Любимому брату суждено быть рабом

С самого детства Дин жил с матерью и отцом в лачугоподобном домике на окраине города. Окраину можно было назвать отдельным поселением, ибо тут жило всё низшее сословие столицы. Дома были в ужасном состоянии, постоянно приходилось латать стены да крыши, чтоб не остаться без крова. Центр же процветал, высокие и богатые здания словно бросали тень на жалкое «поселение». В сердце столицы жило высшее сословие, беспечно соря деньгами и всячески выказывая своё могущество, выставляя напоказ свою власть над низшими. В центре также жили особы среднего сословия, небогатые и небедные, но свободные, вольные работать на более-менее приличных работах и делать что хотят, конечно же, в границах закона. Дин не требовал от жизни многого, он лишь не хотел страшиться и прятаться каждый раз, когда на окраину приезжают работорговцы. Мать работала служанкой, а отец конюхом в близлежащем поместье уважаемого господина Джонсона. Сколько себя помнил Дин, родители всегда там работали, никогда не жаловались на работу, и хозяин никогда не порол их. Это было очень странно, и им очень повезло, ведь всех остальных наказывали почём зря. Когда Дин просил устроиться работать с ними, мать всегда отказывала, утверждая, что мистер Джонсон и так проявляет большое снисхождение, предоставляя им с отцом работу. Но Дин знал, что это ложь, уважаемому господину абсолютно плевать, кто будет мыть его полы и чистить конюшни. Дин понимал, что мать бережет его и не хочет, чтоб он попадался кому-то на глаза, ведь, случись такое, он тут же попадёт на рынок рабов. Мэри очень дорожила своим сыном, любила его и лелеяла, не позволяла выходить за черту поселения бедняков. Ещё в глубоком детстве она предупредила Дина, что ему ни в коем случае нельзя светиться на глазах богачей. Она была счастлива, что её малыш был послушным и исправно прятался от злостных работорговцев. Но Дин никак не мог оставаться ребёнком, он рос и понимал всё значительно явственней, он не хотел мириться с тем, что ему приходиться сидеть на их шеях. Он злился и психовал, но всё также исправно выполнял мамины поручения, ведь он хотел помогать родителям хоть работой по дому и ремонтом захудалых помещений. Мэри никогда не рассказывала Дину, какова была её жизнь до его рождения. О том, что она жила в невиданной роскоши, в сердце столицы, была уважаемой и знатной особой. Ей было приятно и больно одновременно вспоминать те времена. Она была богата, но нелюбима, ей завидовали и её уважали, но её собственный муж предпочитал развлекаться с рабами, нежели с прекрасной женой. Мэри терпела и надеялась, что с рождением наследника, Джон покинет эти глупые забавы с рабами и станет прежним любящим мужчиной, за которого она вышла в молодые годы. Месяца беременности она проводила в гордом одиночестве, лишь изредка встречаясь с благородными дамами, проводя светские беседы, но чуть разговоры заходили в супружеское русло, как Мэри затихала и опечаливалась. Из всех прислуживающих рабов Мэри выделяла одного очень миловидного мужчину, он всегда был обходителен и покладист. Мужчина был красив и статен, что удивляло Мэри, ведь красивые рабы служили только для постельных утех. Для прислуживания и работы по дому годились какие угодно, лишь бы работящие. Этот раб ей определённо приглянулся, и она взяла его в своё постоянное обслуживание. За время беременности она доверительно общалась с ним и, можно даже сказать, подружилась. Роб, так звали раба, был предан и учтив, Мэри доверяла ему, она поведала ему своё горе и печаль. Рассказала, как не ценима мужем и что даже наследник не интересует его, не то что уж она. Между ними завязывались тёплые отношения, ведь Мэри видела как он искренен с ней и как интересуется ею. Когда родился Сэм, Мэри была самой счастливой женщиной в мире. Она не сводила глаз с ребёнка, ей казалось, что, когда в семье появилось такое чудо, то муж не устоит перед обаянием малыша. Но Джон так ни разу и не заинтересовался ребёнком, словно он и не его вовсе. Сэму было уже три годика, а муж так и не удосужился проявить любовь к ним обоим. В один особо пасмурный день, когда Джон в очередной раз утроил свою грязную оргию в утеху приглашенным господам, Мэри заливаясь слезами, задумывала свою скорую кончину. Но судьба не зря привела к ней Роба, и в тот день он, трепеща как осенний листок, признался, что с давних пор влюблён в неё. Конечно же, она усмехнулась его словам и поблагодарила за попытку утешения, но Роб так и не покинул своих попыток. Он всячески уговаривал её покинуть безразличного мужа и сбежать с ним, говорил, как он любит её, как готов жизнью ради неё пожертвовать. Мэри с улыбкой на всё это смотрела, ведь уже давно осознала, что и сама влюбилась в раба. Окончательно потеряв надежду на перемены в поведении мужа, Мэри решилась от него уйти. На горячо произнесённую речь, что она уходит от него к рабу, Джон лишь рассмеялся, бросив в ответ: «Княгине быть рабынею, коль выйдет за раба». Но эти слова не имели для неё никакого значения, ведь она любила Роба, и это было взаимно. Мэри не знала, огорчаться, или радоваться, тому, что Джон не препятствует её уходу. Мэри никогда не жалела о том, что ушла, она счастливо жила с Робом все эти года. Единственное, что терзало её сердце, это то, что Джон не позволил забрать Сэма, как бы она не умоляла, его ответ был категоричным, он только отвечал, что не позволит своему наследнику жить в хлеву, с жалкими рабами. А Сэм вырос настоящим красавцем, Мэри иногда тайно встречалась с ним. Сэм не держал на неё зла и часто предлагал свою всевозможную помощь, но Мэри не хотела иметь дела с бывшим мужем и тактично отказывалась. Дин никогда не видел Сэма, но Сэм отлично знал Дина. Встречаясь с матерью, он., не скрывая, выискивал глазами Дина, следил за ним и спрашивал о нём. Когда Мэри заметила нездоровый интерес Сэма к Дину, она перестала встречаться со старшим сыном. Мэри боялась, что Сэм испортит Дина, что он заберёт его у неё. В 17 лет у Сэма было по меньшей мере пятеро рабов для утех. Джон, не жалея, вливал в его голову всю свою грязь, передавал ему свою похоть. Мэри потеряла первого сына, она не хотела потерять и второго. ***** Отец умер от неизвестной болезни, когда Дину был двадцать один год. Жить стало значительно сложнее, ведь мать так и не позволяла найти Дину постоянную работу. А чуть она узнавала о его подработке, так устраивала скандал с горькими слезами, и умоляла больше так не поступать. Дина всё это раздражало, эта безвыходность и мучения матери, прятки от работорговцев. Мэри загоняла себя работой, не следила за своим здоровьем и вскоре слегла с тяжелой болезнью. Дин жутко боялся за неё, ведь он видел, что становится только хуже. Дин потратил на лекарства все деньги, которые собрал, подрабатывая втайне от родителей. Но ничего так и не помогло, Мэри скончалась за месяц до двадцать второго дня рождения Дина. Дин остался один, в отчаянии, разбитый и угнетённый. Похоронив мать, он осознал, что его больше ничего не держит в этом поселении, он никому не нужен. Дин каждый день ходил на могилу матери и отца, плача и обвиняя себя. Проведя неделю, полную страданий и горя, Дин, в конце концов, впал в апатию. Больше он не страшился работорговцев. Ему нечего терять, думал он, никто не спохватится, никто не будет горевать по нему. Бесцельно бродя по окраине, он даже подумать не мог, что именно сегодня, именно в этот отвратный день, работорговцы решат заехать в поселение. Дин не прятался и даже не сопротивлялся - безвольно сидящего на земле Дина моментально сковали. Под восклицания радости, его повезли в неизвестном направлении. Работорговцы кичились друг перед другом, а Дин, не замечая никого вокруг, просто довольствовался тем, что успел в последний раз побывать у матери на могиле. Ехали они долго, попутно рыща в разных уголках окраины. Парни и девушки, находящиеся рядом с ним, рыдали и кричали, но Дин был спокоен, он абстрагировался от происходящего и витал далеко в своих мыслях. Спустя некоторое время их привезли в огромное здание. Их вели словно скот, влача за кандалы, двух девушек и трёх парней, включая Дина. Завели в здание их через чёрный вход. Расспросив о возрасте и половой жизни каждого, оценивающе осмотрели и погнали в комнату с огромным бассейном, расковали. — Раздевайтесь, — повелевающее сказал один из работорговцев. — Зачем? — испуганно спросила одна из девушек. — А ты как думаешь? Конечно же, тебя сейчас искупают и переоденут, а то никто не станет покупать на аукционе такую оборванку. — О Боже! Рабский аукцион? — воскликнула вторая девушка, начиная плакать ещё больше. — Закройте свои рты! Быстро раздевайтесь! — схватил одну из девушек и толкнул её к бассейну. Дин монотонно разделся и последовал к бассейну, погрузился в воду по пояс и остановился, привыкая к горячей воде. Слегка зачерпывая воду руками, Дин засмотрелся на утекающие сквозь пальцы струйки. Вода была мутной, в избытке залитая ароматическими маслами. Эмоций не было, одна пустота в голове. — Какой послушный, да ещё и девственник, завидую твоему будущему хозяину — бормотал работорговец Дину на ухо, притуляясь к нему сзади, — Да ещё и с таким телом… — зашарил по торсу Дина — Пожалуй, я помою… — Я сам могу помыться! — выламывая руку работорговцу, грубо заговорил Дин — Спасибо! — развернувшись, злобно глядя тому прямо в глаза. — Ах, ты, подонок! — выдёргивая свою руку, — В твоих же интересах, чтоб тебя сегодня купили, иначе ты пожалеешь! — Да-да… Небрежно проговорив это, Дин развернулся обратно, ловя на себе удивлённые взгляды. Найдя на бортике бассейна какой-то гель, Дин, не стесняясь, начал им мыться. Стеснение часто вводило Дина в краску, но не сейчас, даже когда на него смотрит столько людей, апатия поедала все мысли о стеснении. Дин, не торопясь, домылся, тогда всем приказали выбрить всю растительность на теле. Завершив все процедуры, всех пятерых выстроили в ряд и выдали то, что, громко говоря, называлось одеждой, а именно набедренные повязки. Девушки пытались возразить, а парни, похоже, смирились со своей участью. Дин, ничему не удивляясь, надел набедренную повязку, всяко лучше, чем ничего. Когда девушкам пригрозили всыпать розгу, те притихли и с горестными лицами принялись одеваться. Живот Дина оповещал о своём недовольстве, но не было ни единого сомнения, что их не собираются кормить. Когда все оделись, их снова заковали в наручники, но другие, позолоченные и более удобные, девушкам заплели волосы, а торс парней натёрли ароматическими маслами. Тогда работорговцы стали рассказывать, как они обязаны стоять, как держать осанку и как должны быть счастливы, когда какой-нибудь богач захочет их купить. Сообщили, что в данный момент продаются рабы для обслуживания и те ничтожные рабы для утех, которых не пожелали приобрести раньше, а следом начнётся аукцион за новых рабов для утех. Пригрозили, что крупно попадёт тому, кто сегодня не продастся, с явным намёком коварно бросая взгляды на Дина. Безысходность окутала всех «новых» рабов, никто не произносил ни слова. Ещё полчаса пустого монолога о том, как рабы должны себя вести, насмешки над судьбой подстилки и тривиальные приставания к плачущим девушкам. Дин пропускал всё это мимо ушей, ведь он плевать хотел на то, как он там должен обращаться и что делать для собственника его тела. Дин с иронией наблюдал за павлиньей походкой работорговца, надменно указывающего ему его место. Дин, похоже, до сих пор не понимал, в какой ситуации он находится. Знал лишь, что в любом случае ему лучше, чтоб его купили, ведь останься он тут, ничего хорошего ему явно не светит. Мысленно он размышлял о том, какие покупатели будут в зале, как они могут выглядеть, как сделать так, чтоб его купил тот, кто ему хоть внешне понравится. Рассуждая, он совсем забыл, где находится, и вернулся к реальности, когда его ткнули в спину. Опомнившись, он понял, что все остальные уже начали идти к выходу. Подойдя к ширме, Дин увидел за ней помост и очень яркий свет, за помостом было значительно темнее, в полумраке сидели люди. На помосте громко кричал мужчина, оповещая окончания продажи рабов для обслуживания и оглашая аукцион рабов для утех. Как только тот закончил говорить, Дина и других рабов втолкнули на сцену, Дин шел четвёртым, а заключала ряд девушка с жутко заплаканными глазами. Когда Дин повернулся лицом к залу, его сильно ослепило, он прищурился и пытался разглядеть людей в креслах. Пока Дин постепенно привыкал к свету, аукцион начался. Работорговец подскочил к первому парню и стал расписывать его достоинства и нахваливать внешний вид. Объявив начальную ставку, начали торги, которые Дин заметил не очень оживлёнными. Не прошло и десяти минут, как его купила пожилая дама в красном платье, сидящая довольно далеко, чтоб была возможность её разглядеть. Дальше выставили девушку с перепуганным взглядом забитого в угол зверя. Тут зал оживился, и торги пошли в гору. Всевозможные мужики в отвратной физической форме наперебой поднимали ставки. Дина это утомило, и он устремился разглядывать сидящих и не участвующих в ставках. В близлежащих креслах было довольно-таки мало женщин, в основном мужчины, возможно, они предпочитают сидеть в тени, думал Дин. Ни одна так и не пришлась по вкусу Дину, одна пожилая, другая с убогой физиономией, третья, видимо, любительница плотно отужинать. Тем временем девушку выкупил высокий и громоздкий мужчина, её рыдающую сразу же увели за ширму. А Дин понял, что ему стоит поторопиться с высматриванием желаемого «хозяина». Бегая глазами по залу, он заметил, что высокий мужчина крепкого телосложения, сидящий в переднем ряду справа, пристально и с интересом разглядывает его. Он сидел, перекинув ногу на ногу, было видно, что мужчина широкоплеч, с массивной грудной клеткой, волосы были длинные и густые, лицо было сложно разглядеть, но оно явно было привлекательным. Заметив, что Дин так же его разглядывает, он широко улыбнулся и подмигнул. Дин непонимающе скривился, подумав, что возможно этот господин предпочитает мальчиков. Конечно же, удивляться было нечему, множество господ предпочитали рабов мальчиков, но Дин и подумать не мог, что именно ему так не повезёт. Отмахнувшись от своих горьких мыслей и отвернувшись от мужчины, Дин случайно взглянул на даму в бирюзовом, сидящую в углу переднего ряда. На первый взгляд она показалась довольно-таки молодой, аккуратная причёска и тонкий стан, на лицо была довольно миловидной. Дин решил, что самое время попытаться привлечь её внимание к себе. Он глупо мигал и улыбался ей, когда она на него смотрела, расправлял плечи и красовался. Она определённо заинтересовалась Дином, но других рассматривать не прекращала. Дин тяжело вздохнул, когда парня наконец продали, довольно неприятному на вид плешивому мужику с избыточным весом. Тогда работорговец с пламенной речью материализовался рядом с Дином. Доносил до всех в зале, какой Дин красавец, какое чудное у него тело и лучезарная улыбка на его точёном лице, нахваливал, что при всём этом он ещё и девственник. Все грязные извращенцы в зале так и переполошились, работорговец объявил начальную ставку. Сравнивая с предыдущими «лотами», ставка была значительно завышена, как показалось Дину. А вот людям в зале, видимо так не казалось, они всё повышали и повышали. Дин был в лёгком смятении, он не успевал оценить предлагающего ставку, как моментально кто-то предлагал больше. Приглянувшаяся Дину дама, с особым энтузиазмом принимала участие в торгах. С повышением ставок, понижалось количество желающих покупателей. Дама в бирюзовом, несомненно, лидировала, и сердце Дина почти успокоилось. Торги шли уже на непомерных суммах, которых Дин и представить не мог. И когда работорговец уже хотел объявить «победителем» даму, как вдруг кто-то предложил до безобразия неприличную