The Vampire Family

То, что сейчас произойдёт нечто ужасное по масштабам и последствиям, чувствовали все в кабинете Альбуса Дамблдора. Все четыре человека так рассредоточились по комнате, чтобы не напоминать себе о присутствии других. Декан Гриффиндора, почтеннейшая профессор МакГонагалл не переставала удивляться, как два первокурсника смогли справиться с огромным троллем. Помимо этого не менее странным было то, что вместе с её львёнком Поттером в туалете Миртл был сын Северуса, Гарри. Уж не отшибла ли она ему лапой в детстве что-нибудь в голове?.. Хеймиш Поттер тихо злорадствовал: ему удалось поссорить двух Снейпов! Вон как закричал Гарри на отца! Но нет, нужно держать себя в руках — получить взыскание самому тоже не хотелось. Настроение Гарри Снейпа, смотревшего на всю комнату из-под длинный прядей, упавших на лицо, взглядом обиженного волчонка, было самым паршивым. Да и каким оно быть, когда он узнал об отце, о самом дорогом человеке такое? Конечно, может, не стоило лезть на него с кулаками при всех. Но это было выше мальчика. И, наконец, настоящая буря развернулась в душе Северуса Снейпа. Как, как мог позволить вести себя так его сын? Конечно, гриффиндорское начало от Лили в Гарри он не забывал, но такого терпеть тоже не собирается. Поэтому Северус медленно переминал костяшки пальцев на обеих руках и буравил бессмысленным взглядом пустую клетку директорского феникса, Фоукса. Почему нет Флитвика? А Флитвик куда-то ушёл, но это уже никого не волновало — его студентов среди провинившихся не было. Дамблдор пришёл где-то через час, и в весьма несоответствующе-веселом настроении. — Друзья мои, чем обязан? Минерва, Хеймиш, Гарри и даже Северус!.. — Директор, нет времени на разговоры, — перебил его зельевар. — Эти два студента нарушили школьные уставы, и мы требуем вашего мудрого решения о совершенном проступке во время введённого черезвычайного положения. — Но подожди, Северус, почему бы тебе самому не разобраться со своим студентом, а Минерве — со своим? — Всё слишком серьёзно, Альбус, — поддержала коллегу профессор МакГонагалл. — Поттер и Снейп были обнаружены нами в заброшенном женском туалете рядом с трупом тролля… Директор явно стал заинтересовываться в теме разговора, и уже не слушал декана Гриффиндора. Он смотрел то на Гарри, то на Хеймиша с ему только известными мыслями в глазах. — Как же вы смогли одолеть тролля? — удивленно спросил он у мальчишек. — Гарри догадался с помощью заклинания ударить его собственной дубинкой, — хмуро ответил за двоих Поттер. — Поражаюсь вашей смекалке, молодой человек! Пять баллов Слизерину! — восхищенно сказал старик. Четыре пары глаз непонимающе вставились на него. Снейп-старший пришёл в себя первым. — Да, кстати, расскажи-ка, сын, почему ты набросился на меня с кулаками в туалете? Юный вампир с опаской перевёл взгляд на отца, что не скрылось от дамблдоровского взора. — Минерва, вы с мистером Поттером можете быть свободны, — кивнул директор. Когда дверь за гриффиндорцем и его деканом закрылась, юный вампир тяжело вздохнул и нервно сжал кулаки. Дамблодор нетерпеливо посмотрел сначала на него, потом — на Северуса. — Итак, что же произошло, Гарри? И мальчик рассказал всё, от начала и до конца… … — Знаешь, Снейп, меня тоже заинтересовало, почему имя твоего отца выбито на символическом знаке в честь победы в квиддичном первенстве… Голос Хеймиша звучал как-то особо отдалённо, словно это было обращение из другой реальности, другого мира или маггловскакя аудиозапись отнюдь не лучшего качества… — Так вот, я написал домой и спросил своего отца об этом случае. Не поверишь, нормальные, — гриффиндорец специально подчеркнул это слово голосом, — нормальные люди регулярно получают что-нибудь из мира вне Хогвартса. Но это я отвлекаюсь от темы. Итак, они были