Дурная привычка

Молли не понаслышке знает, как Шерлок Холмс любит актёрствовать. Впрочем, чтобы это понять, много ума не надо да и дедукцию применять не обязательно. Для догадки хватит одной оценки его вида — высокая фигура, закутанная в пальто, надменный взгляд, аристократические замашки. Ну, а когда он открывает рот для язвительно-ироничных комментариев, наполненных самолюбованием и откровенным презрением к людям, это становится совершенно очевидно. Порой это чертовски её раздражает. Хорошо поставленный голос, ядовито рассказывающий окружающим об их умственной неполноценности — о, ей ли не знать про эту дурную привычку? …Но Молли понятия не имела, насколько странные формы она может принимать. — О, жалкий сумасброд, всегда кричащий: берег! Скормить его зыбям, иль в цепи заковать, — Безвинного лгуна, выдумщика Америк, От вымысла чьего ещё серее гладь. Так старый пешеход, ночующий в канаве, Вперяется в Мечту всей силою зрачка. Достаточно ему, чтоб Рай увидеть въяве, Мигающей свечи на вышке чердака.* Мужской голос, полный торжественности, стих. Молли моргает, смутно осознавая, что стихотворение закончилось. Если бы не обстоятельства, она бы, наверное, смогла его прочувствовать. — Прекрати витать в облаках, — раздражённо говорит Шерлок (Молли отмечает, что раздражение скорее напускное, чем действительное). — Прости. Меня отвлёк твой внешний вид, — честно отвечает она, не вполне понимая, почему он решил прочитать ей стихи сейчас. И не о любви, к тому же. — Так и думал, что тебе сложно будет дать оценку моему исполнению, — фыркает он. — Стоило ли надеяться. — Откуда ты вообще знаешь Бодлера? Я думала, твои познания в культуре ограничиваются игрой "Cluedo" и произведениями для скрипки. — Не суди, не имея полной картины, Молли, — привычным голосом всезнайки говорит он. — Ты ещё тысячи вещей обо мне не знаешь. — Тогда мне стоит начать узнавать их прямо сейчас, — улыбается Молли, притягивая его к себе. Конечно, голый Шерлок Холмс, читающий стихи, довольно впечатляющ, но голый Шерлок Холмс, целующий её в постели, — совершенно бесподобен.