АЛАДДИН И КНЯЖНА ЧЁРНОЙ ПУСТЫНИ.

      В библиотеке Чёрной крепости сидела молодая девушка, одетая в бархатное тёмно-синего цвета восточное платье в пол, расшитое золотом. Из-под тёмно-лилового платка выбивались волнистые черные, как смоль, волосы до талии, обрамлявшие бледное лицо восточного типа с царственными чертами; а её большие глаза цвета чёрного оникса внимательно изучали текст волшебной книги. — Ксерксис, мы отправляемся в Пещеру Чудес за волшебной лампой! — бодро сообщила княжна Черных Песков своей летающей рыбке. Угорь мерзко хихикнул в ответ.       Спустя полчаса княжна Мозенрат и её верный угорь Ксерксис уже пробудили каменного тигра-хранителя Пещеры Чудес. — Кто посмел нарушить мой покой?! — громогласно проревел каменный тигр, разрывая тишину ночной пустыни. — Я Мозенрат, княжна Чёрных Песков! — гордо представилась молодая волшебница, дерзко глядя на каменного тигра. — Лишь один человек войдёт в пещеру — тот, кто подобен не ограненному алмазу! — поведал тигр и исчез в песках пустыни.       Мозенрат была озадачена, но с помощью черного песка узнала, где живёт и как выглядит тот, кто ей нужен. Это был парень лет восемнадцати от роду, со спортивным телосложением, немного детским лицом и храбрым сердцем, что было видно по взгляду его темных глаз. Густые, волнистые угольно-чёрные волосы едва закрывали шею, обрамляя благородное, слегка детское лицо юноши. Кожа его имела лёгкий оттенок загара, а рубашка и шаровары были все в заплатах. Княжна Черных Песков долго всматривалась в изображённого в вихре парня, словно запоминая его лицо, а на утреней заре отправилась в Аграбу.       Аладдин проснулся от звуков азана, и, как положено, помолившись, вышел из «дома» и пошёл добывать себе завтрак, а попутно — искать работу. Хотя он скорее нашёл бы неприятности на свою горячую голову, чем работу, но Ал всё же решил в три тысячи сто тридцать девятый раз попробовать устроиться хоть кем-то: воровать ему до смерти надоело, а кушать всё-таки хотелось. Разные аппетитные запахи базара только усиливали голод, то же было и с Абу, маленьким Капуцином, которого Аладдин подобрал семь лет назад. Обезьянка очень привязалась к пареньку и помогала брать у торговцев чёрствые лепёшки, да подпорченные фрукты.       Идя по базару, Аладдин и Абу сильно проголодались и решили свистнуть у Фаруха вчерашнею лепёшку. Сказано — сделано. Абу отвлёк внимание здоровяка-торговца, стащив с прилавка свежую лепёшку и подразнив его, пока Ал стянул черствую, и они улизнули с одной чёрствой лепёшкой. Фарух тут же заорал на весь базар: — ДЕРЖИ ВОРА!!! Отряд стражников мгновенно погнался за Аладдином, тогда как Мозенрат с улыбкой наблюдала за неуклюжим Расулом и его людьми, которые опять не поймали воришек.       Ал никак не мог отделаться от дворцовой стражи, но вот он свернул в подворотню, заметил там девушку и, чуть не сбив её с ног, выпалил на одном дыхании: — Помоги мне, красавица, или я пропал! — Мозенрат открыла было рот, чтобы возмутиться такому нахальству, но парень прижал её спиной к стене и впился в её холодные губы довольно пылким поцелуем. Стража пробежала мимо подворотни, о чём парню сообщил капуцин, который висел, зацепившись хвостом за выступ в уличной арке. Поцелуй Аладдина был солёным и удивительно горячим. Княжна Чёрных Песков никогда ещё такого не испытывала. — Спасибо за помощь, милая, не обижайся, — виновато произнёс юноша, отстранившись от неё, и уже собрался дать деру, но правая рука девушки крепко сжала запястье парня. — Стой, ты так и уйдёшь, не назвавшись? — с ноткой укоризны спросила волшебница. Парень обернулся и, сконфузившись, представился: — Ой, прости, меня зовут Аладдин. А как твоё имя? — тут же спросил он девушку. — Моё имя Мозенрат, и я кое-кого ищу, — отозвалась она и чуть не вскрикнула от радости: на неё смотрел с весёлой улыбкой тот самый паренёк, которого она видела в вихре.       