сумму. Взгляд Дина упал на того самого статного господина справа, тот вальяжно сидел, всё также улыбаясь ему. Дина охватила растерянность, он не знал, радоваться ли, что это не толстый ублюдок, или огорчаться, что это не дама. А пока Дин витал в своих мыслях, его уводили за ширму под бурные аплодисменты тому господину. — Да шевели ты уже ногами, скотина! — толкал Дина в плечо работорговец,— Радуйся, что тебе так повезло! — Что? — выныривая из мыслей. — Так ты ещё и умственно отсталый! Говорю, повезло тебе, что тебя купил молодой и красивый господин, его зовут Сэм Винчестер. Его папаша немыслимо богат, так что считай, что ты вытащил счастливый билет! — вещал работорговец, снимая кандалы. — Да плевать я хотел, как его зовут! Сейчас я всё выскажу этому грязному извращенцу! — воинственно выдавал Дин. — Сейчас будет банкет, после аукциона, и ты должен молча следовать за своим хозяином! Попробуешь хоть рот открыть без его дозволения, мигом высекут так, что неделю на ноги встать не сможешь! Тебе всё понятно? Одевайся! — произнеся угрожающую речь, работорговец швырнул в Дина тёмно-синим костюмом. — Что за идиотизм, как это, я не имею права разговаривать? — надевая брюки, интересовался Дин. — Ты раб и ни на что не имеешь права! Неужели ты до сих пор не понял, — насмешливо проговорил работорговец. Дин промолчал, ему нечего было сказать, ведь он действительно только начал осознавать всё происходящее. Апатия покидала его, а на её смену подступало потрясение и взволнованность. Дин старался держать себя в руках, так же монотонно застёгивая рубашку и надевая пиджак. «Что мелет этот работорговец? - думал Дин, - какой к чёрту счастливый билет?». Его продали в рабство на всю оставшуюся жизнь! Дин уже мысленно хоронил все свои надежды и мечты, когда работорговец начал его подгонять. Дина вывели в небольшой холл, в нём уже находились трое ранее проданных рабов. Парни были в идентичных костюмах, а девушка в такого же тёмно-синего цвета платье до колена. В комнате нависала атмосфера отчаяния. Как только работорговец приказал ждать и вышел за дверь, все мигом накинулись на Дина с вопросами, кто его купил. Дина не особо привлекала участь обсуждать своего «хозяина», которого он толком и не видел, поэтому он ограничился словами вроде: «Высокий, крупный господин, с ехидной улыбкой». А вот другим рот было не закрыть, они всё сетовали на свою страшную судьбу, на отвратительных господ, с которыми им придётся спать. Девица особенно раздражала, она всё рыдала и рыдала, а парни не могли уняться, наперебой споря кому из них больше не повезло. У Дина уже начинала болеть голова, тогда наконец-то дверь открылась снова,. и втолкнули последнюю девушку. Работорговец злобно закричал, приказывая всем заткнуться и прекратить рыдания. Приказал подняться и выстроиться у огромных дверей. Дин, тоскливо вздохнув, побрёл к двери, отчётливо понимая, что вот тот момент, когда он впервые встретится лицом к лицу с тем господином. Дверь отворили, и вид открылся на огромную залу, залитую тёплым светом, играла приятная музыка, весь зал был заполнен дорого одетыми господами. Рядом со многими уже стояли рабы, видимо, те, которые для обслуживания, они были в коричневых одеждах. Каждого из пяти рабов, включая Дина, развели поодиночку в разные стороны зала. Пока Дин шел рядом с работорговцем, он увлечённо разглядывал богатые убранства и украшения, которыми были рясно увешены дамы. Зазевавшись, Дин и не заметил, как работорговец остановился и сразу же врезался в его спину. Пробормотав: «Бестолочь», работорговец треснул Дина по затылку, а следом вытолкнул его вперёд. — Очень почтён приветствовать вас, господин Винчестер, — отпуская поклон, — Это ваш новый раб для утех, его зовут Дин, если вам будет угодно его называть по имени. Желаю вам приятного времяпровождения на банкете. Имею честь откланяться. И тут-то работорговец моментально скрылся меж людей, а Дин остолбенел, разглядывая господина Сэма Винчестера. Он был одет в роскошный чёрный смокинг, белоснежную рубашку и строгие чёрные Оксфорды, золотые часы и запонки. Он был выше, чем Дину показалось тогда с помоста, примерно в полголовы выше, чем Дин, плечи действительно широкие, а руки массивные и крепкие. Волосы слегка уложены набок, игривый взгляд, изящной формы глаза. Волевой подбородок и тонкие губы, натянутые в широкой и тёплой улыбке, которая теперь вовсе не казалась ехидной, а наоборот искренней и чарующей. Дин словил себя на мысли, что ему ведь и правда повезло, господин молод и действительно неописуемо красив. Уставившись на Винчестера, Дин задумался, что будь он девушкой, то тут же беспамятно влюбился бы. — Неужели я тебе так понравился? — поигрывая бровями произнёс Сэм. — Что?! Вздор! — хамовато выкрикнул Дин. — Почему тогда глаз не можешь от меня отвести? — насмехался господин. — Глаза промойте, я на настенную резьбу смотрел! — отворачиваясь, лепетал Дин. — Язык прикуси, запрещаю тебе говорить, — улыбка стекла с его лица. — Я буду говорить, когда захочу! — надувая губы, сложил руки на груди Дин. — Десять ударов кнутом и за каждое слово удваиваю наказание — спокойным и грозным голосом проговорил Винчестер. Дин не успел и рта открыть, как господин Винчестер развернулся и пошел в сторону небольшой группы людей. Дин был жутко огорчён, но решил, что болтать себе дороже, и унял свой пыл. Все, что оставалось, это догнать господина и молча следовать за его спиной, словно тень. Они подошли к компании, в которой как раз находилась та дама в бирюзовом платье, похоже, они с господином хорошо ладили. Дин разглядывал присутствующих и слушал их разговоры. — Сэ-эм! Как тебе не стыдно! Вечно ты уводишь у меня из-под носа таких красивых рабов! — разорялась дама в бирюзовом. — Занятное это дело, однако, — подстёгивал даму Винчестер. — Подлец! Но не могу не признать, что у тебя отличный вкус! — дама взяла Дина за подбородок, оценивающе глядя на его лицо, а он хмыкнул, резко отвернувшись, — М-м, ещё и непокорный! Сэм, дай мне его! — Вот уж нет, дорогая, я после тебя не прикоснусь к нему — посмеиваясь, сказал Сэм. — Да как ты смеешь! Я же душка! Ты ведь знаешь! — картинно надула губы девушка. — Я, конечно, люблю тебя, но ложе с тобой делить больше не стану! — нежно приобняв даму за плечи, широко улыбаясь. — Но тебе ведь понравилось! — Бедные твои рабы! — заливался смехом Сэм. Дин стоял в сторонке, глядя на эту «идиллию», думал о том, что, продлись это ещё немного, и его стошнит. Злобно поглядывал на даму в бирюзовом, весело флиртующую с его господином, и почему-то испытывал к ней явственное отвращение. Его раздражало, что она ведёт себя с ним так отвязно, а ему он даже слова сказать не позволяет. Дин облегчённо вздохнул, когда господин последовал к другим людям. Все оценивающе разглядывали Дина и поздравляли Сэма с очередным великолепным выбором. Все эти великосветские беседы жутко утомили Дина, он не мог дождаться отъезда из этого ужасного места. Пробыв на банкете ещё около двух часов, Дин уже отчаялся… было скучно. То и дело он встречался с завистливыми взглядами других рабов, они печально смотрели на Винчестера и корчили злобные гримасы Дину. Когда их господа обменивались поздравлениями с приобретением новых рабов, Дин понимал чувства тех девушек и парней. Винчестер был красив и молод, возвышен и воспитан, в то время как те господа были ужасными хамами и, мягко говоря, не привлекательными особами. Дин бы и сам себе завидовал, не знай он, что ему в первый же день ни за что всыплют десять ударов кнутом. Ещё час бесцельных любезностей с зажиточными лицемерами, и, хвала богам, Винчестер распрощался с ними и последовал к выходу. Дин, конечно же, поплёлся следом. ***** Подъехали они к шикарному двухэтажному особняку, с восхитительным садом, который уходил вдаль за здание особняка. Усадьба была огромной и цветущей, Дин боялся представить, как красиво внутри. Выйдя из машины, они прошли по искусно выложенной камнем дорожке и вошли в дом через массивные резные двери. Дом был невообразимо красив как снаружи, так и внутри, деревянные панели и полы, дорогие ковры и элегантные люстры. Дину перехватывало дух от такой роскоши, он, едва ли не раззявив рот, оглядывался по сторонам. Не обратив внимания, что кто-то подошел, Дин слегка вздрогнул от неожиданности. Видимо, это был дворецкий, так как он попросил верхнее убранство и дальнейших указаний. С интересом оглядел Дина с ног до головы, снимая с господина накидку. — Я срочно хочу горячую ванную! Новому рабу всё покажите и расскажите, то, что ему нужно знать. Выделить рабу комнату на втором этаже, желательно недалеко от меня, — быстро и отчётливо протараторил Винчестер. — Ванна уже готова. Простите, господин. Раба поселить в отдельную комнату? — непонимающе спрашивал дворецкий. — Да, именно так! И Бога ради, искупайте его, терпеть не могу запах масел, которыми мажут рабов! — слегка раздраженно, – А, мало не забыл, три удара кнутом… без особого усердия. Дворецкий поклонился, и Винчестер быстрым шагом последовал вверх по лестнице. Дин не понимал, почему господин понизил наказание, и почему он так расстроен, что тот даже не глянул на него. Напрасно насиловать свой разум, особенно когда на тебя надменно уставился дворецкий. Дин, недовольный таким жестом, вопросительно приподнял бровь. — У меня только два вопроса: чем ты заслужил и чем ты провинился в первый же день, даже не доехав до особняка? — с нескрываемым интересом. — В смысле? Что я заслужил? — непонимающе поинтересовался Дин. — Личную комнату! У господина только два фаворита живут в отдельных комнатах, и далось им это с трудом. А остальные рабы живут в большой общей комнате, где и тебе место, как новому рабу. — Понятия не имею, он даже не захотел со мной говорить, — с безразличием ответил Дин, — И много у него рабов? — Достаточно, и говори «Господин»! — Господин, не господин, да мне плевать! — скрестив руки на груди, небрежно сказал Дин. — Теперь понятен ответ на второй вопрос, ты ещё легко отделался! Видимо, ты ему действительно приглянулся, — улыбчиво хмыкнул дворецкий, — Меня, кстати, зовут Джек. — Дин… — Что же, Дин, пойдём, буду показывать тебе тут всё… Джек показал ему гостиную и кухню, где Дин поневоле вспомнил, что жутко голоден. Его жгучий интерес к еде сразу же пресекли горестным заявлением, что покормят его лишь утром. Потом последовали в общую комнату рабов, огромную, в которой было, по меньшей мере, пятнадцать человек и все парни. Рабы озлобленно смотрели на Дина и переглядывались между собой, явно недовольные вновь прибывшим. Дину стало не по себе, и он поторопил Джека с осмотром этой комнаты, на что дворецкий лишь с насмешкой сообщил, что они все тут друг друга ненавидят, а уж такого красивого как он, они в покое не оставят. Поспешно скрывшись от ненавистных взглядов рабов, Дин поинтересовался своей комнатой. Они стали подниматься на второй этаж, на нём свет был довольно приглушен, внушая сонливость и напоминая об усталости. — Значит так, фавориты господина Винчестера живут в левой части этого этажа, две крайние комнаты принадлежат Рею и Кайлу. Они могут показаться тебе милыми и добрыми парнями, но это лишь на первый взгляд. О дружбе с кем-то из них и думать забудь, они тебя с потрохами съедят, как только узнают, что господин тебя поселил поближе к себе. Кстати, господин живёт в правой части второго этажа. Так как ближайшая к нему комната — это библиотека, то ты будешь жить в комнате, следующей сразу за ней. — Прям-таки не терпится увидеть этих «фаворитов» — закатив глаза, с отвращением выдал Дин. — Хочу сказать, они очень красивы, господин не держит некрасивых рабов. Более того, нет ни одного старше двадцати одного года, он продаёт их, либо дарит даром, даже фаворитов не оставляет. — Вот же умора, меньше чем через месяц мне будет двадцать два, — с лёгкой иронией выдал Дин. — Странно, — слегка опешил Джек, — Он не мог не знать твоего возраста… работорговцы же сообщают… — Наверное, он просто не отличается умом, — посмеялся Дин, — Что ж, где, говоришь, моя комната на месяц? Дворецкий в замешательстве побрёл вправо по коридору. Вошли они в бесподобной красоты комнату, в фиолетовых тонах, больше всего Дину понравилась кровать, он сразу же упал на неё, проверяя на мягкость и удобство - она была восхитительна. И Дин мало так и не заснул, если б не Джек. — О-о, нет-нет, сначала в ванную, иначе господин мне голову свернёт, если ты тут всё провоняешь, он терпеть не может этот запах. — Да что ж ты будешь делать! Есть не дают… спать не дают… — ворчливо поднимался Дин. Ванная оказалась прямо за дверью. «Очень удобно», - подумал Дин, и решил было, что можно и вовсе из комнаты не выходить… разве что покушать. Показав ванную, дворецкий дал добро на крепкий сон в мягкой постели, конечно же, после горячей ванны, которую Дин с удовольствием принял. Вода была удивительно чистая и прозрачная, что, несомненно, радовало. Джек уже давно ушел, и Дин, вдоволь нанежившись в ванной, надел ночные штаны, заготовленные дворецким, и улёгся в белоснежную постель. Гель, которым помылся Дин, приятно ласкал обоняние, а постель была слишком мягкой, чтоб можно было не уснуть. Проваливаясь в мир грёз, Дин с трепетом вспомнил о матери с отцом, надеясь, что они в лучшем мире. Сны были сладкими, Дину снился Сэм и его чарующая улыбка, он проспал бы так вечность, но у кого-то были другие планы. Дин проснулся от громких криков и отбойных стуков в дверь, разморенный, он ели добрался до дверей. Хорошо всё же, что он вчера замкнул дверь, думал Дин, отворяя её. За дверью образовались два парня, брюнет ростом с Дина и блондин на полголовы ниже, оба стройные, полуголые и растрёпанные, явно на несколько лет младше. Лицо блондина было наглым с резкими чертами, что моментально вызывало неприязнь, в то время как брюнет был заспанным и очень милым, с аккуратными чертами лица и искусной формой губ. Глаза у блондина были бешенные, а брюнет едва растулил веки, они взглядом смерили всего Дина, который так и застыл в недоумении. — Ты кто, чёрт возьми, такой?! — истеричным голосом пролепетал блондин. — Вы какого меня разбудили? Умалишенные! — презрительно прищурился Дин и попытался захлопнуть дверь. — Стоять! — заверещал блондин, всовывая ногу между дверью и косяком, — Ты, видать,. оглох! — Проваливайте, парни, я не выспался, — зазевался Дин. — Какого вдруг тебя поселили на второй этаж, да ещё и рядом с господином?! — Я не собираюсь объясняться с недомерком, — на этих словах блондин оторопел. — Сволочь! Да ты не представляешь, что я с тобой сделаю! — в ответ Дин лишь рассмеялся. — Господи, как же мне страшно! — картинно изображая испуг, — Какой-то ты неуравновешенный. Тебя, видать, «любят» меньше, чем брюнета. — Да тут и к бабке не ходи, — с насмешкой начал брюнет, — Вечно у него комплексы на этот счёт, — со знанием дела заверил тот, пренебрежительно тыкая в блондина большим пальцем. — Ты ополоумел?! Ты что такое мелешь! — начал наезжать блондин. — Вот опять начинается твоя истерия! — Ну, вы, парни, пока развлекайтесь, а мне сон дороже… — проговорил Дин, резко захлопывая дверь, — Кретины… Недолго думая, Дин укутался одеялом с головой и снова уснул, словно накопившаяся за все годы усталость решила выплеснуться сейчас и затянуть в пучину снов. Периодично просыпаясь от стуков, следом Дин заснул окончательно крепким сном. ***** Достаточно выспавшись где-то к вечеру, Дин проснулся, сразу же хватаясь за урчащий живот. Сменной одежды не было, так что он решил пойти вниз в спальных штанах и найти Джека. К его удаче он встретил дворецкого, поднимающегося по лестнице. Тот набранил его, что ходит чуть ли не в исподнем, и тут же вручил рубашку и брюки. Дину хватило бестолковости одеваться прямо на ходу, попутно подгоняя Джека на кухню. Там дворецкий познакомил Дина с разными обслуживающими