Сюрприз в яйце: ограниченная Хвостатая серия.

      Рынок — место, где можно приобрести всё, чего душа пожелает! На улочках рынка, аккуратно заставленных разными витринами и лавками, можно прикупить себе продукты, чуть дальше — одежду, а по пути зайти либо в какое-нибудь кафе, либо прикупить цветочков… Продавцы, радостно сверкая белозубыми (и не очень) улыбками, зазывали к себе покупателей. Где-то вдалеке слышен шум прибоя, но он тут же затухает под криками чаек, недовольных прохожих и криках детей, которые вместе с родителями пришли за покупками. Рынок — место, где каждый продавец работает для себя и готов на всё, лишь бы его товар имел спрос… Вот к одному из таких «готовых на всё» я и попалась! И ладно бы просто заперли где-нибудь, наручники одели, в конце концов выбралась бы, но не в пасхальное же яйцо, которое какого-то хрена сдерживает магию!!!       Изнутри место, где я в данным момент имела честь быть, было просторным, но пустым. Абсолютно безграничное пространство грязно-белого цвета, где не было ничего, кроме как возможности слышать происходящее вне «стен» скорлупы. Спросите, как я сюда попала? А просто! Выполнила задание сомнительного заказчика, который не смог отдать вознаграждение за добросовестно выполненную работу деньгами! Предложил взять его партией красиво раскрашенных яиц, аргументируя это тем, что у него всё равно ещё есть, а я в гильдии на праздник могу порадовать близких. А я что? А я решила эти яйца сбагрить кому-нибудь из наших! В конце концов какой-нибудь идиот, который бы их купил, точно нашёлся бы. Вот только стоило мне коснуться скорлупы, как она отлупилась, открывая вид на бездонную черноту, в которую меня засосало. А дальше последовали мои проклятия и угрозы в сторону заказчика, который, довольно потирая ручки, рассказывал, какая ему удача выпала поймать Хвостатую и что мне предстоит пережить, если меня отсюда и вытащат, что, как он утверждал, маловероятно. Не пойму, а зачем ему это? Мог бы и просто яйца продавать, нафиг туда людей-то пихать?! Мог бы хоть Совету их сплавить, там их бы с руками оторвали!       В общем, теперь кукую в каком-то яйце и жду, когда появится тот, кто меня купит и освободит. Как сказал яичный маразматик, «только сильный маг с древней магией сможет раскрыть чудо-яйцо, в котором хранится сюрприз!» В общем-то, этим он и ловил покупателей: выискивал глазами и подзывал к лавке разных волшебников, которые хотели проверить, хватит ли их силушки богатырской на открытие чудо-сюрприза.       Эх, а ведь Эльза говорила мне, чтобы я подождала пока Нацу от Лексуса отстанет и с ним поехала! Нет, мне же невтерпёж было! Меня ведь сроки поджимали! Теперь меня не сроки, а яичная скорлупа поджимает!!! В следующий раз прислушаюсь к Эльзе и буду сторониться сомнительных заказов и заказчиков! Была бы с Нацу (да хоть с Греем), то давно бы уже пила чай где-нибудь в кафешке или слушала завывания Драгнила о том, что он больше на поезд ни ногой.       Когда прошёл примерно четвертый час с того момента, как меня заперли в непонятном пространстве, я заснула и проснулась уже тогда, когда поняла, что шум рынка куда-то исчез, а на смену ему пришёл размеренное покачивание из стороны в сторону, которое бывает при езде в поезде. Неужели меня, точнее моё яйцо, кто-то купил и теперь я уезжаю из того троклятого города на берегу моря? Стоп, я уезжаю?! Как я потом того мудака найду, если вообще выберусь?!       До слуха донёсся шелест страниц.       Улыбка сама по себе расползлась по лицу. Кажется, меня купил человек, искренне любящий книги. Так аккуратно перелистывать страницы, что еле слышен их шелест… Интересно, что он читает? Почему-то сейчас я была спокойна, и мне не хотелось куда-то спешить, что-то делать… Я легла (интересно на что, если тут ни стен, ничего нет?), закрыла глаза и стала прислушиваться. Кажется, мой "хозяин" читает вслух, так как иногда до меня долетали еле слышимые обрывки. Пусть человек и читал шёпотом, но его бархатистый голос я расслышала. Он был таким мягким и приятным, что я невольно стала проваливаться в дрёму… Интересно, что за волшебник завладел моим яйцом?       