Они шли по улице, когда по городу к султанскому дворцу на белом коне ехал принц Ахмед, жених принцессы Жасмин. Из толпы выбежали мальчик и девочка и побежали к нему. Они надеялись, что принц даст им немного монет, но он только прогнал детей с дороги кнутом. К счастью, Аладдин успел спасти малышей от удара кнута, но сам получил порцию оскорблений от надменного инфанта. — Эй, не часто встретишь коня с двумя задницами, да? — съязвил Ал напоследок. Принц разозлился, но промолчал, а Мозенрат смеялась над шуткой нового знакомого во весь голос вместе с малышами. Аладдин отдал детям лепёшку, которую стащил утром, а его спутница купила им фиников. — Аладдин, пойдём ко мне домой? Я постираю твою одежду и угощу тебя чаем, — предложила девушка, когда всё утихло. Парень кивнул, и они перенеслись в край Чёрных Песков — мрачное и холодное место, куда и солнечный свет-то едва пробивался сквозь вечные тёмные тучи. Чёрная крепость тоже была неприветливым и угрюмым строением. Абу занервничал, а Ал слегка поёжился от холода. Мознрат отвела гостей внутрь, зажигая факелы на стенах, после чего провела Ала и Абу в свою библиотеку, где и подала гостям чай и сладости. — Мозенрат, а кого ты искала в Аграбе и зачем? — спросил парень, отхлебнув из маленькой пиалы мятного чая. Аладдину с первого взгляда показалось, что у девушки есть какой-то страшный секрет, а попав в Чёрную Пустыню, он окончательно понял, что тут не обошлось без тёмного колдовства. — Аладдин, я пришла туда за тобой, ты единственный, кто может мне помочь, без тебя я просто погибну, — отчаянно пояснила княжна Чёрной Пустыни, крепко сжав правую руку гостя своей левой рукой. В глазах девушки была такая безнадёжная тоска, что Ал сразу понял: тут дело серьёзное. — Можешь толком объяснить, чем я могу тебе помочь, Мозненрат? — встревожено спросил парень, погладив девушку по левой руке и внимательно глядя ей в глаза. Обезьянка прыгнула на левое плечо княжны, заставив угря обвить шею гостя. — Ой, какой симпатяга! — умиленно воскликнула девушка и вдруг, когда хвост капуцина обвил ее шею, с опаской спросила: — Аладдин, а он меня не укусит? — Абу кусает только стражников, а с тобой просто хочет подружиться, погладь его, не бойся, — посоветовал парень, а сам поглаживал бедного угря, который обвил его шею и едва не мурчал под его руками.       Девушка тоже стала гладить обезьянку по чёрной шёрстке, а капуцин чмокнул волшебницу в щёку. Ал улыбнулся, улыбнулась и княжна и, успокоившись, вновь заговорила. — Перчатка на моей правой руке даёт мне огромную волшебную силу, но я заплатила за эту силу рукой, — с этими словами Мознерат сняла перчатку с правой руки и подняла вверх свою правую руку, вернее то, что от неё осталось, потому что ниже локтя это был голый скелет. Абу вскрикнул от ужаса, а на лице его хозяина отразился шок; Княжна снова надела перчатку и продолжила свой рассказ: — Носить её мучительно и жить мне осталось всего триста дней, эти часы отмеряют срок оставшейся мне жизни, когда вниз упадёт последняя песчинка — меня не станет… но я не хочу умирать! — проговорила она, указав на огромные, песочные часы в правом углу комнаты песок в них был алым. И половина его была в нижней части часов. — Неужели нет способа избавить тебя от этого проклятие, Мозенрат? — с тревогой спросил Аладдин, ему понравилась эта девушка, и он не хотел потерять её. — Единственный способ для меня остаться в живых — это испить эликсира жизни. Любой, испивший