рабами и вдоволь накормил. Надежды Дина поваляться на кровати рассыпались прахом, когда Джек сообщил, что ему пора готовиться к вечеру с господином. Дин, выпучив глаза, начал самоотверженно доказывать Джеку, что он не станет этого делать, никакого секса с господином, никаких «процедур», и пусть его хоть расстреляют. Тогда Дину всыпали обещанных три удара кнутом, «без особого» усердия. Здоровенный мужик полосал Дина безжалостно и беспощадно, чтоб ему пусто было. Ноги трусились, удары жгли и горели огнём, невольные слёзы опутывали щёки, а ревел Дин, словно дикий зверь. Джек предложил «процедуры», или ещё три удара для профилактики. Это был первый раз, когда Дина высекли, боль была страшная, и он не хотел продолжения этой экзекуции. Что ж, деваться было некуда, а в сравнении с кнутом «процедуры» казались вовсе безобидным занятием. На деле так и оказалось, было противно и неприятно, живот крутило и пришлось посидеть в туалете, но эти страдания не шли ни в какое сравнение с кнутом. После всех отвратных процедур было божественно расслабиться в ванной. Нежась в горячей воде и вздрагивая от пекущих следов от ударов, Дин думал, что те парни, как их там, Рей и Кайл, явно не в себе, если думают, что он тут собрался с ними бороться за Винчестера. Дин в голос причитал сам себе: «Да он мне даром не упал, вот ещё, я вообще тут по принуждению, он мне вовсе не нравится, да что вообще в нём такого! И не дождётся от меня взаимности, меньше месяца, и выпрет меня! Чёртов содомит!». От души высказавшись самому себе, Дин с чувством выполненного долга вышел из ванной. Был уже поздний вечер, и Джек сказал, чтобы Дин нашел его в гостиной после принятия ванны. В коридоре, к своей неудаче, Дин встретил блондина. Тот, завидев Дина издалека, злорадски заулыбался, приближаясь к нему. — Боже мой! — насмешливо протянул блондин, — Слышал, тебя выпороли в первый же день, сочувствую! — упражнялся в сарказме раб. — Тебе-то какое дело, недомерок? — надменно смотрел Дин на блондина сверху вниз. — У меня есть имя, придурок! — Ты забыл представиться, когда ломился в мою дверь, как умалишенный, — пренебрежительно глядя на блондина, — Видок у тебя был, мягко говоря, прискорбный. — Я Кайл, КАЙЛ! Сам ты урод! — начинал психовать блондин. — Ты в принципе неуравновешен, как я погляжу… — Дин! Я тебя попросил подойти ко мне, а не издеваться над Кайлом, быстро за мной! Господин скоро приедет! — явился из ниоткуда дворецкий с претензиями. — Прости, недомерок, потом с тобой полюбезничаем, — отсалютовал Дин, ехидно улыбаясь, и с разворота зашагал следом за Джеком. — Да чтоб тебе ещё кнута всыпали! — кричал вдогонку Кайл. Дворецкий зашел в комнату Дина, положил на ночной столик баночку и какую-то одежду на кровать, обувь поставил на пол. В пригласительном жесте указал Дину на кровать и начал открывать баночку с мазью. Дин, недолго думая, скинул рубашку и улёгся на кровать, тогда Джек начал круговыми движениями втирать мазь в ранки от кнута. Хоть они были и неглубокие, но пекло жутко, Дин кряхтел и возмущался. Когда с ранами было покончено, приступили к облачению в принесённый костюм и обувь. Это были чёрные брюки и рубашка, светло-серый жилет и чёрно-серые Оксфорды. Надев это всё, у Дина отвисла челюсть, когда он увидел себя в зеркало. Он наблюдал себя невообразимо красивым и элегантным. Дин крутился и рассматривал себя с разных сторон, радуясь словно дитя. — Уму непостижимо! Какой же я шикарный! Неужели все рабы носят такие одежды?! — тараторил Дин. — Отнюдь, не знаю, чем ты его покорил, но рабы никогда не ходят в таких дорогих нарядах. — Забавно, — продолжая любоваться собой. — Я же говорю, странно это всё. — Я, знаешь ли, не против, пойти что ль Кайла подстегнуть? — засмеялся Дин. — Не стоит, думаю, господин вернётся с минуты на минуту и после ванной сразу же пригласит тебя. — Пф-ф… ну вот, всё настроение испортит, я же сказал, что не собираюсь с ним спать. — Господин вряд ли будет спрашивать разрешения у раба, — монотонно проговорил Джек, выходя из комнаты. Психовать смысла не было, поэтому Дин стал раздумывать, как бы выкрутиться сегодня. Хороших идей было ноль, зато дурацких, за которые явно можно схлопотать кнута, хоть отбавляй. Дин разглядывал себя в зеркало и всё думал и думал, совсем не заметив как мысли перекочевали совершенно в иное русло. Да и как тут заметишь, когда перед глазами видится его широкая улыбка и восторженный стан. А помыслы порождали желание увидеть его обнаженным и прикоснуться к его торсу и широким плечам. Почувствовав приливающийся жар в паху, Дин моментально развеял мысли, махая головой и ударяя себя по щекам, приговаривая «Идиот!». Налупив себя по щекам и успокоившись, Дин завалился навзничь на кровать. Пролежать так долго не пришлось, в комнату зашел Джек и сообщил, что господин ждёт его через десять минут. Дин собрался с силами, напомнил себе, что Винчестер ни капельки не интересует его, гордо поднял голову и пошагал в комнату господина. Дин ворвался в комнату, не стуча. В спальне был слабый приглушенный свет, оформлена она была в темно-синих и золотистых тонах, кровать была слишком большой даже для двух человек. Сэм сидел в пол-оборота у камина на одном из двух кресел, между которыми был небольшой столик, на нём стояла фруктовница, бутылка вина и два бокала. Дин намеренно хлопнул дверью, тогда Винчестер развернулся и легонько улыбнулся, приглашающе поманив рукой. Дин приближался к камину, пристально разглядывая Сэма. Он был одет в белые брюки с ремнём в тон тёмно-синему расстёгнутому пиджаку и нежно голубую рубашку с отпущенными верхними пуговицами. Волосы были слегка влажными, когда тот закинул их рукой назад, они снова опустились, вновь обрамляя его красивое лицо. Дин, еле оторвав взгляд, покрутился около камина и, скрестив руки на груди, окаменел, уставившись в сторону с недовольной миной. Сэм с нескрываемым интересом осмотрел Дина с ног до головы, ему невероятно понравилось увиденное. Брюки восхитительно сидели на ягодицах, жилет элегантно облегал его талию, чёрный цвет ему определённо был к лицу. Лицо, оно было прекрасно даже с маской недовольства, явно наигранной. Короткая стрижка, широко распахнутые глаза, с горящим огоньком, пухлые губы, которые он закусил в ожидании. Дин даже одетый побуждал в Сэме страстное желание. — Я оценил, роскошно выглядишь, тебе очень идёт, — приятным голосом проговорил Сэм, Дин украдкой улыбнулся, — Присаживайся уже. Сэм проговорил это спокойным будничным голосом, словно не приказывал вовсе. Тогда Дин присел и смотрел то на огонь, то на господина, наливающего вино в оба бокала. В комнате было тихо, лишь в камине потрескивали дрова, горячий воздух приятно щекотал коленки. Дин молча наблюдал за Сэмом, отпивающим из бокала, не решаясь нарушить тишину, когда тот сам обратился к нему. — Почему бы тебе не выпить со мной? — указывая на второй бокал, сказал господин, — Кстати, если ты ещё не понял, ты можешь со мной разговаривать. — Больше мне делать нечего, как вино пить с тем, кто меня следом изнасилует! Не дождёшься! — надменно хмыкнув. — Строптивый значит… — не повышая голоса, говорил Сэм — Разве я животное какое, не хочешь, не буду тебя «насиловать», сегодня просто поиграем. — Что значит «поиграем»? В шахматы? — А ты умеешь? — удивлённо спросил Винчестер. — Да, меня мама научила. — Очень мило… — с какой-то горестью произнёс Сэм — Но нет, мой наивный, мы будем играть не в такие игры, а в кое-что занятнее. — Что же это? — с интересом уставился на Сэма. — Коль пить ты не намерен, можешь сразу начинать раздеваться, тогда и узнаешь, — всё так же спокойно говоря, следом отпил вина, — Предпочитаю, чтобы ты хотя бы постарался сделать это эротично. — Ты хочешь посмотреть на меня обнаженного? — начал было краснеть Дин, — Я стесняюсь… — А стоя почти голым перед уймой народа ты вовсе не стеснялся, — подкалывал Сэм. — Это совсем другое, — потупляя взгляд. — Почему же, людей было много, а сейчас только я. — В том то и дело, плевать я на них хотел, а ты… то есть вы… то есть… короче, я не соображал тогда, вот и всё! — в панике запинался Дин. Сэм довольно улыбнулся, протягивая руку Дину, берясь за подбородок и нежно оглаживая большим пальцем щёку. Дин слегка залился краской и выглядел очень мило, особенно когда вздрогнул от прикосновения. Сэму уже не терпелось увидеть его нагим, он так долго ждал дня, когда получит своего брата. Дин понравился ему в тот же миг, как только он его увидел. Когда Мэри решила прекратить общение, Сэм сразу понял, по какой причине это случилось, ведь он утомил её просьбами о встрече с ним и этими голодными взглядами. С самого начала Сэм знал, что хочет не простого общения с братом. Даже не встречаясь с Мэри, Сэм приезжал смотреть на Дина издалека, тот вечно что-то чинил в той отвратительной лачуге. Бестолковая женщина, как думал Сэм, он ведь столько раз предлагал ей помощь, но она непреклонно отказывалась. Сэм смотрел сейчас на Дина и не мог нарадоваться, что ему так повезло, кто бы мог подумать, что он будет на том рабском аукционе. Дин, словно застывший, не шевелился, когда господин гладил его щёку. Он смотрел прямо в его глаза, которые медленно блуждали по его лицу, Винчестер явно любовался им, и Дин это отчётливо заметил, его искреннюю улыбку и сияющие глаза. Он будто очаровывал его, и Дину захотелось вызвать у него ещё больше желания. — Раздевайся, — повелительным голосом сказал Сэм, отнимая руку от лица Дина. — Хорошо… — нерешительно, вставая на расстоянии вытянутой руки перед Сэмом. Дин потупил взгляд, начиная медленно расстёгивать жилет, аккуратно и изящно перехватывая пуговицы. Скидывая жилет, Дин бросил на господина томный взгляд, убеждаясь, что тот увлечённо наблюдает. Следом, приступая к рубашке, спускаясь всё ниже по гладкому шелку, оголяя торс, как бы невзначай прикасаясь к себе. Сэм вальяжно сидел, закинув ногу на ногу, топя улыбку в бокале вина. Рубашка неспешно скользнула на пол, раскрасневшийся Дин понимал, что и сам получает удовольствие от обнажения перед господином. Уже не сводя глаз с Сэма, Дин неторопливо спускал брюки, сгорая от стыда и не медля с нижним бельём. Член Дина был полувставшим, что ужасно смущало, ведь господин с такой похотливой улыбкой разглядывал его. — Очень даже волнующе, — усмехнулся Сэм, — Молодец, — поднимаясь из кресла. Поднявшись, господин снял пиджак и подошел к кровати, взял с неё длинную верёвку, скрученную овалом и затянутую посередине. Дин настороженно наблюдал за этими действиями, ведь он вовсе не понимал к чему Винчестеру верёвка. Обнаженный Дин стыдливо прикрывал пах, переминаясь с ноги на ногу и поглядывая на господина. Тем временем Сэм подошел, распустив верёвку, завязал посередине петлю и накинул на шею Дина, который так и оторопел в недоумении. Винчестер коварно улыбнулся и начал навязывать узлы вдоль верёвки, в общей сложности пять штук. — У тебя очень красивое тело, такое ладное и сексуальное, — говорил Сэм, протягивая верёвку между ног и обходя за спину — Слишком больно было? — спросил он, нежно оглаживая раны от кнута. — Да… — слегка цыкнув от прикосновения к больному месту. Тогда господин прекратил гладить раны и, обвязав ягодицы, вернулся на прежнее место, просовывая концы верёвки между первым зазором вертикальной её части. Проделывая эти действия, Сэм случайно прикасался к члену, чем вызывал у Дина томные вздохи и новую волну стеснения. Тем не менее, Дин послушно стоял, когда Винчестер туго обвязывал его талию, продвигаясь вверх, проделывая те же манипуляции с зазорами между узлами. Касания господина ласкали нежную кожу, будоражили тело и сознание. На груди он продел верёвку в последний раз и вернулся за спину, ещё раз натянув потуже и завязав узел. — Сложи за спиной рука на руку, — повелительно произнёс господин. — Что? И руки тоже? Я же не смогу ими пошевелить! — запротестовал Дин, обернувшись. — Именно, — преспокойно отреагировал Сэм. — Тогда я не смогу защищаться! — начинал нервничать Дин. — Тебе и не придётся… А впрочем, хочешь по-плохому, я буду даже рад, — больно стягивал верёвки в назидание. — Нет! Не надо! — отчаянно провопил Дин, складывая руки за спиной. — Вот и умница. Сэм всё так же спокойно приступил к обвязыванию рук. Закрепив основу на затылке, он закинул верёвки на предплечья, добротно обвязал их и стянул за спину, следом скрепив руки посередине одну на одной. Руки стали неприятно побаливать, грудь поневоле слегка прогибалась вперёд. Сэм обошел Дина и присел на кресло, довольно улыбаясь и разглядывая свою работу. Дин заливаясь краской, отводил взгляд, старался не думать о своём окрепшем члене. — Как я и думал, ты восхитительно выглядишь в сибари, — любуясь Дином, — Твоё тело изумительно, я в восторге! — Спасибо… наверное… — глотая окончания, произносил Дин, стараясь не смотреть Сэму в глаза. Винчестер поднялся и подошел к Дину, с ходу впиваясь в него страстным поцелуем. Дин засовался, сопротивляясь, но спустя мгновение стал робко отвечать на поцелуй. Он был пылким и глубоким, Сэм своим языком обволакивал язык Дина, периодично прикусывая его пухлые губы. Господин крепко прижимал затылок раба, ещё больше углубляя поцелуй. Дину жутко хотелось обхватить его в объятия, закинуть руки на шею, зарыться ладонью в его густые волосы, но дьявольская верёвка не давала ни шанса на манёвры. Дин удовлетворённо мычал, отпустив робость и впиваясь в Сэма с такой же страстью. Винчестер неторопливо оглаживал ягодицы раба, сильно сжимая и отпуская. Возбуждение словно буря накатывало на Дина, распаляя его тело и охватывая разум. Сэм сильно прикусил губу, разрывая поцелуй, следом отстраняясь. Дин разочарованно промычал, подаваясь вперёд, на что Сэм ехидно хмыкнул, скалясь во все зубы. — Садись на колени и разведи бёдра пошире, — приказал господин. Дин лишь всхлипнул, опускаясь на колени, подгибая ноги под ягодицы, поясница натужено прогибалась, под воздействием стянутых рук. Тогда Дин, краснея, развёл ноги в стороны, натягивая внутреннюю сторону бёдер, открывая вид на стоящий колом член. Сидеть голыми ягодицами на ступнях и светить стояком, было жутко стеснительно, тем более перед Сэмом, который с похотливой физиономией нависал сверху. Картина открывалась умопомрачительная. Сэм не мог глаз отвести и еле сдерживался от необдуманных и горячих действий. Перед ним, сидя на коленях, разведя ноги и истекая смазкой, был его брат. Он было знойней, чем в самых грязных помыслах, затянутый в верёвку, покорный и возбуждённый. Сэму срывало крышу, он едва держал себя в руках, хотелось накинуться на него прямо сейчас, закинуть ноги на плечи и отыметь прямо на этом ковре у камина. Не будь это Дин, Сэм бы давно принудил бы его, ни кто не смеет с ним торговаться. Но он ведь обещал его не насиловать… «Что ж, - подумал Сэм, - я заставлю его захотеть этого, он ещё будет умолять меня, чтобы я ублажил его!». И похотливо разулыбавшись, Сэм побрёл к ночному столику у кровати. Господин взял со столика небольшой тюбик и продолговатую коробочку. Положив взятые вещи у ног Дина, Сэм сел позади него, прислоняясь к связанным рукам. Начиная целовать шею, Сэм медленно огладил торс Дина, спускаясь ниже по ромбообразным узорам из верёвки, начиная нежно ласкать член. Сначала крепко ухватился за ствол члена и ласково поглаживал головку, следом выдавил прозрачную смазку из тюбика и начал растирать её по головке. Дин всхлипывал, прикрывая глаза, тогда Винчестер достал из коробочки с жидкостью стальной плаг волнообразного строения с колечком на кончике. — Придётся слегка потерпеть, сладкий, — бархатным голосом прошептал Сэм на ухо. — Это то, о чём я думаю?! Не надо! — запаниковал Дин, когда тот обхватил головку и приставил плаг, — Мне будет больно! — Всего несколько минут… расслабься, — успокаивал Сэм, обводя ушко языком — Обещаю, тебе понравится — спокойно