовью в глазах. Она любит своего сына таким, какой он есть. Чуть дальше он увидел Джейса. Тот сидел рядом с окном, и свет превращал его золотистые локоны в светящийся ореол вокруг лица. Встречая взглядам своего парабатая, Джейс заулыбался, янтарные глаза весело сощурились. Охотник что-то произнёс одними только губами, но Алеку и слышать не надо было, чтобы знать, что брат сказал ему заветное
«удачи».
Алек медленно шагал, до сих пор до конца не веря в происходящее. Он вглядывался во все эти лица, вспоминая, сколько всего он прошёл вместе с этими людьми. И то, что они здесь ради него и Магнуса дарило ему уверенность в себе, дарило счастье и тепло, и охотник улыбался уже искренне.
Тогда он, наконец, перевёл взгляд на Магнуса. Верховный Маг Бруклина стоял прямо, одетый в элегантный чёрный костюм без рун, как у Алека. Маг был без макияжа. Волосы не торчали, как обычно, ёжиком, а были красиво уложены, но всё-таки в этой причёске было что-то такое, что так свойственно Магнусу, что позволяло сохранить его яркий и неповторимый стиль.
Магнус смотрел на Алека, который шел ему навстречу и ему казалось, что внутри все переворачивается от огромного количества различных эмоций и чувств. Всю ночь маг провел без сна — он нервничал так, как никогда в своей жизни, а уж жизнь у него была очень длинная. Не то, чтобы он сомневался в своих чувствах, нет. Александр Лайтвуд был именно тем, кто был необходим Магнусу, как воздух. Именно рядом с ним Верховный Маг Бруклина научился жить по-настоящему. Все те чувства, которые он испытывал раньше, не стоили и сотой части этого огромного, всепоглощающего чувства любви, которое появилось в его сердце, наверное, с самого первого взгляда в голубые глаза Сумеречного охотника.
Алек стал смыслом существования для Магнуса. Без него не было смысла просыпаться по утрам, без него квартира мага была настолько пустой и холодной, что впору было сойти с ума от дикого, сводящего с ума чувства одиночества, которое возникало в душе, если Александра не было рядом. Но несмотря на это не нервничать не выходило. Магнус полночи задавался самыми различными вопросами. А вдруг что-то пойдет не так, или Алек в последний момент испугается, передумает? Или Изабель потеряет кольца. Или… Тысячи различных «или» крутились в голове мага, но сейчас, когда Александр Лайтвуд шел к нему, чтобы стать навсегда его — маг наконец-то успокоился. Ничего не могло пойти не так, только не сегодня. Только не в этот день. И Магнус улыбнулся, глядя на того, кто был для него всем.
Голубые глаза Лайтвуда встретились с желтовато-зелёными глазами Магнуса, и охотник тут же задержал дыхание. Что-то внутри него затрепетало, при взгляде на это любимое лицо, любимые глаза, руки, улыбку. Магнус Бейн улыбался, гипнотизируя Алека своим шармом и грацией. Стоял прямо, такой желанный, такой родной, что у Алека невольно задрожали коленки. Волнение смешалось с бурей эмоций и мурашками, которые бежали по спине, по животу, по шее. Это было невероятно, неистово и трепетно. Охотник больше не видел никого и ничего, кроме Магнуса.
Александр чуть ускорил шаг, стремясь скорее подойти к любимому, и вот он уже останавливается возле Магнуса под потрясающей аркой, украшенной всё теми же красочными цветами. От них исходил приятный аромат, как дурман, заставляющий улыбаться. Алеку так хотелось коснуться Магнуса, так ныла душа, что он не удержался и взял его за руку, а маг крепко сжал её в ответ. Это прикосновение словно позволило магу увериться, что все происходящее реально, что это не сон. Что это правда происходит здесь и сейчас с ними. Магнус не смог удержать улыбки.
Напротив них стоял брат Захария, единственный, кого они смогли уговорить провести церемонию. Как только женихи перевели взгляд на него, у всех в головах прозвучал спокойный размеренный голос:
«Настало время провести церемонию союза Сумеречного охотника Александра Гидеона Лайтвуда и Верховного Мага Бруклина Магнуса Бейна».