его, исцеляется от волшебных недугов и проклятий, и больше не подвергается им; но лишь джин из лампы, стоящей в пещере чудес, знает, где находится эликсир жизни, и как до него добраться. А в пещеру чудес войти сможешь лишь ты, Аладдин, ибо ты не огранённый алмаз. Я без твоей помощи пропаду! — поведала ему княжна Каракумы ту часть истории, которую Ал должен был узнать. — Я перед тобой в долгу, так что помогу тебе, Мозенрат. Когда отправляемся в пещеру чудес? — спросил парень, его глаза светились желанием помочь несчастной девушке. Княжна поняла это и ответила: — Сегодня ночью я перенесу нас к пещере чудес, Аладдин, а пока я провожу тебя в твою комнату, и вы с Абу хорошенько отдохнёте, — парень кивнул. Княжна Черных Песков отвела его в уютные гостевые покои. Поговорив с Аладдином ещё пол часа, Мозенрат ушла к себе в спальню. Она поняла, что в первый раз в жизни влюбилась, и это взаимно. Все четверо сладко заснули.       Ровно в полночь Ал и Мозенрат были уже на ногах, чего не скажешь об их питомцах, которые так крепко спали, что не заметили, как оказались в пустыне вместе с хозяевами. Лишь оглушительный рёв каменного тигра разбудил угря и обезьянку. — Мы на месте, Аладдин. Ты помнишь, что должен сделать? — поинтересовалась княжна, взволнованно глядя на своего спутника. — Да, Мозенрат, не волнуйся, я всё помню, — успокоил свою подругу юноша, как всегда мило улыбнувшись, эта улыбка успокоила девушку. — Вот и хорошо, Али, возьми с собой верёвку и Ксерксиса, он поможет тебе найти лампу, а мы с Абу подождем вас снаружи, — посоветовала волшебница, протягивая парню небольшой чёрный клубок, а угорь тут же обвил его шею, как шарф. Парень отправился к пещере чудес, а девушка проводила его взглядом. Аладдин подошёл к тигру, и гигант снова спросил, глядя на него:  — Кто посмел нарушить мой покой?!!! — Я Аладдин, — назвался парень. Тигр посмотрел ему в глаза и широко разинул пасть, а юноша вошёл в пещеру чудес — место, полное сокровищ.       От блеска золота и драгоценных камней просто в глазах рябило, Аладдину даже зажмуться пришлось, чтобы не ослепнуть. И тогда он разбудил угря, дремавшего на его шее. — Ксерксис, будь добр, помоги мне найти лампу, — вежливо попросил парень, легонько потрепав по голове сонную рыбёшку. Угорь тут же взвился верх и поплыл вперёд со скоростью торпеды, юноша опрометью рванул за ним, старясь не терять рыбку из виду. Так они домчались до края огромной пропасти в глубине пещеры. На другом краю этой пропасти в стене была маленькая ниша, в которой стояла серебряная лампа, напоминавшая с виду маленький заварной чайник с прямым носиком. Угорь подлетел к лампе, Аладдин привязал один конец верёвки к острому выступу на краю обрыва, а другой дал в рот подлетевшему угрю, который устроился рядом с лампой.       По натянутому тросу Аладдин в два счёта добрался до ниши, спрятал лампу под рубашку и пустился в обратный путь, но то ли он слабо затянул узел на тросе, то ли верёвка перетерлась острым камнем, но, когда парень лез по веревке во второй раз, она оборвалась. И он с громким криком полетел вниз с высоты седьмого этажа. Угорь попытался его поймать, но не смог, и они оба полетели прямо на каменный частокол на дне пропасти. К счастью, им на помощь вовремя подоспел ковёр-самолёт, ловко подхвативший парня и рыбёшку. Очнувшись, Ал поблагодарил коврик за помощь и попросил вынести их из пещеры, что тот с удовольствием и сделал.       А в это время Абу, как мог, успокаивал нервничавшую не на шутку волшебницу, которую мучили тягостные мысли. Мозенрат уже не раз прокляла тот день, когда, чтобы отомстить Дистану — великому визирю Каракумы, за смерть их с Тимуром родителей князя Аслана и княгини Софие, она надела перчатку отца. Этот день стал для неё началом конца.       