говорил тот, раздвигая шёлку уретры. — Я не хочу-у… — болезненно протянул Дин, когда Винчестер начал проталкивать плаг, — БОЛЬНО! — завопил, начиная ёрзать. — Тише, не то сделаешь себе ещё больнее, — шептал Сэм, проталкивая плаг глубже. Дин сцепил зубы, пытаясь ухватиться ладонями за рубашку господина. Сэм не останавливался, он медленно вставлял плаг, то слегка вынимая его, то проталкивая ещё дальше. Внутри уретры чувствовались сменяющиеся изгибы, особенно крупные, заставляя Дина вскрикивать. Дин закинул голову назад, роняя её на Сэма, который ласкал его шею, нежно покусывая и вылизывая, переключаясь на мочку уха и назад. Тело Дина сотрясалось мелкой дрожью, когда наконец-то плаг вошел до конца. Слегка повременив, Сэм начал медленно потирать ствол, позже обхватывая крепче и дроча быстрее, заставляя ощущать сильную стимуляцию глубоко в стволе члена. Дин начал громко стонать, чувствуя удовольствие от ходящего внутри плага, от его формы и размера. Затёкшие руки уже вовсе не беспокоили его, ему было невероятно приятно чувствовать плаг глубоко в своей уретре. Дин толкался навстречу руке, восхищённо скуля, когда Сэм просунул в колечко плага палец и тот стал двигаться параллельно руке, выходить и входить назад в головку. Дин на последнем издыхании был готов кончить, задрожав сильнее и захлёбываясь стонами, уставившись на свой член. В этот миг, господин больно прижал плаг к головке, переставая дрочить. Дин печально проскулил, тогда Сэм впился в его губы с разворота, больно кусая и жадно вылизывая рот. У Винчестера был сумасшедший, жаждущий вид. — Твой похотливый голосок и развратный вид, у меня ум за разум заходит! — горячо произносил Сэм, — Я не могу это больше вынести! Отсоси мне, либо я тебя изнасилую! — совершенно безбашенно тараторил Сэм, поднимаясь и поднимая Дина за связанные руки, ставя его на колени перед своим пахом. — Господин… — Дин не успел договорить. — Называй меня братом! — разрывая на себе рубашку. — Что? Зачем? — всё ещё пытался сообразить Дин, уже и сам теряя рассудок. — Я приказываю! Сэм уже расстёгивал брюки и Дин понял, что выбор у него не велик. Его тело под рубашкой было божественно, такое мускулистое и поджарое, рельеф торса был невероятно возбуждающим в тусклом свете камина. С трудом удерживая равновесие, Дин выровнялся в непомерной близости от паха господина. Когда Сэм спустил брюки вместе с трусами, Дин едва перевёл дух, его член был бесподобным, большой и красивый, как и весь Винчестер. Дин не успел продолжить свою мысль, как оказался упёртым носом в пах. — Будь умницей, удовлетвори своего старшего брата! — с рыком проговорил Сэм. — М-м, да… — не придав значения словам Сэма, замычал Дин, начиная вылизывать ствол члена. Дин на время забыл, что пару минут назад не смог кончить, он так увлёкся членом Сэма. Слегка прогнувшись в спине, Дин лизал ствол, потом головку, следом обхватывая её губами. Дин словно обезумевший начал сосать член, стараясь всё глубже заглотить его, мысленно сетуя на связанные руки. Сэм уже начинал постанывать, засаживая член глубже в глотку, надавливая всё сильнее на затылок. Слёзы вперемешку с испаринами текли по лицу, тело распалялось всё большим желанием, собственный член уже требовательно ныл. Дин печально застонал, вопросительно взглянув на Сэма, который открыв рот, тяжело дышал и пристально смотрел на него в ответ. От его страстного взгляда, Дин млел всем телом, вспоминая о боли в руках и глотке, которую невыносимо распирал член господина. Жутко хотелось прикоснуться к себе, а ещё больше, чтобы это сделал он. Сэма заволакивали мысли о том, как ему непревзойдённо хорошо во рту Дина, какой он распутный в таком виде; когда член Сэма глубоко в глотке любимого брата, когда он стонет таким сладкозвучным голоском и подрагивает от желания, а как он смотрит на него. Сэму просто сносило крышу, он, закусив губу, наблюдал за заплаканным лицом Дина, чувствуя, что скоро его накроет волной экстаза. Дин уже утопал в огне, когда Сэм ускорил движение, проталкивая член на столько, на сколько позволяли рвотные позывы. Дин болезненно замычал, начиная ёрзать руками, тогда Сэм громко застонал, изливаясь глубоко в рот, донельзя заполняя его спермой. Сэм застыл на несколько секунд, закинув голову и тяжело вздымая грудь. — Я тебя обожаю! — проговорил Сэм, вынимая член и задирая голову Дина вверх, — Глотай! — Позволь и мне кончить — глотая сперму, с жалобным взглядом попросил Дин, чувствуя болезненную тягость в члене. — М-м… — коварно заулыбался Сэм, проводя пальцем по губам — «Позволь мне кончить…», кто? — вопросительно приподняв бровь, проталкивая палец в рот. — Брат? — тот положительно кивнул. — Я слушаю, — улыбаясь ещё шире, застёгивая брюки. — Братик, пожалуйста, позволь мне кончить! — краснея, выдал Дин, сверкая глазами. Сэм тут же схватил его, отрывая от пола, заваливаясь на кресло и усаживая Дина сверху, прижимая связанные руки к груди, а ягодицы к своему паху. Сэм начал потирать и щипать левый сосок, одновременно ласкать шею и размашисто дрочить, заставляя снова почувствовать рельефы плага. Дин довольно застонал, подрагивая и выгибая спину, следом развернувшись и жадно впиваясь в губы Сэма, грубо и резво проталкивая свой язык в его рот. Господин, не останавливаясь, болезненно зажимал и оттягивал сосок, заставляя вскрикивать и целоваться ещё агрессивнее. Дин снова чувствовал притекающий жар, начиная требовательно мычать и кусать Сэма за губы. Тогда тот отпустил ствол и, ухватившись за плаг, стал грубо им двигать. Дин звучно вскрикнул, следом, тяжело дыша и откинув голову на плечо Сэма. Через несколько секунд Сэм резко вынул плаг, который потянул за собой боль вперемешку с безграничным удовольствием. Дин кончил восторженно и довольно много, забрызгивая свои ноги и брюки господина. Лёгкие слёзы проступали на глазах Дина, когда тот обмякал в руках Винчестера. В голове витал ветер, выдувая все связные мысли. Спустя пару минут Сэм, приподняв Дина за рёбра, развернул к себе лицом и стал аккуратно развязывать узлы и распутывать обвязку. Освобождаясь от пут, тело расслаблялось и начинало болезненно саднить. Сэм бережно поглаживал спину и ягодицы, окончательно сняв верёвку, разминал руки и плечи. Осторожно взяв на руки, отнёс разморенное тело на постель и уложил под одеяло. Дин плохо соображал, имел смутное представление о времени и, лишь коснувшись головой подушки, уснул. Сэм ещё долгое время наблюдал за спящим Дином, чувствуя себя на седьмом небе от счастья, зная, что его брат теперь принадлежит ему. В голове так и всплывали идеи, как привязать Дина к себе, как привить ему зависимость. Переодевшись в спальные штаны, Сэм улёгся в кровать, крепко прижимая к себе Дина. Нежно гладя брата по волосам, Сэм не мог понять, как раньше он жил без него. Ещё несколько глубоких мыслей и ,поцеловав Дина в лоб, он так же беспамятно заснул. ***** Пробуждение было умиротворённым, вокруг была тишина, сквозь огромные окна лился яркий солнечный свет, открытая форточка радовала лёгким дуновением ароматных цветов. Лишь открыв глаза, Дин чувствовал себе восхитительно, выспавшимся и довольным, невзирая на вчерашние пытки. Хотя с трудом признавшись самому себе, что это были вовсе и не пытки, Дин понял, что ему очень даже понравилось. Понравилось, как ему было хорошо, какой неотразимый был господин, и как он удовлетворённо чувствует себя сейчас. Неспешно выбравшись из мягкой постели, Дин заметил, что комната идеально прибрана, его вещи лежат на ночном столике, а Сэма похоже и подавно нет. Накинув лишь нижнее бельё, Дин замер у окна, вид был чудесный, зелёные деревья и трава, цветущие всевозможные растения. Лучезарная и солнечная погода так и манила в сад. Отлипнув от окна и захватив свои вещи, он бегом побрёл в свою комнату. В коридоре разные рабы убирали, не обращая внимания на Дина, к счастью Кайлом и не пахло. Залетев в свою комнату, он мигом скинул трусы и помчался в ванную комнату. Запрыгнул в ванную и добротно выкупался в горячей воде, которая всё ещё прижигала ранки, но приятно расслабляла кожу. Вспоминая вчерашнюю ночь, было слишком сложно удержаться от самоудовлетворения. Думая о прикосновениях, о поцелуях, о восхитительном теле и члене Сэма, Дин моментально довёл себя до разрядки, тихо постанывая. Нарядившись в излюбленный костюм, с высокоподнятой головой, Дин побрёл вниз на кухню. На кухне было жутко много народу, похоже он подоспел на обед, что невероятно его расстроило, ведь ему совсем не хотелось видеть все эти ненавистные взгляды. Почти все из присутствующих были рабы для утех, которые злобно смерили новый наряд Дина и его довольную физиономию. Скривив преотвратительнейшие рожи, они принялись между собой поливать Дина грязью. — А может, вы мне в лицо попробуете сказать, а не пищать как крысы? — надменно заговорил Дин. — А может, тебе закрыть рот, не то кто-то разукрасит твоё милое личико? — вызвался кто-то из толпы. — Боюсь, этому «кому-то» потом челюсть не смогут вправить, — всё так же спокойно и надменно. — Советую тебе оглядываться, — проговорил ещё кто-то и те разом рассмеялись. — Шуты, — хмыкнул Дин. Быстренько пообедав, Дин помчался к выходу, самостоятельно отворяя резные двери и выходя на улицу, ему уже не терпелось попасть в сад. Солнце слепило глаза, было слегка прохладно, но ветерок бодрил. Обогнув поместье, Дин оказался у небольшого пруда, лучи солнца играли на водяной глади, на поверхности плавало несколько уток, а всё вокруг цвело. Залюбовавшись увиденным, Дин не сразу заметил Рея, стоящего у самого подножья пруда. Недолго думая, Дин решил к нему присоединиться. — Рей, привет, — вставая вровень с ним. — Ох, привет, Дин, — радушно улыбнулся тот. — Не ожидал тут кого-то встретить, — буднично заговорил Дин. — Я тоже, обычно я здесь один. Тут очень красиво. — Согласен, глаз не отвести. — Отлично выглядишь, — широко улыбнулся Рей, осматривая Дина. — Спасибо, ты тоже хорош, — рассмеялся Дин. — Как первая ночь с господином? — с интересом заговорил брюнет, — Видел бы ты Кайла, он от злости бросался на всё, что видел, — насмешливо хихикая. — Да уж представляю, — отвечая в такт, — А ночь, кхем… была чудная… — слегка стесняясь. — Да неужели, что-то ты больно живенький — посмеивался Рей — Обычно от господина выползают и весь следующий день в кровати проводят. — Ну, я не позволил ему себя насиловать, и тогда мы просто «играли»… — краснел Дин. — Ты отказал ему? И тебя ещё не выпороли? Странно… — призадумался Рей, — Так или иначе, зря ты выделываешься. — В каком это смысле? — прищурился Дин. — Мне безумно нравится секс с господином, и мне всё равно, с кем ещё он спит, главное, что нам несказанно хорошо вместе. А вот Кайл в господина безнадёжно влюблён и очень ревнив, и пока ты играешь в недотрогу, он своего не упустит. Опомниться не успеешь, как эта маленькая дрянь тебя обведёт вокруг пальца. — Да что этот недомерок мне сделает, — рассмеялся Дин. — Он ничего, а вот его длинный язык служит ему хорошую службу, как и некоторые его прихлебатели, — предупредительно говорил Рей. — Как ты ещё его не прикопал в саду? — хмыкая, — Я тебя понял… — Если тебе выпадет возможность избавиться от него, любым образом, не стесняйся действовать, — с самой милой улыбкой, агитировал тот, – Ах! Да, я к твоим услугам! — радостно воскликнул Рей, подавая руку для пожатия. — Приятно иметь с вами дело, — смеясь Дин пожал руку Рея. Дин, не замечая, просидел уйму времени у пруда вместе с Реем, шутя и смеясь. Им было легко найти общий язык, и разговор плавно перетекал из темы к теме. Дин сразу заметил, какой Рей общительный и весёлый, с ним было приятно беседовать. Проторчав с Реем до вечера и поужинав вместе с ним, Дин всё же побрёл в свою комнату, удивляясь, каким это грехом удалось не встретиться с Кайлом. Перехватив в коридоре Джека, Дин поинтересовался, когда же приедет господин. На что дворецкий развёл руками, сообщая, что он в гостях у мадам Беатрис, и, возможно, даже не приедет до завтра. Слегка раздосадовано Дин последовал к себе, и не успел он ступить на порог комнаты, как заметил, что на кровати кто-то лежит. — Какого ляда! Кайл! Прочь с моей кровати! — залетая в комнату. — Какой грубиян! — не обращая внимания, разглядывая свои ногти. — Я тебе сейчас руки выломаю! — хватая блондина за руку и вытягивая с кровати. — Свинья! — кричал Кайл, упираясь ногами в пол. — Проваливай, недомерок! — выталкивая того за дверь. — Не думай, что ты получишь его! То, что вы переспали, ничего не значит! — верещал Кайл, когда Дин окончательно вытолкнул его, замыкая дверь. — Да-да, психопат. Когда Джек пришел на вопли Кайла и отогнал его от дверей, угрожая всыпать кнута, Дин содрал покрывало с кровати и выкинул из комнаты. Доходчиво жестами показал дворецкому, как его достал Кайл и захлопнул дверь. Дин успокоил нервы и направился в комнату с библиотекой. Он сидел на кресле у одинокой лампы, то перелистывая страницы книги вперёд, то назад, перечитывая, непонимающе кривляясь. И книга вроде интересная, и никто не мешает, только мысли вот всё портят, не давая сосредоточиться. В голове то и дело всплывают слова Рея, заставляя Дина задумываться о сексе с господином. Дин всё думал, действительно ли он так опрометчив, вдруг Сэм остался недоволен и вышвырнет его при первых же блеяньях Кайла. Осознавать было противно, что он хотел, чтобы Винчестер взял его. Он никогда не представлял, что ему так понравится мужчина, хотя это немудрено, ведь он восхитителен, его улыбка и стан, с самого начало покорили Дина, как бы он не старался это отрицать. А ночью он был неповторим, такой властный и возбуждающий, до умопомрачения страстный. Дина грело осознание того, как Сэм хотел его, как сильно желал его, но не приступил своего обещания. «Едва ли это было истинно так, ведь он словно с цепи сорвавшись, распирал мой рот, - думал Дин, - так грубо и глубоко трахая его». Не осмысленно Дин уже ласкал себя, подавно обронив книгу, развел широко ноги и вынул член. Дин быстро дрочил, закрыв глаза и запрокинув голову на спинку кресла, томно постанывая. Разрядка необратимо приближалась, бросая в жар. В преддверье кульминации Дин широко раскрыл рот, но вдруг его протяжный стон оборвал поцелуй, в тот самый момент Дин излился в свою руку. Дин усомнился, что это господин, чувствуя совершенно иной поцелуй и резко открыв глаза, перед собой он увидел Рея. — Рей! О господи! Какого чёрта? — запаниковал Дин, заправляя член в брюки. — Какой же ты горячий! — отстраняясь. — Твою мать! Давно ты тут? — хватаясь за голову. — Нет, к сожалению, — ехидно улыбнулся, — Господин не зря тебя купил, ты такой страстный. — Зачем ты меня поцеловал, дурень?! — Больно ты мне нравишься, — мило улыбнулся Рей, — Больше так не делай, а то вдруг бы какая-то сволочь сюда пришла, я же волнуюсь — поучающе проговорил тот, выходя из библиотеки. — Что ты несёшь! — вдогонку бросил Дин. Прытко зачехлившись и вернув книгу на полку, бегом побежал в свою комнату. Приведя себя в порядок и решив, что ждать Сэма не придется, Дин улёгся в кровать, долго ворочаясь и пытаясь выкинуть из головы действия Рея. Поцелуй был вовсе не таким, как с господином, не таким желанным и просто не таким. Грехом Дин уже подумал, что влюбился в Винчестера. Переубедив себя, что быть того не может, спустя две минуты уснул. ***** Проснулся Дин ранним утром, поняв это, он тут же откинулся обратно на подушку и приложил все усилия по изгнанию мыслей, снова засыпая. Проспав так совсем не долго, он всё же встал. Пристрастившись к принятию ванн, Дин и сегодня не упустил этого удовольствия. Очень удачно зашел Джек, принося новую, чистую одежду. Дин немедля облачился в тёмно-синие брюки, белую рубашку и полосатый сине-чёрный жилет. Взъерошил ёжик волос, красуясь перед зеркалом и посылая своему отражению пылкие взгляды. Весь из себя Дин вышел из