одногодками. Профессор Снейп играл за сборную Слизерина, а мой папа — за сборную Гриффиндора. Этот случай произошёл, когда они были на пятом курсе. Была суровая по нашим меркам зима, и в это время директору приспичило поставить матч между двумя фаворитами серии — львами и змеями. У каждой команды до этого уже было по победе в копилке, и многие были уверены, что именно эта игра станет решающей. В той игре вообще было ощущение, что все правила квиддича были забыты, но каждый раз есть яркие моменты, верно? И вот, в разгар матча твой отец — да-да, именно он! — вырубает охотника Гриффиндора нехилым силовым приемом! Да так, что Джеймс Поттер получает открытый перелом ноги и теряет сознание! В общем, запретили твоему отцу играть после этого; да и тебе надо бы — мало ли его отпрыску тоже что-нибудь в этом духе придёт в голову?.. — Доказательства, — низким, хриплым, не своим голосом сказал Гарри. — Пожалуйста, всегда к вашим услугам, великий и могучий Принц Подземелий, — Хеймиш достал из внутреннего кармана мантии письмо на бумаге с гербом Поттеров и протянул слизеринцу. Текст послания мало отличался от того, что услышал мальчик пару минут назад от своего несостоявшегося оппонента на дуэль. В душу юного Снейпа как будто воткнули осиновый кол и стали разворачивать им там всё, ничего не оставляя в целости. Как, как мог поступить так человек, которого Гарри считал лучшим, которому всегда верил и на которого всегда хотел быть похожим?.. Внизу стояла печать и красивый витиеватый росчерк: «Магией рода Поттеров закрепляю подлинность сего документа, Джеймс Флимонт Поттер»… — Но это же очевидная подделка! — со злостью воскликнул Северус, ещё и ещё раз просмотрев воспоминания сына и ту самую бумагу в своих руках. Дамблдор за столом нахмурился. — Конечно, конечно, мальчик мой… Нужно сию же минуту послать сову Джеймсу с просьбой о разъяснениях… — задумчиво проговорил он, дотронувшись до своей бороды. Однако, пыл зельевара это не уняло. — Да я к нему прямо сейчас через камин!.. — Северус, я, конечно, хорошо осведомлён о твоих отношениях с отцом Хеймишп, но всё-таки уже ночь, и Поттеры, скорее всего, спят. Под блеском сверкающих недобрым глаз Северуса Дамблдор на всякий случай поставил блокировку на очаг в своём кабинете (мало ли что Снейпу-старшему в голову взбредёт?). — Может, друзья мои, вы и без меня теперь разберётесь? — с надеждой спросил директор. Можно сказать, что так он вежливо попросил Снейпов покинуть кабинет, что, впрочем, оба посетителя поняли сразу же и вышли. На дворе была уже поздняя ночь, как-никак.

***

Подземелья и так никогда не были светлой частью замка, а ночью всё, что ни было в этом месте, таинственно отливало мрачными факельными тенями. Спустившись по лестнице с надземного этажа, Северус едва мог увидеть лицо сына. — Ничего не хочешь сказать? — усмехнувшись, спросил зельевар. — Ну… Прости меня? Снейп-старший улыбнулся и потрепал Гарри по голове. Мальчик посмотрел на него без былой озлобленности во взгляде. — Идём в мои покои, мышонок. Чаем со тимьяном ползучим угощу тебя. Слизеринец знал, что второго такого предложения его декан не сделает, и поэтому быстро кивнул. Северус поровну его в один из боковых коридоров-ответвлений за кабинетом Зельеварения, и, дотронувшись до какого-то камня, открыл проход в свою гостиную. — Садись здесь, — кивнул отец Гарри на одно из кресел у камина. То самое, в котором мальчик когда-то увидел Дамблдора. Щелчок пальцев хозяина комнаты — и перед хозяином комнат появился маленький, смущенный хогвартский эльф и тут же исчез с просьбой принести зеленого чая и что-нибудь сладкое и мучное к чаепитию. Кресло было настолько большим, что мальчик мог залезть в него с ногами. Так было гораздо теплее! Северус, разместившийся напротив него, вмиг видел, как переливаются отблески быстрого пламени в глазах сына… В её глазах… — Ты, наверное спросишь, почему я знаю, что это послание — подделка? — тихо заговорил мужчина с горестной усмешкой на лице.