Думала княжна и об Аладдине — храбром, веслом и добром парне, рискующем ради неё своей жизнью, когда он был рядом, ей было тепло и спокойно, также, как рядом с отцом, которого она очень любила. К реальности княжну вернул голос Аладдина, раздавшийся за её спиной. — Мозненрат, я принёс то, что обещал, ты готова к разговору с джином? — поинтересовался юноша, протягивая подруге искрящуюся в лунном свете лампу. — Да, спасибо тебе, давай вместе потрём лампу, — предложила девушка, на что парень кивнул, и они одновременно потёрли серебряную лампу. Тут из её носика вырвалось серебристо-синее облако дыма, спустя десять секунд принявшее форму человека. Это был высокий, спортивно сложенный паренёк лет двадцати на вид; с красивым Азиатского типа лицом. Молочно-белой кожей, прямыми, серебристыми волосами до плеч и серыми глазами. Одет он был, как восточный принц. — Салам, друзья, вы пробудили Искандера — джина из лампы! А значит, с меня исполнение любых ваших трёх желаний. Или почти любых, так как я никого не убиваю, не воскрешаю и не привораживаю, это не в моих силах, так что даже не просите, а в остальном я могу сделать всё, что угодно. Какие будут пожелания? — скороговоркой выпалил парень, внимательно глядя на ребят. — Искандер, мы хотим, чтобы ты нам помог добыть эликсир жизни, — чётко сформулировал их первое желание Аладдин. Мозенрат кивнула в знак согласия, а Искандер только ответил: — Слушаюсь и повинуюсь, господа мои! — и через секунду вся компания, включая коврик, оказалась в храме Иссиды, находящемся в долине фараонов. Здание храма очень походило на древнегреческие храмы, но статуи и надписи в этом храме относились к древнему Египту.       В центре храма на алтаре стоял большой золотой кубок, наполненный розового цвета жидкостью, этот кубок охраняли шесть химер-воительниц. Это были существа с головой, руками и торсом человека и туловищем, лапами и хвостом больших кошек. Первой чужаков заметила загорелая блондинка с туловищем львицы, голубые глаза злобно сверкнули. Когда Мозенрат шагнула к кубку, воительница вынула из ножен меч, и, оскалившись, зарычала. Волшебница отступила назад и спряталась за колонну, где стояли Ал, Искандер и коврик с Абу, а Ксерксис всё ещё висел на шее своего нового друга. — И что теперь? — спросила княжна, выжидающе глядя на парней. — Нам нужно отвлечь их от кубка. Пока стражи будут заняты с нами, ты, Мозенрат, проберёшься к кубку и выпьешь эликсира жизни, — предложил дальнейший план действий Аладдин и спросил у угря — Сколько стражей охраняют кубок и чем они вооружены, Ксерксис? — Шестеро, трое с мечами, одна с кинжалами, еще двое лучницы с саблями и ещё клыки и когти! — чётко ответила рыбка. — Отлично, по трое на каждого из нас двоих, если Искандер не струсит, мы справимся, — заключил Ал, он был асом по части таких трюков. — Я обожаю подобные приключения и готов идти в бой! — храбро отозвался джин, превратившись в гладиатора и превратив кинжал Аладдина в меч. — Искандер, защити Аладдина. А ты, Али, будь осторожен, — напутствовала парней княжна Каракумы, стоя в укрытии. — Будет исполнено, госпожа. Не волнуйтесь, ваш жених вне опасности, — услужливо произнёс джин, подмигнув Аладдину. — Всё будет хорошо, Мозенрат, не переживай, — отозвался тот, с улыбкой глядя на неё и, сказав джину — Искандер, начали, — вынул меч и стрелой полетел вперёд. Дорогу ему преградили три химеры, одна из них голубоглазая блондинка-мечник с туловищем львицы, другая рыжая смуглянка с карими глазами и туловищем тигра — лучница со стрелами и саблей, третьей была темнокожая, зеленоглазая брюнетка с туловищем пантеры с одним кинжалом. Компанию им составили синеглазая белокожая девица с серебристыми волосами и туловищем ирбиса — чистая лучница и две шатенки с янтарно желтыми глазами и телами леопарда и кугуара. Это были мечники, а волосы у них всех спускались на спину.       