Горячий джедайский стриптиз

      Был поздний вечер, возможно, если бы Энакин сейчас находился на поверхности какой-то планеты, за окнами бы алели рубиновые лучи солнца, создавая единственную в своём роде неповторимую картину заката. Но увы, служба Республике занимала большую часть времени Скайуокера, если почти не всё его время. Отчего вместо малинового заката генерал всё чаще наблюдал сквозь плотное стекло иллюминатора военного корабля тысячи и миллионы маленьких кристалликов звёзд, такие далёкие и холодные, такие молчаливые и навевающие чувство одиночества. Этот невероятно красивый, но вместе с тем и до невозможности однообразный пейзаж с каждым разом заставлял всё отчётливее и отчётливее ощущать пустоту, неимоверную тоску по дому, по Падме, по его безгранично любимой Падме. К счастью для генерала эта война хоть и была долгой и нудной, но и она не длилась вечно. Порой даже удавалось украсть у судьбы пару свободных от джедайских миссий счастливых мгновений. Как, например, сегодня. Сегодня впервые за долгие-долгие месяцы вдали от дома Энакин наконец-то получил разрешение на непродолжительный недельный отпуск. И данная новость приятно грела его душу. Спустя всего каких-то пару часов полёта на небольшом частном корабле Скайуокер вновь окажется на Корусанте, рядом с ней, с Падме, с его ненаглядной женой. Прошло совсем мало времени, но казалось, что они не виделись друг с другом уже целую вечность. Энакин с удовольствием предвкушал, как радостно обнимет свою возлюбленную, крепко сжав в собственных руках её хрупкое изящное тело, как страстно вопьётся своими губами в её нежные губы, даря Падме жаркий, горячий поцелуй, полный любви и нежности, отражающий всю его тоску по Амидале, всё его желание всегда быть рядом с ней, только с ней одной, и никогда-никогда не отпускать любимую жену. А потом, потом они вместе отправятся на Набу. В тот самый домик, что хранил все тайны их запретной любви. И там… Там они вновь будут вместе, будут счастливы, будут лишь наедине друг с другом, полностью отрешённые от всего окружающего мира, его забот, проблем и запретов. И именно там, Скайоукер преподнесёт любимой свой подарок, особый сюрприз, который он готовил специально для неё.       Так рассуждал генерал, молча стоя напротив зеркала в своей небольшой комнатке, выделенной Энакину на огромном военном республиканском корабле. В руках у Скайуокера сейчас, впрочем, как и почти всегда, был его световой меч – неизменный спутник любого джедая. Как сказал когда-то Оби-Ван: «Меч джедая – это его жизнь». Мастер был прав, оружие постоянно следовало за своим хозяином изо дня в день, помогая ему во время заданий, битв и других опасных для жизни ситуаций. Но в данный момент Энакин не собирался сражаться. Меч являлся лишь частью костюма, который нужен был Скайуокеру для того, чтобы преподнести Амидале сюрприз – горячий джедайский стриптиз. Но сначала, сначала всё нужно было как следует отрепетировать. Ещё раз мельком взглянув на себя в зеркало, Энакин, облачённый в широкий чёрный плащ с просторным капюшоном, в тон ему такие же тёмные брюки и кожаные сапоги, немного отошёл и быстро оглядел комнату прежде, чем начать. Приблизившись к проигрывателю, Скайуокер нажал пару кнопок и включил одну из любимых песен Падме, очень красивую, волнующую, наполняющую эмоциями мелодию. После чего, поспешно заняв нужную позицию в центре комнаты, начал последний прогон.       Предполагалось, что Энакин в начале своего «номера» будет стоять к Падме спиной. Сейчас, приблизительно представив себе, где могла бы находиться его любимая жена, генерал стал действовать по строго продуманному плану. Совершая красивые соблазнительные движения в такт прекрасной мелодии, Скайуокер развернулся к воображаемой Амидале лицом. Резко включив свой световой меч, генерал сделал несколько изящных взмахов оружием, примерно таких, как он делал обычно в бою или на тренировке. Только сейчас движения были чуть плавнее, аккуратнее, смотрелись чуть более феерично. Следом за этими действиями Энакин совершил полный оборот вокруг своей оси и опять стал водить мечом перед