- Я не знаю, как Поттер поставил фамильную печать на эту записку, но, можешь поверить, всё было совсем не так. — Но ты же играл в квиддич? — с надеждой спросил мальчик. — Да… Но это не отменяет того, что я не люблю летать. Я умел быть быстрым и ловким, управляя метлой. А не это ли нужно, чтобы быть ловцом?.. Впрочем, ты и так знаешь лучше меня. Меня не любили тогда, как и сейчас: сальноволосый, угловатый слизеринец с большим носом и дурным характером, да и к тому же всегда одинокий… И твоя мама рядом, как полная противоположность. Наверное, не стоит объяснять, что так я пытался психологически защититься от «любимых» однокурсников и их нападок? На столе появилась тарелка с песочным печеньем и горячий чайник с ручкой-хвостом неведомой райской птицы. Северус одним движением руки призвал из своего хранилища маленькую коробочку с подписью «Тимьян ползучий» и добавил горсть травы в напиток. Профессор наполовину наполнил чашки и взял свою. — Но Джеймс Поттер, папаша Хеймиша, думал иначе. Он мена ненавидел с момента нашей встречи, ревнуя к Лили… Впрочем, я отвечал ему тем же. На пятом курсе в тот день я и Джеймс играли за команды своих факультетов. Был финал розыгрыша Кубка. Я долго, ужасно долго искал снитч. И вот, когда я наконец, увидел этот чертов мячик, меня неожиданно начинал преследовать квоффл. «Как будто специально!» — подумал я, но, не сбавляя уже приличную скорость, забыл о нем. Поймал снитч, игра закончилась, но мяч-преследователь всё равно догнал меня и сбил с метлы. Я, конечно, упал с немалой высоты и получил многочисленные переломы, сотрясение мозга и потерял сознание… Лили говорила, что после матча провели обыск игроков, потому что только идиот бы не понял, что квоффл был зачарован. У Поттера обнаружили на палочке заклинание наложения траектории полета… Следующие минуту-две в комнате стояла такая тишина, что был слышен треск камина. Воистину, Гарри опять очень старался быть незаметным. Снейп-старший вздохнул, сделал глоток чая и, немного поморщившись, продолжил. — …Случай быстро замяли, чтобы Поттера не исключили из школы. После каких-то сложный манипуляций медиков я неделю носил гипс по маскировочными чарами, а потом перестал играть в квиддич вообще, сославшись на желание усиленно заниматься на шестом курсе. Да и не до этого было уже… Тема того, что именно Северус делал на шестом курсе и в последующее время, кроме ухаживаний за Лили, была под негласным запретом при любых разговорах отца и сына. — А тем временем, — Снейп-старший моментально взбодрился и посмотрел на висящие на стене часы с изумрудной отделкой, — уже два часа! Не хочешь никуда пойти? Гарри с неохотой поставил свою чашку на стол и встал с кресла. Он уже был рядов с картинным проемом и собирался уйти из кабинета в тяжелую черноту подземных коридоров, чтобы добраться до слизеринской вотчины, но неожиданно обернулся и быстро подошёл к отцу. — Прости меня, папа, — тихо сказал он, обнимая остолбеневшего от этого неожиданного порыва Северуса. — Прости…

***

Возвращаясь с очередной тренировки по квиддичу, Гарри расслабленно ступал рядом с Мэйвис по тонкому слою свежего снега и напевал какую-то песенку про наряженную ель. Через неделю наступит Рождество — один из самых любимых праздников вампира! Раньше они с отцом отмечали его дома, приглашая к себе Драка и Мэйв, а потом уезжали на новогодние праздники в Румынию вплоть до Дня рождения Северуса — девятого января, последнего дня каникул в Хогвартсе. А в этом году всё будет немного по-другому: ребят ждало Рождество в уже ставшей родной школе. Только бы закончить полугодие с хорошими оценками!.. Утром двадцать