Цена прощения

Ей хватило всего лишь одного взгляда, чтобы понять, что она спасла. Сейчас назвать Рейстлина было правильнее ,,что", нежели ,,кто". Сердце юной жрицы больно сжалось, лишь стоило ей ощутить на себе прожигающе-алчный взгляд мага. Рейстлина сейчас не могло остановить ничто. Рейстлин равнодушно приоткрыл глаза, но изумленно вздохнул. - Крисания? Душа жрицы на несколько секунд вспыхнула ярким огнём, как и при первой встрече с тёмным магом. ,,А может быть я ошибаюсь? Может, ему нужна не только власть?" Крисания бессильно упала на пол. Молитва за Рейстлина отняла много физических и душевных сил. Она слабо улыбнулась, давая понять, что с ней всё наконец-то хорошо, но маг не обратил на этот знак никакого внимания. Рейстлин очарованно рассматривал пьедестал Богов. Алчный огонёк парализовал разум Маджере, осколки его души на миг взметнулись, собравшись воедино, но тут же безжалостно рухнули. Его сердце не способно на любовь. Оно не способно ни на что, кроме власти. - Рейстлин... По щекам жрицы текли слёзы счастья. Ведь она всё-таки смогла спасти своего любимого. Но Крисании не нравился злой огонь в глазах Рейстлина. Она должна его остановить, ведь нехорошее предчувствие закралось в её светлую душу. Крисания простерла руки к нему, но он не видел ничего, кроме своей цели. Каждый из них был ослеплен: Крисания - своей чистой и искренней любовью, а Рейстлин - корыстью и властью. Из-за слепоты этой и не суждено им было сразу заметить загадочный женский силуэт.Лишь когда раздался механический, почти безэмоциональный голос, они оба затравленно оглянулись. - Мне жаль тебя, детка, но пламя всегда оставляет свой след. Глаза не солгут тебе боле... когда их нет. Женский силуэт осветился неожиданным светом от вспыхнувших молний. Но Крисании не удалось разглядеть ничего. Резкая боль пронзила тело жрицы. Будто сотня мелких иголочкек коснулась её глаз и вдавидась. Стоило ей немного привстать, как боль усилилась и Крисания опять упала, больно ударившись. Даже в Бездне какой-то свет был, но неожиданно он пропал. - Рейстлин? Ты видишь что-нибудь? Маг не ответил, пытаясь отойти во тьму. Пока что, он не был готов сразиться с Такхизис. Он уважал её, как учителя и ненавидел её, как противника. Подать сейчас голос - было бы роковой ошибкой. - Ох, Маджере... ты всегда боялся меня. Такхизис расхохоталась и растворилась в тени. Они обязательно сразятся. Позже... Крисания тяжело вздохнула. Не ясно почему, но она была уверена в Рейстлине. Слепая любовь? Возможно. Крисании казалось, что он её не бросит любую... даже такую. Рейстлин презрительно осмотрел хрупкую фигурку девушки, лежащую на полу в неестественной позе. Раньше она приносила хоть какую-то пользу, а сейчас была бессмысленной обузой. Желанная годами власть или мимолетная любовь? Выбор был очевиден для мага. Он очертил крест рукой в воздухе, как бы мысленно вычеркивая её из своей жизни. Маг навис над ней, на секунду коснувшись её губ своими губами. Рейстлин больно прикусил её губы зубами и оттолкнул её, впечатав в пол. Крисания вскрикнула, больно ударившись. По её щекам потекли обжигающие капли слёз. Рейстлин всегда делал больно, ведь это тешило его самолюбие. На затылке Крисании появилась небольшая царапина от столкновения с землёй. Рейстлин отошёл на пару шагов и приготовился говорить последние и решающие слова. Крисания подняла лицо, потерявшее прежний блеск глаз, но сохранившее надежду и веру в любимого. Она протянула руки к магу. - Каждому дано по его вере... Рейстлин не задумываясь, отвечал на её реплики, переодически просто повторяя их, но и добавляя какие-то свои комментарии. Крисания улыбнулась и слёзы радости потекли из потемневших очей. Почему-то она она была уверена в Рейстлине до последнего момента. - Дай руку мне. Крисания коснулась белой ручкой рукава мантии Рейстлина. Маг презрительно усмехнулся и оттолкнул лёгкое тело так, что то покатилось в сторону. - Ты мне не нужна... Теперь иголочки перешли с глаз на сердце жрицы, только их стало в миллионы раз больше. Осколки, недавно горящего влюблённым пламенем сердца, больно рассыпались где-то внутри. Теперь они частицами летали где-то внутри её души, больно раня и её. Светлая душа заполнилась тёмными образами, но всё же жрица решила предпринять последнюю попытку. Она отчаянно лгала себе, что ослышалась или если раньше лгали её глаза, то теперь лжёт слух. - Побудь рядом со мной...