Линии крови

ГРЕЙС Кап... Кап... Кап... Я сидела под дождем в розарии у себя в поместье. Вместо того, чтобы пойти в клуб с сестрой, я гуляла под дождем, как всегда представляя полный ужас для всей своей семьи: белая майка, красная юбка с черными леггинсами и массивные ботинки. Струи дождя стекали по волосам, и я чувствовала полное умиротворение. Дождь успокаивает мои мысли, пока я обхожу каждый сантиметр своего сада. Мой слуга и лучший друг Канмин наблюдает издалека и следит, чтобы я была в безопасности. Я не испорченная хозяйка и не страдаю снобизмом, как раз наоборот - я щедрая и заботливая и искренне привязана к своим слугам, а они отвечают мне взаимностью. Я развернулась и пошла к пруду перед нашим домом. Наблюдая за мелькающими там рыбками, я улыбнулась. Я нечасто улыбаюсь вот так: очень скоро мне исполнится 18, и я наконец-то получу книги и все кухонные принадлежности, о которых я так мечтала. Мне нравится читать и готовить, а когда я вырасту, открою пятизвездочный ресторан в Париже. Мама говорит, что женщина не должна готовить, если она не служанка. Обычно в ответ я начинаю закипать и кричу, что она ошибается, потому что многие известные кулинарные эксперты и шеф-повары - женщины. Она отвечает, что я дурочка, и отправляет в свою комнату. Тогда я ухожу и сажусь за книжки или начинаю готовить на своей миниатюрной плите. Раньше папа меня часто баловал и дарил мне приправы или книги с рецептами. Он говорил, что я лучший шеф в Лондоне. Что я должна слушать сердце. И маму, конечно. Но обычно я слушала его. Пять месяцев назад он погиб в автокатастрофе. Я была там и все это видела, так что неделями я только плакала и не могла остановиться. Но потом решила, что ради него исполню свои мечты, ведь он не хотел бы, чтобы я плакала, поэтому я должна сделать все, чтобы он мной гордился. Сейчас я чаще улыбаюсь, когда вспоминаю о нем. Это тяжело, очень тяжело, но я справлюсь. Канмин принес зонтик и сел рядом. - Не доставай его, ладно? - сказала я. - Хочу почувствовать дождь. Он вздохнул, раскрыл его и оставил только над собой. - А вы не заболеете? Мы не можем позволить нашей госпоже заболеть перед самым днем рождения, - сказал он с широкой улыбкой. - Канмин... Я же просила называть меня по имени... - Прости, забыл~~~ Я хихикнула: они все время притворяются, что забывают. Мои лучшие на свете слуги и друзья, Кайл, Канмин и Майло. Тут пришла моя сестра в своем дизайнерском тренче, с дизайнерским зонтиком и в дизайнерских туфлях. Оглядев меня с ног до головы, она ухмыльнулась. Я вздохнула и посмотрела на нее с безразличным лицом, потому что мне абсолютно неинтересно, какую сцену она сейчас закатит. - Мама сказала, чтобы ты перестала страдать непонятно чем и пошла одеваться для гала-вечера в музее. Только не смей снова вести себя странно и позорить нас. Папочка, может, и разрешил бы, но мы не позволим. Я закатила глаза. Моя сестренка Элизабет, как и я, наполовину кореянка, наполовину англичанка. Ей 25, и она ведет себя как последняя дрянь. Каждую неделю ходит в клуб, тусуется с какими-то отморозками и при этом не считает за человека меня. Серьезно, в ее возрасте можно было бы вести себя более адекватно и вообще быть хоть немного ответственной? Я поднялась и пошла в дом. Комната у меня не как принято у других богатых девушек: моя ... уникальная, в стиле лофт, с кирпичными стенами, мебелью из темного дерева и кучей вдохновляющих меня постеров на стенах. В гардеробной я зашла в секцию с платьями, и там был идеальный порядок, потому что платья я особо не ношу. Я взяла приготовленное для меня викторианское платье, и меня чуть не затошнило при мысли, что мне придется это надеть. Но тут я решила немножко добавить ему своего стиля, это же особо не разойдется с дресс-кодом мероприятия. Я подошла к своей любимой швейной машинке и через несколько минут уже держала в руках достойный наряд. Люблю носить белое, когда требуют черное. Так что с этим очаровательным платьем с рюшечками я надела комбаты и леггинсы, на голове сделала непонятный пучок, добавила черные сережки и красные браслеты. Готово: с юмором, но со вкусом. Минимум косметики - и я сама себе показалась красавицей. Майло, Кайл и Канмин улыбнулись, когда я похвасталась им, и одобрили мою работу. Я засмеялась, надела красный тренч и пошла за мамой и сестрой к лимузину. Там должно было собраться много богатых холостяков, и мама сказала мне выбрать жениха, чтобы я вышла замуж как можно скорее и это стало стратегическим шагом для нашего бизнеса. Я отвернулась, с отвращением представив, что придется выйти за кого-то из этих аристократов или богачей. Ненавижу мужиков нашего круга, это свиньи, которым нужно только развлекаться или доказывать окружающим, что они круче