И начался неравный бой между парнями и химерами, джину трижды чудом удавалось спасти Аладдина от стрелы, ибо Ал лазил по колоннам, как акробат, при этом ловко орудуя мечом. Джину тоже пришлось нелегко. Мозерат, пробравшись к кубку, создала волшебную бутылочку и наполнила её эликсиром и спрятала в карман, а оставшуюся в кубке жидкость залпом выпила сама. И едва она это сделала, как ощутила прилив сил, а боль в правой руке исчезла, как и часы с красным песком. Княжна обрадовалась было, но тут раздался дикий крик и рёв химеры, а затем звук удара. Обернувшись, Мозенрат увидела Аладдина, истекающего кровью, его грудь была разодрана когтями пантеры. Княжна Чёрной Пустыни стрелой подлетела к парню, который почти уже не дышал. — Аладдин, держись, я сейчас! — с этими словами она сделала хороший глоток из бутылочки, которую достала из кармана и поцелуем напоила парня эликсиром жизни. Он проглотил целительную жидкость и его раны тут же затянулись. Он открыл глаза. — Мознерат, идём домой, — устало произнёс Аладдин, нежно глядя в глаза девушке. — Али, как же ты меня напугал! Вы с Искандером молодцы, я здорова, пойдем домой! — со слезами в голосе проговорила княжна и, позвав джина и коврик, перенесла всех в чёрную крепость, воительницы снова заняли свои места и кубок снова наполнился эликсиром жизни.       Аладдин три месяца гостил в Черной Пустыне, всё это время Мезенрат ухаживала за ним и он быстро поправился. Однажды утром княжна зашла навестить больного и заметила, что он собирается в дальний путь. — Аладдин, ты уходишь? — с тревогой спросила девушка, она уже давно не надевала свою перчатку, так как правая рука уже не отличалась от левой, а магию княжна не утратила, а, скорее, обрела новые способности. — Да, я возвращаюсь домой, ведь я тебе уже не нужен, Мозенрат, — грустно ответил парень, не глядя на неё. — Неправда! Ты мне очень нужен, потому что я люблю тебя! — на одном дыхании выпалила девушка, ухватившись за руку парня мёртвой хваткой. Ал посмотрел в её глаза, а в них стояли слёзы. Он понял, что не может без неё, но разум говорил ему, что лучше уйти сейчас. — Я тоже люблю тебя, милая, но я ведь босяк, что я могу тебе дать? И что о нас скажут люди? — спросил он, поглаживая девушку по сжатой руке. — Али, ты уже дал мне гораздо больше, чем любой принц! Я жива только благодаря тебе и мне важно лишь то, что мы любим друг друга. И какая разница кто и что о нас скажет? Мне до сплетен дела нет! — пылко заверила его девушка, глядя ему в глаза. Ал заглянул в глаза княжне и понял, что никуда от неё не уйдёт. — Значит, ты согласна стать моей женой, Мозенрат? — вкрадчиво спросил парень, весело улыбнувшись и ласково глядя на неё. — Да, я согласна, Аладдин! — радостно ответила княжна Черных Песков, она была очень счастлива, это отразилось в её сияющих глазах. — Вот и славно, я остаюсь, Ласочка ты моя! — с этими словами Аладдин нежно поцеловал в губы свою невесту. Этот поцелуй снял заклятие тьмы с сердца княжны и оживил весь мертвый город Каракумы, потом свободу получил Искандер, который тут же улетел в кругосветное турне, а Мозенрат и Аладдин поженились и устроили такой праздник, что все Каракумы веселились две недели. А девять месяцев спустя после свадьбы, у Аладдина и Мозенрат родились сын Хасан и дочь Лия, они родились очень красивыми и здоровыми, но это уже другая история.