Поцелуи не лгут

— Этот человек — твоя судьба… Твое счастье… — девушка мертвой хваткой вцепилась в запястье Дерека, ее глаза смотрели сквозь мужчину, а губы шептали очередное пророчество. Да, тяжело иметь сестру-провидицу. Наконец Кора встрепенулась, словно очнувшись от длительного сна, отпустила руку брата и подняла на него виноватый взгляд. — Опять, да? Прости меня, я, наверное, никогда не научусь это контролировать… — Не извиняйся, все в порядке. Но тебе определенно не хватает оригинальности, снова напророчила мне, что человек с лицом, усыпанным родинками, — моя судьба. И про изображение дерева не забыла. Одно и то же, вот уже пять лет, что-то тебя заело, — Дерек по-доброму рассмеялся и приобнял насупившуюся Кору. — Все мои предсказания, так или иначе, сбывались, Дерек, тебе не отвертеться! — девушка ловко вывернулась из рук старшего брата и, отбежав немного вперед, обратилась в волчицу. Хейл задумчиво смотрел ей вслед, размышляя над брошенными сестрой словами. «Тебе не отвертеться». А разве он хотел? Услышав пророчество впервые, Дерек был неимоверно счастлив, ведь невероятно здорово осознавать, что есть в этом мире кто-то, предназначенный Судьбой именно тебе, но виду не подал, сохраняя амплуа «одинокого хмурого оборотня». Но каким бы хмуроволком он ни пытался казаться, очень хотелось иметь рядом того, кто станет его «счастьем и судьбой». Пускай у него и была любимая младшая сестра, Хейлу хотелось иного. Теплых объятий. Нежных поцелуев. Ласкового шепота на ухо. Жарких ночей. Просто, черт ее дери, любви, в конце концов. Из повторяющегося из года в год на протяжении пяти последних лет пророчества Дерек почерпнул лишь то, что у любви всей его жизни будут карие глаза и родинки на лице. И ко всему этому каким-то образом причастно изображение дерева, что поиски вовсе не облегчало, даже наоборот. Ведь было совсем не ясно, что под этим подразумевалось? Фамильный герб? Кулон? Талисман? Магический символ? А может, это какая-то загадка? Ни Дерек, ни Кора не знали. Пару раз Хейл даже заводил романы, которые, к сожалению, не отличались продолжительностью, да и назвать их счастливыми язык не поворачивался. Первая девушка, Кейт, оказалась охотницей, жаждущей поскорее убить и его, и Кору, а вторая, Эрика, просто-напросто сбежала с другим парнем через пару месяцев отношений с Хейлом. Тогда-то Дерек и решил, что он явно не любимчик своенравной дамочки по имени Судьба, которая только и могла, что из раза в раз насмешливо повторять надоевшее до зубовного скрежета пророчество устами его сестры. Опомнившись от своих невеселых дум, Дерек увидел, что Кора убежала уже достаточно далеко, скрывшись в густой зелени леса. Мужчина тряхнул головой, отгоняя тяжелые мысли, закрыл глаза, и через мгновение крупный черный волк бежал по лесу. Вдоволь набегавшись и наохотившись, Хейлы вернулись домой. Изрядно уставшая за день Кора практически сразу отправилась спать, но к Дереку сон не шел. Промаявшись около часа в постели, Хейл решил не терять времени даром, оделся, захватил флягу с аконитовой настойкой и отправился в ближайшую забегаловку. Ею оказалась таверна «У дядюшки Питера», имевшая весьма смутную репутацию, но Дереку на это было абсолютно плевать. Толкнув тяжелую дубовую дверь, Дерек оказался в задымленном помещении, набитом людьми. Пахло дешевым алкоголем, со всех сторон доносился шум и гам. Хейл, лавируя среди пьяных и не очень людей, прошел к стойке, за которой стоял молодой светловолосый парень, тщательно протирающий стаканы. — Дерек, привет, как жизнь? Давно тебя