***
Тэхён сидел на парте позади Чонгука, с которым записывали уже четвёртый кадр. Кажется, Ынбёль специально играла не так, как хочет режиссёр. Тэ нетерпеливо цокнул языком, когда съёмку вновь остановили и дали перерыв в час. — Тэ, можно тебя? — неожиданно спросил его Чонгук, на глаза которого упала чёлка. Рыжий судорожно выдохнул, борясь с желанием убрать её. И серёжка в ухе стала такой любопытной, стало безумно интересно рассмотреть её поближе, а лучше обвести языком, прикусывая мочку. — Что ты хотел? — Ви просто не может отказать, просто идёт следом, надеясь, что брюнет не заметит ни его возбуждения, ни покрасневших щёк, ни лихорадочного блеска в глазах. — Что происходит? Ты сегодня такой рассеянный, — младший затащил его в отдалённый коридор, где обычно хранился реквизит. — Я не рассеянный, просто не выспался, — рыжий попытался развернуться и вернуться обратно, но горячие руки Чонгука резко прижали его к стене. Сердце Ви рухнуло куда-то вниз, и его глаза широко раскрылись, когда макнэ медленно наклонился к его лицу и внимательно посмотрел тому в глаза. Непроницаемые угольно-чёрные глаза смотрят, не моргая. Тэхёну становится страшно от осознания того, что их кто-нибудь увидит, и он снова пытается отодвинуться. — Врать не хорошо, хён, — криво усмехается младший и вжимает его в стену ещё сильнее, приникая к пухлым, искусанным губам. Кажется, что стилисты убьют его. Потому что Тэ совсем забывает об одежде и макияже, что делали ему почти час. Перед ним Чонгук, который целует его, какие вообще к чертям съёмки? И никакая Ынбёль его уже не раздражает. Вообще ничего не раздражает: голова пустая, как воздушный шарик из свинца — пустой, но тяжёлый. Рыжий по-блядски стонет и прогибается в спине, когда руки оказываются зажаты над головой, а младший во время поцелуя прокусывает ему губу, за которую он тоже, наверняка, получит от стилистов. — Нас могут увидеть, — хрипит Тэхён, когда брюнет даёт ему отдышаться, спускаясь губами на шею. Если подумать, то ему глубоко плевать, но не хочется, чтобы страдала репутация остальных мемберов. Хотя, Юнги и Чимин не особо-то и скрывают это от согруппников. И Джин с Намджуном стали слишком часто проводить время вместе. Да ему вообще не хочется сейчас думать о других, только о том, что эти идиотские джинсы и правда очень узкие. — Ты прав, — Чонгук отодвигается, и Тэхён уже успевает ужаснуться, что парень уйдёт, но тот хватает его за руку и заталкивает в тёмное маленькое помещение, как позже понимает Тэ — кладовку. Макнэ тут же, не теряя времени, дёргает Тэхёна за галстук, который легко соскальзывает с его длинной шеи, и прижимает к полкам с разными предметами. Рыжий шипит от неприятных ощущений, но тут же забывается, потому что Чонгук проводит рукой по его эрегированному члену и снова целует в губы, восхитительно сладко, долго, мокро и пошло. Охуенно. — Ты хоть понимаешь, что мы творим? — Разумеется, даже спиздил у Юнги смазку, — хихикнув, проговаривает Гукки, легко кусая за шею податливого Тэхёна. У Ви подгибаются колени, он мечтает, чтобы Чонгук уже побыстрее снял с него эти ужасные джинсы, он не может дышать и лишь беспомощно кусает губы, ибо макнэ не позволяет ему самовольничать. Он всегда знал, что Чонгук — собственник и садист, которому доставляет удовольствие видеть, как рыжий извивается в нетерпении. Он вспоминает, что брюнет слишком много времени проводил с Ынбёль, и в голове бьёт ревность. — Какого хрена ты так часто крутился возле Ынбёль? — сипит Тэхён, пока младший выцеловывает на шее какие-то узоры и гладит одной рукой его бедро. — Хотел заставить тебя ревновать. Ви только хочет выругаться, но Чонгук сжимает его член сквозь ткань джинс, заставляя рыжего громко застонать и прогнуться, словно кошка. Подцепив пальцами галстук хёна, лежавший на полочке за его спиной, макнэ ловко обвязал им тонкие запястья Тэхёна, который даже возмущаться не стал, облизывая губы. С глухим рыком брюнет расстегнул надоевшие брюки Тэ и сдёрнул их вниз, повернув парня лицом к стене. Он сам был на взводе, но здравый смысл всё ещё кричал ему, перекрывая инстинкты. Рыжий схватился ослабевшими руками за полку, еле держась на ногах. Чонгук поцеловал его в выпирающий шейный позвонок, и в следующий момент Ви почувствовал как в ложбинку между ягодицами стекает холодный гель с