Часть 1
14 апреля 2016 г. в 07:22
Эллисон больше не сомневается, что ошиблась с профилем; наверное, её убеждает в этом дрянной кофе без сахара, на вкус не менее пластиковый, чем сам автомат. В этом семестре химии у них пугающе мало, а то и не бывает вовсе. Раньше это бы её даже обрадовало, но не теперь, хотя и спустя год в новой школе она по-прежнему чужая.
Для Скотта не осталось ничего важнее лакросса – Эллисон едва успевает посторониться, пропуская его вперёд со свитой дружков, наперебой гогочущих об очередной игре. Лидия больше не спрашивает о том, как ей поступить со Стайлзом, они вообще так мало разговаривают, что произнесённые вечность назад слова «Ты – моя новая лучшая подруга!» резонируют сообщениями на автоответчике. Эллисон делает вид, что не переживает по этому поводу, в конце концов, у Лидии есть право звонить в три часа ночи, а у неё – право никогда больше не брать трубку.
Лидии слишком много в школе. Вот она болтает с кем-то из выпускников, позволяя ему положить руку себе на плечо, а спустя миг уже ритуально кивает Стайлзу на какое-то замечание по поводу её гениального конспекта по алгебре. Эллисон кажется, что стоит только Лидии протянуть руку – и она уже привычно дотронется до него, так он близко, и он становится ещё ближе, когда склоняется над ней, заглядывая через плечо в ноутбук или обычную скрежещуще-скучную библиотечную книжку. Не то чтобы Эллисон мучительно терзала ревность и она готова была бы запивать боль безвкусным кофе, ей просто противно из-за того, что её целый год обманывали.
– Где ты пропадаешь? Я звонила тебе раз десять, не меньше! – вскидывается Лидия, когда они оказываются за соседними партами на чёртовой химии. За их спинами вовсю перебрасываются записками отверженная Малия и поджавший губы Стайлз, неизменно сверкая очками на переносице. Общение на более продвинутом уровне им, наверное, недоступно – Малия в чёрном списке ещё с тех времён, когда Эллисон с ним здоровалась, и это паршиво, потому что Харрис уже на полпути к последним партам, хотя притворяется, что ничего не замечает.
– Ты звонишь мне по любому дурацкому поводу, – шипит Эллисон, пользуясь отвлекающим манёвром. – Мне нужно хотя бы какое-то личное пространство, не думаешь?
Лидия уже открывает рот, чтобы возразить («Да если бы не я, у тебя и было-то бы пространство только такое!»), когда Харрис с громким хлопком перехватывает чью-то очередную записку.
– Мисс Тейт, мистер Стилински, после уроков жду вас в своём кабинете, – объявляет учитель, намеренно чеканя слова на весь класс.
Оба протестующе бурчат что-то в духе «Да это не я!» и «За что?», Лидия закатывает глаза, потому что Стайлз вроде как обещал угостить её сегодня латте. Эллисон едва успевает приподнять уголки губ, когда Харрис вполне ожидаемо добавляет:
– Мисс Мартин и мисс Арджент, вас я тоже буду ждать. Не отвлекайтесь.
Отработка тянется – во всяком случае, по ощущениям, – целую вечность, наполненную тяжкими вздохами и шуршанием. Из коридора долетают крики МакКола со свитой, что вызывает особое раздражение у Стайлза – последний лучший друг тоже остался обделённым вниманием – и особую тоску у Эллисон. Лидия быстрее них справилась с заданием и опять что-то рисует в блокноте, отвлекая Стайлза, и так из-за неё здорово сдавшего позиции в этом семестре. Малия пробует задобрить Харриса недоделанной работой и без комментариев возвращается на место с дополнительным упражнением.
Эллисон не так сильна в химии, как ей бы того хотелось; она лучшая в классе на французском, но по языку у них лишь факультативный экзамен, в отличие от предмета Харриса. Она раз за разом пытается сосредоточиться, но у неё мало что получается, утешает только то, что Стайлзу везёт не меньше. Наконец Лидия не выдерживает и сдаёт работу, бросая полный пренебрежения взгляд на Стилински, из-за которого все их планы каждый раз необъяснимым образом срываются. Эллисон знает – Стайлз был бы ей отличным другом, но на следующем уровне этого уже не достаточно, как и отличного знания разговорного французского.
Харрис прерывается на телефонный звонок, и Стайлз охотно предлагает обеим помощь, на что соглашается Малия, но не Эллисон. «Ты что, серьёзно?» – полувопрос застревает у Эллисон комом в горле, и она лишь качает головой, сводя узкие плечи и нервно теребя кулон с родовым гербом Арджентов на шее. Даже перспектива остаться один на один с учителем не пугает её больше, чем возможность снова быть обязанной Стайлзу Бывшему-Лучшему-Прости-Я-Же-Не-Знал-Что-Лидия-Тоже-Твоя-Лучшая-Да-И-Что-В-Этом-Такого Стилински. Вскоре оба практически синхронно покидают кабинет – Стайлз, вопреки обыкновению, не пропускает девушку вперёд, и Малия что-то кричит ему вслед без особой надежды на отклик. Эллисон опускает голову, когда Харрис выдёргивает листок с заданием из-под её руки.
– Почему вы не ушли раньше, мисс Арджент? – без всякого выражения спрашивает он, и его голос кажется Эллисон чуть менее пластиковым, чем кофе из автомата. – Вы уже полчаса не притрагивались к заданию.
– Я думала, что ответ неправильный, – почти искренне парирует Эллисон, резко вскакивая и хватая сумку, чем заставляет учителя отшатнуться от неожиданности.
– Ваши успехи на химии были бы гораздо лучше, если бы вы не отвлекались на эскизы мисс Мартин, – Харрис разбавляет интонацию ничтожно крохотными крупицами сахара, заставляя её снова подумать о том, почему он оставил именно их в наказание.
«Если бы вы не отвлекались ни на саму мисс Мартин, ни на взгляды мистера Стилински в её сторону, на его близость к ней и объятья, которым совсем не место на уроке химии или где бы то ни было ещё».
– Да, конечно, – бросает Арджент вслух вместе с письменными принадлежностями в сумку, чтобы как можно скорее отправиться к выходу.
– Эллисон, – шок заставляет её остановиться. Харрис протягивает ей листок с наспех нацарапанным высшим баллом. – Внимательнее.
Арджент кивает, чудом выдавливая из себя улыбку, и едва ли не бежит прочь.
Она не отвечает на сообщения Лидии, а дома просит Криса сварить настоящий кофе, чтобы на следующий день снова давиться холодным пластиком, в который успела превратиться вся её жизнь.
Почти вся, кроме мгновений с крупицами сахара.