всех. Когда мы приехали на вечер, я зашла, отдала тренч слуге и, как сказала мама, пошла общаться с потенциальными женихами. Я поговорила с несколькими парнями, и они как обычно сразу стали просить мой номер, спрашивать про размер груди и хвалиться, сколько у них денег. Я взяла свой стакан с клубничной содовой и пошла к столику с едой, возле которого стоял высокий парень в красивом черном костюме. Когда я увидела его лицо, застыла на месте: он был потрясающе красив. Идеальная кожа, озорные смеющиеся глаза, правильной формы губы, раскрытые в полуулыбке. Тут я почувствовала, как меня подхватила под руку мама и зашипела мне на ухо: - К этому парню не приближайся. - Что? Почему? - я не понимала, что с ним не так. - Это же Хёнкён, он из очень состоятельной семьи Ким. Мы много им задолжали, и лучше лишний раз на глаза не попадаться, чтобы они не подали иск и не отобрали у нас все, что мы имеем. - А зачем ты брала у них деньги? - Чтобы заплатить за похороны твоего отца. Мы почти разорились, когда он умер, пришлось просить у них. Но сейчас мы с ними расплатиться точно не сможем, так что не говори с ним и вообще держись подальше, поняла? А если он заговорит с тобой, веди себя так, как ты обычно ведешь себя с парнями! Она ушла, а я стояла, не в состоянии поверить, что она только что так унизила меня. Мне стало плохо от всего этого, и я вышла на улицу, чтобы немного подышать свежим воздухом и прогуляться под дождем. Но перед музеем стояла толпа репортеров, и при моем приближении защелкали вспышки, так что пришлось убежать в парк возле музея и спрятаться там на аллее. Я упала на лавочку, расстроенно рассматривая дизайнерское платье, подол которого я уже успела запачкать и за которое мне точно влетит. Вдруг передо мной возникла фигура, это был Хёнкён. Он оказался даже выше, чем я могла подумать. Если бы я встала, достала бы ему максимум до подбородка. Хёнкён улыбнулся и сел рядом: - Люблю такие вечера. Все надевают самые дорогие наряды и драгоценности, напыщенно рассказывают об успехах своего бизнеса, позируют перед камерами и всячески пытаются показать, что они достойны чего-то, кроме сожаления. Я рассмеялась: - Точнее не скажешь. А кому-то еще нужно в этом цветнике жениха найти. Хёнкён сочувственно посмотрел на меня и стал изображать всех самых "завидных" женихов этого вечера, так что через пару минут я просто плакала от смеха. Он улыбнулся и взял меня за руку: - Думаю, не стоит оставаться под дождем, пойдем куда-нибудь. Я с отвращением посмотрела в сторону музея, но тут заметила, как к нам приближается моя мать. И выражение лица у нее было, надо сказать, очень злое. - ... Какого черта ты не в зале? И что ты опять сделала с платьем?! Оно же дизайнерское, а ты мало того что превратила его неизвестно во что, так еще и испач- - Прошу прощения. Хёнкён повернулся к ней, и его лицо вмиг изменилось. Только что он смеялся, а теперь смотрел холодно и презрительно. - Вы не могли бы разговаривать с дочерью при посторонних людях более вежливо? Мама разозлилась еще больше, но не могла ему перечить, поэтому просто схватила меня под локоть и потащила в сторону музея. - И по правилам этикета, стоило бы спросить, закончили мы разговор или нет, а мы его еще не закончили, - послышался ледяной голос. Мама развернулась и сказала раздраженно, но тихо: - Извините, но это моя дочь, и я ее забираю туда, где она должна находиться. Она снова развернулась, чтобы уйти, но Хёнкён продолжил: - В таком случае я вынужден напомнить Вам, что не она одна здесь что-то должна. Мама громко вздохнула и, повернувшись, посмотрела ему прямо в глаза: - Я помню о долге... Но мы не можем сейчас его отдать и не знаю, сможем ли. Дела идут не так хорошо, как хотелось бы, так что может быть, мы можем сделать что-то еще в счет оплаты? Например, у нас есть компания, которая занима- - Можете, - снова прервал ее Хёнкён. - Отдайте мне свою дочь. У меня в поместье она отработает ваш долг, и будем считать, что мы в расчете. Мои глаза расширились от ужаса. Как ему пришло такое в голову? Я многое слышала, но такое... - И мы больше ничего не будем вам должны? - Абсолютно. - Согласна. Что?! У меня защемило сердце. Как она могла согласиться на такую сделку? Просто продать меня? - Берите... От нее и так одни проблемы. Мне как ведро ледяной воды на голову вылили. Ее голос был абсолютно безразличным, и, не в силах в это все поверить, я закрыла лицо руками. Хёнкён подошел ко мне и взял меня за подбородок, заставив поднять глаза на него. - Не плачь. Со мной ты будешь счастливее. Он поцеловал меня в лоб и повернулся, чтобы обговорить переезд. Я так и осталась стоять, не замечая капель дождя, ударяющих по плечам и волосам все чаще. Как меня могли отдать так легко...