Когда я проснулась в следующий раз, то сильно удивилась, увидев заместо безпространственных стен то, что меня окружает. Нет, я всё также находилась в яйце, но я отчётливо видела окружающую обстановку снаружи! Я была в чьей-то комнате, скорее всего мужской, так как на кровати, на которой лежало мое временное убежище, также покоилась и ярко-алая мужская одежда. Что-то в ней заставило щёлкнуть мой мозг, но на ум почему-то приходил только плащ Джастина. Но где я могла видеть подобный стиль?  — Проснулась? — из смежной комнаты, вероятно ванной комнаты, вышел симпатичный парень, вытирая длинные цвета спелой пшеницы волосы полотенцем. Торс парня был оголён, открывая вид на прекрасное в меру подкаченное тело, по которому медленно стекали капли прозрачной воды, спуская по шее вниз, к груди, очерчивая кубики пресса, и пропадая в… Слава Богу, на нём были надеты штаны!!! Я прямо-таки чувствую, как лицо пылает от смущения и… Да какая разница?! Такой шикарный вид открывается! Пусть я и вижу Отмороженного каждый Божий день в чём мать родила, но тут совсем другое…       В конце концов мой взгляд так приковало шикарное тело, что я даже не обратила должного внимания на лицо… Когда я подняла глаза, то поняла, что лучше мне удавиться, так как на меня, снисходительно улыбаясь, лукаво щуря глаза, сквозь уже надетую маску, изумрудного цвета, смотрел Руфус Лор! Ох мать!  — Судя по размеру твоих глаз, ты не очень рада меня видеть, — хмыкнув, Саблезубый медленно стал натягивать белую рубашку, застёгивая каждую пуговицу так, что у меня дыхание прихватило. Так, Люси, что за дела, какого хрена ты пялишься на этого мушкетёра недоделанного?!  — А ты догадливый! — Съязвила, скорчив гримасу. Напыщенный индюк! Подумаешь, засмотрелась!       Он снова хмыкнул, продолжая одеваться, но уже в верхнюю одежду.       Какое-то время мы молчали: я не знала, что сказать, а Поющий на Алую Луну, закончив одеваться, сел в кресло, забросив ногу на ногу, и, подперев кулаком щёку, смотрел на меня. В горле образовался ком. Почему он так внимательно на меня смотрит? Будто в первый раз видит.  — Т-ты, — гулко сглотнула, — Собираешься меня отсюда вытаскивать?  — А зачем? — Приподняв уголок губ, спросил Руфус. От его вопроса я впала в осадок.  — Как это зачем?! Не вечно же мне смотреть на твою наглую рожу, находясь в яйце!  — Хочешь смотреть «на мою наглую рожу» в живую, без препятствий в виде скорлупы?       Только за одну эту насмешку, которую он всем своим видом выражал, его стоит прикопать на заднем дворе в какой-нибудь глуши!  — Успокойся, — блондин, не сводя с меня взгляда, лениво заговорил, — Вытащу я тебя оттуда, другого варианта и быть не может.       Я невольно облегчённо выдохнула. Но радоваться я явно начала рано, так как наглый созидатель памяти как-то не очень добро ухмыльнулся.  — Но не сразу.  — ЧТО?!       Кажется, я закричала от возмущения слишком громко, так как маг поморщился и недовольно зыркнул. Даже так?! Вот наглец!  — Это ещё почему?  — Чтобы тебя оттуда вытащить, нужно назвать тебя так, как ты привыкла слышать и точно отзовёшься, — Лор всё же перевёл взгляд своих невероятных глаз с меня на окно, где как раз пробежала, кажется, белка — рассмотреть я не успела.       Почему-то я не знала, что сказать. Саблезубый тоже молчал. Но я не чувствовала дискомфорта, напротив, мне даже нравилось рассматривать точённый профиль моего покупателя. Руфус Лор и правда был красавцем, а благодаря своему стилю его запросто можно представить принцем. Но… Как по мне, он подходит лишь для того, что бы его разглядывали, но не прикасались. Он был слишком утончённым, каким-то неземным… Словно безумно дорогая безделушка на витрине известного магазина: красивый, хочется, но жалко тратить деньги на то, что используешь максимум один раз за всю жизнь.       Только сейчас я заметила, что блондин одинок. Он смотрел не насмешливо на весь мир, как мне казалось ранее, а безнадёжно. Он словно… Ничего не ждал, просто проживал день за днём.       