не видно было! — Айзек, так звали этого парня, широко улыбался мужчине. Насколько Дерек знал, Айзек тоже был оборотнем. — Не было времени на развлечения. Мне стакан хорошего эля. — Будет сделано! Получив свое пойло, Хейл добавил в него немного аконитовой настойки из фляги и щедро отхлебнул. В горле сразу разлилось тепло, постепенно разбегаясь по всему телу горячими иголочками. Дерек, расслабленный алкоголем, принялся с интересом изучать посетителей таверны. Чувствительные уши оборотня уже привыкли к шуму, и он перестал казаться таким громким. Но в одном из углов помещения гул был громче, чем на остальной его площади, да и основная масса людей толпилась именно там. Отхлебнув еще эля, заинтересованный происходящим Дерек двинулся в ту сторону. Подойдя ближе, он увидел, что люди плотным полукругом обступили стол, за которым сидели двое. В руках — игральные карты. «Двадцать одно», — тут же понял Дерек и принялся протискиваться сквозь людей, дабы лучше видеть происходящее. Одним из игроков оказался весьма юный парень, его противником — крупный мужчина, которому явно с картами не везло. Он нервно ерзал на стуле, чертыхался и кидал злые взгляды на противника. Парень тем временем широко улыбался. — Ну что, — голос юноши был пропитан ехидством, — сколько у вас, Мистер Везунчик? — Только после тебя, говорун, давай, показывай карты! — Что-ж, — притворно вздохнул парень, — к сожалению, у меня… двадцать одно. Мужчина, грозно зарычав, швырнул свои карты на стол, свирепо глядя на пацана. — Двадцать шесть, перебор, сегодня не ваш день, определенно, — промурлыкал засранец, — давайте денежки, мужчина! На стол с характерным звоном упал мешочек с монетами, а здоровяк, изрыгая ругательства, вскочил со стула и скрылся в толпе. — Кто-нибудь еще хочет сыграть со Стайлзом Стилински, а? — парень вальяжно откинулся на стуле, закинул ноги на стол и, лениво тасуя колоду, оглядел окруживший стол народ. Когда его взгляд задержался на Хейле, Дерека словно окатили ледяной водой: глаза Стайлза были карими, а лицо щедро усыпано родинками. В голове словно что-то щелкнуло. «Да быть того не может, это, наверное, ошибка, — мысли бились о черепную коробку, грозя расколоть ее надвое. — Но ведь в пророчестве пол не уточняется… И звучит оно весьма расплывчато… Вот тут ты и попал, Хейл». Пока Дерек судорожно соображал, какую подлянку устроила ему та-самая-своенравная-дамочка, кто-то из толпы вдруг заорал: — Да он мошенник же! У него карты меченые! Стилински даже опомниться не успел, как его сгребли в охапку и подняли за шиворот, словно нашкодившего котенка. — Ну что же вы, друзья! Спокойнее! Ну какой я мошенник, как вы могли подумать такое обо мне! Взгляните в мои глаза, разве я могу вас обманывать?! — для пущего эффекта мальчишка широко распахнул и без того большие глаза цвета корицы. — Я абсолютно, слышите, абсолютно честный чело… — речь Стайлза прервалась: его хорошенько встряхнули. — Молчи, болтун, тут все в курсе твоих проделок! — рявкнул Стайлзу прямо в ухо мужчина, крепко державший его за воротник рубашки. — Потише, дядя, я не тугоухий, слышу вас прекрасно, — поморщился внезапно осмелевший Стилински и продолжил копать себе могилу: — И не плюйтесь, пожалуйста, неприятно ведь. По толпе прокатился смешок, а здоровяк побагровел от злости, его лицо приняло такой насыщенно-красный цвет, что Дерек не удивился бы, если бы голова громилы вдруг взорвалась от количества прилившей крови. — Да как ты смеешь, сопляк?! Я из тебя всю дурь вытрясу! — заорал краснолицый и, в подтверждение своих