комнаты, даже не представляя, чем бы хотел сегодня заняться. Господина, по всей видимости, не было, так как рабы вовсю убирались в его спальне, чему Дин крайне удивлялся, ведь там и без того было чище некуда. После вчерашнего происшествия библиотека меньше всего интересовала, а в саду, скорее всего, был Рей, на которого Дин не знал как реагировать. Решив, что для начала дня было бы неплохо пообедать, он последовал по лестнице вниз. Внизу прямо у дверей околачивался дворецкий и Кайл, только Дин поприветствовав Джека, прошел мимо, как открылись двери, и вошел Винчестер. Дин, резко развернувшись, застыл на месте, улыбаясь, глядя на господина, который буднично поприветствовал Джека, отдал ему мелкие приказы и совершенно не обращая внимания на Дина, страстно поцеловав Кайла, последовал на лестницу. На считанные секунды Дин растерялся. Глядя на этот поцелуй, на коварно скалящегося Кайла, на отмороженного Винчестера, удивлённо наблюдал за происходящим. Придя в себя, Дин бросил злобный взгляд в спину господину, тяжело и глубоко вдохнув. — Ты, кажется, что-то забыл, братик! — язвительно провопил Дин, глядя на Сэма исподлобья. Сэм лишь слегка притормозил, устремляя взгляд на Дина и одаривая его лукавой улыбкой, следом скрываясь из виду. Яростно прорычав в сторону недоумевающих Кайла и Джека, Дин гневно пнул входную дверь, вылетая из поместья, мчась в сторону пруда. В саду, к счастью, никого не было, облегчённо вздохнув, Дин уселся на камне у подножья пруда. В думах он грыз себя за нелепую наивность, за то, что чуть было не признал что влюбился. Хотелось врезать в его высокомерную физиономию и выломать что-нибудь этому напыщенному недомерку. Мысленно набив спесивые рожи, Дин слегка охладел. Тут же ему пришла шикарная, по его мнению, идея, он мигом разделся до трусов и с разбегу нырнул в пруд, который к удаче оказался глубоким, но довольно холодным. Вода моментально взбодрила тело и разум, откидывая плохие думы. Немного поплавав, Дин малость согрелся, и плаванье стало в радость. — В пруду нельзя плавать, — весело проговорил Рей, образовываясь у самого края пруда. — А мне плевать, — улыбнулся Дин Рею, продолжая умиротворённо плавать. — Долго ты ещё собрался плескаться? Я принёс тебе полотенце — торжественно потеребив его в поднятой вверх руке. — Раз уж вы так любезны, то выхожу, — со смешком проговорил Дин, выходя из воды. — Я восхищён, — проговорил брюнет, бесстыже разглядывая полуобнаженного Дина. — Полотенечко-то дай, сейчас околею, — закатив глаза. — Я не постесняюсь тебя вывести из этого состояния, — играя бровями. — Да уж, премного благодарен, — выдрав полотенце из рук Рея, — Оставь заигрывания при себе. Закутавшись в полотенце и весело болтая с Реем, Дин слегка забыл о своей злобе. Опять же проведя с Реем полдня, Дин последовал к себе. Вполне довольный проведённым временем и тем, что Рей не упоминал вчерашнего происшествия, да и сегодняшнего, о котором он явно знал. Откровенно, делать было нечего. Рабы в общей комнате на первом этаже явно не скучали, столь громким был хохот, интерес одолевал, но Дин не рискнул сунуться в змеиное кубло. В гостиной, Джек читал книгу, видимо выгадав для себя свободное время. Дин решил, что будет не слишком нагло отвлечь его. — Слушай, Джек, по поводу сегодняшнего утра… — начал Дин, присаживаясь рядом. — Я не знаю и знать не хочу о ваших отношениях, — резко отрезал дворецкий, даже не оторвавшись от книги. — Он сказал тебе что-то обо мне? — уставившись на Джека, — Он специально прилип к Кайлу на моих глазах? — Оставь меня в покое. — Ну, Дже-ек! — заканючил Дин, — Ну расскажи-и! — Что рассказать? — начиная нервничать. — Чего хочет господин?! — Господин хочет, чтоб сегодня к нему привели Кайла! — сорвался Джек – Ох, чёрт… — закрыв глаза рукой. — Хах, не то я ожидал услышать… — отстранённо проговорил Дин, поднимаясь. — Я не то хотел сказать, подожди! — подорвался дворецкий. — Да мне всё равно, скоро я избавлюсь от этого дома, — весело улыбнулся Дин, — Скучно тут, жуть! Джек не нашел слов ответить и промолчал, оседая на диван. Под радостным лицом скрывалась буря злобы, раздражения и ненависти. Резво взбежав по лестнице, Дин пронёсся в свою комнату, которая была убрана, снова! Почему-то это обстоятельство взбесило Дина не на шутку, он принялся пинать мебель и скидывать всевозможные предметы. Выместив злость, улёгся на кровать и, прикрыв глаза, задумался, к чему вся эта неоправданная злоба. В самом деле, чего он хотел, любви до гроба, после одной странной ночи? Вздор, как ему вообще пришло в голову думать о Винчестере в таком свете. Это же отвратительный извращенец с уймой рабов, который плевать хотел на чужие чувства. «Чувства? Да я вовсе ничего к нему не чувствовал», - мысленно противоречил сам себе Дин, то признавая увлечённость Сэмом, то тут же её отрицая, - тем более я раб, у него таких рабов хоть отбавляй, заморится всех любить. То-то они все злющие, - гадал Дин, - но я-то причём, чего они его не ненавидят! Угораздило же меня, - начал сетовать Дин, - хитрый ублюдок, как он посмел так со мной поступать». И жалуясь всевышнему, Дин наконец-то уснул. ***** — Спящая красавица, время вставать… — слышался голос сквозь сон. Голова раскалывалась, до слуха доносились жуткие вопли, а глаза едва открылись. Первое, на что Дин обратил внимание, за окном была кромешная тьма, явно глубокая ночь. Тут-то созрел вопрос. — Какое к чёрту время вставать?! — грубо заговорил Дин, разворачиваясь в сторону говорившего. — Подумал, что тебе не особо приятно тут находиться… — ласково улыбался Рей, проводя рукой по волосам Дина. — Рей? Как ты сюда попал? — удивился Дин. — Ты дверь не запер. У тебя тут словно смерч пронёсся, — оглядывался брюнет. — Твою мать, что это за истошный крик?! — скривился Дин, приподнимаясь на локтях. — Хах, это Кайл ревёт! Ну и голосище, я часто подумываю ему голосовые связки подрезать, жуть, как ты ещё умудрялся спать! — затараторил Рей, с явным отвращением. — Меня сейчас стошнит, он его режет там? — Да нет, Кайл похоже в восторге, давно он так не орал, — призадумался Рей, — Завтра костей не соберёт — насмешливо пробормотал тот — Вставай давай, пойдём в мою комнату, не могу больше здесь находиться. Дин быстро поднялся, разделяя слова Рея и поправив одежду, последовал за ним, не закрывая дверей. В коридоре звуки были слышны в разы сильнее, Кайл стонал и кричал, выкрикивал: «Да, господин!», и Дина чуть не вывернуло. Дин ускорил шаг, обгоняя Рея, словно старался сбежать от этого шума, фактически вломившись в комнату брюнета. Спальня была очень уютная, светлая, в персиковых тонах с утончённой мебелью. Дин, не стесняясь, сразу же улёгся на кровать, дивуясь тому, что в этом доме похоже у всех мягкие кровати. — Так, я тебя не спать позвал! — заворчал Рей, копошась в шкафу. — Не очень то и хотелось! — приподнялся и сел на краю кровати — Чего ты там роешься? — прищурил глаза Дин. — Спонсора хорошего настроения ищу, — широко улыбнулся Рей, демонстрируя бутылку, — Виски! — Ты где его выдрал? — заулыбался Дин. — Стянул у господина! Я к слову, тот ещё мастак! — начал нахваливать себя Рей. — Браво! — картинно захлопал Дин, радостно улыбаясь. Рей так же достал два стакана и сообщил, что кроме яблок, предложить ему больше нечего. Но Дина в общей сложности даже не интересовал этот вопрос, ему хотелось поскорее напиться. Так что, особо не церемонясь, Дин и Рей умостились на кровати, около ночного столика, положив на него бутылку и порезанные дольками яблоки. Брюнет налил виски по половине стакана и протянул один Дину. — Хм… выпьем за твою невероятную очаровательность! — сладкозвучно проговорил Рей, хитро улыбаясь. — Хах… и за твою… — звонко ударяя стакан о стакан, проговорил Дин, следом залпом отпивая половину. Дальше понеслись тосты на любой мотив: здоровье, счастье, красота, сексуальность и прочее, все, что приходило на ум. Но победителем тостов стал: «Чтоб Кайл два дня не смог ног свести!», они пили за это трижды. Дальше были долгие сетования на жизнь, на господина, на Кайла, на работорговцев и на этот мир. Оприходовав виски уже изрядно за половину, разговоры пошли в иное русло. Рей начал расписывать какое у Дина восхитительное тело и до бесстыдства возбуждающая задница. В свою очередь Дин не отставал с комплиментами, восторгаясь тонким станом Рея и роскошными губами. Рей зачарованно говорил о неотразимой улыбке Дина и о его страстном лице, вспоминая ему момент в библиотеке. Дин также нахваливал улыбку Рея, говоря какой он милый и гадая, насколько он милее, когда возбуждён. А Рею дважды говорить не пришлось, он тут же отобрал у Дина стакан, отставляя оба на столик. Не давая Дину опомниться, моментально оседлал его и вонзился поцелуем, прижимая к спинке кровати. Дин сразу же начал отвечать на поцелуй, ухватившись за ягодицы брюнета и грубо их сминая. Тогда Рей довольно прорычал, ласково прикусывая губу Дина, следом широко лизнув челюсть до самого уха, устремляясь к мочке. Дин не упускает возможности укусить брюнета за тонкую и хрупкую линию шеи, при этом тот так вздрагивает, вскрикивая мелодичным голоском. Дин начинает расстёгивать немногочисленные пуговицы, оголяя плечи и грудь Рея, окончательно скидывая рубашку и нежно оглаживая его соски, любуясь его фарфоровой кожей. Рей слегка отстраняется, опуская руки к паху Дина, трепетно приоткрыв рот, вынимает его член, эротично облизывая пухлые губы. Лишь в этот момент Дин понимает, что его член колом встал на Рея. Тем временем брюнет без капли стеснения достал и свой член, прижимаясь к Дину вплотную, он обхватил оба члена, начиная медленно водить рукой. Дин оставив соски Рея в покое, левой рукой сильно обхватил его ягодицу, а правой обвил своей рукой оба члена поверх руки брюнета и страстно впился в его губы. Рей стонал чарующим голосом, свободной рукой обвив шею Дина, бесстыдно вылизывая его рот. Дин задавал быстрый темп, грубо надрачивая и довольно мыча в губы Рею. Обвитые тела жаркой лавиной приближали оргазм, спустя минуту Рей разорвал поцелуй, громко и протяжно застонав. Рей горячо выплеснул сперму на торс Дину, который излился следом в те же секунды, крепко зажав ягодицу брюнета. Рей поднял томный взгляд на Дина, отнимая руку от члена и поднося к губам, развратно слизывая с пальцев сперму. Дин грязно оскалился, опрокидывая Рея на спину, начиная облизывать и прикусывать его соски. Рей трогательно всхлипывал, потом ухватился за лицо Дина и притянув его к себе, нежно поцеловал. Пробормотав что-то милое и невнятное, крепко обнял Дина и обмяк. — Чёрт, ну нет! — подёргал того Дин. Увидев его безмятежно спящим, Дин успокоился, остепеняя свои пьяные желания. Чувствуя лёгкое головокружение, Дин раздел Рея и, раздевшись сам, накрыл обоих одеялом. Заключив брюнета в объятиях, так и уснул. ***** Пробуждение было не самым лучшим, ведь будил их Джек, громко крича и срывая одеяло. Голова болела, вкус во рту был отвратный, а пахло в спальне скверно. Слева с кровати вывалился Рей, неважно выглядящий и складывающий в уме воспоминания вчерашней ночи. Дину было страшно представить, как чудовищно сейчас выглядит он. А дворецкий всё голосил, как ошалелый. — Да чтоб вам пусто было, вставайте! — буквально вырывал руки Джек. — Господи! Да чего тебе надо?! — вытаращился Дин, собирая с пола Рея. — Быстро привели себя в порядок! По десять ударов кнутом обоим! А потом каждый получит своё личное наказание! — горланил тот. — Что? За что? — начал приходить в себя Рей. — О-о! Даже спрашивать не смейте! А то не видно за что! — Да мы ничего не сделали! — начал оправдываться Дин, — Просто выпили и сразу легли спать! — нагло врал Дин. — Ничего не хочу слышать! В ванную и процедуры не забудьте! Через полчаса, Боже упаси, если я не увижу вас у входа, не пожалею добавить ударов! — злобно прокомандовал Джек, выходя из комнаты. — Кажется, мы крупно так попали… — тихо проговорил Рей, обнимая Дина, устремляясь за поцелуем. — Ты чего? — Хочу последний поцелуй… — приближаясь говорил брюнет, — Ведь меня сегодня же вышлют… Печально прошептав последние слова, Рей притянул Дина за подбородок, заключая в нежный поцелуй, закрывая глаза, бесстыдно ухватившись за ягодицу и довольно мыча. Дин пленённый чувственностью, не мог разорвать поцелуй, обхватив тонкую талию Рея. Едва вспомнив о времени, Дин засуетился, Рей в тот же миг отстранился. — Так, нам надо в ванную, время не ждёт! А ты и думать забудь, что тебя вышлют! Я не позволю! — скомандовал Дин. — Ничего не выйдет, — опечаленно поник брюнет. — Ты будешь меня слушаться, понял? — Поиграем в господина? — похотливо проговорил Рей. — Оу, да! — лукаво улыбнулся Дин, — А сейчас в ванную! Следом, легонько поцеловав Рея в губы, Дин опрометью выбежал из спальни, спеша в свою комнату. В комнате и не следа погрома, всё чище прежнего, но дела Дину до этого не было. Быстро проведя все процедуры над своим телом и приняв ванную, Дин оделся и побежал вниз. У нужной комнаты уже стоял злой дворецкий и печальный Рей. — Ты опоздал на семь минут, плюс один удар кнута, — безразлично проговорил Джек, – Рей, милости прошу… Сказал дворецкий, проходя в комнату, Дин понял, что ему предстоит подождать в коридоре. Дальше были хлёсткие удары кнута, истошные крики Рея и самобичевание. Через определённое время Джек вывел Рея под руки, он едва передвигал трясущиеся ноги. — Рей! Ты как? — взволнованно воскликнул Дин, хватая брюнета за лицо обеими руками, вглядываясь в заплаканные глаза. — Не очень… — слабо улыбнулся тот, — Это, оказывается, жутко больно! — В смысле? Тебя раньше не наказывали? — испуганно спросил Дин. — Нет, Дин. Рей был послушным мальчиком, — укоризненно взглянув на Дина, проговорил Джек. — Ох, прости меня! — Ерунда, это же я виноват! — постарался выровняться Рей. — Обойдёмся без нежностей! — прогрубил дворецкий, — Дин тебя уже ждут, или одиннадцать ударов маловато? — Пошел ты! — выпалил Дин, обнимая Рея. — Я в порядке, правда, — отстраняясь от Дина и отходя. Дин понял, что тот не хочет ухудшать ситуацию и тихо проследовал в комнату, Рея же увёл Джек. А дальше была та же экзекуция, что и в первый день, только вот теперь стало ясно, что тогда было всё же без усердия. Одиннадцатый удар был-таки с любовью от дворецкого, с пристрастием отпущенный громилой. Дин еле держался на ногах, подгребая рубашку со стула и выходя в коридор. Джека и на горизонте не было, тогда Дин сообразил, что его жалеть не собираются и самостоятельно поплёлся по лестнице, крепко держась за перила. Кровать, словно манна небесная, встретила своей мягкостью и уютом. Очень хотелось узнать, как там Рей, но вставать не было мочи. Пролежав на животе с полчаса, Дин побоялся, что может занести инфекцию. На скорую прополоснув раны и тело, шипя от боли, накинул штаны и только собрался найти Джека, как тот явился сам. — Нанеси мазь, раны жутко болят, — спокойно попросил Дин, ложась на кровать, — Как Рей? — Нормально, — ограничившись лишь этим словом. Быстро натерев раны, дворецкий приказал раздеться и забрал все старые вещи, оставляя лишь лёгкий халат. Следом удалился, приказывая сидеть в комнате безвылазно, на всякий случай, замкнув дверь с другой стороны. Дин начал разоряться, что они что-то сделают с Реем, упаси Господь, действительно вышлют. Нервные мысли переполняли голову Дина. Он уже не мог дождаться, когда приедет господин, а ведь был только обед. Спина болела, хотелось есть, выйти было невозможно, неизвестно, что сейчас происходило с Реем, все аспекты травили и так подавленное состояние Дина. Он психовал и крыл господина всеми бранными словами, ненавидя и Джека вкупе. Дин жутко хотел увидеть Винчестера, объяснить ему всё, что они ничего ужасного не сделали, в отличие от него, грязного изменника. Он же первый так с ним поступил, он же вцепился в этого недомерка, а Дин влюбился в него как