Захотелось подойти, сесть на колени перед ним, положить голову на его колени и просто заглянуть в изумруды его печальных глаз. Печальный принц, которого хочется прижать к груди и ласково погладить по макушке…       Не сразу заметила, что он смотрит на меня. Когда поняла, то резко заморгала, пытаясь прогнать наваждение, но маг памяти всё также смотрел на меня, чуть щурясь…  — Люси. — Он так произнёс моё имя, что, я уверенна, если бы стояла, то тут же бы села. Меня будто бы пронзил его хриплый шёпот, который предназначался лишь мне…  — Хартфилия.  — Люсьена.  — Люсичка.  — Лю…       Он произносил множества вариантов обращения ко мне, которые, видимо, знал. Он произносил имя так нежно, что даже «Люська», как меня всё время зовёт Нацу, превратилось во что-то дико смущающее и несколько интимное… Думаю, меня можно сравнить с помидором, так как я была настолько красная, что, кажется, начала подниматься температура.       Когда все варианты у Руфуса кончились, а я всё также сидела в яйце, пусть теперь и казалось, что я на свободе, лишь уменьшилась, в комнате настала пугающая тишина.  — Не смотри так, это… пугает.       В следующую секунду меня будто бы пронзила молния! Мягко подобравшись к скорлупе яйца почти в плотную, он усмехнулся. И это… Заставило биться моё сердце раза в три чаще! Это было…       В глубине его глаз я нашла что-то не объяснимое, но такое желанное, что стало страшно. Я… Была покорена Руфусом Лором. Во что мы с ним играли? Как эта играла называлась? Я не знаю, но что-то явно было не так, иначе как объяснить то, что мне, девушке, которая не была заинтересовала в Лоре, как в парне, внезапно ощутила невероятным магнетизм? Хотелось немедленно выбраться отсюда, обнять за шею, приблизиться к нему настолько близко, что наши бы носы соприкасались и… О боже, я хотела этого мага!!!  — Соперница.       В этот момент мне хотелось истерически смеяться. Именно в этот момент скорлупа лопнула, ослепив своим ярким светом всю комнату, а я осталась в лежачем положение. Краем глаза заметила, что за окном уже зажигаются звёзды, а в комнате горит лишь несколько свечей, но и те потухают, потому как ветер, проходимый через приоткрытую форточку, тушит их…       Я лежала не смея шевельнуться, а Руфус Лор нависал надо мной, но его лицо не выражало абсолютно ничего… Было страшно смотреть ему в глаза в этот момент. В горле снова образовался ком, а внизу живота что-то сжалось.       По лицу мага медленно заскользила легкая усмешка.  — Я придушу его, — не знаю, кому это адресовалось, но в следующую секунду губы блондина накрыли мои, крадя мой первый поцелуй и вырванный полу-стон.       Руки сами заскользили по телу волшебника, зарываясь в длинные волосы, с которых стянула резинку. Его волосы водопадом отрезали нас от всего остального: перед глазами был лишь он.       Это было странно, это было волшебно и это было… прекрасно. Хотелось большего. Хотелось утонуть в нежных объятиях Лора, хотелось «пить» его поцелуи, хотелось… Много чего хотелось.       Когда волшебник стал медленно отстраняться, я непроизвольно разочарованно застонала. Стало сразу стыдно за саму себя, свои мысли и то, что я позволила собой управлять какому-то Руфусу Лору. Но…  — У тебя такие красивые глаза… — Шептала тихо, надеясь, что даже несмотря на наше положение и то, что мы практически прижимались друг к другу, он не услышит. Он услышал и усмехнулся так, что сердце снова забилось, будто бешеное.  — Ты удивительна.       В этот раз я сама потянулась за поцелуем…       И почему-то именно в этот момент скрипнула и раскрылась дверь, пропуская ярким свет из коридора в комнату, падая прямо на нашу пару на кровати.  — Руфус, тут Нацу-сан спрашивает… Оу-у… Я попозже зайду.       Мы несколько удивлённо смотрели на Стинга и на то, как одно его выражение лица сменялось другим. В этот момент мне самой стало стыдно. Но…       Я рассмеялась, выпуская всё напряжение, собравшееся во мне за день. Я смеялась долго и даже несколько истерично, но всё это время Маг созидания памяти не менял своего положения, нависая надо мной и мягко смотря мне в глаза.       Сегодня я была в пасхальном яйце, сегодня я впервые поцеловалась и… Кто бы мог подумать, что благодаря Джувии и её вечному «Соперница!» я смогла выбраться из скорлупы?       Надо будет наведаться к тому шарлатану, который задолжал мне награду. Но пока… Я хочу видеть своё отражение в изумрудах Саблезубого волшебника.