Кашиваги расстарался, и после соревнований они всей командой выбрались на пару дней отдохнуть на побережье. Самое то, чтобы расслабиться после череды бесконечных тренировок и невероятного напряжения, которое во время соревнований пережили все без исключения.
К вечеру Рёске вышел из гостевого домика, где отсыпался без задних ног несколько часов кряду. Для купания холодновато, но просто посидеть, наслаждаясь свежестью морского воздуха в компании друзей, — верное решение. Что может быть лучше? Захватив с собой пару бутылочек чая со льдом, он отправился на их поиски.
В небольшой беседке рядом с пляжем обнаружился Мизусава. Подошедшего Рёске он сразу не заметил. Стоял, задумчиво глядя куда-то вдаль со странной, грустной, но при этом какой-то светлой улыбкой. Рёске проследил за его взглядом и заметил чуть вдалеке Ватару и Кияму, сидящих возле самой воды. Вот придурки, нашли, где уединиться!
Хотелось потихоньку уйти, не тревожить сейчас Мизусаву, которого увиденное наверняка не радовало, но прежде чем Рёске успел это сделать, тот его заметил.
— Привет, — улыбнувшись, сказал Рёске, не зная как вести себя в этой неуютной ситуации. — У меня чай есть. Будешь?
— Спасибо, — Мизусава улыбнулся в ответ и сел за стол, принимая из его рук запотевшую бутылку.
— Не помешал? — чувствуя себя не в своей тарелке, спросил Рёске.
— Нет, нисколько. Все куда-то разбрелись, скучно и... в общем, я рад, что ты пришёл.
— Отлично. Тогда посидим вдвоём, подождём пока вернуться остальные, — Рёске устроился за столом напротив Мизусавы.
— Подождём, да.
Молчание напрягало, и Рёске задал единственный вертевшийся в данный момент в голове вопрос, не подумав, стоит ли вообще говорить на эту тему.
— Мизусава, тебе, наверное, неприятно, ну... видеть их вместе, да?
— Что? А, нет, нисколько, — поспешно ответил тот, непроизвольно оборачиваясь в сторону Киямы с Ватару.
— Это хорошо. Серьёзно, здорово, что ты смог принять это. Так же дружить с ними и... Чёрт, — Рёске стушевался, пожалев, что не смог вовремя сдержать язык за зубами.
— Не волнуйся, — Мизусава ободряюще улыбнулся. — Со мной на самом деле всё в порядке.
— Отлично, я понял.
— Знаешь, — Мизусава ненадолго замолчал, подбирая слова. — Я действительно рад, что всё сложилось именно так.
— В смысле? — да, Рёске до сих пор толком не примирился с этими нетрадиционными взаимоотношениями среди друзей, которые внезапно оказались не такой уж и редкостью. Но чисто по-человечески не понимал, как можно радоваться тому, что твой любимый человек не отвечает тебе взаимностью и встречается с другим.
— Не удивляйся, я действительно рад, — заметив его замешательство, подтвердил Мизусава.
— Не понимаю.
— Всё просто, Рёске. Я очень долго скрывал свои чувства к Кияме. Надеялся, что о них никто никогда не узнает, особенно он. И когда в один момент всё раскрылось, я испугался. Я ужасно боялся, что Кияма меня возненавидит, станет презирать и больше никогда со мной даже не заговорит. Когда я представлял это, мне хотелось умереть. Убежать, спрятаться, чтобы не столкнутся с подобным отношением. Да, я трус и действительно пытался сбежать. Но всё оказалось по-другому, и я счастлив, что вышло именно так. Кияма не возненавидел меня, не перестал считать другом, не начал шарахаться, как от прокажённого. Он просто не смог ответить на мои чувства, потому что уже нашёл того, с кем хотел быть рядом. И я понимаю его, ведь прекрасно знаю, каково это — любить.
— Жесть. Извини, ты, по ходу, гораздо сильнее, чем может показаться с первого взгляда.
— Просто мне очень повезло с друзьями, Рёске. О, вон Юта с Ниппори и Сатоши. Пойдём к ним?
— Ты иди, а я ещё немного посижу здесь. Чай допью.
— Хорошо. Спасибо, Рёске. За то, что выслушал и за то, что беспокоишься.
Надо же, Мизусава действительно справился со всем, что пришлось пережить. И выходит, он действительно рад тому, что Кияма и Ватару вместе, по-своему, конечно. Когда вся эта «нетрадиционная» волна влилась в русло привычной жизни, Рёске чуть не свихнулся от этих нестандартных перемен. А Мизусава молодец, выдержал достойно.