слов, встряхнул Стайлза так, что у парня голова закружилась, а перед глазами забегали черные точки. Дурь здоровяку вытрясти не удалось. Зато удалось кое-что другое. Из рукавов Стайлза осенними листьями посыпались карты. — Колода у него, может, и не меченая, но мухлевал он будь здоров! И за это мы тебя накажем… — один из дружков-громил краснолицего стал медленно приближаться к Стилински, с садистским удовольствием раздумывая, куда бы нанести первый удар. Стайлз лишь зажмурился, готовясь стоически принять сию участь. И тут относительно спокойно наблюдавшего за происходящим Дерека будто током шарахнуло. В один присест он сократил расстояние до мужика, цепко державшего Стилински. Точный удар в челюсть громилы, и не ожидавший подобного поворота Стайлз шмякнулся на пол. Дерек тем временем отправил в нокаут второго здоровяка, который так жаждал совершить удар правосудия. В таверне завязалась потасовка, и Хейл, проворно уворачивающийся от ударов, сгреб все еще валяющегося на полу Стайлза в охапку и ломанулся в сторону выхода. — Нет, нет, Дерек, давайте сюда! — Айзек активно махал руками, привлекая внимание Хейла. Дерек подбежал к нему, таща на себе Стайлза, упрямо изображающего великий обморок. Айзек, подгоняя Хейла в сторону кухни, открыл небольшую дверь, оказавшуюся потайным выходом, и быстро вытолкнул Дерека со Стайлзом на руках на улицу. — Валите отсюда, да поскорее, пока эти туполобы не сообразили что к чему, — хлопнул Дерека по плечу Айзек. — Заходи еще, как будет время. А ты не заходи, вечно от тебя какие-то проблемы, — обращаясь к Стайлзу, произнес парень. — Вы знакомы? — Дерек удивленно приподнял брови. — Знакомы, лет с четырех, — усмехнулся кудрявый, — у него шило в заднице, я точно тебе говорю. Из-за спины Айзека все громче и громче раздавались вопли и звуки бьющейся посуды — драка стремительно набирала свои обороты. — Все, мне пора, если эти обезьяны разнесут таверну, то Питер меня… мне… — лицо Айзека приняло самое страдальческое выражение, и он быстро скрылся за дверью. Помня напутствие Айзека, Дерек, все еще неся Стайлза на плече, быстро пошел вниз по улице, подальше от таверны. Идя мимо домов, Хейл постоянно прислушивался: нет ли за ними погони? Но на улице было тихо. Конечно, ведь эти пустоголовые громилы, скорее всего, уже забыли, с чего начался весь сыр-бор, и преследовать их не станут. Пройдя еще несколько метров, Дерек четко осознал, что ему надоело тащить на себе нахального пацана, который, вероятно, в данный момент продумывал возможные пути отступления. Завернув в небольшой закуток между домами, Хейл скинул с себя Стилински и, взяв за плечи, хорошенько встряхнул. — Прекращай притворяться овощем, я прекрасно знаю, что ты в сознании, Стайлз. Стайлз приоткрыл сперва один глаз, затем недовольно уставился на Дерека уже обоими. — Почему меня вечно трясут, вы ждете, что с меня яблоки посыплются, что ли? В моей бедной голове уже каша от вечной тряски, — недовольно пробурчал он, поднимаясь с земли. — Меньше надо мухлевать, шулер недоделанный, — фыркнул Дерек и, скрестив руки на груди, прислонился плечом к стене. — Чем ты думал, когда собирался накалывать этих мужланов? — Не твоего ума дело, — зло огрызнулся Стилински, — и сам ты недоделанный, какого лешего вмешался в мои дела? У меня все было под контролем! — парень принялся шарить по карманам. — Черт, еще и колода там осталась, а виноват в этом ты! — Стайлз подошел к Дереку практически вплотную и больно ткнул указательным пальцем в грудь. Хейл, которого этот пацан стал изрядно раздражать, быстрым