дурак! «Влюбился? Нет-нет-нет! Никакой любви, это не правда!». Начал мучить самого себя Дин, мечась между любовью и ненавистью. «Мне нравится Рей, - начал рассуждать Дин, - его нежная кожа, волшебная улыбка, его возбуждающие стоны, его развратные действия, тонкие пальцы, обвитые на члене, милые розовые соски…». Грязные думы забуяли в голове, и Дин попытался их укротить, переключаясь на Сэма. «Мне ведь определённо нравится Сэм, - заикнулся Дин, тут же начав вспоминать его достоинства, - Винчестер такой дерзкий и властный, с шикарным накачанным телом, такой сексуальный и страстный, с таким восхитительным членом, он так знойно довёл меня до оргазма». Подогрев свое возбуждение до предела, думая сразу об обоих, Дин начал сходить с ума. Каждый из них неимоверно красив и невообразимо сексуален, невозможно перестать думать хоть об одном! Мозг плавился параллельно с изнывающим членом, который Дин размашисто дрочил. Почти лишась рассудка, Дин мечтал о возвращении господина, мечтал снова поиграть с ним, а потом и с Реем. Кончив дважды, Дин слегка унялся, следом остужаясь в прохладной воде. Мысли немного утихомирились, и Дин решил, что раз уж делать нечего, то можно поспать. ***** Разбудил Дина дворецкий, похоже, поздним вечером, спокойным тоном, без агрессии и как-то даже неторопливо. Приказал снова сделать процедуры, никак не реагируя на возмущения Дина, что он даже не ел. Джек не интересовался состоянием Дина, не говорил ничего дельного о состоянии Рея, кроме слова: «Нормально». Не спеша рассказал, что скоро приедет господин, что пусть только попробует тому перечить, спину исполосуют в мясо. Дин без единого возражения согласился, ведь он уже устал ждать, ведь он уже и сам хотел господина. Вновь повторив процедуры, неспешно приняв ванную и накинув прежний халат, Дин был морально готов ко всему. С полной уверенностью он решил что, во что бы то ни стало, уговорит господина не высылать Рея. Дин уже томился в ожидании, нарезая круги по комнате, когда наконец-то пришел Джек. — Господин в плохом настроении, так что мой совет: держи язык за зубами, — снисходительно пробормотал тот. — Эм… одежда? — непонимающе уставился Дин в пустые руки дворецкого. — Она тебе не понадобится, пойдёшь так. — Что ж, хорошо — чувствуя себя слегка стеснённым в одном лёгком халате, — А как Рей, что с ним? — Всё нормально, сколько можно спрашивать. — Ты же не отвечаешь! — Через десять минут у господина, всё. И не сказав больше ни слова, Джек развернулся и ушел, оставляя Дина слегка взвинченным. Помявшись у входа около десяти минут, Дин последовал в комнату господина. Спокойно и медленно зайдя в спальню Винчестера, Дин сразу почувствовал приятный запах, ненавязчивый и лёгкий. Камин всё так же горел, озаряя комнату, в недосягаемости тёплого света камина светил приглушенный свет ламп. Комната казалась гораздо уютнее, чем в прошлый раз, Дин не мог сообразить почему, ведь почти всё было таким же, как и прежде. Кровать была застелена чёрно-синим покрывалом, а на столике у камина вновь стояло вино, но уже изрядно отпитое. Господина в комнате не было, Дин застыл, не решаясь сделать что-либо. Простояв несколько минут без дела, загибая и разгибая ладони да разглядывая босые ноги, Дин всё же решился, бросил это гиблое дело и уселся в кресле у камина. И не успел Дин даже расслабиться, как открылась дверь, и вошел Винчестер. — Ни в чём себе не отказывай. Бесцветно проговорил господин, и Дин замешкал, пытаясь понять, сарказм ли это и стоит ли ему встать. Но тут же набравшись наглости, умостился поудобнее, состроив горделивую физиономию и налил в чистый бокал вина. Винчестер прошел мимо, в одних брюках, сверкая шикарным торсом, отряхивая волосы и усаживаясь в соседнее кресло. Дин провожал взглядом все, даже самые минимальные, движения господина, захлёбываясь вином в помесь со слюной. Сэм спокойно налил себе вина и устремил свой лукавый взгляд на Дина, отпивая из бокала. — Как насчёт виски? — подстегнул Сэм. — Имею честь отказаться, — ехидно пробормотал Дин, доливая себе вина. — Как же так, вино тебе явно не чета, — продолжал издеваться господин. — Каков шутник! — начинал раздражаться Дин. — Как спина? Понравилось наказание? — коварно скалился Винчестер. — Безумно! А как мне понравился Рей! Представить себе не можешь! — в такт язвил Дин. — Имел возможность узреть, не впечатлило, — насмешливо улыбнулся Сэм. — Ты ничегошеньки не видел, ночью нам было о-очень хорошо вместе! — наклонившись, проговорил Дин, вынимая бокал из рук Сэма и отпивая из него. — Нечем рот занять? — грязно проговорил Сэм, переводя взгляд от губ на глаза Дина. — Именно… — стрельнув глазами. — Я не заставлю долго ждать своего любимого младшего братика… — неспешно говорил Сэм, обводя влажные губы Дина большим пальцем и проталкивая его внутрь. — Какие-то грязные у тебя игры… — задумчиво проговорил Дин, обволакивая палец языком — Братик? Меня, конечно, заводит, но почему «Брат»? — следом посасывая палец Сэма. — Потому что ты мой брат, сладкий. Дин мгновенно остановился, пытаясь резко отодвинуться, но Сэм ему не позволил, крепко схватив его большим пальцем за челюсть, а остальными за подбородок. Дин кинул опешивший взгляд на Сэма, всё ещё пытаясь освободиться от хватки, оттягивая руку и кусая палец. Ещё несколько тщетных попыток и, добившись лишь боли в челюсти, Дин унялся и перестал дёргаться. — Успокоился? — ослабляя хватку, пристально глядя в глаза Дина. — Ты что несёшь?! — спросил Дин, лишаясь боли — В смысле «Ты мой брат»? — уставившись на Винчестера. — Разве я сказал что-то сложное? — непонимающе спросил Сэм, — Ещё минуты назад ты понимал значение слов. — Я и так всё понял! То есть я не понял, но я не то не понял… Твою мать! Почему это я твой брат?! — тараторил Дин. — Наверное, потому что у нас одна мать. — Лжешь! Я ни в жизнь о тебе не слышал! — А я вот тобою очень интересовался, — опираясь на спинку кресла, — Мэри даже общаться со мной перестала по этому поводу. Она не хотела, чтоб ты знал меня, так злилась, когда я просил встречи с тобой… — Что? Зачем маме было это делать? — с интересом снова подался вперёд Дин. — Потому что я бы развратил тебя гораздо раньше, — Сэм резко схватил Дина за руку и потянул на себя, усаживая к себе на колени, — Я так давно хочу тебя… — чарующе проговорил на ухо Дину, — Как только увидел тебя, мечтал заполучить. А теперь ты МОЙ раб и навсегда принадлежишь только мне! — грязно заговорил господин, — Не смей перечить мне, я твой господин! Сэм говорил это, и Дин краснел на глазах, не делая ни единой попытки вырваться из его цепких объятий. Все эти слова заводили Дина, он уже возбуждённо подрагивал, когда Сэм аккуратно распустил узел на халате, и тот скользнул по бедру вниз. Дин начал забываться. Винчестер медленно снимал с брата халат, широко облизывая ранки на спине, которые начинали жечь, Дин тихо всхлипывал. — Ты заслужил это наказание, за то, что без моего разрешения прикасался к Рею! — злобно проговорил Сэм, цепляя царапину зубами, Дин вскрикнул, — Но твоё наказание ещё не закончено, братик — спокойно сказал он, легонько целуя Дина в шею. Всего красного и подрагивающего Дина Сэм опустил на пол, ставя на ноги. Дин чувствовал себя в лёгкой затуманенности, но ещё старался твёрдо стоять на ногах. Сэм не стал далеко ходить, он взял наручники с камина и начал сковывать руки Дина спереди. Дин тут же запротестовал, выдёргивая руки и уставляясь на господина. — У тебя нет выбора, — спокойно проговорил Сэм, обхватывая упирающегося брата. — Но я снова не смогу к тебе прикасаться! — почти жалобно. — Надо было думать до того, как ты решил предаваться разврату с моим любимым рабом… — так же невозмутимо, силой заковывая и вторую руку. — Ты сам променял меня на этого недомерка! — Кайла? Хм… ты ведь сам меня не захотел… — издевательски прошептал на ухо, — А Кайл само совершенство, красивый… покорный… способный… у него такой чудный ротик… — злокозненно шептал Сэм, обходя Дина сзади и одаривая его шею поцелуем, каждый раз, как прерывал речь. — Чёрт! Прекрати его нахваливать! Бесишь! — нервно воскликнул Дин, уклоняясь от поцелуя. — Я вот подумал, а зачем мне ты, если меня итак удовлетворяет Кайл… — ухватившись за переднюю часть горла и притянув к себе, медленно проведя языком по затылку — Знаешь, у него такая нежная кожа, синяки после наших с ним игр неделями не сходят… — продолжал пошло бормотать Сэм. — Сволочь! Не смей желать его, когда находишься со мной! — задёргался Дин, вырываясь из рук господина, тот же спокойно его отпустил, слегка отступая. — На колени! — грубо приказал господин, хлёстко ударяя по плечу, откуда не возьмись появившимся стеком. Плечо обожгло несильной, но резкой болью, и Дин тут же выполнил приказ, резво опускаясь на колени и усаживаясь на ступни ног, делая всё рефлекторно и как-то неосознанно. Уже второй раз он оказывался в похожем положении, такой же возбуждённый и залитый краской, лишь руки скованы иначе. Дин сгорбился, пытаясь скрыть своё немалое возбуждение, прикрываясь руками. Дину казалось, что это жутко отвратительно и немыслимо, что его заводит такое поведение Винчестера. Вдруг Сэм осторожно провёл окончанием стека, в виде узкой кожаной полоски, от поясницы вверх по позвоночнику и снова ударил по тому же плечу. Резкая боль снова окатила плечо, горячей волной растекаясь по коже и исчезая. — Выровняйся! — громко приказал господин. Дин незамедлительно выпрямил спину, как можно ровнее, прогибаясь в пояснице и расправляя плечи, но всё так же роняя голову от стыда. Горячий воздух, исходящий от камина, опалял кожу спины, языки пламени облизывали потрескивающие дрова, а Винчестер еле слышно, медленно, обходил Дина, становясь перед ним. Сэм нежно провёл кончиком стека от ключицы до подбородка, слегка надавливая, призывая поднять голову. Дин, к счастью своему, сразу смекнул, чего хочет от него господин, и высоко вскинул голову, устремляя взгляд прямо в глаза Винчестеру. Дин, не отрываясь, смотрел на Сэма, на его довольную и хитрую улыбку, на то, как он оценивающе наклонил голову набок, оглаживая стеком подбородок и скулу. Сэм любовался Дином, его кротостью в данный момент, красивыми изгибами тела и вытянутой шеей, точёными скулами и страстным выражением лица с приоткрытыми губами. Сэм довольствовался тем, что вывел своего брата, что вынудил его хотеть себя так же сильно, как и сам хочет его. Винчестер злорадствовал, что Дина так опечалила невозможность прикасаться к нему. Сэм диву давался, осознавая, как ревниво Дин переносил его секс с Кайлом. Как Дин злится, слыша о Кайле, как Дин вышел из себя, всего лишь увидев лёгкий поцелуй, как он хочет быть лучше Кайла, хочет, чтоб Сэм не желал Кайла. Наивный Дин и не представлял, что Сэму вовсе не нужен Кайл, что это всё хитрый план. Дин выглядел изнывающим от желания, послушно держа спину ровно и уставившись на него с таким милым личиком. Сэм хотел ещё большей покорности от брата. Сэм совершенно ничего не имел против Рея, он ему самому безумно нравился. Такой милый и покорнейший, беспрекословно выполняющий приказы, но такой развратный и страстный. Сэм редко был с ним жесток, он плохо переносил сильную боль, но всё же любил слабую порку, его шикарная фарфоровая кожа была прекрасна. Во время секса его стоны будоражат и восхищают, немудрено, что Рей приглянулся и Дину, братец тоже не промах в выборе рабов. Так или иначе, Сэм всё же хотел поизмываться над Дином, дать ему урок, что не стоит делать что-либо наперекор, потешиться, мучая его возбуждённое тело и сознание. Вдоволь налюбовавшись видом Дина, Сэм взял кляп с того же самого камина. — Открой ротик, сладкий… — ласково проговорил Сэм, приставляя два пальца к губам Дина. Дин смирно открыл рот, моментально захватив два пальца правой руки, в которой остальными пальцами был зажат стек. Дин стал пошло обволакивать пальцы языком, прикусывая и втягивая их глубже, не сводя глаз с господина. Сэм сверху вниз наблюдал за этими действиями, пошло улыбаясь и начиная грубо проталкивать пальцы до упора, наслаждаясь развратным зрелищем. Ещё несколько мгновений, и рот Дина наполнился слюной, которая струйкой сбежала их уголка губ, тогда Сэм вынул пальцы. — Открой пошире, будь умницей, — чарующе проговорил Сэм, стерев потёк слюны. Дин послушно раззявил рот и только сейчас обратил внимание на кляп, когда господин начал приставлять его ко рту. Дин раздосадовано поднял глаза на Сэма, состроил печальное личико, понимая, что теперь и поцелуя не получит, но рта не закрыл. Винчестер протолкнул шарик кляпа в рот и аккуратно застегнул сзади. Дин сразу расслабил челюсть, смыкая зубы на кляпе, чувствуя определённый дискомфорт. Слегка пожевав шарик, Дин начал свыкаться с его присутствием во рту и снова устремил взгляд на Сэма. — Вставай и обопрись о камин, — приказным и спокойным голосом проговорил господин. Дин хотел было повозмущаться, что ноги затекли, а руки скованны, но кляп Сэм ему одел не зря, и, злобно прорычав, Дин всё же поднялся на ноги. Встав, Дин недовольно окинул взглядом Сэма и стек, догадываясь, что его сейчас ждёт. Не дожидаясь наказания за непослушание, Дин мигом развернулся лицом к камину и, вытянув скованные руки, умостил их на деревянную полку сверху каменной отделки. Винчестер подошел ближе, неторопливо провёл стеком по спине вниз и Дин прогнулся в пояснице, совсем ненамеренно оттопырив ягодицы вверх. Сэм пошло промычал, следом просовывая стек между ног, слегка ударяя ноги по внутренней стороне бёдер. Немного замешкав, Дин всё же понял, что нужно господину, и расставил ноги пошире. При этом действии спина прогнулась ещё большей дугой, а Дин почувствовал себя жутко стеснённым и выставленным на показ, ибо так оно и являлось. Оголённые ягодицы, стоящий член, скованные руки и кляп во рту, всё это не давало покоя мыслям Дина, заставляя его думать о невиданной вульгарности. Но думы покинули Дина, когда Сэм, огладив ягодицы кожаным окончанием стека, резко и со свистом хлестнул по правой ягодице. Ягодицу опалила сильная боль, Дин протяжно взвыл, вскидывая голову назад, закусывая кляп. — Ты мой! — ещё один удар по той же ягодице — Только я решаю, с кем ты будешь спать, — абсолютно спокойный голос и снова удар, Дин звучно застонал, — Я буду делить тебя только с тем, кого посчитаю достойным! — левая ягодица не осталась без внимания, тоже получая очередь ударов. Дин трудно выносил хлёсткие удары по ягодицам, громко стонал и вздрагивал, каждый новый удар приносил жар растекающейся резкой боли, смешивающейся с тупой болью от прежних ударов. Но, несмотря на боль и неловкость, Дин получал удовольствие от происходящего. От грубых слов господина, от жгучей боли и от стыдливости, ведь вопреки всему он чувствовал себя невыносимо возбуждённым. Чувствовал наслаждение, получая наказание от господина, блаженно прикусывал кляп, представляя, как тот страстно смотрит на него в такой постыдной позе, как пошло скалится. Член прижимался к животу, истекая смазкой и ноя от желания. Рот исполнился слюной, она вытекала густыми струйками из уголков губ, чуть Дин открывал рот шире, скуля. — Твоё счастье, что Рей мой фаворит. Иначе я бы к тебе и не прикоснулся! — безжалостно отпуская несколько сильных ударов, — Ты трахал Рея? — вдруг, нежно оглаживая горящие огнём ягодицы, спросил Сэм. — М-м, м-м! — невнятно и обиженно мычал Дин, развернувшись к господину и отрицательно мотая головой. Видно было, что Дин едва сдерживал слёзы, так отчаянно мотая головой и жалобно глядя в глаза. Сэм наслаждался видом изящного изгиба спины брата, его сексуальных ягодиц, усыпанных ярко красными пятнами. Удовлетворившись «ответом» Дина, Сэм перестал пороть брата, напоследок всё же хлестнув один раз особо сильно. — Очень хорошо, — садясь в кресло, начал Винчестер, — Тогда я позволю ему с нами поиграть, — как-то самодовольно проговорил