Октоберфест

Италия впервые на Октоберфесте. Вокруг – шум, гам, суматоха. Туда-сюда снуют строители, заканчивая сооружение пивных павильонов, люди в немецких национальных костюмах; сквозь толпу протискиваются музыканты, задевая прохожих инструментами. Там и тут сгружают пивные бочки, столы и стулья, проезжающие мимо грузовики оставляют за собой колбасно-мясные ароматы. Германия, как обычно, серьёзный и собранный, руководит этим столпотворением, размахивая руками и выкрикивая расположения. До начала фестиваля осталось несколько дней, поэтому немец немного нервничает. - Ciao, Германия! – Венециано бесцеремонно повис у него на шее. – Я еле тебя нашёл. Сегодня в твоём доме непривычно шумно! - Здравствуй, Италия, - поздоровался в ответ Людвиг. - Пожалуйста, отпусти меня и не отвлекай… Идут последние приготовления, и я должен всё проконтролировать. - Ладно, - итальянец послушно разомкнул руки и отошёл. «Нээ, Германия так старается! Наверно это и правда важно». *** Под сценой собралось огромное множество людей и стран. Вот появился Америка, размахивая своим флагом (зачем, спрашивается, тащить с собой флаг?). Он заливисто смеётся, разбрасывается приветствиями направо и налево, и идущего вслед за ним Канаду никто не замечает. - Ты кто? – спросил белый медвежонок, обнимая хозяина за шею мягкой лапой. - Канада… - несчастным голосом отвечает Мэтью. – Ай!.. – ну вот, Америка переусердствовал, и его неприметному братцу снова досталось флагом между глаз. Держись, Канада! Так, замечена китайская делегация! Вот они продвигаются к сцене… И продолжают продвигаться. Продвигаются, продвигаются... Уже несколько минут продвигаются. Китай, имей совесть! О, кажется всё. Шествие завершают Япония, Гонконг, Тайвань, Вьетнам. Вслед за азиатами, разбрасывая розы (хочется и его спросить: зачем?), прибыл Франция, которого догнал возмущённый Англия. Такими темпами большинство стран уже собрались. Началась толкотня. В этой тесноте негде даже яблочку упасть, зато России и его сёстрам место нашлось. Толпа расступалась и пропускала славян, что неудивительно – никому не хотелось близкого знакомства с хорошенько отполированной к празднику трубой, хотя Иван выглядел радостным и дружелюбным. Последними появились прибалты – Эстония как всегда не успел собраться вовремя. Буквально через несколько минут – ишь, как у немцев всё чётко сработано – на сцене включили освещение, толпа затихла. Вышел Людвиг в национальном баварском костюме – шляпа с пером, рубашка, ледерхозе, начищенные ботинки. К слову, о ледерхозе… Это такие кожаные штаны на подтяжках, выше колена. Шорты, одним словом. Зал поражённо застыл. Не успели зрители оклематься, как вслед за Германией появился, улыбаясь, Пруссия в аналогичном наряде. Зал синхронно выдохнул. Все знали о национальном костюме в Баварии, но всё-таки немецкие братья в ледерхозе – потрясающее зрелище! Не один Франция залюбовался коленками немцев, не один Япония покраснел. - Guten Tag! – начал свою речь Людвиг. – Вы уже наблюдали церемонию откупоривания первой пивной бочки, но мы с братом хотели лично всех поприветствовать. - Спасибо, что приехали! – проорал в микрофон Пруссия. - Мы рады всех вас видеть. В этом году мы пригласили гостей из разных стран. - Туристов в этот раз реально много и это круто! В это время из-за кулис вышла симпатичная девушка в корсете и пышной юбке с двумя кружками пива. Вручив их братьям, она ушла обратно, сопровождаемая посвистыванием толпы. - Обещаю, что мы выложимся на все сто, - продолжал Германия. – Желаем вам хорошо провести время. - Добро пожаловать на Октоберфест! – эту фразу немцы выкрикнули вместе, и, стукнувшись кружками с пивом, опустошили их менее, чем за минуту, под бурные аплодисменты, а затем, поклонившись, покинули сцену. Самое масштабное народное гуляние в мире официально началось! *** Вечер 22 сентября 2012 года. Второй день Октоберфеста подошёл к концу. Тут и там лежат бесчувственные тела – в основном это иностранцы, умудрившиеся наклюкаться пива по самое не могу (хотя, говорят, русские активно запивали его водкой). Немцы, хоть и в пьяном угаре, всё равно остаются немцами и заботливо стаскивают тела усопших в мир грёз туристов в медицинские палатки. Более-менее трезвыми остались только несколько стран, в том числе Италии (они не очень любят пиво). Хотя Венециано всё же отпил несколько глотков как дань уважения Германии, поисками которого теперь занимался. Ни Людвига, ни его брата нигде видно не было. Уже около часа Италия бродил между пивными палатками, как вдруг услышал голос Пруссии и приглушённый смех Германии. Звуки доносились из закоулка между складскими помещениями. Феличиано, аккуратно переступив через пьяного голландца, стал боком продвигаться в проёме между зданиями. Голоса слышались уже яснее. - Ты такой милый в этих ледерхозе, Запад, - похабным голосом лепетал Гилберт, - прямо как в старые добрые времена. Людвиг снова хохотнул, Италия остановился в нерешительности. - Только ты вырос, стал большим и сильным, - Пруссия понизил голос. Заинтригованный Венециано осторожно выглянул из-за угла, и его взгляду предстала интересная картина. Гилберт прижал Германию своим телом к стенке, приобнимая за шею; Людвиг пьяно улыбается, одна рука покоится на пояснице брата, в другой – полупустая кружка пива. - Ты уже совсем взрослый мальчик, - заплетающимся языком шепчет альбинос, приближая своё лицо к лицу Германии. Людвиг закрывает глаза и… Италия отвернулся и спрятался обратно за угол. «Жуть, - подумал он, - что творят пьяные немцы!»