Борьба сестер.

«Кто мы, после нашей смерти? Мы просто бренные потерянные души, скрывающиеся под оболочкой изящных нарядов и пышных платьев. Всю свою жизнь, мы проживаем, вкушая вкусные яства, живя в просторных убранных дворцах. На головах наших - диадемы, на шее - колья, на руках - браслеты и кольца. Талию же нашу, обрамляют пышные величественные платья, украшенные все возможными узорами и рисунками. Мы живём беззаботно, соблазнительно для простого раба или же моряка. Но ведь мы люди, простые люди, как они. И умирая мы остаёмся простыми, лишь, людьми..Однако я Шах Султан - я следую лишь разуму, от чего и приобретаю силу.» «Султанша - титул, данный нам с детства. Но кто же такая Султанша? Женщина, женщина живущая в богатстве и удобстве. Женщина, знающая только счастье, думаете вы? Нет. Это далеко не так. Мы с самого детства живём в дворцовых тайнах и интригах. И лишь после смерти мы обретаем покой. Я Румейса Султан - я следую любви и зову сердца. Меч моих чувств и желаний станет моей защитой.» «Столько лет власть и султанат были в руках великих правителей - падишахов. Сейчас же она перешла в мои руки. Я Мерьем Султан, я не позволю начаться войне.» — Шах, Шах! Ее имя Шах - новая царица османов! Сестра нашего Великолепного Султана Мехмеда воспроизвела на свет дитя, дитя имя которого Шах Султан! Да благословит всевышний нашу прекрасную госпожу! — Ее назвали Румейсой, в честь покойной матери госпожи. Говорят она темновласая, а личико ее, словно набухающий бутон тюльпана! Да благословит Аллах нашу госпожу! Если ты равнодушен, ты причиняешь людям боль. Если ты чувствителен, они причиняют боль тебе.       Дочь старшая и младшая.       Купола Стамбула окутала дымка бежево-белоснежного рассвета, поражающая своей нежностью и показывающая то, что день обещает быть теплым, не взирая на месяц январь, властвующего в городе и те лютые, морозные дни. Подсев к окну поближе, девушка прижалась к нему и сразу же отпрянула от него - стекло его оказалось слишком холодящим и неприкасаемым. Положив голову на соединенные руки, стала вглядываться в даль. Она мучалась от затаенных мыслей, тревожных желаний, невысказанных просьб. Жизнь во дворце, названном ей домом – не смогла рассказать, не смогла показать и научить трепетному счастью, веселью и смеху. Вокруг царили лишь холмы горестей, юдоли несчастий, невезений и несправедливые законы. Никому не было дела до ее израненной болью души в бренной оболочке плоти. Смиренным взглядом она смотрела на пейзажи, которые разложились перед ее взором. Прекрасный вид. Вечер - по её мнению, наилучшее время суток для отдыха, а также для отдачи себя своим мыслям. Золотистые лучи зажгли небо, обжигая их своим теплом, от чего в некоторых местах оно стало красным. Казалось, ещё немного и свинцовые тучи не выдержат такой температуры и упадут, но это только казалось. Она настолько сильно сосредоточилась над видом из окна, что не послышала шагов вошедшей матери. Но её клик заставил девушку содрогнуться, заставил пройтись мурашкам по её гладкой бледной коже. Она оборачивается, и исходя из правил, порядков и законов опускает голову в поклоне перед матерью-госпожой османской империи. Валида смотрит на неё с явной гордостью, счастьем. Она подходит ближе, а дочь отстраняется от неё. Между ними неразрушимая стена, которая создавалась на протяжении многих лет. Лицо несчастной матери меняется. Теперь оно пропитано лишь отчаянием. - Собраны ли вещи, Шах? - одев маску безразличия, говорит женщина, отводя взгляд в сторону. - Да, Валиде. Все сделано в лучшем образе. - говорит она, вспоминая тот отчаянный день, когда она была отдана на попечение и учёбу в французский корпус "Вранциано".       Уплывая в далекое прошлое, мы забываемся, отдаваясь собственным воспоминаниям. Воспоминания важны. Воспоминания — та часть жизни, которая приелась к тебе настолько плотно, что отцепить ее от настоящего просто невозможно. Они могут нести в себе счастье и радость, а могут приносить боль и страдания. Шах не знает. Не знает, сколько раз пыталась забыть все, что было одиннадцать лет назад. Забыть и зарыть эти воспоминания глубоко в своем подсознании. Но это, он под силу забыть никому..       