Все окончательно притихли, и Алек почувствовал, как его сердце сделало очередной кувырок. Он вцепился в руку Магнуса ещё крепче. Затем они повернулись друг к другу лицами, чтобы навсегда скрепить свои сердца и души.
«Вы должны произнести друг другу клятвы верности. Повторяйте за мной: Я, Верховный Маг Бруклина Магнус Бейн, беру тебя, Александр Гидеон Лайтвуд, в мужья. Я обещаю любить и оберегать тебя. Несмотря на трудности настоящего и неизвестность будущего, обещаю быть верным тебе и, как маг, клянусь именем Лилит, матери всех магов, что никогда не оставлю тебя».
— Я, Верховный Маг Бруклина, Магнус Бейн, беру тебя, Александр Гидеон Лайтвуд, в мужья, — начал повторять Магнус. Он говорил громко, чётко, но таким нежным голосом, что Алек едва слышно втянул воздух, чуть краснея и не в силах отвести взгляд от светящихся жёлтых глаз. — Я обещаю любить и оберегать тебя. Несмотря на трудности настоящего и неизвестность будущего, обещаю быть верным тебе и, как маг, клянусь именем Лилит, матери всех магов, что никогда не оставлю тебя.
Алек мельком услышал взволнованные вздохи гостей перед тем, как в голове снова раздался голос Брата Захарии.
«Я, Александр Гидеон Лайтвуд, беру тебя, Верховный Маг Бруклина Магнус Бейн, в мужья. Я обещаю любить и оберегать тебя. Несмотря на трудности настоящего и неизвестность будущего, обещаю быть верным тебе и, как Сумеречный охотник, клянусь именем ангела Разиэля, прародителя Сумеречных охотников, что всегда буду рядом с тобой».
— Я, Александр Гидеон Лайтвуд, — собравшись с духом, заговорил Алек. Он изо всех сил пытался говорить спокойно, но нотки волнения проскальзывали в речь. Столько эмоций накрыли его с головой одновременно, но он продолжал, мечтая поскорее прижаться к своему магу, — беру тебя, Верховный Маг Бруклина Магнус Бейн, в мужья. Я обещаю любить и оберегать тебя. Несмотря на трудности настоящего и неизвестность будущего, обещаю быть верным тебе и, как Сумеречный охотник, клянусь именем ангела Разиэля, прародителя всех Сумеречных охотников, что всегда буду рядом с тобой.
«Теперь вы должны скрепить свой союз».
К ним грациозно подошла Изабель. Она перестала плакать, хотя макияж всё равно немного размазался. Но это девушку не волновало. Улыбка не сходила с её губ. В руках она несла золотую с узором из рун подушку, на которой лежало стило и два кольца из чистого золота. Магнус был магом, поэтому Алек не мог начертить ему руну союза, и они решили поступить как примитивные — обменяться кольцами. Но Алек настоял на том, чтобы Магнус нанёс на его кожу руну, он хотел знать и ощущать, что принадлежит магу навсегда. Он до безумия хотел этого. И маг согласился.
Магнус взял серебристое и тонкое стило в руки и повернул руку Алека запястьем вверх. Расстегнув запонки на манжете, чуть закатал рукав и начал медленно рисовать руну. Кожу Алека знакомо покалывало, он всем своим существом ощущал, как всё больше и больше действие руны проникает в него. Его дыхание захватило, когда Магнус начал расстёгивать его рубашку, чтобы нарисовать руну второй раз — уже над сердцем, как положено. От хитрой улыбки Магнуса и взгляда прямо в сердце новая дрожь прошла по телу Алека. Её спровоцировала ещё и руна, выжигаемая на коже и тёплые, пульсирующие магией, пальцы Магнуса.