собой, умело рассекая ярким, светящимся синим лезвием воздух. Закончив играть с оружием, Скайуокер деактивировал меч и, ловко подцепив пальцами широкий чёрный капюшон плаща, быстро скинул его со своей головы. Крепко сжав металлическую рукоять выключенного меча в своей правой, механической руке, Энакин игриво провёл краем оружия по левой щеке, соблазнительно двигая его далее по направлению обнажённых груди и живота. Почти коснувшись холодной серебристой рукояткой пупка, Скайуокер убрал от себя оружие и резко, демонстративно скинул с плеч плащ. Широкая чёрная ткань соблазнительно соскользнула по поверхности его гладкой ровной кожи и почти бесшумно упала на пол. Вновь активировав световой меч, Энакин несколько раз провёл оружием перед собой, так близко, что почти мог почувствовать жар яркого синего лезвия на собственном теле, опасно играя с мечом, дразня и испытывая воображаемую Падме и собственную судьбу. Вызывающе улыбнувшись, Скайуокер резко развернулся к несуществующей Амидале спиной и, подцепив плащ носком своего правого сапога, ловко подфутболил большой чёрный кусок ткани в воздух. Не медля ни секунды, генерал тут же стремительно и умело разрубил его пополам, затем ещё раз и ещё. Демонстрируя воображаемой жене всю силу, всю скорость, какой он был обучен орудовать световым мечом. Будто ожидая восхищённой реакции в ответ на свои действия, генерал вновь развернулся к несуществующей Падме, пока тёмные куски ткани чёрным дождём плавно падали обратно на пол, некоторые из них легко касаясь и краями скользя по натренированному мужественному телу джедая. В очередной раз полоснув светящимся лезвием перед собой, Энакин быстро отвёл руку с оружием в сторону и деактивировал меч. Левой свободной кистью Скайуокер легко провёл по волосам, соблазнительно гладя свои растрёпанные непослушные пряди, затем сбежал живыми чувствительными пальцами по шее и обнажённой мускулистой груди. Настоящая рука двигалась всё ниже и ниже стремительно и уверенно, казалось вот-вот, и генерал коснётся себя там, но пальцы его так и остановились где-то в районе пояса штанов, будто издеваясь над несуществующей Падме, которая наверняка ждала, что кисть скользнёт немного дальше. Убрав руку от собственного тела, Энакин водрузил её на рукоятку меча, туда же, где до сих пор пребывала правая. Уже в который раз активировав опасное, смертоносное оружие, Скайуокер умело воспользовался им. Развернув меч ярким синим лезвием вниз, джедай с силой воткнул оружие в железный пол, искренне надеясь, что командование не убьёт его потом за проделанную там дыру. Держась за рукоять меча, словно за прочный металлический шест, Энакин, соблазнительно опустился на корточки, бросил игривый, вызывающий взгляд на пустоту, которая сейчас играла роль Амидалы, а затем резко поднялся обратно на ноги. Крепко вдавливая пальцы обеих рук в рукоятку собственного оружия, Энакин с силой выдернул меч из гладкой серебристой поверхности и, развернув его острым кончиком вверх, занёс яркое светящееся лезвие у себя над головой. Оставив оружие лишь в одной, левой руке, Скайуокер, опустил обе кисти вниз и вновь демонстративно махнул светящимся опасным лезвием перед собой. А затем сделал пару оборотов в такт музыке и, словно царь, уселся на край кровати, выключив меч. Ловко приподняв вверх правую ногу, Энакин гладящими, игривыми движениями провёл по ней обеими кистями, а затем, бросив на воображаемую Падме похотливый взгляд, стал умело расстёгивать молнию на кожаном сапоге. Легко и соблазнительно стянув с себя который, генерал отбросил не нужную обувь в сторону, а затем повторил те же действия с другим сапогом. Гордо, властно поднявшись с кровати, Энакин в очередной раз включил световой меч. Ещё несколько движений, несколько оборотов и взмахов мерцающего словно пламя огня синего лезвия, после чего, Скайуокер проделал весьма опасный трюк. Зажав металлическую рукоять в пальцах обеих кистей, генерал совершил несколько точных надрезов мечом по ткани носков и брюк, которая послушно распалась на части, высвобождая Энакина от лишней одежды. Штаны стремительно соскользнули с