приторно-сладким запахом… Вишни. «Какая ирония», — думает Тэ, млея от великолепных ощущений. Когда в него проникает один палец, парень слегка морщится из-за неприятного покалывания, но смиренно стоит с оттопыренным задом, ибо хотел, хочет и получает. Два пальца заставили его тихо зашипеть, сжимая край многострадальной полочки до побеления костяшек. Нет, конечно, это не впервые: он не раз развлекался в одиночку, представляя в себе младшего, но всё же неприятно. Стоило только Чонгуку нажать на заветную точку внутри разгорячённого тела, Тэхён протяжно стонет, прогибаясь ещё сильнее. Электричество кусает его за позвоночник, и Ви двигается бёдрами назад, чтобы повторить восхитительные ощущения. Ему кажется, что всё, что происходит — очередной мокрый сон, но он тут же отбрасывает эти мысли, потому что во сне не может быть так охуенно. Когда три пальца брюнета уже беспрепятственно скользят внутри старшего, Тэхён поворачивает к Гукки голову и, всё ещё держась за полочки, целует, смотря из-под опущенных, влажных ресниц. — Хватит меня мучить, — в самые губы говорит ему Тэ, продолжая насаживаться на пальцы. — Заслужи, хё~ён, — сладко и хрипло тянет Чонгук, прикусывая серёжку в мочке уха рыжего. Ви жутко хочется выругаться, но язык не слушается, потому что это наглое «заслужи, хён» раздраконивает похлеще афродизиака. Он поворачивается полностью, еле держась на дрожащих ногах и, не растягивая времени, закидывает их на пояс к младшему. Тот подхватывает его за бёдра, чтобы Тэ не упал. Рыжий упирается в твёрдые рёбра полок, но совершенно не чувствует боли на спине, потому что самостоятельно опускаться на член Чонгука, оказалось, блять, в сто раз больнее, чем он думал. Но разве его — самого долбанутого мембера в группе — это остановит? Вцепившись пальцами в волосы макнэ, ибо для его связанных рук больше ничего не представлялось, Тэ закусил губу и продолжил медленно опускаться на член Гукки, придерживающего его за ягодицы. — Твою мать! — вскрикнул Тэхён, опустившись до конца. В уголках глаз скопились маленькие слезинки, рыжий судорожно втягивал воздух, даже жалея о том, что не смог удержаться. Но сожаления быстро забылись, когда младший, отвлекая его очередным поцелуем, сделал первый толчок. Тело прошибла волна электрического блаженства, в голове взорвались тысячи фейерверков. Единственная мысль, что крутилась в голове рыжего — пусть это никогда не заканчивается. Скользя в восхитительно жаркой тесноте тела Ви, Чонгук легко укусил его за плечо, зализывая красные следы, за которые старшему потом влетит от менеджера, если он увидит. Но ведь он не увидит, верно? Тэхён вздрогнул, выдыхая протяжный стон в изгиб шеи брюнета, и Чонгук почувствовал на руке тёплую жидкость. Ви сжал его в себе, плотнее прижимаясь к горячему телу младшего, который кончил глубоко внутрь рыжевласого мембера. — Надеюсь, когда ты тащил меня в кладовку с целью лишить меня девственности, ты взял салфетки, также предусмотрительно, как и смазку, — хрипло промурлыкал Тэ, прижимаясь губами к влажной шее Чонгука. — Разумеется, я же Золотой макнэ, я всё предусмотрел.***
— Где вас, блять, носило? Осталось семь минут до начала съёмок, а вы как из Ада вернулись! Вы бегали что ли? А ну живо к визажистам! — «капсом» прокричал менеджер, подталкивая Тэхёна и Чонгука в нужном направлении. «Бегали они, как же», — фыркнул про себя старший, напоминая себе в следующий раз захватить презервативы и закрыть ту злосчастную подсобку, в которую этих «ебантанов» постоянно тянет. Теперь придётся не спускать глаз с лидера и самого старшего, ибо четверых он уже упустил. Один Хоуп его совершенно не напрягает, за что менеджер ему безумно благодарен.***
— Спасибо за автограф, оппа, — пищит очередная фанатка, посылая феромоны любви Чонгуку. — Всё для дорогих «АРМИ», — слащаво тянет парень в ответ. Тэхён, отвечая на адресованные ему вопросы, краем глаза наблюдает за этой улыбкой и… ни капельки не ревнует. Зачем ревновать к какой-то фанатке, если у него на плечах и спине сиреневые отметины, тщательно замазанные тональником, чтобы ни менеджер, ни стилисты не придрались? Он-то знает, что Гукки не обращает на это внимания, периодически проводя рукой по бедру старшего и сжимая его ладонь. — «Скажи, чего ты хочешь», Тэ? — «Хочу быть твоим парнем». — Замечательно, ведь я тоже этого хочу.