пятого, совы принесли почту. Одна из них (Гарри с ужасом понял, что узнал её) едва не врезалась в большую ель, поставленную лесничим Хагридом с помощью профессоров вечером прошлого дня, но всё-таки оставила на слизеринском столе два крупных свертка перед растерянным юным вампиром. — О, кажется, папа что-то прислал нам! — радостно воскликнула Мейвис. Девочка, быстро развернув свой пакет, извлекла из него две перчатки. Гарри проделал то же самое и достал ровно такой же подарок. Драко, видевший всю это сцену, удивленно изогнул бровь. — Квиддичные перчатки? — Да-а, — рассеяно кивнул в ответ другу вампир. Порывшись ещё немного в упаковке, он достал короткую записку, на которой узнал немного витиеватый почерк Драка. «С Рождеством, мышонок Гарри! Мой подарок — это не просто перчатки для игры в квиддич (Мэйвис писала мне о вашем участии в команде факультета). В них когда-то играла твоя мама, Лили. Воспользуйся ими с умом! Увидимся в отеле на Новый год! Искренне твой, граф Дракула» Гарри ещё и ещё раз прочитал написанно и после вопросительно посмотрел на Мэйвис. — А у тебя что? — Перчатки для игры моей мамы, — в недоумении ответила девочка. — Эх, везёт вам, — вздохнул Драко, отодвинув в сторону какую-то свою посылку и стопку разноцветных конвертов. — А я просил у родителей метлу, и что же? Получите-распишитесь — книга по истории магии! — В этом тоже нет ничего плохого, особенно для твоих мозгов, — задумчиво ответила Гермиона. Джон, допивавший из своего кубка сок, кивнул, соглашаясь с ней. Из противоположного конца Большого зала, с гриффиндорского стола раздались не столько радостные, сколько громкие возгласы. Все пять первокурсников-слизеринцу обернулись. Поттер и все четыре огненно-рыжих Уизли стоя о чем-то весело говорили. Рядом валялась какие-то большие не очень праздничного мышино-красного цвета коробки, а на Хеймише и Роне были красные свитера с большими буквами «Х» и «Р» соответственно. На мгновение взгляды юного Снейпа и Поттера пересеклись, и гриффиндорец показал своему недругу язык, за что тут же был вознаграждён презрительной ухмылкой. — Мать им свитера с дома отправила, — хмуро заметил Джон, — а меня и Джинни даже ни разу не поздравили по-нормальному! Родители называются… Джинни, маленькая сестричка мальчика, прислала ещё вчера каждому из его друзей по собственноручно сделанному рисунку. Честно говоря, Гарри с трудом узнал на нем себя, но всё-таки отправил своей неизвестной «подруге» несколько строк к ответ. — Не расстраивайся! Хочешь, я попрошу Гриффина связать тебе похожий, но зелёный? — попыталась успокоить Уизли Мэйвис. Конечно, друзья Гарри и Мэйвис были наслышаны о мистере «Летающие очки» и в любое другое время с удовольствием посмеялись бы при мысленном представлении изящно вяжущегося «самостоятельно» свитера, но сейчас было не до этого. Уизли только хмыкнул и изобразил неподдельный интерес к своему кубку. В зале появилась ещё одна сова. Маленькая и юркая, она быстро подлетела к столу Слизерина и тут же отправилась назад, оставив послание перед своим адресатом — Гермионой. Девочка быстро распечатала письмо, просмотрела его и спрятала в карман мантии явно не с самым лучшим выражением на лице и чувствами в душе. Гарри вопросительно посмотрел на неё, но та только отмахнулась — «ничего страшного». Рождественский завтрак продолжился, но не так радостно, как хотелось всем. Мэйвис украдкой разглядывала задумчивого Гарри, Гарри пытался понять, что произошло с Гермионой, Гермиона старалась ради своего имиджа всезнайки безынтересно выклянчить у Драко его книгу-подарок, а Драко замечал, как ревниво иногда смотрит Джон на своих веселых братьев через два стола. А Северус Снейп, не слыша их разговора, пытался понять со своего места за преподавательским столом, что же произошло с его студентами.