Много лет назад ночь очаровывала, а жизнь во дворце казалась сказкой. Ночь - прекрасное время суток. По крайней мере, именно так Мерьем Султан думала раньше. Сейчас же, ее переполняли сильные эмоции, заставляющие ее переживать и корить себя за то, что она совершает. -Мама, мама! - прирывая ее мысли, говорит, захлебываясь слезами, девочка, лет четырёх иль пяти лет. Она теребит женщину сидящую рядом, дёргает, дёргает её без устали за рукав. - Шах, доченька, пойми, так будет лучше. - Мерьем провела своей ладонью по мягким и шелковистым волосам девочки, которая на время замолчала, – Вранциано - хороший институт. Я училась здесь. Все будет хорошо, доверься мне. Так будет.. Так будет лучше. – взяв её руки в свои, проговорила с нежностью в голосе Мерьем, сдерживая слезу. - Мама, но лучшего всего мне будет, если ты будешь со мной. Если мы всегда будем вместе - это будет для меня самым-самым большим счастьем. – девочка, смахивая маленьким кулачком слезу, вопросительно посмотрела на мать. Однако Валиде ответила своей первой дочери улыбкой, после чего отвернулась к окну. Её сердце разрывалось. Она помнила свои годы юности, помнила, как провела их здесь. Она тоже скучала по матери, проводила свободное время с друзьями, которых приобрела здесь и сразу же потеряла. На глазах образовались слёзы. Может не поздно вернуться домой? Нет. Они уже здесь. Нет пути назад. Шах не скрывает слёзы, Мерьем, гордой походкой, подобно великой госпоже заходит в пространство глухих стен и безлюдных коридоров училища. Весь экипаж встречают учителя и слуги этого дворца. Со своих этажей выглядывают удивленные моськи дети. Шах не могла остановить реки слез, текущих по её миниатюрном круглому лику. Сама же Валиде стояла, с трудом вдавив всю тяжесть тела своего в пол, ибо боль сильна - она способна убить. Служанки забирают дитя у матери - мир становится темным, темным, как эта черная ночь, павшая на город. Голоса затихают. Плач умолкает. Тишина съедает душу матери, не выдавая ее внешнюю оболочку, которая выглядит спокойно, величественно. Именно так подобает госпоже. Но Шах мала, нет ей дела до законов, правил, этикета. Ей есть дело лишь до матери, которая бросает ее здесь, отговариваясь тем, что здесь она обретет не только знания, но и счастье. Но как можно быть счастливой без материнской и отцовской любви? Этот вопрос мучает ее, убивает кроху изнутри. Но есть ли дело кому-либо, о ее израненной горечью и болью души? Лишь матери, не поддающей вида.       Девушка расчесывает шелковистые вьющиеся волосы. Косые лучи, только пробудившегося солнца охватили комнату. Они играли в её волосах, придавая каштану оттенок янтаря. Положив расческу на стол, стоящего немного поодаль от зеркала, девушка встала и поправив слегка осевшее платье, направилась к выходу из покоев. Девушка эта - госпожа, которую все, как простые, так и богатые люди знают как Румейсу Султан. Она не сделала ничего хорошего, и ничего плохого для народа. Она была знаменита благодаря своей матери - Мерьем. Мерьем Султан родила этой династии пятерых детей - Шехзаде Османа, Румейсу Султан, Шах Султан и Шехзаде Рустема. Одна из ее дочерей - Хюррем Султан умерла еще в далеком детстве, ей не было и года. Так же, Мерьем Султан не являлась женой Султана, она была его сестрой. Многие знают, в том числе и Вы, дорогие читатели, что именно эта женщина посадила на престол своего брата. Часть народа не переставая глаголила и о том, что по сей день престолом стала управлять она. В то время, как неблагодарный отрок проводил вечерами мглу разврата в своих покоях. Людям очень хотелось устроить бунт против Султана Мехмеда. Но мы отвлеклись от новой героини нашего сказа, перейдя к нашей мудрой доброй Султанше, которую Вы узнали, познакомившись с первыми двумя частями романа.       Двери закрылись, только концы белоснежного наряда выскользнули за порог. Перед грациозным силуэтом Хатун-служанки и Султанские эмины склонили спины. Она же окинула их нелепым молчаливым взглядом, после направилась в сторону покоев матери и отца. Заходя, она увидела лишь улыбающееся лицо отца - Эбруса Паши, но матери своей найти не удалось. Не выдавая свою обеспокоенность она поклонилась, губы дрожа содрогнулись, произнеся гласное "Отец". - Дочь моя, - отозвался он, - Румейса, мой невинный ангел, подойди, исцели меня объятиями, касаниями своих волшебных рук, - Эбрус довольно улыбнулся. - О отец мой, я внемлю Вашим просьбам, - проговорила, словно пропела Румейса, подойдя и обняв своего отца-Пашу. В скором она отстранилась от него, во взгляде почувствовалось веяние холода. - Что тревожит тебя, дорогая? - Тревожит? Валиде моя. Где она, куда направилась? - спрашивает она обеспокоенно, но в тоже в время, на удивление - равнодушно. - Она отправилась в Вранциано. И мы с тобой знаем, зачем она туда уехала. - Конечно знаем, - Румейса поменялась в лице, - Я никогда не заменю ее, - согнувшись в непонятной позе, поклонившись, она заливаясь слезами выбежала из покоев, не смотря на все то, что пытался сделать Эбрус - то бишь остановить ее, успокоить. Но он не может за ней гнаться, он оставляет ее наедине с грустью, эхом стен, который ответят ее всхлипываниям и стонам, которые погрузят ее в атмосферу беспросветной мглы горя, не бытия любимой дочерью.       