джедая на пол, оставляя его в одном нижнем белье. Спокойно и уверенно переступив более не нужную, нижнюю часть одежды, Скайуокер сделал пару шагов на встречу воображаемой Амидале и опять возвёл руки с мечом над головой. Умело двигая кистями, генерал быстро очертил светящимся, мерцающим синим лезвием пространство вокруг себя, а затем деактивировал меч. Спустя ещё мгновение Энакин опять смотрел куда-то в противоположную от несуществующей жены сторону. Его кисти по очереди прытко легли Скайуокеру на ягодицы, и сильные грубые пальцы слегка сдавили плоть, дразня воображаемую зрительницу. Убрав руки со своего тела, генерал умело подбросил меч в воздух и, ловко поймав его, активировал лезвие. Всё ещё двигаясь в такт такой чувственной, такой соблазнительной мелодии, Энакин с невероятной точностью надрезал ярким голубым лезвием правый край его трусов. Поддавшись острому световому мечу, ткань покорно соскользнула с бедра генерала, который как будто и не заметил этого. Не останавливаясь, Энакин буквально в одну секунду перекинул оружие над головой в другую руку и совершил такой же манёвр. Окончательно разрубленная световым мечом ткань трусов плавно сорвалась с такого по-мужественному красивого, соблазнительного и притягательного тела Скайуокера, оставив его абсолютно голым, свободным от последнего препятствия, скрывающего все прелести бравого джедая от кофейного цвета глаз его безгранично любимой воображаемой жены. Резко занеся руку со световым мечом лезвием кверху над головой, Энакин плавно и медленно опустил её на уровень глаз. Секунду, буквально самую незначительную секунду всматриваясь в яркое синее мерцание собственного оружия, Скайуокер выждал прежде, чем завершить свой фееричный «смертельный номер». Сверкнув в воздухе, меч оказался в положении, как для удара при атаке в бою. И рука с оружием, вместе со всем телом обнажённого джедая, ярким синим лезвием стремительно рассекая воздух, метнулось в сторону единственной воображаемой зрительницы. Энакин развернулся лицом к несуществующей Падме, словно нанося отчаянный мощный удар оружием по врагу, в который он вложил всю свою силу, всю страсть, весь свой пыл. После чего, завершив наконец-то этот безумное действо Энакин неподвижно замер на месте, тяжело дыша, тем самым пытаясь немного восстановиться после экзотического танца, который по его мнению должен был поразить Падме. Вот только Энакин даже и не догадывался, что не её одну.       Лишь спустя несколько мгновений, после того, как джедайский стриптиз для воображаемой Амидалы был завершён, и сбившееся дыхание немного начинало выравниваться, Скайуокер мельком взглянул в сторону входной двери, на пороге которой стояла, явно шокированная Асока. Совсем не ожидавшая увидеть собственного учителя в таком свете, Тано, слегка приоткрыв рот от удивления, безумными глазами смотрела на её мастера, причём совсем не туда, куда следовало бы смотреть учителю. И по её выражению лица было видно, что молодая впечатлительная тогрута явно была довольна тем, что она видела, раззадорена, даже слегка возбуждена. Похоть читалась в милых невинных глазках Асоки, как бы сильно Тано не старалась её скрывать за невинным проступившим на щеках румянцем смущения.       Нет, Асока не собиралась врываться к своему учителю в комнату и мешать ему заниматься… Тем, чем он тут занимался до её прихода. Просто командование попросило Тано передать генералу его отпускные, затем собственно Асока и пришла к Энакину, в надежде поговорить по делу, попрощаться с учителем перед недельным расставанием, но никак не увидеть его безумный танец с мечом, его голое тело, его обнажённый…       Тано ещё больше засмущалась, когда в голове вдруг мелькнуло название этой самой части тела её мастера, а взгляд Асоки невольно скользнул Скайуокеру ниже пояса. И смущало Асоку, пожалуй, не то, что генерал сейчас был абсолютно голый перед ней, а скорее то, что ей самой это безумно нравилось. Тогрута не просто застала Энакина без одежды в его комнате, она пришла намного-намного раньше и стала свидетельницей почти всего танца с раздеванием. Тано мучали стыд и