Сэм. — М-м? — заинтересованно промычал Дин, оборачиваясь. — Что слышал, раз уж он так понравился тебе, я не против, чтобы мы поиграли втроём, — лукаво улыбнулся Сэм, — Иди ко мне, — улыбаясь во все зубы, протянул руки навстречу. Довольно промычав, Дин разогнулся и, оторвавшись от камина, неспешно побрёл на руки к господину, сверкая глазами. Дин залез на Сэма верхом, сгибая ноги в коленях по углам кресла, присаживаясь бёдрами на ноги господина и забрасывая скованные руки ему на шею. Сэм обхватывает левой рукой талию Дина, а правой ухватывается за саднящую ягодицу, грубо сжимая её, вырывая у брата болезненный всхлип. Стараясь уйти от тупой боли, Дин слегка приподнимается, придвигаясь торсом к Сэму, который, не теряя момента, несильно прикусывает сосок брата, затем лижет его, заставляя Дина трепетно стонать, прикрывая веки. Теряясь в ощущениях, Дин не замечает, как открывается дверь. — Господин, я могу войти? — премилым голоском отзывается Рей. Дин так и вздрогнул, резко опуская голову, уставляясь на Рея, Сэм же наоборот неторопливо оторвался от своего занятия. В дверях, ожидая, застыл Рей, слегка залившись краской и понурив голову. Дин заволновался, наблюдая одеяние Рея, а точнее почти полное его отсутствие. Такие же босые ноги, жутко миниатюрные трусы, едва скрывающие его полувставший член и на весь торс кожаная портупея с вычурным переплётом из ремней соединённых между собой стальными кольцами и пристёгнутая к красивому, искусной работы, ошейнику. Он неловко мялся у порога, ожидая ответа, сексуально закусывая губу. — Заходи, милый, — одаривая Рея ласковой улыбкой. Дин злобно прищурился, после слова «милый», резко переводя взгляд на Винчестера. Тем временем Рей лёгкой походкой приближался, покачивая бёдрами и оправляя портупею. Лишь подойдя, он тут же впился в господина страстным поцелуем. Винчестер, отняв руку от талии Дина, притянул ею лицо Рея за подбородок, углубляя поцелуй, Рей восхищённо ухватил лицо господина обеими руками, увлекаясь. Дин вытаращил глаза на обоих, недовольно и злостно промычал, пытаясь возмутиться. Дин почувствовал себя лишним, ощущая нарастание раздражения, начал тянуть руки, дёргая Винчестера за шею. — Хорош брыкаться! — наконец-то оторвавшись от Рея, блаженно облизывающего свои губы. — М-м! — возмущённо промычал Дин, сердито отворачиваясь в сторону. — Какой же ты нетерпеливый, сладкий мой братик, — Сэм болезненно сжал ягодицу, — Хочешь ещё порки? — ехидно улыбаясь. Дин лишь тихо всхлипнул, не отвечая на вопрос, и перевёл взгляд на раскрасневшегося Рея, а потом на руку Сэма, бесстыдно лапающую ягодицы брюнета. Господин развернул Рея, приспустил трусы, слегка оголяя головку члена спереди и полностью опуская трусы на ягодицах, с интересом огладил основание анальной пробки, прочно засевшей в его попке. Дин звучно сглотнул слюну и заёрзал на ногах Сэма, прижимаясь к нему как можно теснее, тот лишь хитро улыбнулся. — Хорошо-хорошо, мой развратник, — отнимая руку от ягодиц брюнета, – Рей, будь умницей, поласкай милую дырочку Дина, — добротно шлёпнув того по ягодицам — Постарайся уж, мой братик всё ещё девственник, — расплываясь в лукавой улыбке. Дин вновь залился краской, сладко промычав, тая от улыбки Сэма. Винчестер приподнял Дина, словно куклу, ставя на колени, по краям кресла, шире раздвинув его ноги и оттопырив зад, вынуждая сильно прогнуться в пояснице, не убирая его закованных рук со своей шеи. Дин фактически стоял раком, разве что держался за Сэма, что вновь-таки обуревало его стыдом, когда Рей обошел его сзади и опустился на колени перед креслом. Дин обернулся, уставляясь на Рея, нежно оглаживающего его покрасневшие ягодицы. Дин почувствовал себя неловко и рефлекторно выгнул спину, опуская зад. Сэм, явно чувствуя неуверенность Дина, притянул его за шею, сладко целуя и лаская её, правой же рукой поглаживая спину, призывая вновь прогнуться. Под ласками брата, Дин начал расслабляться, возвращаясь в требуемое положение, вздыхая, когда мурашки побежали по спине. Рей, начал неторопливо поглаживать сфинктер, целуя при этом ягодицы, медленно передвигаясь к колечку мышц, заменяя пальцы языком. Дин вздрогнул от прикосновения влажного языка, тихо простонав на ухо Сэму. Рей набирал обороты, активно вылизывая Дина, пошло мыча и сжимая саднящие ягодицы. Винчестер грубо покусывал мочку уха, томительно расстёгивая застёжку кляпа, грубо вынимая шарик изо рта, выпуская небольшой ручеёк слюны. Лишь освободившись от кляпа, Дин впился в Винчестера, небрежно целуясь, сражаясь с онемевшей челюстью, сильно притягивая Сэма к себе скованными руками. Дин не мог насытиться, он так ждал его, так жадно брал этот поцелуй. Пальцы правой руки господин затолкал Рею в рот, тот обильно смочил их, довольно мыча и поглаживая бёдра Дина. Сэм ухватился левой рукой за ягодицу Дина, сильно оттягивая её, а два пальца правой руки приставил к сфинктеру, сначала легонько поглаживая, следом сильно надавливая, проталкивая оба пальца внутрь. Дин громко вскрикнул, утыкаясь в плечо Сэма, начиная дрожать и тяжело дышать. Рей продолжал ласкать бёдра, неторопливо переводя руку на член и медленно поглаживая его. Сэм грубо двигал пальцами внутри, Дину было жутко больно, но боль постепенно иссякала, отступая на смену появляющимся приятным ощущениям. Пальцы уже свободно скользили внутри, Дин стал чувствовать притекающий жар и удовольствие. Однако Сэм вынул один палец правой руки, но тут же вставил ещё один палец левой, стал постепенно растягивать сфинктер в разные стороны, при этом Рей снова начал лизать дырочку, не переставая надрачивать член Дина. Распахнув губы и протяжно скуля, Дин сжимал в ладонях волосы Сэма, дрожа, когда Рей проваливался языком глубоко внутрь, вылизывая тугие стенки сфинктера. Дина бросало из блаженства в мучения и обратно, брат то останавливался, то снова разводил пальцы в стороны, никак не позволяя успокоиться. Горячее ощущение накатывало в области паха, Дин вот-вот готов был кончить. Изощрённо вылизывая Дина, Рей ускорил движение руки на члене, крепко сжимая левой рукой бедро. У Дина не было сил сдерживаться, с восторженным стоном он оторвался от плеча Сэма, заливая его живот и брюки спермой. Не успел Дин опомниться, как оказался на коленях перед креслом, а Сэм уже расстёгивал брюки, вынимая член. Рей цепко обнимал сзади, потираясь своим членом о разгорячённую кожу, царапая и пощипывая соски Дина. Рей тяжело и возбуждённо дышал, целуя затылок и облизывая уши. Дин лишь успел опереться о край кресла, как Рей резко надавил на шею, жестко нагибая к паху Винчестера. Дин уткнулся носом прямо в брызги спермы на животе и незамедлительно приступил их слизывать, следуя к лобку и широко лизнув ствол члена, захватывая губами головку. Рей, не переставая сжимать и щипать сосок, отнял правую руку от шеи, переставая давить и мягко спускаясь от затылка вниз, ныряя ею в расщелину между ягодицами, смочил пальцы и резко ввёл сразу три. Сфинктер отозвался резкой болью, от которой Дин рывком вздёрнул голову, выпуская член изо рта. — Не отвлекайся и соси хорошенько, — грязным голоском пропел Сэм, наклоняя голову Дина вниз и проталкивая член глубоко в глотку, — Я хочу быстрее запачкать твой ротик и заполнить своим членом твою сладкую попку. Винчестер нёс все эти пошлые вещи, а Дин, сгорая от стыда, самоотверженно сосал и вылизывал его огромный член, едва выдерживая мучительно приятные ласки Рея, который бесстыже играл пальцами в дырочке, то нежно поглаживая, то грубо толкаясь ими глубже. Сэм начал толкаться навстречу, томно постанывая и через несколько минут излился в рот Дина. В ту же секунду Рей вынул пальцы, выпрямляясь и плотно прижимаясь к Дину, резко разворачивая его голову, больно ухватываясь за скулы и заключая в грязном и распутном поцелуе. Сперма Сэма смешивается со слюной Рея, вытекает и размазывается по губам, брюнет так пошло мычит, и Дин никак не может разорвать поцелуй, получая удивительное наслаждение от такой «игры». — Милый-милый Рей, до чего же ты непристойный, очень возбуждающе… — бархатным голосом проговорил господин, — На кровать, оба! — приказал он. Винчестер поднялся с кресла и, не оборачиваясь последовал к кровати, скидывая брюки и трусы на ходу. Разум Дина был словно в затмении, он засмотрелся на длинные, накачанные ноги Сэма, на его упругие ягодицы и широкую спину. Дин так и сидел погружённый в созерцание, покуда Рей не выдернул его из этого состояния, снимая наручники и вытягивая за собой, бегом направляясь на кровать. Пронесшись словно ураган мимо господина, Рей запрыгнул на кровать, вовлекая за собой Дина. Брюнет бесцеремонно увалился на подушки у изголовья кровати, широко разводя согнутые в коленях ноги, сверкая оголёнными ягодицами, без невесть когда снятых трусов. Дин заметил, что в то же время анальная пробка всё ещё была на месте. Дин навалился сверху Рея, оглаживая его нежную кожу бёдер, узкую талию, затянутую в портупею, милые розовые сосочки, торчащие между кожаными ремнями, выступающие ключицы, тонкую шею, изящно изогнутую и обтянутую чёрным ошейником, покусывая его маленькие ушки и целуя пухлые губы. Рей мелко задрожал и покраснел, втягивая Дина в страстный, но медленный и глубокий поцелуй, обволакивая своим языком язык Дина. Сэм восхищённо наблюдал за милыми играми брата с Реем, обращая внимание на то, как Рей позволяет Дину владеть собой, как нежно трепещет от его ласк. Сэм заметил, что это единичный случай, когда Рей ведёт себя с кем-то так же, как с ним, раньше он никому кроме него не показывал себя таким милым и дрожащим от желания. Сэм наблюдал их неотразимыми, контрастно выглядящими друг с другом. Фарфоровая кожа Рея и слегка загорелая кожа брата, крепкое и накачанное тело одного и совершенно иное тело другого, хрупкое и тонкое, но оба они были невероятно красивы. Увлечённо занимаясь сосками Рея, Дин абсолютно не замечал, как пошло виляет обнаженными ягодицами, что не оставило Сэма равнодушным. Он так давно мечтал о нём и не собирался больше ждать. Ещё пару секунд полюбовавшись на виляющий зад Дина и на трепетно стонущего Рея, Сэм залез на кровать. Со своей дюжей силищей Винчестер легко оторвал брата от его занятия, грубо потянув за талию, оттягивая назад и утыкая лицом в пах Рея. Дин в недоумении быстро подобрал руки, упираясь локтями в кровать и резво оглянулся, наблюдая коварную усмешку господина. Его тут же бросило и в жар и в холод, от осознания, что наконец-то Сэм им овладеет, и как это должно быть больно, ежели одни пальцы доставляли немалую боль, что уж говорить об агрегате Винчестера. Сэм снова управлял им как игрушкой, приподнимая ягодицы и надавливая рукой на поясницу. Сэм мокрыми пальцами немного поласкал сфинктер, следом приставляя головку члена и несильно надавливая. Дин запаниковал, сильно впиваясь руками во внутреннюю сторону бёдер Рея и тяжело дыша, сжимаясь всем телом. — Нет, не делай это…го! — судорожно пробормотал Дин, роняя окончания слов. — Милый, расслабься, больно будет не долго… — нежно проговорил Сэм, останавливаясь и поглаживая поясницу, – Рей, помоги ему отвлечься, — приказал он брюнету. Рей в тот же миг приподнялся, неторопливо огладив предплечье, следом мягко поднял подбородок Дина, обводя пальцем закушенную нижнюю губу и требовательно проталкивая большой палец между губ. Он смотрел на Дина жутко возбуждающим личиком, опускаясь правой рукой к своему члену, начиная медленно его поглаживать, одновременно пошло мыча и проталкивая палец глубже, открывая Дину рот. — Ну же, сладкий, сделай Рею приятно, он редко получает такое удовольствие, — томно пробормотал на ухо Сэм. — Ди-ин, ты жутко меня возбуждаешь, — медовым голоском прошептал Рей, — Поласкай меня, пожалуйста… — мило закусывая губу, сверкая глазками. Не в силах сопротивляться такому возбуждающему зрелищу, Дин нагнулся ниже, оттопыривая зад, заменяя своей правой рукой руку Рея и начиная вылизывать головку члена, легонько толкая языком уздечку и погружая член в рот. Сэм и не смог бы воздерживаться долго, наблюдая за такой эротичной картиной, так что почти сразу начал проталкивать член в попку Дина. Сэм медленно входил всё глубже, растягивая стенки сфинктера, вырывая у Дина болезненные мычания и дрожь. Дин всё хотел что-то возразить, комкая левой рукой покрывало, но Рей не давал ему шанса оторваться от своего члена. Рей восторженно стонал, сжимая руку на затылке Дина, широко открывая рот и прикрывая веки. Ещё слегка помедлив, Сэм с половины резко вошел в Дина на полную, крепко сжимая его бёдра и очарованно вздохнув, наслаждаясь восхитительной теснотой. Дин вскрикнул так громко, как только мог с заполненным членом ртом, чувствуя, как непомерно его распирает член брата, рефлекторно сжимая член Рея, получая ответный чарующе-болезный вскрик от брюнета. И не успевает Дин испугаться за причинённую Рею боль, как тут же в рот выстреливает горячая струйка, растекаясь по ротовой полости. Дин поднимает удивлённые, широко раскрытые и наполненные слезами глаза на Рея, грациозно выгнувшегося дугой. Несколько секунд, данные Дину, чтоб привыкнуть к огромному члену внутри, уплывают. И, вынув член, господин в считанные секунды перекинул Дина в объятья Рея, который цепко ухватился за шею, увлекая в поцелуй. Сэм вновь обхватил бёдра, уже сразу и резко входя до упора, начиная размеренно двигаться, глубоко и болезненно проникая. Пока лишь страстный поцелуй Рей отвлекал от боли, он мило хмыкал и успокаивающе поглаживал спину. Ещё несколько натуженных движений, и член Сэма стал гораздо свободнее ходить внутри. Ягодицы с пошлым звуком шлёпали о пах Винчестера, внутри становилось скользко и горячо, Дин тихо застонал, разрывая поцелуй с Реем. Сэм, обхватив Дина за грудную клетку, поднял его, ставя на колени, не вынимая член и ухватившись за тазовые кости, продолжил двигаться. Сэм то ускорял темп, то замедлял, целуя и кусая шею, лаская мочку уха и проваливаясь языком в ушную раковину. Дин разнежившись, закинул руки на шею Сэму, выворачиваясь и жадно целуя его, проталкивая свой язык глубоко в его рот и грубо схватив его за волосы, впиваясь сильнее. — Какой отзывчивый, такой страстный и сексуальный! — с трудом разорвав поцелуй, — Ты предел моих мечтаний, братик! — пылко заговорил Сэм на ухо, — Ты мой навсегда! — Да! — «Да», кто? Ди-ин, неужели ты забыл? — издевательски прошептал Сэм, делая пару особо грубых толчка. — Братик! Да, мой любимый братик! — дрожащим, срывающимся голосом завопил Дин. — Я говорил тебе, как я тебя обожаю? — задал Сэм риторический вопрос, возобновляя размеренные толчки, начиная увлечённо целовать Дина. Дин не заметил, как боль почти насовсем отступила, тело охватывал жар и неимоверная страсть. Дин уже довольно стонал, прогибаясь и кусая губы брата, получая неописуемое наслаждение от его огромного члена, так горячо распирающего его, так глубоко входящего. Ко всему удовольствию подключился Рей, начиная быстро сосать член Дина, заставляя его стонать ещё восторженней. Дин оторвался от губ Сэма, широко распахнув губы и опуская взгляд на Рея, который в считанные минуты, на пару с Сэмом довёл его до умопомрачительного завершения. Дырочка пульсировала, сжимая внутри себя член брата, Сэм экстатически стонал. Словно вытягивая жизненную силу, Рей вкусил всю выплеснутую сперму, развратно облизываясь, игриво поцеловав Дина в губы и тут же увалившись на кровать, широко разводя выпрямленные ноги. Дин вздрогнул от сильного укуса в шею и, звучно вздохнув, закинул голову на плечо брата. Сэм сводил с ума, начиная двигаться в особом ритме, жестко толкаясь и задевая комочек нервов, Дин дрожал от удовольствия, в который раз теряя голову. Член тёрся о простату, доставляя удивительные ощущения, срывая с губ сладкие стоны и вновь наполняя глаза слезами. Дин уже элементарно не контролировал своё тело, жар в дырочке знойным потоком