Настоящий

Пожилой мужчина поднял голову и тряхнул ею. Вроде только что клевал носом, а теперь вроде как полон сил. Пратчетт усмехнулся и повернулся в сторону двери, ощущая за ней присутствие гостя, что мнётся на пороге и никак не решается постучаться. — Проходи, — сделал приглашение Терри. Дверь вроде бы осталась недвижимой, но на входе показалась фигура, будто сотканная из теней, свет от камина будто бы впитывался в просторный балахон и оставался навсегда в складках материи. — БЛАГОДАРЮ, ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО, — грозный и величественный голос, пропитанный пылью времён и усиленный их тяжестью, звучал будто бы смущённо. Мужчина поморщился, а затем с прытью юнца поднялся с кресла. Писатель подавил порыв обернуться и посмотреть в последний раз на своё истерзанное временем и болезнью (но оттого не менее родное: своё с рождения!) тело. Зачем лишний раз расстраиваться и оглядываться в прошлое, если оно уже не сможет дать тебе пинка? — Разве для самого Смерти существует хоть одно величество? — усмехнулся Пратчетт. — Не знал. — МИР НИКОГДА НЕ ОТКРЫВАЕТСЯ ЦЕЛИКОМ, НО ОН СТРЕМИТСЯ ПОКАЗАТЬ СЕБЯ ТОМУ, КТО ИМ ИНТЕРЕСУЕТСЯ. Терри улыбнулся: это он прекрасно ощущал много раз. — ТАМ, В ХОРОВОДЕ ЛИЦ НА СТРАНИЦАХ И ИДЕЙ В ГОЛОВЕ, У КАЖДОГО СВОЯ РОЛЬ — БОЛЬШАЯ ИЛИ МАЛАЯ. ПУСТЬ ДАЖЕ ЕДИНСТВЕННАЯ ФРАЗА. НО ДЛЯ МЕНЯ И МИРА ОНИ РАВНЫ. — Смерть бросил взгляд на свою косу, что сиротливо привалилась к дверному косяку. — ВСЁ ПОТОМУ, ЧТО РЕАЛЬНОСТЬ СИЛЬНЕЕ ВЫМЫСЛА: Я МОГУ ПРОЙТИ СКВОЗЬ СТЕНУ, ПОТОМУ ЧТО Я РЕАЛЬНЕЕ СТЕНЫ ПРИДУМАННОГО ЗАМКА, МЕНЯ НЕ РАНИТЬ ПРИДУМАННЫМ КЛИНКОМ… ПОТОМУ ДЛЯ МЕНЯ, СМЕРТИ, ПРИШЕДШЕГО К ВАМ В ИПОСТАСИ СМЕРТИ ПЛОСКОГО МИРА, ВЫ ЕДИНСТВЕННОЕ ВЕЛИЧЕСТВО. ТЕРРИ ПРАТЧЕТТ В ИПОСТАСИ АВТОРА, МЫ РАВНЫ. Антропоморфная персонификация незаметно приблизился и с неким трепетом положил руку на плечо писателя. Тот, помешкав секунду, опустил ладонь на плечо Смерти. И что было в этом жесте — что-то отеческое или всё-таки сыновье? Не знали оба. Они стояли так и смотрели друг другу в глаза. Наконец Смерть толкнул дверь, и за ней писателю открылся космос, по которому плыла с миром на спине колоссальная черепаха АʼТуин. Слеза скатилась по щеке Пратчетта. И сердце бы заныло, не остановись оно несколько минут назад. — Это конец? — Я НИКОГДА НЕ УМИРАЛ И, ЧЕСТНО, НЕ ЗНАЮ. НО ГОВОРЯТ, КОНЕЦ — ВСЕГДА НОВОЕ НАЧАЛО. Смерть медлил, не решаясь сделать шаг вперёд, и остался на шаг позади Терри. — ЭТО ЖЕ И МОЙ КОНЕЦ? — всё же решился задать вопрос персонификация. — В ПЛОСКОМ МИРЕ БОЛЬШЕ НИКТО НЕ РОДИТСЯ И НЕ УМРЁТ? ЗНАЧИТ, ЭТО И МОИ ПОСЛЕДНИЕ МГНОВЕНИЯ… Пратчетт лишь покачал головой и весело усмехнулся. — Да, это я поселил среди множества миров этот. Да, он книжный, а не реальный. Только не всё ли равно?! С последней страницей книги не кончается история, с последним днём жизни автора не умирает его мир. Смерть кивнул и улыбнулся. Бы. Если бы на черепе было хоть немного мышц. И двое, взявшись за руки, сделали шаг в зовущий космос.