***

Вечер перед разъездом студенты Слизерина провели в приятном сборе чемоданов и разговоре о том, кто куда поедет. Мэйвис с особым жаром пыталась объяснить Панси и Блейзу, где находится Трансильвания и отель её отца. Ребята в шутку пообещали, когда вырастут, непременно приехать в Румынию. Гарри, выиграв у Джона в шахматы бутылку сливочного пива, теперь лениво распивал её. — А где Герми? — спросил спустившийся в гостиную Драко. Снейп лениво потянулся в своём кресле. — Не знаю, если честно. Я её в последний раз перед библиотекой видел. Минуту он думал, бесстрастно разглядывая что-то позади Малфоя. Затаим Гарри встал и пошёл к выходу из гостиной в коридор. — Я пойду поищу её. Нельзя же так долго сидеть за книгами — у нас праздник, как-никак! — сказал он другу через плече. В библиотеке не так сильно, но тоже чувствовалось Рождественское настроение (если, конечно, считать им несколько веточек омелы, неаккуратно развешанных по бокам шкафов). Мальчик внимательно осмотрел читальный зал, потом заглянул за каждый стеллаж — нет Грейнджер! «И куда же делась эта всезнайка?» — только и думал юный Снейп. Тяжело вздохнув, вампир отправился искать девочку дальше, в других местах замка. В конце концов, должна же она где-то быть? Где-то через час блужданий по движущимся лестницам и коридорам Хогвартса, а так же заглядываний во все кабинеты и расспросов сонных и не всегда дружелюбный портретов перед успевшим уже устать Гарри неожиданно появилась дверь. Да, она именно появилась — раньше, проходя мимо этого места, мальчик точно её не видел. Пожав плечами, вампир дотронулся взялся за ручку и вошёл внутрь. Это было маленькое, очень маленькое помещение. Оно было старым и заставленным пыльными стопками книг, пергаментов, магических приборов — всего того, что почтенно отслужило свой срок и больше не требовалось обитателям замка. Поодаль от входа была маленькая «полянка», свободная от всего этого мусора. У одной из её окраин, прислонившись колонне, поддерживающей потолок в помещении, стояло вычурно-большое старое зеркало, а перед ним кто-то неподвижно и напряжённо сидел. Гарри присмотрелся к этой фигуре, затем в который раз за этот день вздохнул и, подойдя ближе, сел рядом с ней. Гермиона даже не обернулась на него. — Знаешь, — тихо сказала девочка, — я давно чувствую хоть что-то, похожее на радость, только здесь. Это зеркало… Я читала прочего немного… Оно отображает самые-самые сокровенные делания… И я всегда сюда прихожу… Потому что здесь они вместе. — Кто — «они»? — Мои родители. Я сегодня получила письмо от мамы, они разводятся. Из-за меня… Голос девочки предательски дрогнул. Гарри пододвинулся к ней поближе и обнял. — Я… Это я виновата, — всхлипывая, продолжала Геримона.- Папа считает, что он — обуза для дочки и жены — волшебниц… Он очень боится признать это, и постоянно ругается с мамой!.. А мама… Мама его любит, но она гордая… Если б только я не была волшебницей… — Т-ш-ш! Не говори так! — прошептал мальчик, гладя её по голове. — Ты не знаешь!.. Если бы… Если бы я не была волшебницей, папа бы не боялся нас… Не боялся магической силы во мне и в маме… Я… Мне даже некуда ехать на каникулах — дома сейчас такое!.. Гарри, немного разжав объятья, посмотрел в заплаканные карие глаза Гермионы. — Вот уж нашла проблему, дурочка! Поедем к нам с отцом, а потом в Трансильванию к Мэйвис и в Малфой-мэнор к Драко! Только… Пожалуйста, не плачь больше, хорошо?.. Твои родители очень любят тебя, я уверен! Даже этот шаг не сможет повлиять на их чувства к тебе!.. Пойдём скорее в подземелья — скоро отбой. Отец нас обоих убьет! — Да уж, с профессором Снейпом не пошутишь… Оба слизеринца встали с холодного деревянного пола. Мальчик отряхнул мантию сначала подруге, потом — себе. Он уже хотел уйти к выходу из комнаты, когда Гермиона спросила: — Кстати, Гарри, а что ты видишь в зеркале? Снейп обернулся и, скользнув взглядом по подруге, присмотрелся к стеклянное поверхности за ней. Там стояли шестеро: он, Мэйв, Драк, Северус, Марта и Лили. Мальчик увидел, как улыбнулась ему мама и сделала какой-то странный приглашающий жест рукой. «Она приглашает меня за зеркало?» Он вздрогнул и отвернулся. — Ничего, Герм. Бред какой-то, только и всего.