Алек одними губами произнёс знакомые ему с детства слова:
«Положи меня, как печать, на сердце твоё, как перстень, на руку твою: ибо крепка, как смерть, любовь…»
Когда Алек снова застегнул рубашку, услышал недовольный вздох Магнуса и не смог удержаться от смешка. Теперь Магнус взял кольцо: не слишком толстое, не слишком тонкое, идеально подходящее для безымянного пальца Лайтвуда и аккуратно надел его. Алек, взяв второе кольцо, проделал то же самое, чувствуя, что теперь маг полностью принадлежит ему. Что он принадлежит магу. В этот момент его охватило таким сильным и невообразимым порывом, словно большие золотистые крылья раскрылись за его спиной и он парил, чувствуя себя лёгким и до безумия счастливым.
Он схватил Магнуса за лацканы чёрного пиджака и вовлёк его в страстный и до головокружения, до дрожи в пальцах, нежный поцелуй. Чувствуя дыхание мага, зная, что он улыбается в его губы, Алек ликовал. Ему никогда не было так приятно, он никогда не чувствовал себя настолько защищённым, как в объятиях Магнуса. Он бы вечно стоял так и целовал своего мага, позволяя дыханию смешаться с дыханием возлюбленного. И даже когда зазвучали громкие одобрительные овации, охотник не смог, сил не было оторваться от этих губ.
И лишь когда лёгкие загорели огнём, Лайтвуд отстранился, смотря в глаза Бейну. Теперь пропал весь страх. Теперь он навсегда останется с ним, и ни Моргенштерн, ни война, — ничего не сможет более разлучить их. Ибо Магнус завладел сердцем Алека целиком и полностью.
***
Праздничный зал был украшен великолепно, но Магнусу не было до этого абсолютно никакого дела. Он машинально отвечал на поздравления, которые сыпались на них со всех сторон, улыбался гостям и в целом был само очарование, но мага волновало лишь одно, что его рука покоится на талии Алекса. Что буквально пару минут назад они произнесли клятвы, и теперь ничто не могло разлучить их. И самое главное, что он видел в таких любимых глазах счастье и знал, что именно он является причиной этого счастья.
Маг не думал, что однажды это произойдет с ним и он полюбит так сильно, что весь мир сузится до одного человека. Что все станет не важным, не существенным кроме взгляда любимых глаз. Кроме возможности прикоснуться, поцеловать, просто быть рядом.
Из мыслей Магнуса вырвала музыка. Джейс сидел за роялем и его пальцы перебирали клавиши, рождая прекрасную мелодию. Бейн с улыбкой узнал Шопена. Он всегда любил Шопена.
— Время первого танца, — улыбнулся маг, протягивая руку своему мужу.
И Алек с улыбкой вложил свою ладонь в руку мужа, позволяя увлечь себя в танец под восхищенные взгляды окружающих.
Вскоре к ним присоединились и другие пары. Роберт кружил Маризу, а Саймон — Изабель, но для Алека и Магнуса не существовало ничего вокруг, они смотрели в глаза друг друга и больше не видели ничего.
— Свадьба — это прекрасно, но я жду не дождусь конца праздника, чтобы нагло утащить тебя в спальню, — усмехнулся Магнус, крепче прижимаясь к телу своего любимого охотника.
— Ты можешь думать о чем-то другом? — закатив глаза, притворно разозлился Алек, хотя улыбка на его губах явно свидетельствовала о том, что мысли мужа ему нравятся.
— Когда ты так близко ко мне? — удивленно вскинул бровь Магнус, — другие мысли исключаются сами по себе.
— Вот только не надо меня обвинять в твоей неспособности сосредоточиться, — рассмеялся Алек, а уже в следующую секунду губы Магнуса накрыли его и все мысли моментально исчезли из головы охотника.
— Зато ты у нас воплощение сосредоточенности, — усмехнулся маг, разрывая поцелуй. Алек так увлекся поцелуем, что совсем забыл о танце и умудрился отдавить своему мужу ногу.
— Это все ты виноват, — заявил Лайтвуд, — но я все равно тебя люблю, — мягко улыбнулся он.
— Конечно любишь. Я же само совершенство, — поддел маг охотника, — я тоже люблю тебя, Алек, — добавил он с абсолютно серьезным выражением лица.
Праздник набирал обороты. Тосты за молодых не прекращались, казалось, ни на минуту. Магнус даже пошутил, что гости, скорее всего, хотят их споить и испортить им первую брачную ночь, но Лайтвуд шутку воспринял слишком серьезно, моментально отбирая у мужа стакан. И не важно, что Магнус — маг, и опьянение для него — не проблема. Лучше перестраховаться.