Ранее надменная жрица подползла к подолу мантии Рейстлина и схватила его пальцами дрожащих рук. Самодовольность мага подскочила ещё выше и он решил окончательно добить чистую и наивную веру Крисании в хороший конец. - Прощай... Он пнул её сапогом так сильно, что на белоснежной гладкой коже расползлись огромные синяки, платье утратило свою белизну и чистоту, а сама жрица отлетела на пару метров с громким, отчаянным и душераздирающим плачем, как у маленького ребёнка. Рейстлин направился к пьедесталу Богов, рассказывая, будто бы себе, старинную легенду о вратах. Маг не забывал разбавлять её своими комментариями, вроде: - Любовь - это смерть... любовь моя - это только средство... Крисания же уже опустила голову, роняя тяжёлые слёзы в пропасть, находящуюся совсем рядом к ней. Боль стянулась в тугой узел в груди и не давала выдохнуть спокойно. - Я не могу жить вечно... не могу! Я всё равно умру когда-нибудь в этой Бездне. Но и растягивать свои же мучения я тоже не могу. Крисания опустилась на пол, если это можно было так называть, и попозла искать выход. Врата бы вряд ли пропустили её одну, но попробовать стоило. Ведь, если есть надежда, то есть и шанс. Поиски продлились неизвестно сколько. Час, день, десятилетие... Крисания не знала, но ей казалось, что прошёл век, настолько она была вымотана. Но через какое-то время жрица отчаялась и ударила кулачками о пол, счесав их в кровь. Но физическая боль разбавляла моральную, облегчая её существование. Именно, существование.Жизнью это назвать было уже никак нельзя. Ведь всё это приносило лишь слёзы, боль и депрессию. Кроме того в Бездне царило угнетающее одиночество. Решение появилось спонтанно, как и рождаются большинство гениальных мыслей. Крисания осознавала, что берёт огромный грех на душу, но иного выхода девушка в данной ситуации не видела. Стоило ей добраться до ближайшей пропасти, она облегченно вздохнула. Так вздыхали когда-то рабы, перед тем как обрести долгожданную свободу. И смерть для Крисании была желанной свободой. Смелости набираться уже не следовало, всё было решено заранее. Да, и какой смысл жить без стимула? А смысл жизни Крисании умер вместе с её верой в то, что Рейстлин может бескорыстно любить. Жрица собрала последние силы в кулак и в Бездне заиграл неясно откуда появившийся ветерок. Ветер, разумеется, был иллюзией, но он при этом развевал волосы Крисании, а вместе с волосами, в агонии желанной свободы, трепетало сердце. Дочь Паладайна с громким вздохом поднялась и раскинула руки, нависая над краем пропасти. Перед давно погасшими глазами пронеслись все картины её жизни, которая забылась в один момент. Крисания прыгнула в пропасть, издав истерический смех. - Цена невысока. Крисания уже готовилась к столкновению и резкой боли, но этого не произошло. Она распахнула глаза, которые держала всегда закрытыми. Жрица не упала, а, наоборот, взлетела к свету. Свет в глазах вновь загорелся. Она оказалась сильнее Рейстлина и прошла испытание любовью.Свет в глазах вновь загорелся и Крисания увидела перед собой Рейстлина, стоящего на коленях, как она когда-то перед ним. Маг жалобно простирал к ней руки, растеряв всю свою надменность. - Послушай... я так не хочу быть один. Крисания мягко улыбнулась. - Я прощаю тебя, Рейстлин. Ступай с Богом. Стоило магу скрыться, жрица облегчённо вздохнула и направилась в сторону впервые появившегося в Бездне света. - Я иду к тебе, отец. Через несколько часов Крисания стояла на поляне перед крепостью Заман, с которой всё началось, и подставляла лицо лучам, не погасшего на этот раз, Солнца.