движением перехватил руку Стилински за запястье и сжал. Не сильно, но, судя по гримасе парня, весьма ощутимо. — Они порвали бы тебя на кусочки, а я тебя от них спас, будь благодарен, — процедил сквозь зубы разозленный мужчина. — А я что, звал тебя на помощь, а? Как-то не припоминаю! Рыцарь без страха и упрека, черт тебя дери! Да отпусти ты меня! — парень дернулся, пытаясь высвободить руку, но хватка у Дерека была железной. Хейл открыл было рот, чтобы ответить, но тут кое-что отвлекло его внимание. Рукав рубашки Стайлза задрался, и из-под него показался кусочек рисунка, четко заметный на светлой коже. Под недовольные возгласы и протесты Стилински, Дерек аккуратно потянул рукав выше, чтобы получше разглядеть изображение. На молочно-белой коже, словно светящейся в темноте, отчетливо выделялась черная татуировка. Дерево с извилистым стволом и мощными корнями. С раскидистых, голых ветвей слетала стая птиц, кажется, воронов. Разглядывая татуировку, словно завороженный, Дерек осторожно коснулся кожи Стайлза указательным пальцем, медленно обводя контуры рисунка. Стилински внезапно притих, а его сердце, в свою очередь, пропустило пару ударов и вновь забилось, будто дикая птица в клетке. Оборотень поднял на Стайлза горящие алым глаза и прошептал: — Значит, это все правда. Я нашел тебя. Наконец-то нашел… Тихий, с хрипотцой голос отдался мурашками по телу Стайлза. Зачарованно глядя в светящиеся глаза Дерека, он чувствовал легкий страх, замешательство, непонимание происходящего и невероятное… притяжение? К мужчине, которого видел впервые в жизни. К мужчине, чьего имени не знал. К мужчине, который сейчас смотрел на него с такой теплотой. Повинуясь странному, сиюминутному порыву, парень схватил Дерека за лацканы куртки, встал на цыпочки, и своими губами коснулся губ мужчины. В этот момент через их тела словно прошел электрический заряд, прошивая обоих насквозь. Как будто пророчество поставило своеобразную печать, скрепляя их, подтверждая, что оно сбылось. Губы Хейла сухие и обветренные, Стайлза — мягкие и нежные. Их поцелуй — столкновение двух противоборствующих стихий, воды и огня, вот только вода не тушит, а каким-то невероятным образом распаляет пламя, делая его выше и ярче. Они такие разные, но так остро нуждающиеся друг в друге. Стайлз оторвался от губ Дерека, провел кончиком носа по его скуле, как можно глубже вдыхая аромат. Дерек пах лесом, травами и костром. И немножечко элем. Хейл млел от нежности, которую дарил ему Стилински, впитывал ее каждой клеточкой своего тела, словно губка впитывает влагу. Он старался прижать парня как можно ближе к себе. Старался как можно лучше запомнить каждую родинку-созвездие, каждую черточку лица, благо, его зрение позволяло ему это даже в темноте. Наконец, Стайлз отодвинулся от оборотня и сделал медленный шаг назад. Дерек не удерживал, хотя желание схватить и не отпускать заставляло руки мелко подрагивать. Стилински сделал второй, затем третий шаг, продолжая все так же отступать назад. Медленно, не разрывая зрительный контакт с Хейлом. На лице Стайлза расплылась широкая улыбка. — Ты найдешь меня. Не вопрос, утверждение. — Где бы ты ни был. Я всегда найду тебя. Теперь — всегда. Дерек улыбнулся в ответ, а Стилински повернулся к нему спиной и вышел из закоулка, скрываясь в ночи. Хейл еще несколько минут неподвижно стоял, улыбаясь своим мыслям, а потом, обернувшись волком, скользнул в темноту ночного города. С этого дня он больше не будет одинок. Он точно знал это. Ведь пророчества не лгут. Так же, как и поцелуи.