Изабель и Клэри не уставали нахваливать их наряды и наперебой сообщали, как они счастливы. Как великолепна свадьба и как прекрасны Алек и Магнус. Казалось, что свадьба доставляет им удовольствия куда больше, чем самим парням. Впрочем, видеть сестру такой счастливой и воодушевленной Алеку нравилось.
***
Магнус и Алек потихоньку сбежали с собственной свадьбы. Почти все гости были подвыпившими, кто-то вообще давно спал где попало, и все забыли про женихов. Алек, взяв мужа под руку, позволил тайком увести себя в квартиру Магнуса в Бруклине, которая чего только не повидала. Только там было уединённое место, где они могли побыть только вдвоём, отделяясь от шума праздничной суеты.
— Жду не дождусь, когда сорву с тебя этот дурацкий пиджак, — шепнул Магнус на ухо Алеку, и тот застенчиво улыбнулся. Хотя в глазах играли точно такие же озорные огоньки.
— Посмотрим, кто сорвёт его первым, — тихо ответил Алек. Бейн удивлённо посмотрел на своего застенчивого и раньше такого не говорящего нефилима и засмеялся.
Такси, казалось, ехало беспощадно медленно, и у Алека начинали шалить нервы от нетерпения прикоснуться к гладкой коже Магнуса, провести по животу с отсутствующим пупком, спуститься ниже, а там…
Как только дверь квартиры за ними захлопнулась, Магнус, не дав Алеку пройти и шага вглубь квартиры, притянул его к себе и жадно впился в такие родные и мягкие губы. Алек удивился такому напору прямо на пороге, затем улыбнулся в поцелуй и охотно ответил магу. Они целовались страстно, жадно, насыщаясь друг другом, словно были друг для друга и воздухом, и водой, и жизнью. Сплетение языков и смыкающиеся на губе зубы мага сносили Алеку крышу. Он вцепился в Магнуса ещё сильнее.
— Идём, я приготовил кое-что необычное, — отрываясь от опухших губ мужа, с придыханием говорит Магнус и нежно улыбается, за руки ведя нефилима в спальню.
У Алека перехватывает дыхание, когда он видит, как преобразилась их спальня. Комнату заливал приятный тусклый свет от многочисленных свечей, в воздухе витал знакомый до одури запах сандала. Кровать совсем другая, более широкая и бесконечно мягкая на вид с простынями нежного кремового цвета.
— Я думал украсить комнату кучей цветов, но учитывая, сколько их было на свадьбе, и сколько ещё подарили, нам хватит на всю жизнь, — хмыкнул Бейн, следя за реакцией Алека.
А Алек был поражён. Казалось бы, простая романтическая обстановка, но она вызвала у Алека такой восторг, что он с трудом мог дышать. Лайтвуд повернулся к Магнусу и улыбнулся самой доброй и любящей улыбкой, на которую только был способен. Маг, не выдержав, снова притянул мужа к себе, впиваясь в губы и сразу углубляя поцелуй.
— Спасибо, — томно прошептал Алек между поцелуями.
Медленными шагами Магнус шёл назад, к кровати, не отрывая нефилима от себя. Затем резко повернулся вместе с ним и толкнул на кровать. Алека несколько раз слегка подбросило на пружинах, он приподнялся на локтях и хитро посмотрел на мага. Жёлто-зелёные глаза горели огнём страсти и желания, завораживая и гипнотизируя.
Магнус навис над Лайтвудом и нетерпеливо расстегнул пряжку его ремня, стягивая штаны сразу вместе с бельём. Алек привычно зарделся, но в долгу не остался и скинул с мага чёрный пиджак и галстук. Магнус с улыбкой наблюдал, как нефилим пытается совладать с лёгкой дрожью, расстёгивая пуговицы рубашки, что выходило не с первого раза. Один щелчок пальцев и рубашка бесследно пропала, оставляя мага в одних штанах. Алек порывисто вдохнул, оглаживая любимое тело, которое блестело в свете огоньков пламени. Бейн, не теряя времени, снял с Алека остатки одежды и любовался его обнажённым телом, как не любовался ничем и никем другим. Покрытая рунами грудь быстро вздымалась и опускалась.