вина, она могла остановить своего учителя и раньше, не дать ему полностью обнажить своё соблазнительное мускулистое тело, но девушка будто нарочно так этого и не сделала. Асока не решалась признаться себе, но в глубине души она давно мечтала увидеть собственного мастера без одежды. Эта картина частенько приходила в любопытную наивную головку тогруты, но девушка всеми правдами и не правдами старалась гнать от себя прочь сии позорные грязные мыслишки, не достойные истинного джедая. А сегодня, когда Тано вдруг оказалась перед дверью в комнату Энакина, услышала чувственную волнующую музыку, в конце концов, увидела, как её мастер размахивая мечом словно во время боя, соблазнительно раздевается перед ней, девушка была настолько шокирована происходящим, что просто не смогла избежать соблазна, продолжить смотреть, позволить ему снять с себя всё. Конечно, теперь Асока очень сильно об этом пожалела, нет, то, что она увидела – было потрясающем зрелищем, но когда мастер заметил её, Тано стало так неловко, и девушка вдруг поняла – теперь она уже никогда не сможет спокойно смотреть на то, как учитель применяет меч в бою, как он сражается оружием с врагами. В её голове всегда теперь будут появляться пошлые, нескромные воспоминания об этом экзотическом танце. Впрочем, сделанного уже нельзя было изменить, однако Асока всё ещё продолжала неподвижно стоять напротив собственного учителя, пожирающее разглядывая его.       Тоже не ожидавший подобной встречи, наконец-то заметивший своего юного падавана, Энакин аж выронил меч от неожиданности. Громко звякнув о металлический пол серебристой рукояткой, меч сам деактивировался. Хотя Скайуокеру в данный момент было как-то не до этого. В одно мгновение сообразив, что стоит перед собственной ученицей абсолютно голый, генерал быстро попытался прикрыться и хаотично стал разыскивать поблизости трусы. Другие трусы. Пожалуй, он был даже более смущён нежели Асока. Впрочем, в такой ситуации это было вполне нормально. Стоя перед собственной ученицей абсолютно голым и демонстрируя ещё совсем юной девушке свои прелести, Энакин ощущал себя каким-то неимоверным извращенцем, одновременно осознавая, что теперь авторитет серьёзного и грозного учителя в глазах Асоки он явно потерял. Скайуокер старался как можно быстрее отыскать собственное нижнее бельё или хоть что-то, чем можно было прикрыться, но как назло, оно всё не находилось.       Немного придя в себя и поняв, что засмущала мастера даже больше, чем он её, Асока решила помочь ему. Быстро пробежавшись взглядом по комнате Энакина, Тано первая отыскала среди разбросанных вещей другие трусы. Ловко подцепив нижнее бельё своего учителя пальцами, девушка смело протянула руку навстречу генералу и, весело улыбнувшись, с лёгкой издёвкой спросила:       - Не это ищете, мастер?       Краем уха уловив вопрос, заданный его ученицей, Энакин недоверчиво посмотрел в сторону своего падавана. Смущение, которое он ощущал до этого момента, словно утроилось от осознания того, что юная наивная тогрута сейчас держала в своей маленькой нежной ручке его нижнее бельё. Чувствуя, как стыд алыми пятнами проступает на его щеках, Скайуокер молча утвердительно кивнул головой. Одна из его рук неуверенно потянулась за трусами, казалось вот-вот, и учитель заберёт у собственной ученицы своё нижнее бельё. Однако в одно мгновение всё изменилось. Девушка почему-то вдруг резко отдёрнула руку назад, к себе, изящно изогнув её в локте, будто играя, издеваясь над своим мастером.       - Нет, учитель… - похотливо ухмыльнувшись, уверенно произнесла Асока.       Всё ещё держа трусы в руке, она подошла чуть ближе к нему и, прижавшись почти вплотную, игриво добавила:       - Боюсь, ближайшие пару часов они вам точно не понадобятся.       Асока грациозно отвела левую руку в сторону и, легко разжав свои тонкие пальчики, бросила трусы на пол. Освободив собственную кисть от нижнего белья её учителя, детали явно мешавшей и не нужной в данный момент, тогрута ловко, возбуждённо обвила шею Энакина руками и, притянув мастера к себе, жадно впилась в его губы жарким, страстным поцелуем.