Обычно-необычная ссора.

-Да пошел ты, Мидорима Шинтаро! Мне плевать, что там тебе не нравится! Ты редкостный эгоист! Мне нравится общаться с тем парнем, и я не вижу в нашем общении ничего непристойного и плохого. Хватит ограничивать меня во всем! Заколебал! Прямо сейчас пойду к нему! Уж он то не станет орать на меня! -О, конечно, он не станет орать. Он тебя приголубит, да, Такао? Ну и как давно ты в нем защиту и опору видишь, а? Да этот парень прямо рыцарь в твоих глазах! А спасает он тебя от злого дракона-меня? -Хоть что-то ты правильно понял! - ехидно заметил Казунари. На самом деле он никого не считал рыцарем, однако Мидорима так выбесил его своим недоверием, что ястреб не мог не отомстить ему за потраченные нервные клетки. -Так вот что?! Ну и катись к своему спасителю! - Шинтаро словно выплюнул эти мерзкие слова, находясь в праведным гневе. То же самое чувство передалось Такао. От милого, доброго паренька не осталось и следа. Раз уж возлюбленный видит в нем какую-то шлюху, то Казунари не видит смысла и далее продолжать общаться с таким омерзительным ему человеком. -А почему бы и нет! - и, презрительно окинув снайпера уничтожающим взглядом, Такао гордой походкой отправился к выходу из их квартиры. За все действия отвечала злоба, заполонившая почти весь разум. Однако красивый уход обломила его же причина. Мидорима схватил Казунари за запястье и резко крутанул на себя. Так ястреб оказался в стальном захвате Шинтаро. Ас Шутоку обладал более сильной фигурой, нежели Такао, да и руки его были значительно накачены, но Казунари активно сопротивлялся, не падая духом. Пытаясь ударить возлюбленного ниже пояса, бушующий парень заработал нехилый шлепок по мягком месту. Такао тут же залился краской и начал возмущаться, правда Мидорима не обращал на это внимания. Шинтаро решил покончить со всеми этими боями и, взяв Казунари на руки, направился в спальню. Брыкаясь на руках Мидоримы, Такао добился лишь более жестокого захвата, которым его упорно держал снайпер. Добравшись до кровати, зеленоглазый заткнул своего парня грубым, настойчивым поцелуем, который как бы говорил, кому принадлежит этот человек. Быстро освободив Казунари от одежды, Шинтаро связал руки, до сих пор несдавшегося воителя, первым, что попало под руку, по-совместительству, шарфом, который недавно использовался в своем прямом назначении. Такао пребывал в шоке, от чего не смог сопротивлялся вовсе, хотя, его упорство мало бы помогло ему, даже сложись все несколько иначе. Ему вообще отчаянно не хотелось верить в то, что происходило с ним в данное время, а о том, что будет дальше, он думать боялся. Между тем, Мидорима нашел где-то чудо-смазку, хоть и не хотел быть нежным с парнишей, вытрепавшим ему все нервы. Все же самочувствие возлюбленного всегда было важно для него и никакие ситуации не могли этого изменить. Растягивая Казунари, Шинтаро услышал в свой адрес немало интересных словечек, из-за которых к своим действиям он прибавил неоднократные шлепки по одной очень привлекательной пятой точке. "Перевоспитание" Такао шло полным ходом. Наконец, достаточно подготовив прекрасную дырочку любимого к своему большому достоинству, Мидорима одним резким движением натянул Казунари на себя, после чего начал бешеным ритмом вбиваться в тело Такао. Тот извивался и стонал, постоянно разрывалась между охватывающими его болью и наслаждением. И разум, и тело, подчинялись уже другому их равноправному владельцу, доказывая то, что целиком и полностью принадлежат Шинтаро. А Мидорима это чувствовал и был безумно рад тому, что смог добиться свой цели.

***

После потрясающего завершения ссоры возлюбленные повалились на кровать совершенно обессиленные, однако снайпер все же тихо прошептал: -Мой, и только мой! А ответом ему был тихий полувздох: -Конечно твой. И ничей больше. После этого, парни заснули в объятиях друг друга.