Рёске на какое-то время отвлёкся, вспоминая события, произошедшие в тренировочном лагере. Там, видя, как он возмущается открывшейся правдой о Мизусаве больше всех, Ватару позвал его пройтись, поговорить.
***
— Рёске, перестань так себя вести.
— Как, Ватару?
— Как будто Мизусава перестал быть тебе другом.
— Да о какой дружбе вообще может идти речь, когда он... Когда он такой!
— И какой он, Рёске? Что изменилось?
— Всё, Ватару! Это неправильно!
— А что тогда правильно, по-твоему? Отвернуться от него только потому, что он влюбился в парня, а не в девушку, да?
— А ты считаешь, это нормально? Не смеши меня, Ватару!
— Он что предал кого-то? Убил? Оказался инопланетным монстром?
— Не передёргивай!
— Это ты передёргиваешь, Рёске, а не я. Перестань психовать и подумай спокойно. Это же Мизусава! Наш Мизусава.
— Для меня он больше не «наш Мизусава» ясно?
— Ясно, что тебе нихрена не ясно. Хорошо, пора тогда раз и навсегда выяснить одну вещь.
— Ты о чём?
— Рёске, я для тебя друг?
— Чего? Конечно, Ватару, мы давно дружим! Ты мой лучший...
— А что бы изменилось, если бы ты узнал, что я тоже «не такой»? Как Мизусава.
— Хватить всякую хрень нести! Завязывай с этим пидорским бредом!
— Это не бред, Рёске, это правда. Мы встречаемся с Киямой. Ну а... теперь можешь разворачиваться и уходить. Ты ведь больше не станешь с нами общаться, не будешь считать нас за людей, о дружбе с такими, как мы, не может быть и речи. Так?
— Хватит. Ватару, пожалуйста, остановись! Не смешная шутка, абсолютно.
— А я не шучу, Рёске. Ну, так что? Что изменилось? Я стал другим? Жутким чудовищем? Человеком, который не достоин называться твоим другом просто потому, что «не такой»?
— Прекрати! Сейчас же заткнись, Ватару!
— Нет. Лучше сейчас ты узнаешь правду от меня, а не когда-нибудь после злые языки донесут. И ты не ответил. Что изменилось, Рёске? Не с тобой мы всегда были вместе? Не с тобой дрались бок о бок до последнего? А гимнастика? Мы ведь уже столького добились, а предстоит ещё больше! Если, конечно, ты сейчас раз и навсегда не откажешься от нашей дружбы. Выбор за тобой, Рёске.
В ту ночь Рёске так и не смог заснуть. Голова разрывалась от количества безумных новостей. Он пытался поверить, пытался понять, что происходит, но сознание отчаянно сопротивлялось. Вот как? Как такое могло произойти?
Рёске старался сосредоточиться и прочувствовать, что же он теперь действительно ощущает по отношению к Ватару. Неприязнь? Отвращение? Нет, ничуть. Он перестал ему доверять? Моментально забыл обо всём, через что им пришлось пройти вместе, и сколько раз Ватару протягивал ему руку помощи? Тоже нет! Так что же изменилось в итоге? Ничего...
Ватару по-прежнему лучший друг. Человек, на которого можно положиться в любой ситуации. Тот, кому Рёске безоговорочно доверяет и кого никогда ни за что не предаст и не бросит. И неважно, что тот по какой-то причине слетел с катушек и надумал крутить любовь не с какой-нибудь девчонкой, а с Киямой. Хрен с ними со всеми, Рёске как-нибудь разберётся в этом дурдоме!
В плане Мизусавы то же самое. Если задуматься, он ведь не изменился. По-прежнему верный друг, который так же, как и все они, любит гимнастику. Просто... Блядь! И чего их всех переклинило на этом Кияме?! Никого другого вокруг не нашлось, что ли?! Ваааа... Рёске накрыл голову подушкой. Он точно сойдёт с ума со своими «не такими» друзьями, но это неважно.
Рано утром Рёске первым делом отправился к Ватару. Нужно было поговорить, сказать, что свой выбор он сделал.
***
— Рёске-сан! Пойдём устанавливать мангал, будем мясо жарить! — прокричал со стороны гостевого домика Ниппори.
— Иду! — Рёске встал из-за стола и непроизвольно посмотрел в сторону Киямы с Ватару. Что это они там делают? Целуются?! Совсем сдурели, не стемнело ещё даже толком.
— Ей, на берегу, прекращайте там заниматься... всяким! Или свалите уже куда-нибудь подальше! Ненормальные...