Магнус почувствовал, как внутри у него всё сжимается от желания. Он наклонился и почти невесомо поцеловал Алека в солнечное сплетение. Алек прикрыл глаза, вздрагивая от горячего дыхания на коже. Магнус целовал каждый сантиметр, каждую руну на коже мужа, дорожкой поцелуев поднимаясь всё выше по шее нефилима. Лёгкий укус в основание шеи заставил Алека нетерпеливо застонать и крепче прижать Бейна к себе. Лайтвуд хотел чувствовать мужа всем телом, хотел его всего, без остатка, но тут заметил, что маг до сих пор в штанах.
— Магнус… сними…
Без лишних слов. Второй щелчок пальцев и штаны исчезают.
Магнус сильнее разводит ноги Алека и прижимается к нему, вырывая страстные стоны своим возбуждением. Магнус взглянул в затуманенные голубые глаза и снова припал к губам своего мужа в нежном и полном чувств поцелуе.
— Алек…
Магнус снова опускается на грудь нефилима, заворожённо скользя пальцами по красивой руне союза, затем целует её, прикусывает, оставляя красные метки. Алеку трудно дышать, его тело дрожит от возбуждения, а пальцы царапают плечи мага. Он сходит с ума от одних только ласк. Он до безумия сильно хочет мага.
— Пожалуйста… — Алек просит и краснеет, заглядывая в родные кошачьи глаза. Магнус в ответ только улыбается, продолжая дразнить мужа. Нет, он определённо хочет растянуть эту ночь.
Сладкие пытки мага заставляют Алека прогибаться и стонать, просить большего, краснея то от смущения, то от желания. Капли пота медленно стекают с его висков и шеи, щекоча кожу. Магнус с наслаждением слизывает их, слушая хрип, срывающийся с губ Алека. Но вскоре маг понимает, что нефилим так долго не протянет. Это не было их первым разом, но Лайтвуду каждый раз было сложно сдерживаться под умелыми ласками Магнуса.
Маг начинает аккуратно подготавливать мужа, медленно растягивая, срывая страстные поцелуи с покусанных и опухших губ. Когда Магнус входит, Алек не сдерживается и вскрикивает, выгибаясь, словно кошка.
Бейн прижал нефилима к постели, одной рукой придерживая его бедро, а другой сжимая кремовую простынь.
— Магнус… М… Ма… Магнус, — стонет Алек, до белеющих костяшек вцепляясь ногтями в спину мага.
Медленные толчки постепенно перерастают во всё более и более быстрые, и вот Магнус перестаёт сдерживаться, когда Алек сильно кусает его плечо и вскрикивает. Лайтвуд не отрываясь смотрит в глаза Магнуса, обвивая ногами его талию и притягивая ещё ближе.
Неумолимо близко и сладко. Они целовали друг друга смазанными поцелуями. Толчки становились всё быстрее и быстрее, тонкая простыня в кулаке Магнуса начала рваться, а комнату заполнили их стоны и нежный шёпот имён. Даже воздух в комнате нагрелся, не давая вдохнуть всей грудью.
С громкими вскриками они одновременно кончили, сжимая друг друга в объятиях так, как будто могли потерять, как будто виделись в последний раз. Как будто у них не было впереди многих и многих счастливых лет.
— Алек… — Магнус тяжело дышал, гладя мужа по раскрасневшейся щеке, — ты в порядке?
— Да, — выдохнул Алек, его руки обессиленно соскользнули с плеч мага. В его сердце любовь и привязанность к Магнусу расцветала всё больше при каждом взгляде в его магические глаза.
— Тогда, может, на второй заход? — задорно улыбнулся Магнус, ласково целуя смеющегося нефилима в вспотевший лоб. — Я так люблю тебя, Алек.
— И я люблю тебя, — прошептал Алек, прежде чем резко притянуть к себе Магнуса, растворяясь в страстном и таком, до мурашек, любящем поцелуе.
