Успел

И он пытается успеть. Рай разрушен, но это уже не важно. Пусть хоть весь мир разлетится на части, но он должен успеть. И он бежит. Бежит быстро, на пределе возможного. Перепрыгивая через ступени - он бы целый пролет перелетел, если бы мог. В висках стучит кровь, а ступени все не кончаются. Бесконечность грязных темных лестниц, ведущая в небеса. В небеса, где расцветет ад, который заберет к себе Аоки, если он, Куджо, не успеет. Но вот она, дверь на крышу. И свет утреннего, так не вовремя ласкового солнца режет глаза. В груди больно от нехватки воздуха. Но нужно преодолеть еще ограждение и последнюю лестницу на самый верх. Хлопки и голос Аоки оглушают: - ... восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадца... Незаконченная цифра повисает в воздухе и только ее ловит рука. Опоздал. Опоздал. Эта мысль пронзает мозг резко и сильно. Кажется, от нее должен расколоться череп. Вот только это случилось не с ним. Аоки лежит внизу. Вокруг него собирается толпа школьников. Эта своеобразная удавка из праздных любопытных зевак сомкнулась бы плотнее, если бы не кровь, растекающаяся ореолом вокруг разметавшегося тела. Будто неверно начертанный изломанный защитный круг. Куджо смотрит вниз, и даже с такой высоты ему кажется, что он видит все детали. Как темная кровь пропитывает землю все сильней и что в прядях черных волос запутались кусочки вылетевшего мозга. А глаза у Аоки открыты, и остекленевшие, они смотрят на Куджо в ответ непонимающе и немного с упреком. Некоторое время они вдвоем будто играют в гляделки. Но в этот раз победитель определен заранее. Куджо моргает и отходит от ограждения. Под ногами у него темная фигура. Оно. Никто. Незнамо кто. Аоки нет, а он остался. Ветер кружит над ним лепестки сакуры, и кажется, что фигура, нарисованная баллончиком, тоже движется. Будто живая. Она отрывается от бетона, поднимается вверх, заполняя собой небо, перекрывает свет. - Куджо... - слышится свысока такой далекий, но знакомый голос. - Куджо! - резко, громко и совсем рядом. Кто-то трясет его за плечо. Куджо открывает глаза и тут же щурится от слепящего света. За спиной Аоки сияет теплое весеннее солнце, подсвечивая кончики неровно отросших волос. - Заснул, что ли? Я вроде не долго. Вот, - Аоки протягивает ему ножницы. Куджо смотрит на них так, будто видит впервые. Будто эта вещь из какой-то другой реальности. А может, и из другой жизни. Он протягивает руку и аккуратно дотрагивается. Металл приятно холодит кожу. Он раскрывает лезвия и слегка проводит одним из них по руке, в конце ткнув острым кончиком в центр ладони. -Ты чего?! - непонимающе смотрит на него Аоки. - Просто проверял. - А вроде не так надо. Да и все равно, даже если тупые, других нет, - он вздыхает и усаживается на стул, накидывая на плечи пленку. - Нет, - тихо произносит Куджо и улыбается, глядя на проступающие капли крови. Его крови. В этот раз она, яркая на бледной ладони, символизирует жизнь, а не смерть. Жизнь здесь и сейчас. Прошел почти год с того дня, когда рай был окрашен в черный и когда он, Куджо, успел.