опалял всё остальное тело, пуская по коже испарины. Дин и так уже изнемогал от ощущений, но опустив глаза, ему совсем снесло крышу от увиденного жутко развратного Рея. Тот пошло облизывал пальцы, играя анальной пробкой в своей попке и пристально рассматривая разворачивающиеся перед ним действа. Дин не смог долго любоваться шаловливыми играми Рея, Сэм, ухватившись за горло, в исступлении задрал голову брата, с рыком впиваясь в его шею. Правой рукой он всё так же держался за тазовую кость, начиная резче вбиваться, продолжая невыносимо задевать простату, разжигая всё внутри с большей силой. Дин не находил себе места, его бросало из огня да в полымя, он ярко и тягуче стонал. Ещё несколько быстрых и грубых движений, и Сэм до упора натянул Дина, сильными толчками выплёскивая сперму глубоко вовнутрь брата, сладкозвучно застонав, с замиранием сердца уткнувшись в загривок. Горячая сперма заполняла попку Дина, член внутри подрагивал, а сфинктер вновь пульсировал. Сэм вышел из него, осторожно укладывая на живот, нежно поцеловав в лоб. — Господин… — певучим голоском отозвался Рей, — Вы совсем меня не любите, позвольте мне с вами поиграть, — лукаво заговорил брюнет, лаская себя. — Вставай раком, милый — чарующе проговорил господин, и Рей премило покраснел, — Покажи мне свою сладкую дырочку. — Да, господин! И Рей с охотой и горящими глазами встал на четвереньки, высоко вздёргивая ягодицы, прижимаясь грудью к постели и глядя на Сэма через плечо самыми милыми глазками, начал очень развратно вилять задом. Сэм встал за ним на колени, нежно огладил поясницу, задевая портупею, следуя к ягодицам, так же мягко и ласково поглаживая. Рей задрожал в ожидании, и тогда господин сильно и с размахом хлестнул брюнета рукой по ягодице. Рей вздрогнул, громко и восторженно простонав, снова виляя задницей, получая ещё более сильные удары, раскрасневшись и пуская слюни на одеяло. Через несколько болезненных ударов, Сэм резко выдернул из Рея анальную пробку, вырывая особо громкий вскрик и слёзы у брюнета. Тем не менее, похоже, Рей был безумно рад таким действиям, тут же запев о добавке и безотлагательно её получив. Отпустив больно жгучий удар, Сэм крепко сжал ягодицы Рея, разводя их в стороны и начиная лизать его дырочку. Рей с почти плачущим всхлипом широко раскрыл рот, вцепляясь в одеяло руками и тягуче дыша. — Рей-Рей-Рей, такой милый и в то же время такой грязный извращенец, — бархатным голосом проговорил Сэм, вставляя в попку брюнета большие пальцы обеих рук, — Так жаждешь меня? — коварно спрашивал Винчестер, растягивая колечко мышц. — Да-а! Господин, я вас очень хочу! — провопил раскрасневшийся Рей. У Дина ум за разум заходил от наблюдения за их «играми», возбуждение уже давно накатило новой волной, хотелось продолжения… повторения… неважно, хотелось вновь сгорать в пучине похоти и разврата, совокупляясь со своим собственным братом и его рабом. Дин млел от вида обнаженного Сэма, умело вылизывающего, пошло дразнящего Рея. Жгучее желание давало Дину новые силы и, забыв о недавней измождённости, он начал подниматься. Усевшись на колени, почувствовал, как из дырочки потекла сперма и стыдливо покраснев, заёрзал на покрывале. Винчестер не оставил без внимания поднявшегося Дина. — С возвращением, Дин, — насмешливо проговорил тот, продолжая ласкать попку Рея, — Уж было подумал, что ты сейчас уснёшь, — широко улыбнувшись. — Нет, я хочу поиграть ещё! — дерзко заявил Дин. — Очень хорошо! — воскликнул Сэм, нагибаясь к уху Рея, — Тогда милый Рей всё же получит своё сладкое и долгожданное наказание, — бархатным голосом прошептал он тому на ухо. Дин зачарованно наблюдал, как Сэм разворачивает и поднимает Рея за рёбра, усаживая верхом к себе на руки. Брюнет жадно срывает поцелуи с губ брата, забрасывая руки к нему на плечи, зарываясь ладонями в его длинные и густые волосы, крепко прижимая его к себе. Ревность овладела мысляли Дина, ему показалось, что его забыли, что он не нужен им, что им и без него прекрасно. Дин словно застывший смотрел на восхитительно красивого Сэма, его сильные руки, лукавую улыбку, на то, как он возбуждающе рычит, насаживая на свой вновь вставший член. Рей сладкозвучным голоском постанывает, изгибая свою шею назад, распахивая свои пухлые губы и прикрывая глаза, почти беспрепятственно принимая в себя такой большой член Винчестера. Дин в смятении чувств не мог предельно точно понять свои желания, то ли он хотел, чтобы Сэм был только его, то ли хотел прямо сейчас получить их обоих, а потом уже думать о собственничестве. Но, к счастью, уйти в мысли с головой ему не удалось. — Дин? Ты так и собрался там сидеть? — подстегнул Сэм, — Рей жаждет твоей ласки. Правда, милый? — нежно целуя его в скулу, держа руки на его талии и размеренно вгоняя в него член. — Да, господин! — дрожащим голосом выдал Рей, — Пожалуйста, сильнее… — с не спадающей с лица краской. — О да! — воскликнул Сэм, начиная натягивать Рея резче и сильнее. Дин воспылал злостью и раздражением, не желая лишаться участи в этой игре, он тут же образовался позади Рея. Дин грубо схватил Рея за ошейник, притягивая к себе и развязно целуя, нагло распуская руки, щипая сосок и больно сжимая ребро. Рей громко стонал, разрываясь между неутомимым Сэмом, всё так же воодушевлённо распирающим его зад, и Дином, хамски требующим к себе внимания. — Вставь ему! — приказным тоном выдал Сэм, а Рей задрожал, услышав это. — Куда, чёрт возьми? Ты и так в нём, — недоумевающе уставился Дин на брата, отпуская ошейник Рея. — Туда же, мой сладкий, не заставляй Рея ждать. Преспокойно пронеся эту ересь, Сэм приостановился, обхватывая ягодицу брюнета и оттягивая её в сторону, просовывая в дырочку два мокрых пальца вдобавок к члену. Рей прижался к господину всем телом, крепко обнимая его и утыкаясь носом в шею, трогательно постанывая и всхлипывая, когда Сэм начал двигать пальцами. Разум Дина затуманивало, глядя на растягивающие попку Рея пальцы, слушая его милые стоны. Недолго думая, Дин встал на ноги, разворачивая голову Рея, заталкивая в его рот член, заставляя хорошенько смочить его слюной. Рей, сексуально мыча, сосал член Дина, вздрагивая, когда Сэм резко толкался в него, коварно посмеиваясь. Удовлетворившись вдоволь увлажнённым членом, Дин вернулся за спину Рея, который вновь положил голову на Сэма. Винчестер вынул пальцы, нежно погладил поясницу брюнета, подмигивая Дину, ласково целуя Рея в волосы. Дин не стал медлить и, подогнув свои ноги под согнутые в коленях ноги Сэма, придвинувшись как можно ближе, приставил свой член к сфинктеру Рея. Правой рукой Дин стал проталкивать член в дырочку брюнета, левой же рукой держась за талию, притягивать на себя тонкий стан. Было чертовски туго, настолько туго, что самому становилось больно, когда крайняя плоть сильно оттягивалась, Дин слегка отступал, увлажняя ствол собственно слюной, и снова подавался вперёд. Колечко мышц крайне медленно поддавалось, Рей безумно и тяжело дышал, всхлипывая и пуская слёзы. Дин проникал всё глубже, вызывая болезненные стоны у Рея. — Господин… — дрожащим голосом отозвался Рей, с трудом поднимая голову, устремляя взгляд на Сэма. — Всё хорошо, милый, ещё чуть-чуть потерпи, — нежным голосом говорил Винчестер, оглаживая его спину и заключая в ласковом поцелуе. Бережно придвинувшись ближе, Дин начал целовать и облизывать шею Рея, вводя член насколько возможно глубоко и останавливаясь, подобно Сэму, давая брюнету привыкнуть к такой дико распирающей полноте. Дину было пугающе лишь представить ощущения Рея, его неимоверную боль от их грязных игр. Дин выцеловывал открытые участки шеи и плеч, ласкал торчащие сосочки, тем временем Сэм страстно целовал Рея, неторопливо надрачивая ему. Тело брюнета стало более расслабленным, он перестал болезненно стонать, вновь начиная мило мычать и водить руками по спине и плечам Сэма, лапая его мускулы. В теле Рея пропало оцепенение и скованность, он немного отошел, и тогда Сэм начал подавать первые толчки, неторопливо насаживая и не переставая целовать брюнета. Дин не стал отставать и тут же начал соответствующие толчки, пока медленные и аккуратные. Дин смотрел на хрупкое тело, находящееся между ними, вздрагивающее при каждом толчке, красные полосы от кнута, виднеющиеся через портупею, узкие бёдра, торчащие тазовые кости, фарфоровую и нежную кожу, тоненькие ручки, царапающие широкую спину Сэма. Дин чувствовал себя возбуждённым до невозможного, а Сэм был надменен как всегда, грязно улыбался и тяжело дышал, вновь и вновь заключая Рея в поцелуй. Вначале движения были неловкими и вразнобой, следом становясь более собранными и размеренными. Сэм также управлял последовательностью действий, держа Рея за талию, приподнимая его и насаживая обратно. В насаживании Дин принимал непосредственное участие и не робел, держась за тазовые кости брюнета, в такт Сэму, вколачивая свой член в дырочку Рея. Член Дина и огромный член брата горячо тёрлись друг о друга, тесно обхваченные сфинктером Рея, выделяя смазку и начиная более свободно скользить. Рей громко стонал, то впиваясь в губы Сэма, то разрывая поцелуй, подрагивая и практически обжигая руки своим разгорячённым телом. Дин наслаждался будоражащими стонами брюнета, которые возбуждали ещё больше, хотя казалось что больше уже некуда. Сэм довольно мычал, теперь уже опираясь на руки, слегка наклоняя своим корпусом и тело Рея, давая Дину возможность целенаправленно двигаться, тоже слегка наклонившись. Сэм всё так же толкался в попку Рея, а Дин ускорил движение, проникая резче, потираясь и толкаясь о член брата. Рей застонал восхищённей, прогибаясь и вскидывая голову назад, самостоятельно держась о плечи господина. Было жутко тесно, влажно и очень горячо, в дырочке Рея пошло хлюпало, а сам он чарующе стонал. Снова обворожительная линия тонкой шеи волновала мысли Дина, изящный изгиб так и влёк впиться в неё, чем, собственно, Дин незамедлительно занялся. Через некоторое время, наполненное дикими и умопомрачительными движениями, Рей взвыл, кончая на торс Сэма, дрожа и пульсируя, крепко сжимая в себе оба члена. Дин не мог этого выдержать, ритмичная пульсация, натуженные и быстрые движения, тесное соседство с членом Сэма, и Дин в считанные секунды извергся следом за Реем. Дин восторженно стонал, заливая дырочку Рея, тело пронизывали микроспазмы, жар взрывал всё внутри, а в голове было пусто как никогда. Слегка вернувшись к реальности, Дин вынул член из брюнета, заставляя задрожать, сперма начала вытекать следом, стекая по стенкам сфинктера и члену Сэма. Дин, чувствуя себя абсолютно измотанным, завалился на спину, наблюдая за любимым братом. А Сэм тут же подхватил разморенного Рея под ноги, привставая на колени, поддерживая брюнета за талию на весу, начиная грубо и быстро трахать его. Рей как ополоумевший ухватился за шею господина, самозабвенно скуля, как он любит господина, и впиваясь жадными поцелуями. Дин не думал ни о ревности, ни о Сэме, ни о чём-либо ещё, он просто довольно созерцал. Несколько минут таких бурных действий, и Сэм восхищённо застонал, изливаясь глубоко в Рея, прижимая его выгнувшееся дугой тело к себе. Рей обнимал Сэма за шею, прижимаясь к нему и невнятно урча тому что-то на ухо, кусая мочку и глубоко дыша. Брат ласково поцеловал Рея в шею и, выйдя из него, аккуратно уложил рядом с Дином, сам же ушел в ванную комнату. Дину было абсолютно плевать на всё, что бы сейчас не произошло, он был расслаблен и спокоен. Видя совершенно измождённое состояние Рея, который явно уже заснул, Дин собрав силу в кулак, расстелил постель, уложил брюнета под одеяло и лёг следом, нежно и бережно обнимая. Всё, о чём подумал Дин, перед тем как уснуть, это то, что его не волнует, как чудовищно они будут пахнуть утром, это же будет утром. Быстро ополоснувшись в ванне, Сэм добротно натёр волосы полотенцем, избавляясь от чрезмерной влаги, и отправился в спальню. Конечно же, Сэм и не надеялся, что хоть кто-то его дождётся, но не ожидал, что они будут так крайне мило спать в обнимочку. Представ перед кроватью голышом, Сэм потянулся во весь рост и залез на кровать, укладываясь с боку Дина, закидывая на него свою ручищу. Довольно повозив носом по затылку брата, Сэм поцеловал Дина в волосы, чувствуя себя исполненным счастья, следом спокойно засыпая, проваливаясь в волшебный мир грёз. ***** Проснулся Дин в чудовищной тесноте, чувствуя, что его тело вот-вот воспламениться от избытка тепла исходящего от сжимающих его тел. Пахло жутковато, сразу же захотелось в горячую ванную, отдраить с себя этот скверный запах и вздохнуть полной грудью. Открыв глаза, Дин сразу осмотрелся по сторонам, комната была в том же состоянии что и ночью, слева его крепко обнимал Рей, а справа тяжелой грудой возлегал Сэм, бесстыже навалившись половиной своего тела. С трудом засовавшись, Дин попытался ускользнуть из цепких объятий, но тщетно бытиё, ибо сделать это было невозможно. Добившись своими дёрганьями лишь пробуждения обоих, Дин обречённо вздохнул. — Доброе утро, — сонным голосом произнёс Сэм, прижимая к себе Дина вместе с Реем. — Доброе утро, господин, — зазевавшись, ответил Рей. — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Винчестер. — Хорошо, господин, спасибо. Мне бы только в ванную… — мило пробормотал брюнет, открывая глаза, — Доброе утро, Дин, — улыбнулся тот. — Да уж доброе… было бы добрее, если бы вы не пытались меня растопить, прочь руки! — нервно задёргался Дин, вырываясь из объятий. — Ох, и вредный! — возмутился Сэм, убирая руку. — Господин, могу ли я принять ванную у вас? — и, дождавшись положительного кивка, поднялся с кровати, — Спасибо, — абсолютно не стесняясь, побрёл голышом в другую комнату. — Как отвратно тут пахнет! — заворчал Дин, обматываясь в покрывало, направляясь к окну, — Господи… свежий воздух! — радостно воскликнул Дин, отворяя окно настежь. — Иди ко мне, — отозвался Сэм, полусидя на кровати. — Нет! — наотрез отказал Дин, продолжая стоять у окна. — Боже… откуда снова взялась твоя неприступность, и когда она наконец-то исчезнет насовсем! — недовольно проговорил Сэм, надевая трусы и вставая с кровати. — Пф… не дождёшься! — с гонором выдал Дин. — А вчера ты был такой покорный, — подойдя вплотную, Сэм крепко обнял Дина, — Твоей чванливости и след простыл, когда ты мечтал, чтоб я трахнул тебя, — грязно прошептал на ухо Дину. — И вовсе ни о чём я не мечтал! — воскликнул Дин, безучастно рассматривая деревья. — Ты же знаешь, что мне не нравится, когда ты врёшь нам обоим… — нежно поцеловав в шею, проведя носом по волосам. — Я не вру… то есть вру, но даже не смей меня за это наказывать! — надуто забурчал Дин, разворачиваясь и глядя Сэму прямо в глаза. — Только в постели! — лукаво улыбнулся Сэм, тут же страстно целуя Дина. — М-м… кажется, я люблю тебя, Сэм, — отрываясь от ловкого поцелуя, слегка краснея, — Никогда больше не прикасайся к Кайлу! Не хочу, чтоб ты спал с кем-то ещё! — начал было указывать Дин. — Да неужели, — просмеявшись, — И даже Рея больше не брать в наши игры? — держа Дина за подбородок. — Ну… разве что иногда… — пряча глаза, — Но ты только мой! Понял? — пригрозил Дин. — Мой братик такой собственник! Ты опять меня заводишь! — счастливо подхватив Дина на руки, улыбаясь до ушей. — Отпусти! Придурок! — забрыкался Дин. — Ох, прости, сладкий! — вдруг Сэм уставился в глаза Дина, радостно и широко улыбаясь, — Я тоже люблю тебя, Дин Винчестер! Дину показалось, что всё в мире остановилось, сердце застучало, неутомимо и быстро, а щёки налились краской. Дин забыл обо всех невзгодах, обо всех страданиях и сложностях жизни, которые привели его к состоянию неописуемого блаженства, испытуемого в объятьях, поцелуях и в элементарном нахождении рядом с Сэмом. Дин чувствовал себя словно на седьмом небе от счастья и от переполняемой его радости, улыбка не сходила с его лица даже при поцелуе.