Но правильно она рассуждает? Неужели Валиде не любила ее? Почему же? Она не отправила ее в пансион, не отправила на муки. Заботилась о ней, воспитывала и растила. Отличные семейные отношения, скажете Вы, но не все так просто.       Прочитав начало, Вы можете припомнить, каково было Мерьем Султан, когда она отдавала свою старшую дочь в пансион. Грусть - вот, что охватывало ее. Однако, некоторые заблуждаются в том, что боль, или же обиды проходят. Они навсегда остаются в сердцах и в душах, пожирая все хорошее, что только могло быть. Так случилось и в этом случае. Мерьем пыталась сблизится с Шах многие годы, не замечая при этом свою другую дочь. Так она осталась без любви первой и не смогла отдать любовь другой. Это было самой большой болью в сердце Румейсы.       В это прекрасное, прекрасное вечернее время, пока матерь не прибыла в столицу, Осман провел в своем дворце. Он был самым старшим братом и первенцем Мерьем, а потому на свои восемнадцать лет, получил роскошный дворец с гаремом и еще большим досугом нежели у самого Султана - Валиде похлопотала. Но не будем об этом, углубимся получше в обстановку вечера и его прелестей.       В гареме Шехзаде была одна девушка, сильно зацепившая его сердце, никогда прежде не любящего никого, кроме родной матери. Нет, она не провела с ним ночь страстной любви, законно называющую себя хальветом. Она прислуживала ему, его матери, убирала, отдыхала от всех гаремных забот, смеялась с подругами во время перерывов между работой. А как она смеялась.. Когда она смеялась, его гарем наполнялся хрустальным звоном, подобным лишь прекрасному пению колыбельной матери.. Красива ли она была? Безусловно. Белоснежно-золотые волосы до плеч, глаза зеленые янтарно-изумрудные и искренняя безудержно милая улыбка, создаваемая уголками губ. Как можно было не влюбиться? Осман и сам не знал. Теперь, он готов принять ее в своих покоях, насладится ею, обольстить ее. Двери покоев открываются.       Девушка заходит. Волосы не разбросаны, как прежде, не вьются - выпрямлены и заплетены в небольшой хвост, который обводит кругом небольшая диадема с изображением тюльпана. Тюльпаны - его любимые цветы. Эта девушка - его любовь. Выполнив обряд, она поднимается с колен, она не смеет посмотреть ему в глаза. Она боится его. Он подходит близко, а она упирается всем телом в стену. - Прошу, Шехзаде, отпустите меня, отпустите к семье, — она сжимает тонкими пальцами кирпичи на стене, боясь пошевелиться. - Почему же, Хатун? - озадаченно, он склоняет голову вниз, пытаясь заглянуть и рассмотреть глубину и красоту ее бездонных зеленых глаз, - Когда я за тобой наблюдал, мне казалось, ты счастлива. - Шехзаде, - она смотрит на него со страхом, боится, боится его взгляда, улыбки, непонятной для нее, - Мы можем надевать маски счастья, когда в душе нашей крах несчастий. - Так ты несчастна, - он отводит взгляд в сторону, прикрывает глаза и вновь открывает их, с разочарованием смотря на девушку, - Ты боишься меня? Неужели я страшнее самого Султана Мехмеда? Расскажи, расскажи мне о всех тяготах жизни, что пленяют тебя. Неожиданно, она отталкивается от стены и обнимает его так сильно, как только может, выплёскивая всё, что накопилось наружу. Он утыкается лбом в её плечо. Они забывают о том кто они: она забывает, что раба. Он забывает, что сын Султанши. Она рассказывает все, все то, что убивает ее день за днем. - Отныне, ты моя волчица, и имя твое Аджена, - проговорил он, проведя ладонь по ее лицу, влажному от слез. - Аджена означает "волк"? - прошептала она, немного успокоившись. Ею стало двигать непонятное чувство, и ты знаешь дорогой читатель мой, что это любовь. Вот кажись и хороший конец вечера, их губы покрытые бархатными покровами вот-вот соприкоснутся, глаза закроются от удовольствия, от наслаждения, от сказки.. Но вместо всего этого раздается стук в дверь.